| Показатели | Единицы измерения | Индустриальные страны | Развивающиеся страны | |
| Потребление продуктов питания Калорийность | тыс. ккал/сутки | 3,4 | 2,4 | |
| Белки животного происхождения | г/сутки | 59,4 | 13,2 | |
| Жиры животного происхождения | ч/сутки | 79,0 | 17,0 | |
| Зерно | кг/год | |||
| Молоко | кг/год | |||
| Мясо | кг/год | |||
| Потребление промышленных товаров Химические удобрения | кг/год | |||
| Цемент | кг/год | |||
| Ткани | м2 /год | 15,7 | 5,8 | |
| Бумага | кг/год | |||
| Пиломатериалы | м3 /год | |||
| Автомобили | легковые автомобили на 1 тыс. жителей | 350—600 | 5—12 | |
| Телефоны | аппараты на 100 жителей | 55—80 | 1—5 | |
| Транспортная подвижность населения Внегородские перевозки | тыс. пасс./км | 10—16 | 0.7—1,0 | |
Между тем, глобальная экологическая проблема продолжает обостряться. Содержание СО2 в атмосфере растет на 0,5% в год. С начала века это вызвало повышение температуры на 0,3—0,5 С, а к 2000 г. она может вырасти на 1,2 С. Озоновый слой утончается на 0,2% в год, над северным полушарием за 20 лет он сократился на 25%. Подсчитано, что прямые убытки от загрязнения среды составляют 5—8% мирового валового продукта, тогда как на природоохранные меры в мире выделяется всего лишь 1,5% произведенного валового продукта. Число природных катастроф возросло с 17 в 60-х гг. до 29 в 70-х гг. и до 68 в 80-х гг.
Антикризисная геоэкологическая стратегия. Как уже говорилось, набор мер по преодолению или хотя бы отсрочке наступления экологической катастрофы очень невелик. Опыт постиндустриальных стран подсказывает необходимость перехода на ресурсосберегающую технологию, но это в свою очередь связано с существенной перестройкой структуры всего хозяйства, как отраслевой, организационной, так и территориальной. С 70-х гг. ввиду резкого удорожания энергоносителей усилилась ориентация промышленности на относительно дешевый труд — сначала это коснулось Японии, Испании, Италии, позднее — стран новой индустриализации — Тайваня, Республики Корея, Сингапура. Эти процессы в свою очередь «подхлестнули» территориальную деконцентрацию производства, «выдавливание» промышленности на периферию, во внеурбанизированные пространства.
Ускорились процессы трансформации организационной и управленческой структуры хозяйства — демонополизация, разгосударствление, дерегулирование (например, эти меры охватывали железные дороги Японии и Великобритании, авиакомпании США и др.).
Приоритет требований потребителя в условиях развития рыночных отношений, а также ориентация индустриальных стран на ресурсосбережение, что можно расценить как постепенную смену производственной парадигмы, ведет и к территориальным сдвигам хозяйства. Реально изменение его территориально-отраслевой структуры: разработаны принципиально иные подходы к ресурсному освоению «новых» районов (перепрофилирование процесса освоения), происходит реструктуризация хозяйства старопромышленных районов, увеличивается целевое разнообразие и количество открытых (свободных) экономических зон, организация технополисов и других видов территориального сращивания производственных и научных структур.
Анализ территориальных сдвигов показал, что на смену массовому (серийному) производству, основанному на принципе «экономии масштаба» и на специализации на выпуске массовой однородной продукции пришло гибкое многопродуктивное производство, основанное уже на принципе «экономии многообразия» и ориентирующееся на качество и разнообразие выпускаемой продукции и на способность быстро реагировать и приспосабливаться к меняющемся спросу рынка. Это, в свою очередь, требует передового оборудования и внедрения новых форм организации производства (компьютерный дизайн, робототехника), что находит свое выражение в организационном принципе «точно в срок» как всестадийном управлении качеством продукции.
Ожидалось, что эти сдвиги приведут к реинтеграции производства в промышленно развитые страны. Однако на самом деле усилились тенденции организации сборочных предприятий в НИС первого поколения (Мексика), в группе новых НИС, а в последнее время и в Китае. Под влиянием этих процессов получили развитие так называемые «зоны экспортных производств» во многих развивающихся странах.
Свертывание и переориентация ресурсоемких отраслей закономерно привели к ускоренному возрастанию третичного сектора, на который уже приходится в индустриальных странах Запада около 2/3 произведенного ВВП и численности занятых. Объективный характер развития третичного сектора связан со значительно меньшей, чем в производственных отраслях, ресурсоемкостью (в 3—4 раза), необходимостью поглощения избыточной рабочей силы, освобождающейся в результате повышения производительности труда, и широким внедрением технических инноваций. Международный туризм как одна из самых динамичных отраслей третичного сектора превратился уже в ведущую отрасль мирового хозяйства, наряду с автомобильной и нефтяной промышленностью, с совокупным доходом более 600 млрд долл. в год. В связи с этим происходит функциональная переориентация целых зон и районов, подчинение прочих секторов интересам туризма и других третичных отраслей, резкое повышение уровня инфраструктурного обустройства территории.
Невозможно предположить, что в будущем по мере роста ВВП и решения острых социальных проблем более 4/5 населения планеты добровольно откажутся от плодов цивилизации, которыми уже десятилетия пользуется всего 1/8 населения Земли. По международным прогнозам, с учетом энергосберегающей модели развития за последующие 30—40 лет развивающимся странам предстоит вложить в новую технологию, в мероприятия по энергосбережению и снижению энергоемкости хозяйства около 350 млрд долл., что избавило бы их от необходимости затратить астрономическую сумму в 3 трлн долл. на сооружение новых электростанций, нефтеперерабатывающих заводов, трубопроводов и других энергетических и транспортных объектов.
Говоря об устойчивом развитии, следует четко разделять производство и потребление ресурсов, с одной стороны, и потребление материальных благ — с другой, а эти понятия часто смешиваются. Опыт последних десятилетий мирового развития (после начала энергетического кризиса) показал со всей определенностью, что единственный путь к достижению устойчивого развития — это внедрение повсеместно во всех отраслях и секторах мирового хозяйства (и в первую очередь, в его наименее развитой части) ресурсосберегающей и безотходной технологии, резкая интенсификация производственного процесса, его структурная и отраслевая перестройка.
Такой маневр мировыми финансовыми и материальными ресурсами позволил бы развивающимся странам встать на путь ресурсосберегающего развития при принципиальном (на несколько порядков) снижении экологической опасности и одновременно резком росте занятости.
Но в рамках мирового сообщества есть только один единственный резерв финансовых, материальных и трудовых ресурсов для проведения такого маневра по внедрению ресурсосберегающей технологии в мировом масштабе — это всеобщая демилитаризация, резкое сокращение всех видов военных расходов всеми странами мира. Ведь военные расходы в мире достигают почти 1 трлн долл. в год, «под ружьем» находится более 40 млн человек в наиболее трудоспособном возрасте, более 20 млн человек занято в военной промышленности.
Часто необходимость перехода к устойчивому развитию связывают с быстрым истощением минеральных ресурсов Земли. Действительно, на минеральные энергоносители приходится в настоящее время почти 80% мирового энергопотребления, поэтому будущее мировой энергетики обычно связывается с нетрадиционными видами энергоносителей — энергией солнца, ветра, земных недр, морских приливов и волн и т.д. Однако опыт показал, что еще многие десятилетия эти виды энергии не будут играть решающей роли в мировом энергобалансе, оставаясь в пределах нескольких процентов (не больше 8—10). В то же время из опыта реакции мирового сообщества на последний энергетический кризис можно сделать вывод, что рост цен на энергоресурсы (прежде всего на нефть) и угроза доступу к ресурсам немедленно вызывают разработку новых, хотя и труднодоступных (в частности — шельфовых) месторождений. Это будет происходить и в дальнейшем по мере роста порога экономической рентабельности разработки таких месторождений (табл. 38).
Рассматривая природопользование как основу взаимодействия общества со средой, можно выделить в целях прогнозирования прежде всего те естественные процессы и явления, которые: а) могут вызвать отрицательные для человека необратимые изменения среды обитания (отравление водоемов поллютантами, обеднение генофонда Земли); б) поддаются регулированию сознательной деятельностью людей и способствуют целенаправленному изменению природы в их интересах (например, допустимый для общего экологического равновесия контроль за используемым поверхностным стоком; создание защитных лесополос); в) позволяют сводить до минимума нарушения природных геосистем, обеспечивая в то же время их максимальную продуктивность для человека (например, в зонах рекреации); г) ведут к трансформации природных комплексов и сдвигам в состоянии окружающей среды, сохраняющим возможности хозяйственной деятельности в новых условиях.
Таблица 38
Мировые запасы нефти в зависимости от издержек на добычу в 1994 г.(млрд т)
| Производственные издержки, долл./т | Общие запасы | Разведанные запасы |
| Менее 30 | ||
| 30—80 | ||
| 80—140 | ||
| 140—220 | — | |
| более 220* | — | |
| Всего |
* Включая запасы месторождений к северу от60° с.ш. а также битуминозные пески, нефтеносные сланцы.
Смещаются и акценты в области природопользования. В недавнем прошлом оно было решительно поставлено на службу интересам материального производства с тем, чтобы обеспечивать его быстрый рост. Ныне же в основу планирования оправданно положить принципы, в равной мере учитывающие экономические, социальные и геоэкологические проблемы, что вытекает из понимания общества и географической среды как определенной целостности. Отсюда также следует, что нужно добиваться не только прогресса одной составляющей системы, а прежде всего благоприятной для человечества эволюции ее в виде неразрывного единства обеих слагающих систему частей.
Усиливающаяся экологическая компонента в экономических исследованиях, касающихся прежде всего путей научно-технического прогресса, — важный момент, объединяющий экономический и географический подходы применительно к современным мирохозяйственым процессам. На практике сказанное ведет к предпочтению не тех проектов, с которыми связана самая высокая рентабельность производства (при абстрагировании от побочных эффектов), а тех, которые способствуют выполнению совокупности намечаемых задач, хотя бы и при более низкой, чем в конкурирующем проекте, окупаемости затрат. Такую стратегию рационально проводить в жизнь на территориях, где экономические достижения уже не могут считаться конечным интегрирующим критерием, поскольку экологическая неустойчивость грозит подорвать природно-ресурсную базу общественного развития.
Вместе с тем развивающиеся страны не могут идти по пути «нулевого роста», как предлагалось в ряде научных работ, изданных на Западе. Поэтому не случайным стало выдвижение на первый план новых, компромиссных воззрений. Для примера назовем концепцию устойчивого развития (к которой очень близки идеи «разумно ограниченного» развития, экоразвития и некоторые другие), имеющую глубокие корни в теории управления возобновимыми ресурсами и ориентированную на сохранение естественных условий жизни.Речь идет о преодолении напряженности, наблюдаемой на современном этапе во взаимоотношении человека и природы, таким путем, который позволит не подорвать основы природопользования для последующих поколений.
Следовательно, цивилизации вновь предстоит сталкиваться с «вызовом», по терминологии знаменитого английского историка XX века А.Тойнби. Чаще всего такой «вызов» диктовался углублением конфликтов между обществом и природой. В прошлом они имели региональный характер и совершались асинхронно в разных частях Земли. Впервые в такое столкновение втягивается все человечество, которому предстоит бороться с трудностями глобального порядка. Для этого нужна новая парадигма развития, которая скажется на всем содержании господствующей ныне техногенной культуры. В итоге мировому сообществу придется искать компромиссное и вместе с тем оптимальное решение, что должно привести к сбалансированному развитию общества с учетом объективных ограничений, стоящих на этом пути. Именно от того, насколько успешно человечество сумеет справиться с данной задачей, причем не только глобально, но и на региональной и более нижних территориально-иерархических ступенях, зависит его будущее.