Анализ экономического сечения Австралии

Анализ экономического сечения Австралии. Австралия уже давно демонстрирует высокие темпы экономического роста, что позволило ей занять устойчивое положение лидера в списке «отличников» мировой экономики. Средние темпы прироста ВВП за последние семь лет превысили 4%. Австралия обогнала и Германию, и Великобританию, и США. Даже в разгар экономического кризиса в Азии темпы роста австралийской экономики превышали соответствующие показатели ведущих индустриальных стран: они были в два раза выше, чем в среднем по Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Национальная валюта - австралийские доллары, имеющие международное обозначение AUD. В обращении находятся банкноты 100, 50, 20, 10 и 5 долларов и монеты в 2 и 1 доллар и в 50, 20, 10 и 5 центов. 1$A=0.75$U.S. Наилучший момент в новейшей истории.

Средний уровень инфляции в Австралии ненамного превышает 2% в год. В то же время быстрое развитие экономики позволило значительно расширить занятость: после 1996 года около 800 тыс. австралийцев нашли рабочие места.

В результате уровень безработицы в стране упал до 6%, то есть сократился почти вдвое.

Без сомнения, экономический рост с низкой инфляцией и снижающейся безработицей, который мы наблюдаем сегодня, является наилучшим периодом экономического развития Австралии в ее новейшей истории.

Одним из ключевых факторов, предопределивших этот успех, стал рост производительности труда. Это прямо образец подражания для всего индустриального мира. По данным Австралийского бюро статистики, нынешняя «золотая эра процветания» бьет рекорды: если за прошедшие тридцать лет средние темпы прироста производительности труда составили 2.4%, то после 1994 года - 3.1% (табл. 1 и 2). В основе такого значительного роста производительности лежит стабильная макроэкономическая политика и начатая реформа.

На макроуровне Резервный банк Австралии осуществляет прозрачную и неизменную монетарную политику, ориентируясь на целевой уровень инфляции в 2-3%. Параллельно с этим принятая в 1996 году т.н. «Хартия бюджетной честности» закрепила основные принципы фискальной политики правительства: поддержание постоянного профицита, общего налогового бремени и чистых активов.

Устойчивость внутреннего спроса в период азиатского кризиса стала очевидным фактором, который помог Австралии преодолеть негативное воздействие падения рынков, занимающих главное место в ее экспортной структуре. Разумное сочетание макроэкономических шагов и структурной политики поставило под контроль инфляцию, сократило заимствования общественного сектора, способствовало росту производительности и значительному повышению реальной заработной платы.

Этот процесс поддержал ценовую стабильность и укрепил покупательную способность австралийских семей. Ценовая стабильность и реформа финансового рынка сделали доступными для частногo сектора кредиты под относительно низкий процент, что расширило как индивидуальное потребление, так и частные инвестиции. Потребительские расходы также стимулировались доходами на капитал, поскольку росли цены на недвижимость и акции, которые пошли вверх после снижения ставок процента в 1995 году. Целый ряд факторов понижающе воздействовал на курс австралийского доллара.

Однако сохраняющийся низкий уровень инфляции позволяет экономике приспосабливаться к снижению валютного курса, не принося в жертву среднесрочные целевые инфляционные уровни. Стабилизировались экспортные цены в австралийских долларах, улучшилась международная ценовая конкурентоспособность Австралии, что позволило переориентировать экспортные потоки в процветающие регионы мира, в частности в США и Европу.

Девальвация также обеспечивает поддержку секторам, конкурирующим с импортом, ограничивая обратное действие глобального снижения экономической активности. Негативный эффект, оказываемый девальвацией на баланс текущих счетов, был сдержан возросшими правительственными накоплениями. Удачная макроэкономическая позиция Австралии в период азиатского кризиса была в значительной мере обеспечена сочетанием расширительной монетарной политики властей и принятых фискальных ограничений.

Вторая половина успеха. Однако макроэкономическая инфраструктура - это лишь половина австралийского успеха. Микроэкономические реформы значительно облегчили работу на макроуровне. Суть реформ здесь заключается в попытках расширить конкуренцию, поощрить инновационную деятельность и стимулировать рост производительности в целом ряде секторов экономики. Наиболее важные направления микроэкономических реформ включают в себя: дерегуляцию сектора телекоммуникаций при частичной приватизации монополиста (компании «Телстра»); конкурентное давление на целый ряд прежде защищенных секторов; реформу отношений на рабочем месте; корпоратизацию и в некоторых случаях приватизацию государственных предприятий; реформы финансового сектора и корпоративного законодательства; отказ от некоторых неэффективных налогов, снижение уровня индивидуального подоходного налогообложения, реформу фискальных отношений между федеральным правительством и штатами, сокращение налогов на прирост капитала и снижение корпоративного налогообложения на 30%. Важным фактором роста производительности являются новые технологии.

Очевидно, что простого использования компьютеров и информационных технологий недостаточно.

Речь идет о способности воспринимать инновации по всему спектру вопросов - от внедрения новых методов производства до овладения новыми коммерческими возможностями.

В целом Австралии удалось создать атмосферу открытости и восприимчивости к инновациям, что, в свою очередь, также сказалось на экономическом росте. В местной экономической литературе очень популярен спор, является ли Австралия «новой экономикой». Фактически участники спора игнорируют тот факт, что рост производительности обеспечивается главным образом за счет распространения в экономике информационных технологий. При этом основные преимущества для повышения эффективности получают традиционные отрасли.

Новые технологии снижают здесь трансакционные издержки и делают информацию более доступной. Эти преимущества уже позволили Австралии стать одной из четырех стран, где рост производительности превышает американский. Так, в конце 90-х годов при австралийских темпах прироста в 3.5% в год аналогичный показатель в США составлял лишь 2.25%. Утверждение, что австралийская экономика не является «новой», базируется на посылке, что страна не является крупным производителем компьютеров и программного обеспечения.

Однако интересно, что именно быстрое освоение новых технологий привело к крупному торговому дефициту, который возник у Австралии в сфере компьютеров. Если всерьез ориентироваться на этот показатель, то окажется, что США, имеющие самый крупный в мире дефицит в торговле компьютерами, являются самой «старой экономикой» в мире. Именно восприятие новых технологий служит важным показателем развития. Согласно данным ОЭСР, австралийские расходы на информационные и коммуникационные технологии, взятые в процентах от ВВП, одни из самых высоких - страна здесь на втором месте в мире. Более половины семей в Австралии имеют компьютеры дома. Приблизительно половина сельских ферм применяет компьютеры.

Концентрация мобильных телефонов - ими владеет треть населения - намного превосходит средний показатель ОЭСР. Австралия входит в первую шестерку стран ОЭСР, где количество интернет-хостов и серверов на душу населения превышает средний показатель по Организации экономического сотрудничества и развития.

А продолжающиеся крупные инвестиции в информационные технологии могут вызвать вторую волну повышения производительности труда. В известной «Системе мирового ранжирования», публикуемой Merill Lynch с целью оценить потенциал роста различных стран, Австралия заняла третье место после Швеции и Сингапура. Этот результат был предопределен успехом в трех категориях: технологии, правительство, люди (в последней оценивался уровень квалификации и производительность труда). Собственно, об этих трех факторах и говорилось выше. Следует, однако, оговориться, что достигнутые успехи экономического развития весьма относительны. Ведь Австралия все ХХ столетие занимала сильные позиции, а в начале века была самой богатой страной в мире. Таким образом, в более длительной исторической перспективе страна даже несколько отступила назад (достаточно сказать, что австралийцы еще помнят то время, когда безработицы просто не существовало). Поэтому важнее политика не достижения определенных вершин, а удержания достигнутых результатов.

Лопнувший «доткомовский пузырь» в короткие сроки обесценил акции компьютерно-информационных компаний на $5 трлн. Но сейчас австралийские экономисты и политики гораздо спокойнее относятся ко всем разговорам о «новой экономике». Уже с иронией они вспоминают, как в конце 90-х годов Австралийская комиссия по торговле просто молилась на «двух великих Г» - Гейтса и Гринспена, указавших дорогу в будущее через «новую экономику». Соответствующие правительственные организации разрабатывали свои проекты обустройства в «информационном веке». Сегодня тот ажиотаж забыт, и специалисты просто констатируют факт, что в целом ряде секторов новые технологии изменили сам характер деловых операций.

Так, экспортеры обладают большим количеством интернет-связей, чем неэкспортеры, чаще пользуются электронной почтой и прочими достижениями «новой экономики». В целом можно утверждать, что все обвинения Австралии в недостаточной «новоэкономичности» необъективны. Страна быстро и эффективно восприняла основы «новой экономики», а ее открытость внешнему миру потенциально несет еще большие блага и расширяет присутствие страны на зарубежных рынках.

Надо сказать несколько слов о сложившемся мифе, что Австралия, мол, является «большой фермой». Действительно, сравнительные преимущества австралийской экономики лежат в области товарной торговли.

Поэтому вполне естественно, что соответствующие отрасли имеют большое значение для формирования экспортных поступлений.

Однако важно обратить внимание на две вещи. Во-первых, австралийские экспортеры успешно диверсифицируют экспорт как по отраслям, так и по регионам. Во-вторых, на практике проявляется не противопоставление «старой» и «новой» экономик, а их взаимопроникновение. Новые технологии можно видеть в сельском хозяйстве и в горнорудном деле, в финансовом и мультимедийном секторах. Технологические инновации традиционных отраслей позволяют расширить производство продукции и охватить больше рынков.

Кстати, горнорудное оборудование и сельскохозяйственные технологии являются важными источниками валютных поступлений. В свою очередь, положительное сальдо в торговле традиционных отраслей позволяет, в частности, компенсировать отрицательное сальдо в торговле новых технологий. Австралия уже полтора десятка лет не зависит от разработки ресурсов. Сектор услуг составляет 70% экономики, производство - 13.3%, добыча полезных ископаемых - 4.6%, сельское хозяйство 3.3%. Австралийский экспорт услуг равен около четверти общего объема экспорта.

Миф о «большой ферме» отрицает наличие в Австралии достаточно масштабных наукоемких отраслей, требующих развития знания и распространения информации. Однако ОЭСР еще в 2001 г. признал экономику Австралии одной из наиболее развитых по применению интернет-технологий, инноваций, передачи знаний и инвестиций в человеческий капитал. Способность Австралии быстро воспринимать новые технологии, как уже говорилось, явилась составной частью роста производительности.

Причем произошло это без наличия крупного сектора информационно-технологического производства, ставшего интегральной частью таких экономик, как японская или американская. Опережающими темпами развиваются такие направления, как хранение и передача информации, компьютерные консультационные услуги, юридические услуги, рыночные исследования, высшее образование, бизнес, управление и бухгалтерские услуги. Быстро растут такие «новые» секторы, как аквакультура, медицинское, фармацевтическое и хирургическое оборудование.

Доля отраслей, базирующихся на знаниях, составляет в Австралии 48% ВВП. Для сравнения, в Канаде этот показатель достигает 51%, в Южной Корее - 40%. 2.3.