Адаптация мигрантов как социальный процесс. Теории и модели адаптивного поведения этнических мигрантов. Адаптивная дифференциация этнических мигрантов. Условия, факторы и социальный потенциал адаптации мигрантов. Содержание и способы социальной адаптации мигрантов. Формы и уровни социальной адаптации мигрантов. Территориально-пространственные формы социальной адаптации мигрантов. Критерии, индикаторы и показатели социальной адаптации мигрантов в условиях современной российской действительности.
Проблема социальной адаптации мигрантов является одной из самых сложных и теоретически многозначных.
В социологии социальная адаптация рассматривается как процесс, в ходе которого индивид или группа приспосабливаются к окружающей социокультурной среде, формируют совокупную способность функционировать, вырабатывать оптимальные поведенческие нормы, адекватные условиям среды, необходимые, чтобы успешно реагировать на ее изменение.[111] Благодаря процессам адаптации человек достигает соответствия (совместимости) с новой культурной средой. Достаточно точным представляется утверждение, что социальная адаптация - «это деятельность, направленная на оптимизацию взаимодействия человека с окружающей средой, возникающая в ответ на это взаимодействие и состоящая в оценке ситуации и коррекции на этой основе как поведения человека, так и состояния окружающей его социальной среды».[112]
Процессуальная сторона адаптации мигрантов достаточно подробно описана Я. Щепаньским. По его мнению, «процессы приспособления проявляются всегда там, где индивид или группа оказываются в новой среде, в которой их до сих пор признаваемые и используемые образцы действий и взаимодействий, критерии оценок и модели не приводят к удовлетворению потребностей и не дают возможности поддерживать себя и участвовать в общественной жизни.»[113]
Необходимость приспособления возникает, следовательно, тогда, когда отдельные мигранты или группа мигрантов оказываются в иной социальной среде, с другой культурой и социальной организацией; когда для них изменяются не только социальное пространство социального бытия, где они занимали определенное положение, были наделены определенным статусом и выполняли определенные социальные роли, но и физическое пространство жизни, ее природно-географические, экологические и климатические факторы. Становятся также другими условия экономического и политического жизнесуществования.
Процесс приспособления содержит несколько элементов: познавательный - узнавание новой ситуации, обучение новым образцам и способам поведения, психологическая переориентация, то есть использование соответствующих определений и ситуаций согласно принятым в данной среде критериям оценок и образцам поведения. Эти элементы должны выступать в любом процессе приспособления, но в дальнейшем он может принимать различные виды.
Я. Щепаньский определяет степени (ступени) приспособления мигрантов. Оно может ограничиться психологической переориентацией: приспособляющийся индивид знает, как он должен действовать в новой среде, как вести себя, но внутренне в своем сознании не признает этого и, где может, отвергает ее (среды) систему ценностей, придерживаясь своей прежней. Приспособление может пойти немного далее и остановиться на этапе терпимости. Как среда, так и новый в ней индивид проявляет взаимную терпимость к системам ценностей и к образцам поведения друг друга, признавая их равноценность. Наиболее часто встречающимся этапом приспособления является аккомодация, возникающая на основе терпимости, связанная с взаимными уступками, базирующаяся на принятии основных систем ценностей новой ситуации при одновременном признании некоторых систем нового индивида его новой средой. Аккомодация выступает также как метод разрешения конфликтов. Факторы аккомодации: воля к достижению счастья и успеха, установка на терпимость, снисходительность, эмпатия, вникание в положение и стремления партнера, страх перед распадом отношений и утратой общих ценностей (если речь идет об интегрированном целом), давление социального контроля, устранение грубых репрессий.
Наконец, можно говорить о полном приспособлении или ассимиляции, основанной на полном отказе от прежних образцов и ценностей и на полном принятии новых. Мы говорим, что эмигранты ассимилировались, когда они полностью восприняли язык, обычаи, образ жизни, устройство жилищ и т.п. новой страны.[114]
Массовые миграции и перемещения больших масс населения в новые условия вызывают длительные периоды неприспособленности и дезорганизации. Невозможность приспособления к новым условиям влечет за собой много отрицательных явлений. Длительная неприспособленность приводит к дезорганизации личности, а группы или общности, которые не могут приспособиться к новым условиям среды или к переменам в глобальном обществе, к изменениям в культуре, технике и т. д., подвергаются дезорганизации.
В современной научной литературе существует ряд теорий для объяснения состояния эмигрантов в чужих странах.[115]
Первая - выросшая в рамках психоаналитической традиции - это теория страдания (горя) или лишения (утраты), которая рассматривает миграцию как опыт утраты (социальных связей, близких, положения, имущества и т.д.). Эта теория может быть применима к тем мигрантам, которые подпадают под категорию беженцев. Именно им вынужденная (и часто неожиданная) эмиграция приносила наибольшие страдания и переживалась как большое неизбывное горе.
Следующая теория - ценности ожиданий - утверждает, что адекватность ожиданий мигрантов от жизни в новой стране прямо влияет на их адаптацию. Есть ряд фактов, подтверждающих, что низкие ожидания приводят к лучшему приспособлению, а завышенные ожидания влекут за собой жестокие разочарования и, как следствие, худшую адаптацию.
В теории ценностных различий считается, что степень различий в ценностях между страной выхода и страной поселения мигрантов прямо пропорциональна количеству трудностей, переживаемых человеком в процессе адаптации. В исследованиях установлено, что взрослые мигранты имеют уже устоявшиеся , сравнительно неизменные системы ценностей и соответствующие им образцы поведения. Ценности их детей в силу более тесных и частых контактов с представителями иной культуры и неустойчивости их ценностных систем будут больше склоняться к ценностям представителей доминирующей культуры. Отсюда становится неизбежным разрыв поколений. Чаще всего, вырастая, дети эмигрантов начинают стыдиться своих несуразных родителей, так и не сумевших до конца вписаться в новой общество родителей. Но и второе поколение эмигрантов, как показывают исследования, еще не может считаться свободным от культуры страны выхода.
Еще одна из теорий – это теория социальной поддержки. О важности сети социальной поддержки для адаптации мигрантов к новой социально-культурной среде говорят многочисленные исследования, указывающие на связь размера или численности этнической группы, в которую входит мигрант, находящийся в иноэтничной среде с психологическим состоянием личности.
Рассматриваемая группа теоретических подходов к пониманию процессов социальной адаптации мигрантов объединена общим положением о стрессогенном воздействии новой культуры, с которой сталкиваются мигранты в результате перемещения в новое для себя социальное пространство. Контакт с иной культурой вызывает более или менее выраженное психическое потрясение, для обозначения которого введен термин «культурный шок».
Гипотеза культурного шока основана на том, что опыт новой культуры является неприятным или шоковым частью потому, что он неожидан, а частью потому, что он может привести к негативной оценке собственной культуры.[116]
Антрополог К. Оберг, который впервые использовал данный термин, выделил шесть аспектов культурного шока:
1) напряжение, к которому приводят усилия, требуемые для достижения необходимой психологической адаптации;
2) чувство потери или лишения (друзей, статуса, профессии и собственности);
3) чувство отверженности представителями новой культуры или отвержения их;
4) сбой в ролях, ролевых ожиданиях, ценностях, чувствах и самоидентификации;
5) неожиданная тревога, даже отвращение и негодование в результате осознания культурных различий;
6) чувство неполноценности от неспособности «совладать» с новой средой.
В процессе адаптации переселенцам необходимо достичь высокого уровня культурной компетентности, полностью включиться в жизнь общества и даже трансформировать социальную идентичность, преодолев состояние «культурного шока». Этот процесс имеет значительные различия в скорости протекания у разных индивидов и групп - от нескольких месяцев до 4-5 лет - в зависимости от характеристик самих переселенцев и особенностей своей и чужой для них культур. Так в исследованиях Н.М. Лебедевой было зафиксировано, что решение о переезде на новое место жительства находится в прямой зависимости от установки на возможность и продолжительность адаптации.[117]
Степень выраженности культурного шока и продолжительность межкультурной адаптации определяются очень многими факторами, которые можно разделить на индивидуальные и групповые. К факторам первого типа относятся: 1) индивидуальные характеристики - демографические и личностные (возраст, пол, образование); 2) обстоятельства жизненного опыта индивида (готовность мигрантов к переменам, наличие доконтактного опыта - знакомство с историей, культурой, условиями жизни в определенной стране, знание языка, установление дружеских отношений с местными жителями и пр.).
Среди влияющих на адаптацию групповых факторов необходимо выделить характеристики взаимодействующих культур: 1) степень сходства или различия между культурами (которая определяется культурной дистанцией, выраженной в таких показателя как: язык, религия, структура семьи, уровень образования, материальный комфорт, климат, пища, одежда и др.; 2) особенности культуры, к которой принадлежат переселенцы; 3) особенности страны пребывания (прежде всего способ, которым «хозяева» оказывают влияние на приезжих: стремятся ли их ассимилировать или более толерантны к культурному разнообразию).[118]
Поскольку адаптация представляет интерес не только как социально-групповой феномен, но и как феномен индивидуального уровня, то встреча с новой культурой требует от каждого конкретного индивида определенного отношения к этому факту, выработки своей аккультурационной стратегии и, наконец, каких-то форм адаптации к условиям пребывания в новой среде, что может выражаться в изменении его самоидентификации, ценностных ориентаций, ролевого поведения.[119]
В 1982 г. С. Бочнер одним из первых попытался выделить и описать последствия миграции как для групповой, так и для индивидуальной идентичности.[120] Его типология взаимодействия групп мигрантов и местных включала следующие категории:
- интеграция, то есть сохранение прибывшей группой своей культурной идентичности при одновременном принятии элементов культурной идентичности доминирующей группы;
- ассимиляция, то есть постепенная добровольная или вынужденная утрата мигрантами своей культурной идентичности и принятие взамен норм и ценностей доминирующей группы вплоть до полного растворения в ней;
- сегрегация, то есть ориентация на раздельное развитие групп;
- геноцид, то есть ориентация на намеренное уничтожение группы.
С начала 90-х годов более предпочитаемой и адекватной моделью изучения психологической адаптации мигрантов (по сравнению с господствовавшей в 70-80-х годах XX века моделью культурного шока), считается модель аккультурации.[121] Первоначально это понятие было введено антропологами (Р. Редфилд, Р. Линтон и М. Херсковиц), которые обозначали им культурные изменения, происходящие в результате соприкосновения двух групп, принадлежащих к разным культурам.[122]
Аккультурация означает феномен, появляющийся тогда, когда группы индивидов из разных культур вступают в непосредственный и продолжительный контакт, последствиями которого являются изменения элементов оригинальной культуры одной или обеих групп. Несомненно, что культурные изменения возникают в обеих группах, однако практика показывает, что в культуре доминантной группы изменений меньше, в то время как в группах этнокультурных меньшинств их больше - они вынуждены освоить язык, религиозные традиции, нормы и законы поведения принимающей культуры.
Согласно теории аккультурации, разработанной Дж. Берри, этот процесс связан с двумя основными проблемами: поддержание культуры (в какой степени признается важность сохранения культурной идентичности) и участие в межкультурных контактах (в какой степени следует включаться в иную культуру или оставаться среди «своих»).[123]
Работая над ней, исследователь перенес акцент с последствий межгрупповых взаимодействий на их начало, предположив, что и сам межэтнический контакт и процесс психологической адаптации мигранта будет во многом зависеть от того какой аккультурационной стратегии придерживается индивид. С точки зрения Дж. Берри, для определения индивидуальных ориентаций на аккультурацию необходимо выяснить позицию индивида в двух основных вопросах. Первый касается отношения к собственной культуре, ее ценности для индивида и необходимости сохранения и развития его этнокультурной идентичности. Второй направлен на определение отношения индивида к группе контакта: насколько взаимодействие с членами этой группы ценно и желательно для индивида, насколько охотно он будет идти на поддержание межкультурных отношений. Ответы на эти вопросы могут быть обозначены в виде точек на биполярных градуированных шкалах, в которых один полюс принадлежит максимально положительному, а второй - максимально отрицательному ответу на данные вопросы.
В зависимости от комбинации ответов на эти два важнейших вопроса выделяют четыре основных стратегии аккультурации: ассимиляция, сепарация, маргинализация и интеграция.
В случае отрицательного ответа на первый вопрос и положительного ответа на второй можно говорить о том, что индивид или этническая группа осуществили выбор в пользу ассимиляции, при которой ценность собственного культурного наследия явно занижается, происходит более или менее быстрое освоение всех основных элементов культуры другой группы, постепенное вытеснение и замена ими соответствующих элементов собственной культуры в основных сферах жизнедеятельности.
Это приводит либо к поглощению доминантной группой группы меньшинства, и тогда культура доминантной группы без каких-либо существенных изменений распространяется на этническое меньшинство, либо же обе группы, как в «плавильном котле», формируют некий третий вариант, при котором новая культура содержит в себе более равноправное по сравнению с первым вариантом привнесение элементов двух исходных культур.
Положительные ответы на оба вопроса свидетельствуют об ориентации индивида или группы на стратегию интеграции. Эта стратегия предполагает бережное сохранение и дальнейшее развитие собственного культурного наследия при самом благожелательном отношении к разнообразным формам взаимодействия с большинством. Она приводит к возникновению «мозаичного» общества, в рамках которого каждый элемент мозаики сохраняет свою самобытность, но при этом совокупность всех групп образует новую целостность. Данный - поликультурный - вариант развития общества обычно противопоставляется в качестве альтернативы варианту «плавильного котла», в рамках которого исходная самобытность в процессе взаимодействия теряется.
Следующий вариант аккультурационной стратегии предполагает положительный ответ на вопрос о сохранении своего культурного наследия и отрицательный ответ на вопрос о желании поддерживать и усиливать связь с группой контакта. В зависимости от того, кто осуществляет выбор данной стратегии - меньшинство или большинство - она традиционно будет носить разные названия. В случае, если данный выбор осуществляют члены этнического меньшинства, говорят об изоляционистских установках и ориентации на сепаратизм. Зачастую данная стратегия - это единственный видимый меньшинством способ сохранения этнокультурной идентичности и более или менее независимого существования. В случае же, если данная стратегия навязывается меньшинству доминантной группой, говорят о стратегии сегрегации.
Наконец, последняя аккультурационная стратегия - маргинализация - возникает у индивида или этнокультурной группы тогда, когда, с одной стороны, слабо сформирована или уже утрачена идентификация с «родной» этнической группой и ее культурой, а с другой стороны - в силу каких-либо причин нет установки на поддержание и тем более усиление контактов с группой этнического большинства или другими группами контакта.
В большинстве случаев наиболее предпочтительным вариантом аккультурационной стратегии для большой массы этнических мигрантов становится интеграция. Эта стратегия предполагает бережное сохранение и дальнейшее развитие собственного культурного наследия при самом благожелательном отношении к разнообразным формам взаимодействия с большинством. Как показывает практика, для мигрантов успешная адаптация - это адаптация по типу «интеграции», неуспешная - «сегрегация» или адаптация по типу психологической защиты или изоляции.
Социальная адаптация мигрантов является не только социально-групповым феноменом. Она происходит на индивидуальном уровне. Это значит, что каждый конкретный индивид должен сделать свой выбор из различных аккультурационных стратегий с сопутствующими изменениями в личностной самоидентификации, ценностных ориентациях, особенностях ролевого поведения. В частности, Р. Мендоза обратил внимание на то, что в отношении разных объектов у мигранта могут проявляться разные аккультурационные стратегии. Так, он отмечал, что мигрант может проявлять сепаратистские ориентации в отношении женитьбы, ассимиляционные тенденции в отношении одежды и, скажем, интеграционные - в плане еды или различных праздников.[124]
Общепризнанным результатом научных исследований и практических наблюдений является положение о том, что, адаптация - это порог, который надо переступить не только мигрантам. Принимающее общество тоже должно адаптироваться к приезжим и таким образом восстановить баланс безопасности, как минимум, поколебленный их появлением.
По мнению авторов книги «Миграция и безопасность в России», успешной и практически завершившейся можно считать адаптацию, когда переселенец и представитель принимающего общества смотрят друг на друга преимущественно как на индивидов. Когда же хотя бы одна сторона видит в другой не конкретного человека, а лишь члена некой группы, наделяемой собирательным образом, до завершения адаптации довольно далеко.[125]
В восприятии принимающего населения образ переселенцев складывается в стереотипы из нескольких составляющих, каждая из которых важна для выработки отношения к пришельцам. Первая составляющая количественная: «сколько их?». Вторая - предварительная маркирующая: «откуда они?». И третья - качественная: «какие они?». Для удобства анализа она может быть подразделена на две самостоятельные детерминации: положительную («что в них хорошего?») и отрицательную («что в них плохого?»).
Можно предположить, что если мигрантов много, если они издалека и их детерминация по преимуществу отрицательная, то процесс взаимной адаптации будет протекать медленнее и труднее, чем в противоположном случае, когда мигрантов мало, место их выбытия находится в пределах этнокультурного ареала, воспринимаемого принимающим населением как свой, и в них видят больше хорошего, чем плохого. В действительности столь однозначный образ «гостей» вряд ли когда-нибудь утверждается в восприятии «хозяев», какая-то составляющая всегда отличается по знаку от других. Либо принимающее общество вообще не может определиться с этим знаком, поскольку не располагает необходимыми ориентирами.[126]
В месте прибытия успех или неуспех взаимной адаптации влияют на миграционный процесс. В случае новоприбывшего населения неудача адаптации оказывается причиной для возобновления его миграционного движения. В случае старожильческого, - побудительным мотивом, во-первых, для миграции некоторой его части, предпочитающей уйти от конфликтов и нестабильности, во-вторых, для долговременного отторжения и даже целенаправленного выдавливания упорствующих «пришельцев» остающимся на месте старожильческим большинством.
Адаптивная дифференциация мигрантов.
Как известно, в качестве причин любого вида миграции могут выступать два основных блока. Во-первых, это вынужденные или стрессовые факторы в виде гражданских войн, межнациональных конфликтов, политических или этнических притеснений, депортации или насильственного выдворения, угрозы физического уничтожения, стихийных бедствий и пр.
Преобладание стрессовых причин миграции в некоторых этнических группах вполне закономерно влияет на психологическое состояние мигрантов. На новом месте жительства такие мигранты гораздо более сплоченны, чем мигранты, прибывшие в нормальных условиях. Наверняка уместна в данной связи пословица «горе объединяет людей». Второй возможный блок мотивов миграции - социально-экономические, сопряжен с желанием получить материальную или моральную выгоду от переезда на новое место в виде более высокого дохода, воссоединения семьи, возможности развития бизнеса и пр. В этом случае консолидация таких этнических групп также существует, но степень ее сплоченности обычно на порядок ниже.
В условиях стрессовых или вынужденных перемещений этнические миграции осуществляются спонтанно и быстро. В подобных условиях мигрант часто не задумывается о своем будущем - он всего лишь пытается спасти свою жизнь и жизнь своих близких. Лишь оказавшись в более спокойной обстановке, он осознает свое место в новом обществе. Именно в этих условиях предпринимательство становится своеобразным социальным амортизатором для мигранта, а иногда единственной возможностью «встать на ноги» и выжить. В данном случае подобное предпринимательство носит не столько «вынужденный» характер, скорее его следует определять как «адаптационное».
В научной литературе разработана классификация социальной адаптации:[127]
- нормальная адаптация, незавершенная адаптация,
- неконформистская,
- новаторская или творческая,
- патологическая.
Рассматриваются также уровни социальной адаптации мигрантов:
- высокий - оптимальный,
- высокий - избыточный,
- низкий уровень,
- уровень дезадаптации.
К формам социальной адаптации относятся:
- организованные, осуществляемые на основе государственных миграционных программ федерального и регионального уровней;
- стихийные, осуществляемые под давлением самих вынужденных переселенцев, а также на основе благотворительности, спонсорства.
Структуру социальной адаптации составляют:
- информационное обеспечение;
- обеспечение жильем;
- трудоустройство;
- социальное и медицинское обеспечение в объеме, предусмотренном для граждан Конституцией РФ;
- социально-психологическая реабилитация лиц, подвергшихся насилию в ходе военных действий и в иных случаях.
Анализ практики социальной адаптации вынужденных переселенцев и беженцев свидетельствует, что в качестве ее социальных индикаторов могут выступать:
- отношения в семье и с окружающим местным населением;
- трудоустройство и удовлетворенность своей работой (содержанием и характером труда, возможностями самореализации и самоутверждения, возвращение утраченного социального статуса;
- степень решенности жилищных проблем, социально-бытовых вопросов;
- отношение в обществе к вынужденным переселенцам и беженцам.
Обобщающим критерием оценки уровня социальной адаптации может выступать такой показатель как степень удовлетворенности человека условиями и качеством новой жизни.
В качестве индикаторов могут также выступать:
- отношение к перспективе и оценка возможностей ее состоятельности здесь, в том числе и особенно, для детей;
- критерии прошлого и настоящего, их соотносимость применительно к конкретной ситуации возможностей;
- сравнение себя, своего положения с местным населением;
- сравнение себя, своего положения с мигрантами своего этноса и мигрантами, представителями других этносов.
В качестве показателей социальной адаптации рассматриваются:
- отток с нового места жительства;
- обретение постоянного источника дохода;
- в сельской местности обзаведение землей, скотом, жилыми и хозяйственными постройками;
- наличие планов на будущее, связанных с новым местом жительства (расширение хозяйства, строительство);
- брачно-семейные связи с местным населением;
- удовлетворенность условиями жизни на новом месте (работой, жильем, материальным положением, социальным статусом);
- хорошее самочувствие и настроение.