Простая модель сигналов на рынке труда

Простая модель сигналов на рынке труда. Чтобы понять, как действуют сигналы, полезно рассмотреть простую модель3. Предположим, имеются только низкоэффективные работники (группа I), чей средний и предельный продукт равны 1, и высокоэффективные (группа II) со средним и предельным продуктами, равными 2. Работников будут нанимать конкурирующие фирмы, чьи товары продаются за 10000 долл и рассчитываю­щие в среднем на 10-летний период работы.

Предположим также, что половина работников принадлежит к группе I, а другая половина — к группе II, так что средняя производительность всех кандидатов равна 1,5. Заметим, что ожидаемый доход от группы I составляет 10 долл. (10000 долл. в год х 10 лет), а от груп­пы II — 20 долл. (20000 долл. в год х 10 лет). Если бы фирмы могли разделить людей по их производительности, они предложили бы каждому из них заработную плату, равную предельному доходу от их труда.

Работникам группы I было бы заплачено по 10 000 долл. в год, а работникам группы II — по 20 000 долл. С другой стороны, если фирмы не могут распределить работников по их эффективности до приема, то они будут платить годовую заработную плату в соответствии со средней производительностью (т. е. 15 000 долл.). Тогда представители группы I получат больше (15 000 вместо 10 000 долл.) за счет представителей группы II (которые получат 15 000 вместо 20 000 долл.). Теперь посмотрим, как можно использовать сигналы об образовании.

Предположим, что все характеристики образования (полученные степени, средний выпускной балл и т. д.) отражены в едином показателе у — длительности обучения в высшей школе.

Всякое образование предполагает затраты, которые тем выше, чем больше уровень у. Эти затраты включают плату за обучение, стоимость книг, неполученную заработную плату и психологические издержки от необходимости упорно трудиться, чтобы получать высокие оценки. Здесь важно, что затраты на образование выше у низкоэффективной группы, чем у высокоэффективной. Тому есть две причины. Во-первых, низкоэффективные работники могут просто быть менее усердными.

Во-вторых, они, возможно, добиваются меньших успехов в изучении выбранных ими программ обучения. В частности, предположим, что для группы I затраты на образование за у лет составляют СI(у) = 40000у долл а для группы II СII(у)=20000у долл. Теперь предположим (для простоты и чтобы подчеркнуть важность сигналов), что образование не увеличивает производительность работников, его единственная ценность заключается в том, что это сигнал.

Посмотрим, можно ли найти рыночное равновесие, в котором разные люди получают образование разного уровня и фирмы рассматривают образование как сигнал о производительности. Рассмотрим следующее возможное равновесие. Предположим, что фирмы исходят из такого критерия: индивид с уровнем образования у* и более относится к группе II и ему предлагается заработную плата 20 000 долл тогда как индивид с уровнем образования ниже у* относится к группе I с заработной платой 10000 долл. Конкретное значение уровня у", которое выбирается фирмами, произвольно, но для того чтобы этот критерий служил для установления равновесия, фирмы должны правильно распределить работников, иначе они будут стремиться изменить его. Будет ли этот критерий работать? Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны определить, какое образование представители каждой группы получают при условии, что фирмы используют такой критерий.

Для этого вспомним, что образование позволяет получить лучше оплачиваемую работу. Доход от образования В(у) представляет собой прирост заработной платы, связанный с каждым уровнем образования, как по­казано на рис.2. Заметим, что В(у) первоначально равен нулю, что соответствует 10 долл предлагаемым работнику, окончившему только школу, за 10 лет работы.

Но если его уровень достигает у* или больше, то В(у) повышается до 200 000 долл. Какое образование следовало бы работнику получить? Очевидно, выбор происходит между "отсутствием" образования (у = 0) и образованием на уровне у*. Дело в том, что любой уровень образования, меньший, чем у*, приносит один и тот же доход в 10 долл так что нет никакой выгоды в получении образования на уровне выше 0 и ниже у Точно так же невыгодно получать образова­ние выше у*, поскольку величина у* достаточна, чтобы получать более высокий доход в 20 долл. Рис.2 Какое образование следовало бы работнику получить? Очевидно, выбор происходит между "отсутствием" образования (у = 0) и образованием на уровне у*. Дело в том, что любой уровень образования, меньший, чем у*, приносит один и тот же доход в 10 долл так что нет никакой выгоды в получении образования на уровне выше 0 и ниже у Точно так же невыгодно получать образова­ние выше у*, поскольку величина у* достаточна, чтобы получать более высокий доход в 20 долл. Решая, какое образование получить, люди сравнивают выгоду от него (повышенную оплату труда) с издержками.

Представители каждой группы принимают решение по следующей схеме: следует получить образование за у" лет, если выгода от него (т. е. прирост заработка), по крайней мере, не ниже за­трат на образование.

Для обеих групп выгода (увеличение заработков) составляет 100 000 долл. Издержки, однако, у них разные.

В группе I они равны 40000у долл тогда как в группе II — всего лишь 20000у долл. Поэтому представители группы I не будут получать образование, если 100 000 долл. < 40 000у* долл. или у* > 2,5, а представители группы II будут получать образование на уровне у*, пока 10 долл. > 20 000у* долл. или у* < 5. Эти результаты позволяют прийти к равновесию, если у* имеет значение между 2,5 и 5. Предположим, к примеру, что у* равно 4, как на рис.2. Тогда представители группы I решат, что образование получать не стоит, и не будут к этому стремиться, тогда как представители группы II сочтут образование выгодным и получат его при значении у = 4. Теперь, опрашивая претендентов, не окончивших колледжа, фирма обоснованно считает, что у них низкая производительность, и предлагает им заработную плату в 10000 долл. Рассматривая кандидатов с четырехгодичным образованием, она считает их высокоэффектив­ными и назначает им заработную плату в 20000 долл. Таким образом, мы имеем равновесие: высокоэффективные работники будут стремиться закончить колледж, чтобы представить свидетельство своей эффективности, а фирмы, получив этот сигнал, предложат им высокий заработок.

Это простая и довольно абстрактная модель, иллюстрирующая, однако, важное обстоятельство: образование может быть значимым сигналом, позволяющим фирмам ранжировать работников по их производительности.

Высокоэффективные работники захотят закончить колледж, даже если это не повысит их эффективность, они получат образование, чтобы иметь возможность подать сигнал об этом. Гарантии и обязательства Мы выделили роль сигналов на рынках труда, однако они могут также играть важную роль на многих других рынках с асимметричной информацией.

Рассмотрим рынки таких товаров длительного пользования, как телевизоры, радиоаппаратура, кино- и фототовары, холодильники.

Многие фирмы производят эти товары, но одни марки более надежны, чем другие. Если потребители не смогут определить, какая марка более надежна, то лучшие марки невозможно продать по более высоким ценам. Фирмы, производящие высококачественную, надежную продукцию, хотели бы проинформировать об этом потребителей, но как они могут убедить их? Ответ таков: с помощью гарантий и обязательств. Гарантии и обязательства эффективно сигнализируют о качестве товара, поскольку долгосрочные обязательства такого рода обходятся дороже произво­дителю низкокачественного товара, чем высококачественного. (Первый чаще требует обслуживания по гарантии, которое производитель должен оплачивать.) Вследствие этого производители низкокачественного товара не заинтересованы в долгосрочных гарантиях.

Таким образом, потребители могут справедливо считать гарантии сигналами о высоком качестве товаров и будут платить за них больше. Моральный риск Если какой-либо агент полностью застрахован и страховая компания, имеющая ограниченную информацию, не может подвергнуть его тщательному наблюдению, то его поведение может измениться после покупки полиса.

Возникает проблема морального риска. Моральный риск имеет место, когда страхующаяся сторона может воздействовать на вероятность или значимость события, обусловливающего выплату. Например, если мы застраховали свое здоровье на все случаи, то тогда мы сможем посещать доктора чаще, чем при ограниченном договоре.

Если страховая организация в состоянии наблюдать за поведением своего клиента, то она может назначить повышенную плату для тех, кто предъявляет больше претензий. Но если у компании нет такой возможности, то ее выплаты, вероятно, окажутся больше ожидаемых. В связи с моральным риском страховые компании вынуждены увеличивать страховые взносы или вообще отказываться от заключения подобных сделок. Рассмотрим, например, решения, принимаемые собственниками оптового ма­газина стоимостью 10 долл. и их страховой компанией.

Предположим, что если собственники реализуют программу мер противопожарной безопасности для своих сотрудников стоимостью 50 долл то вероятность пожара равна 0.005. Без такой программы вероятность повышается до 0,01. Зная об этом, страховая компания, если она не может проследить за реализацией программы, сталкивается с дилеммой. В предлагаемый ею полис нельзя включать пункт о выплате страховки лишь в случае выполнения программы противопожарной безопасности.

Если бы эта программа была выполнена, компания могла бы застраховать оптовый магазин на сумму, равную ожидаемым потерям от пожара, составляющим 500 долл. (0,005 х 10 долл.). Когда же страховой полис куплен, у собственников исчезает стимул к выполнению программы: если произойдет несчастье, то их финансовый ущерб будет полностью компенсирован. Таким образом, продавая полис за 500 долл страховая компания терпит убытки, поскольку ожидаемые потери от пожара составляют 1000 долл. (0,01 х 100 000 долл.). Эта проблема стоит не только перед страховыми компаниями.

Моральный риск отражается и на способности рынков эффективно распределять ресурсы. Пусть, например, кривая D на рис.3 показывает спрос на автомобильные перевозки, выраженный в милях в неделю. Кривая спроса убывает, поскольку многие потребители переключаются на альтернативные средства передвижения с ростом цен перевозок автомобилями. Предположим сначала, что издержки перевозок включают стоимость страховки и что страховые компании могут точно измерить, сколько миль проехал водитель.

В таком случае моральный риск отсутствует. Водители знают, что страховой взнос на длинные перевозки будет увеличен и, следовательно, вырастут общие издержки перевозок (издержки на милю пути считаются постоянными). К примеру, если издержки перевозок равны 1,50 долл. на милю (из которых 50 центов приходится на страховку), то водитель решает наездить 100 миль в неделю. Проблема морального риска возникает потому, что страховым компаниям трудно контролировать индивидуальные особенности водителей; страховой взнос не зависит от пробега.

В результате водители считают, что любые дополнительные издержки, вызванные авариями, распределяются на большую группу и лишь незначительная их доля приходится на каждого в отдельности. Так как их страховой взнос не меняется с увеличением пробега, то дополнительная миля перевозки будет стоить 1,00 долл а не 1,50 долл. Пробег возрастет со 100 до общественно неэффективного уровня в 140 миль. Рис.3 Пример 2 Снижение морального риска – гарантии здоровья животных Покупатели домашнего скота считают очень важной информацию о здоровье животных.

Нездоровые особи наращивают массу медленнее здоровых и меньше подходят для воспроизводства. Из-за асимметричности информации на рынке домашнего скота (продавцы знают о здоровье животных больше, чем покупатели) в большинстве штатов были введены гарантии на продажу скота. Согласно этим правилам продавцы ручаются (гарантируют), что их животные не пострадают заразными заболеваниями, и отвечают за все издержки, связанные с наличием болезней.

Хотя гарантии и позволяют устранить асимметричность информации между продавцом и покупателем, они порождают проблему морального риска. Гарантированное возмещение покупателю всех издержек, связанных с болезнями животных, означает что страховые ставки никак не связаны с тем, какие меры принимают покупатели для профилактики заболеваний домашнего скота.

При наличии гарантий покупатели скота уклоняются от ранней диагностики заболеваний, что приводит к увеличению убытков. Чтобы решить проблему морального риска, половина штатов изменила правила предоставления гарантий, обязав продавцов сообщать покупателям о болезни скота в момент продажи. В некоторых штатах также требуется выполнение местных и феде­ральных инструкций, касающихся здоровья животных. Кроме того, покупателям должны даваться поручительства об отсутствии заболеваний в форме письменных или устных гарантий.

Проблема «заказчик – исполнитель» Если бы мониторинг производительности работников не требовал затрат, собственники предприятий могли бы обеспечить эффективную работу своих менеджеров и рабочих. Однако в большинстве фирм собственники не в состоянии осуществить полный контроль — работники информированы лучше их. Эта асимметричная информация приводит к проблеме "заказчик — исполнитель ". Отношения "заказчик — исполнитель" возникают всякий раз, когда сделка по найму ставит благосостояние одного лица в зависимость от деятельности другого8. Исполнитель — это лицо, которое действует, а заказчик — это та сторона, на которую это действие влияет. В данном примере менеджеры и рабочие являются агентами, а собственник — заказчиком.

Проблема "заказчик — исполнитель" состоит в том, что менеджеры могут преследовать собственные цели, даже за счет снижения прибылей собственников. Отношения такого рода распространены в нашем обществе. Например, врачи являются исполнителями для больниц и как таковые могут отбирать пациентов и делать процедуры, отвечающие их собственным предпочтениям, а не обязательно целям лечебного учреждения.

Аналогично, управляющие недвижимостью могут управлять собственностью не так, как хотели бы владельцы. Проблема "заказчик — исполнитель" на частных предприятиях Отдельная семья или финансовая организация обладает пакетом акций, превышающим 10%, лишь в 16 из 100 крупнейших промышленных корпораций. Ясно, что наиболее крупные фирмы управляются менеджерами. То обстоятельство, что большинство держателей акций владеют лишь незначительным процентом общего капитала фирмы, затрудняет получение ими информации о деятель­ности менеджеров.

Одна из функций собственников (или их представителей) состоит в наблюдении за поведением управляющих. Но такой мониторинг требует затрат на сбор и обработку информации, что недешево, особенно для отдельного лица. Таким образом, управляющие частных корпораций могут преследовать свои собственные цели. Но каковы они? Согласно одной точке зрения управляющие, по существу, больше добиваются роста объемов производства, чем прибыли, более быстрый рост и большая доля на рынке обеспечивают большие кассовые потоки, которые, в свою очередь, позволяют менеджерам чувствовать себя сильными.

Другая точка зрения переносит акценты с роста на полезность, получаемую управляющими от их деятельности, имея в виду не столько прибыли, сколько престиж, власть над корпорацией, дополнительные льготы и другие преимущества, а также длительные сроки пребывания в должности.

Имеются, однако, некоторые важные факторы, ограничивающие возможности управляющих уклоняться от достижения целей собственников. Во-первых, держатели акций могут недвусмысленно выражать недовольство, когда они чувствуют, что управляющие ведут себя неподобающим образом, а в исключительных случаях — сменить руководство (возможно, при помощи совета директоров корпорации, чья обязанность заключается в наблюдении за поведением менеджеров). Во-вторых, в управлении корпорацией могут развиваться сильные рыночные начала.

Если при плохом управлении фирмой появляется угроза перехода управления в другие руки, то у менеджеров появляется серьезный стимул к максимизации прибыли. В-третьих, может существовать хорошо развитый рынок управляющих. Если те из них, которые максимизируют прибыль, пользуются спросом, то они будут получать высокие оклады, что, в свою очередь, вызовет у других управляющих желание придерживаться той же цели. К сожалению, средства контроля за поведением управляющих, имеющиеся у держателей акций, ограниченны и неэффективны.

Смена руководства корпорации может быть продиктована, например, стремлением к личной власти, а не к экономической эффективности. Рынок управляющих также может быть неэффективным, поскольку управляющие верхнего уровня нередко находятся в предпенсионном возрасте и имеют долгосрочные контракты. Поэтому важно найти такие решения проблемы "заказчик — исполнитель", чтобы собственники смогли выбирать стимулы для управляющих, не обращаясь за помощью к государству.

Проблема "заказчик — исполнитель" в государственных организациях Схема "заказчик — исполнитель" может также помочь нам понять поведение управляющих в государственных организациях. Здесь управляющие могут быть заинтересованы во власти и дополнительных доходах, которые можно получить благодаря расширению организации за пределы эффективного уровня. Посколь­ку поведение управляющих в общественном секторе контролировать также дорого, то и нет гарантий, что они обеспечат эффективный выпуск.

Проверки государственных учреждений, проводимые в законодательном порядке, чаще всего бывают неэффективными, поскольку учреждения имеют лучшую информацию о своих издержках, чем законодательные органы. Хотя в государственном секторе и отсутствуют рыночные силы, дисциплинирующие управляющих на частных предприятиях, государственные учреждения можно все же эффективно контролировать.

Во-первых, управляющие государственных агентств заботятся не только об их размере. На самом деле многие из них отдают предпочтение общественным работам с низкими затратами, так как им небезразличны "общественные интересы". Во-вторых, управляющие на государственных предприятиях в не меньшей степени, чем на частных, подчиняются строгим требованиям рынка менеджеров. Если выяснится, что они преследуют несоответствующие цели, то их возможности получить в будущем более высокие оклады сужаются.

В-третьих, законодательные и другие государственные органы выполняют функцию надзора. На местном уровне управляющие в государственном секторе подвергаются даже более строгому контролю, чем на федеральном уровне. Предположим, например, что какое-то городское управление транспорта расширило автобусные перевозки сверх эффективного уровня. Тогда жители города могут добиться смены руководства управления или же, если это не удастся, использовать альтернативные виды транспорта. И конкуренция между различными общественными службами может стать такой же эффективной, как и между частными фирмами, ограничивая тем самым ориентацию менеджеров на цели, отличные от максимизации прибыли.