Кризис власти

Весна 1553 г. сложилась крайне неудачно для молодого царя. 1 марта этого года он внезапно заболел «тяжким огненным недугом». Он бредил в жару, перестал узнавать близких людей. Смерти его ожидали со дня на день. Опасаясь за свою жизнь и за судьбу престола, Иван IV повелел составить завещание в пользу своего сына грудного младенца («пеленочника») Дмитрия. Тотчас же царь потребовал принесения присяги Дмитрию. Сначала целовали крест ближние бояре. Из 12 членов думы по крайней мере 10 бояр и окольничих безропотно принесли присягу. Часть ближних бояр неохотно присягали на верность малолетнему царевичу. Некоторые прикинулись больными.

Как выяснил А.А.Зимин, не хотели присягать князья П.Шенятев, И.И.Пронский, С.Лобанов-Ростовский, Д.И.Немой, И.М.Шуйский, П.С.Серебряный, С.Микулинский, Булгаковы. Почти все они откровенно предпочитали служить Владимиру Старицкому, который являлся двоюродным братом царя и единственным наследником престола в случае отсутствия у Ивана IV прямых потомков.

Старицкие втайне готовились к захвату власти в случае смерти Ивана IV. Приглашенный во дворец князь Владимир наотрез отказался присягать младенцу. Тогда ближние бояре пригрозили Владимиру, что не выпустят его из хором и принудили целовать крест поневоле. Впрочем, князь Владимир не имел достоинств, необходимых для занятия престола. Не очень смышленый, инфантильный юноша, проведший раннее детство в тюрьме, он не играл в событиях какой-либо самостоятельной роли. Душою интриги была его мать Евфросиния, которая обладала неукротимым характером и глубоко ненавидела царя Ивана. Она не могла простить племяннику и его матери гибель мужа и последующих унижений.

Исход династического кризиса во многом зависел от позиции церкви. Однако высшее руководство церкви никак не выразило своего отношения к претензиям Старицких. Очевидно митрополит Макарий предпочел уклониться в трудный час междоусобной борьбы и сохранить нейтралитет в борьбе между родственниками царя по жене Захарьиными и Старицкими.

Дело клонилось к заговору против наследника и регентов. Но заговорщики не успели осуществить своих намерений. Планы дворцового переворота потерпели неудачу: царь выздоровел, и вопрос о престолонаследии утратил остроту.

События 1553 г. оказали серьезное влияние на дальнейшую политическую историю страны. Владимир Старицкий отныне стал центром притяжения всех тех, кто был недоволен политикой Ивана IV.

После выздоровления Иван IV, надо полагать, получил от своих верных сторонников исчерпывающую информацию о поведении во время династического кризиса членов Боярской думы, Избранной рады и других приближенных. И в зависимости от их позиций в те тревожные дни проявлял к ним свое отношение. Он пожаловал Алексею Адашеву чин окольничего, а его отцу чин боярина, что значительно укрепило положение во дворце их лично и их сторонников. Вместе с титулами Адашевы получили тысячи четвертей земли, став крупными землевладельцами. Отец Адашева, выдвинувшийся на приказной службе, стал влиятельным членом Боярской думы. Влияние же Сильвестра, поддержавшего в ходе мартовских событий 1553 г. Владимира Старицкого, начало падать.

Однако неприятности для верховной власти продолжались. В июле 1554 г. князь Никита Семенович Лобанов-Ростовский, сын наиболее активного сторонника Владимира Старицкого, попытался бежать в Литву. Побег не удался, и Н.Ростовский был взят под стражу. На допросе он сознался, что в марте 1553 г. княгиня Евфросиния звала его на службу к князю Владимиру и что в тайных совещаниях сторонников Старицких вместе с ним участвовали многие бояре. Никиту Ростовского отправили в ссылку на Белоозеро. Его единомышленники пока не были казнены. Но все эти факты показывали рост недовольства некоторых бояр внутренней политикой Ивана IV.

Кризис власти совпал с начавшейся «скудостью» в государстве. Началось обезлюдение деревень Новгородской земли, главным образом из-за роста государственных податей и повинностей. Представители местной администрации пользовались любым удобным случаем, чтобы взыскать поборы и штрафы с крестьян. На самую страдную пору назначали они и суды, отрывая крестьян от полевых работ. Продолжались выступления «разбойников» во Владимире, Старой Рязани, Переяславле-Рязанском, Зубцовском уезде, Новгороде. «Разбои и татбы великие» вызывали социальную нестабильность в стране, грозили серьезными осложнениями. Недаром в борьбу с ними включились и министерские власти. Острую ненависть всего населения вызывали кормленщики и их люди. В летописной заметке под 1555-1556 гг. записано: «Тех градов и волостей мужичья многие коварства содеяша и убийства их (кормленщиков — авт.) людем». Вероятно, в связи с нарастанием сопротивления народных масс в 1554-1555 гг. в Москве состоялись массовые казни посадских людей.

В эти же годы выяснилось, что на святой Руси уже пустила корни ересь. Первым забил тревогу Сильвестр, сообщивший царю, что в Москве «прозябе ерись и явися шатание в людех в неудобных словес о божестве». Иван IV призвал к себе дворянина Матвея Башкина, заподозренного в ереси, и велел ему читать и толковать Апостол. Ознакомившись с «развратными» взглядами Матвея, царь приказал посадить еретика в подклеть на царском дворе и нарядил следствие. Оказалось, что ересь свила себе гнездо при дворе Владимира Старицкого. Главными сообщниками еретика были дворяне Борисовы, троюродные братья и видные придворные княгини Евфросинии. Выяснилось также, что Башкин и Борисовы проповедовали крамольные идеи: они называли иконы «идолами окаянными», отрицали официальную церковь, «хулили» самого Христа и называли баснословием священное писание. Кроме того Башкин осуждал рабство и требовал упразднить холопство.

По решению священного собора еретики были преданы анафеме. После пыток Матвей Башкин был заточен в тюрьму Иосифо-Волоколамского монастыря. Его брат Федор Башкин был приговорен к смерти и предан публичному сожжению. Иван Борисов отправился в ссылку на остров Валаам.

В связи с судом над Башкиным дьяк Иван Висковатый обвинил в пособничестве еретикам Сильвестра и руководителя нестяжателей Артемия. Иосифляне подхватили эти обвинения, в результате чего Артемий в январе 1554 г. был отлучен от церкви и отправлен на вечное заточение в Соловки. Однако вскоре ему удалось бежать за рубеж.

Выход из кризиса власти в тех условиях мог быть только один — продолжение реформаторских преобразований, начатых еще в конце 1540-х годов Иваном IV и Избранной радой и прерванных покорением Казани, разборками с боярами и еретиками.