Как выглядит евро

Как выглядит евро. На одной стороне экю французского варианта (славе) указано, что номинал серебряной монеты в 15 экю соответствует 100 французским франкам.

На другой стороне изображение императора Карла Великого. В 1978 году при создании Европейской валютной системы (ЕВС) была принята единая денежная европейская единица экю, предназначенная для межгосударственных расчетов. Хотя население не пользовалось экю, тем не менее, были выпущены монеты с учетом национальных особенностей.

В мае 1998 года монетный двор возле французского города Бордо первым на континенте начал чеканить общеевропейские монеты. Шесть лет потребовалось, чтобы решить, как эти монеты будут называться и выглядеть, а также из какого металла их следует делать. Сначала предполагалось назвать единые деньги "экю", по образцу валюты, которая десять лет прослужила для внутренних расчетов между общеевропейскими организациями.

Но в Германии название не было принято, поскольку на немецкий слух слова "айн экю" (одно экю) походят на "айне ку", или "одна корова". Тогда появились варианты "дукат" и "флорин", которые тоже были отвергнуты. Очередное обсуждение грозило затянуться, между тем приближалось время обеда, и испанский премьер-министр уже не в первый раз предложил название "евро". Собравшиеся главы правительства произнесли это слово на своих языках (ойро – по-немецки, юро – по-французски, эуро – по-испански и по-итальянски…), и название было утверждено.

Выбор металла для монет тоже проходил не гладко. Сначала решили использовать красивый и устойчивый никель, который идет для монет во всем мире, кроме Швеции, где считается, что он вызывает аллергию на коже. Потому мелкие монеты евровалюты, достоинством 1, 2 и 5 центов (в 1 евро – 100 центов) с учетом пожеланий Швеции, хотя она пока не перешла на евро, вовсе не будут содержать никель, их изготовят из стали, покрытой слоем меди; на 10 20- и 50-центовые монеты пойдет недавно изобретенное в Финляндии так называемое "нордическое золото" – сплав из меди с добавками цинка, алюминия и олова.

Лишь 1 и 2 евро будут содержать никель, но большую его часть для безопасности упрячут, по предложению немецкой фирмы "Крупп", между слоями медного сплава. Монеты делают по французской технологии, двухцветными: желтое кольцо вокруг желтого центра – у одноевровой монеты и наоборот – серебристое кольцо вокруг желтого центра у двух евро. Изготавливать такие монеты непросто, но считается, что слои и кольца затрудняют подделки. Первоначально Европейский совет решил, что монеты разных стран будут выглядеть одинаково.

Однако национальные правительства отвергли это решение, опасаясь отрицательной реакции своих граждан. Так что у евромонет в каждой стране будет своя сторона. Оборотная же сторона станет одинакова для всех стран, но разная в зависимости от номинала. Это очертания Европы на глобусе либо карта континента с национальными границами, наконец, карта объединенной Европы.

Таким образом, с 2002 года 88 разных монет (8 номиналов по 11 странам) начнут курсировать по Европейскому континенту. До конца 2001 года только французский монетный двор выпустит 7,6 миллиарда металлических евро, общим весом около 30 000 тонн, требующих для своего хранения около гектара складской площади. Монетный двор, выполняя заказ, поднял свою производительность втрое. Бумажные купюры, которые по распоряжению Евробанка будут выпускать национальные банки, сначала предполагали украсить портретами великих людей разных стран.

Потом появилось предложение поместить на банкнотах образцы архитектуры разных эпох. Однако купюры с национальной символикой породили бы серьезные проблемы с денежным оборотом. К примеру, жители Севера Европы обычно летом едут на курорты Среднеземноморья, обратный же поток южноевропейцев на север невелик. Тогда на юге, скажем, в Испании, начнут скапливаться "северные" деньги, которые бы пришлось отделять от испанских купюр и отсылать в банки Северной Европы.

Чтобы избежать такой путаницы, решили, что бумажные еврокупюры будут выглядеть одинаково, без национальных символов. Всего понадобиться около 70 миллиардов новых монет и 16 миллиардов банкнот. Когда же европейцы начнут с 1 января 2002 года менять свои деньги на евро, придется собирать около 140 тысяч тонн металлических монет и, переплавив, продавать их на мировом рынке постепенно, чтобы не упали резко цены Мотивы рисунков на каждой из семи бумажных еврокупюр одинаковы: на лицевой стороне – окно либо арка, символизирующие открытость миру, на оборотной – мост, олицетворяющий движение в будущее и связь между странами.

Рисунки изображают не какое-то реальное сооружение или здание – они отражают общеевропейское наследие без какой-либо национальной специфики. монетных сплавов. Хотя с начала 1999 года финансовый рынок переключился на евро, зафиксированный на уровне экю, и в европейской валюте выполняются сделки между банками, реальные монеты и банкноты окажутся в руках людей только через три года. Но и это короткий срок, как мне кажется… Слишком уж много проблем надо решать.

Только представьте, снабдить все банкоматы новой программой, рассчитанной на евро. И это только капля в море. В магазинах, например, придется использовать либо две кассы, либо модернизировать кассовые аппараты. Такая двойная жизнь продлиться, согласно Маастрихтскому договору полгода, до 30 июня 2002 года (после этого национальную валюту можно будет обменять только в центральных банках). Управление и стабилизация зоны евро. Как она происходит.

Страж единой валюты – Европейский центральный банк (ЕЦБ), организованный в значительной мере по образцу Германского федерального банка. Страны, принявшие евро, передают в общее распоряжение часть своего золотого и валютного запаса, примерно на 40 миллиардов евро. Евроепйский центральный банк находится в немецком городе Франкфурт-на-Майне и размещается в здании "Евробашни", построенном несколько лет назад по проекту известного архитектора Нормана Фостера.

Евробанком руководит Совет в составе президента – голландца Ван Дуйзенберга, назначенного на восьмилетний срок, вице-президента – француза Кристиана Нойера и четырех членов правления, представляющих Германию, Финляндию, Испанию и Италию. Кроме того, в составе Совета – президенты всех центральных банков стран, принявших евро. Центральный банк наделен широкими полномочиями и настолько самостоятелен, что, например, имеет право не принимать каких-либо указаний от Европейского союза или от национальных органов власти.

Если прежде правительство в какой-либо стране определяло и при необходимости меняло границы инфляции, Глава Европейского центрального банка Вим Дуйзенберг. регулируя приток бумажных денег, то теперь Евробанк с исключительным правом печатать и выпускать в обращение банкноты, будет устанавливать пределы инфляции в той или иной стране, добиваясь их соблюдения, если даже там пострадают производство и занятость.

Невиданная самостоятельность Европейского центрального банка объясняется тем, что этому финансовому учреждению придется вести денежную политику одновременно в 11 странах с разной экономической ситуацией. Например, сейчас в Германии и во Франции мотор конъюнктуры работает на сдержанных оборотах, а Финляндия и Испания испытывают мощный хозяйственный рост. Центральный европейский банк, защищенный от воздействия любого правительства, как спокойный, уверенный и надежный отец, будет заниматься главным – сдерживать инфляцию, регулируя количество денег во всех 11 странах.

Как же это происходит? Попытаюсь привести здесь примерную картину. Структурные звенья ЕСЦБ как независимые институты осуществляют надзор за тем, чтобы ни правительства, ни институты и органы Сообщества не получали привилегированного доступа к кредитным ресурсам. На ЕЦБ возложена функция контроля за приобретением национальными центральными банками долговых инструментов государственного сектора на вторичном рынке – с тем, чтобы подобные операции не использовались в обход законодательных норм, запрещающих прямое кредитование государственных и межгосударственных институтов со стороны эмиссионного центра, и обеспечивалась возможность нейтрализации такого важнейшего фактора инфляции, как влияние неустойчивости государственных финансов на денежное обращение.

По данным ЕЦБ, в 1998 году участники Евросистемы и государства-члены ЕС не нарушали установленных законом ограничений, что позволило обеспечить благоприятные условия для поддержания устойчивости цен. В октябре 1998 года Совет управляющих ЕЦБ уточнил главную цель денежно-кредитной политики Евросисмы, указав, что понятие "стабильность цен" предусматривает возможность роста гармонизированного индекса цен на потребительские товары до 2% в год, одновременно определив и его структуру применительно к потребительским товарам и услугам: Совокупный индекс 100 Товары 65,4 В том числе: Продукты питания 22,9 Из них: Обработанные 13,5 Необработанные 9,4 Промышленные товары 42,5 Из них: Неэнергетические промышленные товары 33,7 Энергия 8,8 Услуги 34,6 Табл.1: Структура гармонизированного индекса цен на потребительские товары в зоне евро, %. Концепция антиинфляционной политики ЕЦБ основана на том, что изменения уровня цен в среднесрочном и долгосрочном планах – денежный феномен и что информация о количестве денег в обороте позволяет делать выводы о направлении движения цен в будущем, т.е. является компасом при проведении денежной политики.

В системе показателей – денежных, финансовых, общеэкономических которые анализирует ЕЦБ для выработки конкретных мер, ключевая роль принадлежит первым.

Избранные денежные агрегаты для зоны должны обладать и такими качествами, как наглядность и возможность проверки.

В соответствии с международной практикой в Евросистеме определены следующие денежные агрегаты для зоны евро: m1 – деньги в узком смысле (включает банкноты и монеты, а также остатки средств на счетах, которые могу быть немедленно обращены в наличную форму или использованы для безналичных расчетов – депозиты "овернайт"); m2 – промежуточный агрегат (включат m1, а также депозиты на сроки до двух лет и депозиты до трех месяцев, возвращаемые клиенту по уведомлению); m3 – деньги в широком смысле (включает m2, акции фондов денежного рынка, ценные бумаги, долговые ценные бумаги сроком до двух лет, а также накопленную стоимость неисполненных соглашений об обратном выкупе). Совет управляющих ЕЦБ принял решение, что агрегат m3 является основным при выработке денежно-кредитной политики Евросистемы, ибо именно его изменения при нормальных условиях (по оценке специалистов ЕЦБ) оказывают решающее влияние на динамику потребительских цен в среднесрочной перспективе.

Основная же цель состоит в том, чтобы в случае отклонений тщательно анализировать их причины и своевременно разрабатывать меры по обеспечению главной цели – достижения стабильности цен. Помимо анализа динамики агрегата m3 важную роль в стратегии Евросистемы играет оценка широкого круга экономических показателей – показателей развития реального сектора, заработной платы, основных финансовых параметров, валютного курса, курсов доходности акций и других ценных бумаг, результатов обследований по вопросам цен и издержек, а также доверия в деловом и потребительском секторах.

Евросистема принимает во внимание также предлагаемые международными организациями и другими государственными и частными институтами прогнозы инфляции, используя их при разработке соответствующих внутренних прогнозов применительно к зоне евро. Для реализации основной цели денежно-кредитной политики Евросистемы помимо вышеуказанных используются и такие инструменты, как операции на открытом рынке, депозитно-ссудные сделки, установление минимальных резервных требований для кредитных институтов. Основной объект регулирования при проведении этих операций – ликвидность кредитных учреждений, которая непосредственно влияет на спрос и предложение денег в экономике, тем самым существенно воздействуя на темпы инфляции.

К операциям Евросистемы допускаются кредитные учреждения, отвечающие следующим квалификационным требованиям: устойчивость, эффективное управление, широкие операционные возможности.

Всего в список кредитных институтов входят более 8 тысяч кредитных организаций зоны евро, из них 4 тыс. имеют доступ к дипозитно-ссудным операциям Евросистемы, а около 3 тыс. участвуют в операциях по рефинансированию.

Сделки на открытом рынке включают "основные" и "долгосрочные" операции по рефинансированию.

Их условия также важнейший сигнал о направлении денежно-кредитной политики, подаваемый Евросистемой участникам денежного рынка. В дополнение к вышеупомянутым операциям по рефинансированию Евросистема может осуществлять операции по "настройке" денежного рынка (путем проведения дополнительных обратных сделок, продажи и покупки активов на условиях простых форвардных сделок), а также принимать вклады и проводить валютные операции своп. Подобные действия применяются, в основном, для смягчения неожиданных колебаний ликвидности на денежном рынке.

В арсенале инструментов у Евросистемы есть также "структурные операции" – с более длительным временным горизонтом, они включают обратные сделки, покупку и продажу активов на условиях простого форварда, а также выпуск долговых сертификатов ЕЦБ (однако по решению последнего от такого выпуска пока отказались). При проведении антиинфляционной политики Евросистема опирается и на такой инструмент, как минимальные резервные требования к кредитным учреждениям…. Я не буду продолжать, а то это займет много места.

Одним словом, введение новой валюты не проводилось на то, чтобы наобум, но был применен в действие довольно сложный механизм, описывать который в данной работе полностью я не берусь. И так уже довольно много листов исписано, а я даже и не приступил к раскрытию основной темы. Но мало того. Я не смогу подойти к ней и сейчас.

Ведь для лучшего понимания, да и вообще для понимания перспектив; для прогнозирования чего-либо необходимо быть в курсе ожиданий. Чего же все-таки ждали от появления новой валюты. Поэтому основную часть своей работы я начну так: Перспективы. "Бывшие" перспективы. Что от евро ждали. Основоположник концепции оптимальных валютных зон был один из наиболее известных ранних монетаристов Р. Манделл, по его мнению, преимущества валютной зоны, в особенности такого ее варианта, как переход к единой валюте, сводятся к двум моментам: 1) ликвидации транссакционных издержек и 2) повышению эффективности денег при выполнении ими функций средства обращения и единицы измерения.

Издержки определяются теми потерями, которые возникают в результате ослабления механизма краткосрочного регулирования. Для того чтобы придать этим потерям квантифицированную форму, Р. Манделл свел их к внешним шокам, отражающимся на уровне цен, и коэффициентам гибкости цен. В результате, он установил, что обменный курс является незаменимым орудием восстановления равновесия, если: • страны подвержены асимметричным шокам, требующим взаимного приведения в соответствие сравнительных цен товаров, которые производятся в этих странах; • внутренние цены не являются полностью гибкими и, следовательно, не приспосабливаются к шокам немедленно; • внутренние цены не индексируются немедленно в связи с колебаниями обменного курса, или, иными словами, изменение сравнительных цен в результате изменения обменного курса не нейтрализуются немедленно движением внутренних цен; • другие механизмы приспособления, такие, как мобильность факторов производства или фискальный федерализм, отсутствуют или играют незначительную роль; • приспособление через механизм обменных курсов дешевле, чем приспособление при помощи других механизмов.

В поле зрения Р.Манделла оказались далеко не все факторы, влияющие на валютные курсы и платежные балансы.

Так, в частности, О.Бланшар и Д.Куа проводят различие между шоками со стороны спроса и шоками со стороны предложения. Первая разновидность шоков включает экономические потрясения, которые не оказывают долговременного воздействия на уровень производства, вторая – оказывающие такое долговременное воздействие.

Другим источником асимметричных шоков является региональная специализация, когда отдельные отрасли могут занимать в экономике тех или иных стран значительно более весомое место, чем в других. По данным А.Стокмана, исследовавшего соотношение национальных и отраслевых шоков в семи европейских странах, они соотносятся друг к другу примерно поровну. Отраслевые шоки, как правило, являются шокам со стороны предложения, а национальные – шоками со стороны спроса.

В одной из самых последних моделей (Л.Риччи) к традиционным составляющим, ведущим свое начало от Р.Манделла, добавлены: 1) денежные шоки; 2) товары, не участвующие во внешней торговле; 3) уравнения Кобба-Дугласа, отражающие предпочтения товаров и денег; 4) торговые издержки; 5) функция потерь властей; 6) номинальные негибкости.

Однако для того чтобы избежать немыслимого усложнения модели, автору пришлось пойти на ряд упрощений, которые, разумеется, снижают научную ценность анализа. «Мир» Л.Риччи – это мир двух стран, «своей» и «иностранной»; мир двух товаров, вступающих во внешнеторговый оборот; мир одного фактора производства – труда, который беспрепятственно переливается из отрасли в отрасль (капитал в рамках модели не существует в природе) . Несмотря на все недостатки, присущие колличественно-эмпиририческим моделям, это единственное орудие анализа, которым располагают западные исследователи и наблюдатели из стран с переходной экономикой, изучающие современные валютные отношения.

Вполне естественно, что проект экономического и валютного союза, затрагивающий интересы других стран, был проанализирован академическими экономистами, в первую очередь в США и Великобритании, а также специалистами, работающими в международных экономических организациях.

В качестве базы ими была избрана именно концепция оптимальных валютных зон. Подробный обзор дан высказанных точек зрения дан У.Бьюитером. Отправной точкой дискуссии было, как правило, сравнение стран-участниц будущего экономического и валютного союза в Западной Европе с североамериканскими штатами. Основной акцент был сделан на сравнении степени асимметрии шоков, роли мобильности труда, мобильности капитала и использовании фискальных инструментов. Этот подход не был лишен известного смысла – во-первых, в связи со сходными размерами двух зон и, во-вторых, в связи с тем, что конечной целью ЭВС является создание единого финансового рынка, который уже давно существует в США. Полученные эмпирические данные оказались неблагоприятными для проекта ЭВС. Было установлено, что степень корреляции шоков в различных районах Западной Европы низка, мобильность труда и капитала невелика, а потенциал приспособления к шокам через фискальную систему ЕС незначителен.

Главным элементом механизма приспособления является движение сравнительных цен и внутренняя налоговая политика.

Единая валюта устранит важный компонент движения сравнительных цен (обменные курсы), а политическое руководство ЭВС по-видимому, наложит ограничения на независимость внутренней налоговой политики. Х.Эркель-Русс и Дж. Меелитц обнаружили пять источников шоков для шести западноевропейских стран. Их исследование подтвердило низкий уровень корреляции шоков в регионе. Кроме того, они изучили эффективность внутренней кредитно-денежной и налоговой политики как средства стабилизации и пришли к выводу, что налоговая политика эффективна во всех странах, за исключением Германии, а кредитно-денежная только в Германии и Великобритании. Таким образом, именно эти две страны теряют больше всех, отказываясь от этого инструмента государственной экономической политики.

Большое внимание было уделено экономическим последствиям Пакта стабильности и роста и возможностям его реализации.

Различные авторы предприняли ретроспективный статический анализ циклических колебаний в странах ЕС за последние десятилетия. Наиболее объективными представляются результаты, полученные сотрудниками Международного валютного фонда. Как было установлено ими, в 1970-1995 гг. в большинстве государств – членов ЕС стандартное отклонение циклического бюджетного дефицита составляло менее 2% ВВП. В пяти случаях отклонение превысило 3%. Согласно расчетам Международного валютного фонда, в среднем по ЕС падение производства на 1% приводит к нарушению баланса бюджета на 0,6%, причем большая часть этого эффекта приходится на год экономического спада. Таким образом, лимиты, установленные Пактом стабильности и роста, могут быть реалистичными лишь при одном условии: если в среднесрочном плане бюджеты стран со средним коэффициентом ответной реакции будут сбалансированными, а стран с более высоким коэффициентом будут иметь превышение доходов над расходами, по крайней мере 1% ВВП. Это значит, что участники экономического и валютного союза должны будут радикально изменить свою фискальную политику.

Пока в большинстве своем они весьма далеки от этого. Правда, в руках национальных правительств остаются два других средства – регулирование заработной платы и поощрение мобильности рабочей силы. Теоретически, понижение реальной заработной платы в отдельно взятой стране эквивалентно девальвации.

В самом деле, понижение паритета национальной валюты и соответствующее повышение цен означают понижение реальной заработной платы.

Тот же эффект достигается, если реальная заработная плата падает при неизменных ценах и неизменном обменном курсе. Однако это тот случай, теория резко расходится с практикой. Заработная плата (и номинальная, и реальная) гораздо более инерционна, чем цены и обменные курсы, особенно в Западной Европе. Опыт показывает, что падение спроса и вызванное им уменьшение производства ведут к увеличению безработицы, а не к падению номинальной заработной платы.

Нельзя забывать и о серьезнейших социальных последствиях посягательств на жизненный уровень трудящихся. Поэтому регулирование заработной платы связано с огромными издержками и, как минимум, не практично. О.Бланшар и Л.Кацт показали, что в США мобильность труда играет большую роль в приспособлении к шокам, чем гибкость цен. Это еще более усиливает опасения, что странам ЕС придется нести значительные издержки приспособления, если обменные курсы будут ликвидированы. Т.Байуми и Б.Айхенгрин открыли, что в США процессы приспособления идут значительно быстрее, чем в Западной Европе, что было интерпретировано ими как еще один аргумент против отказа от механизма обменных курсов.

Контраргументом является то, что в рамках Европейского Союза более значительную роль, чем в США, играет гибкость цен. Однако это не опровергает вывод о том, введение единой валюты и уничтожение механизма обменных курсов, по все вероятности, увеличат издержки приспособления к внешним шокам. Столь же неразумно было бы возлагать надежды и на то, что при ухудшении экономической конъюнктуры рабочая сила будет переливаться в районы, где существует повышенный спрос на нее. Различия языка, культуры, традиций делают почти невозможным перемещения рабочей силы из одной европейской страны в другую.

Одним из важных элементов механизма приспособления является мобильность другого фактора производства – капитала и его доступность во время кризиса. Согласно рещультатам подробного эмпирического исследования А.Аткесона и Т.Бауми, мобильность капитала между регионами США выше, чем между западноевропейскими странами, где частные рынки капитала обеспечивают весьма низкую степень страхования от региональных шоков.

Наиболее авторитетное и беспристрастное суждение на этот счет принадлежит экспертам Международного валютного фонда. Экстраполирую тенденции 90-х годов, они рассчитали гипотетический базисный уровень, которого достигали бы макроэкономические показатели в странах – участниках ЭВС в начале следующего тысячелетия, если бы экономического валютного союза не существовало.

Затем на основе эконометрической модели МУЛЬТИМОД были просчитаны два сценария развития этих стран в рамках ЭВС. При первом варианте страны-участницы ЭВС осуществляют дальнейшую фискальную консолидацию и добиваются сокращения государственных расходов в среднесрочной перспективе на сумму, эквивалентную 2% ВВП. Одновременно предполагается, что им удастся повысить эффективность факторов производства на 0,5% за счет либерализации товарных рынков и введения единой валюты, а также снизить уровень безработицы на два процентных пункта (до 7%) за счет значительных реформ рынков труда. При втором варианте страны-участницы ограничиваются строгим выполнением требований Пакта стабильности и роста, но не осуществляют никаких дальнейших структурных реформ.

Полученные результаты систематизированы в табл. 2. Последствия ЭВС для Европы и остального мира . 2000 г. 2001 г. 2002г. 2003г. 2010г. Сценарий 1. ЭВС с дополнительной фискальной консолидацией и реформой рынков труда Члены ЭВС Реальный ВВП 0.2 0.9 1,0 1,1 2,9 Дефлятор ВВП -0,03 -0,7 -1,1 -1,4 -1,9 Долгосрочная норма процента 0,1 -0,1 -0,3 -0,4 Уровень безработицы -0,2 -0,4 -0,6 -0,8 -2,0 Общий баланс государственного бюджета (в % ВВП) 0,4 0,9 11,5 2,1 0,8 Чистые доходы 0,11 0,2 -1,1 Расходы -0,4 -0,9 -1,4 -1,9 -1,9 Общий государственный долг (в % ВВП) -0,4 -1,4 -2,7 -4,5 -12,6 Торговый баланс (в млрд. долл. США) -3,5 13,8 22,8 31,6 27,9 Неевропейские страны – члены большой семерки Реальный ВВП -0,1 0,1 0,1 Торговый баланс (в млрд. долл. США) -0,6 -16,6 -25,5 -31,5 -31,9 Другие индустриальные страны Реальный ВВП -0,1 0,1 0,1 0,2 Торговый баланс (в млрд. долл. США) -1,0 -1,9 -2,6 -3,5 -1,7 Развивающиеся страны Реальный ВВП 0,1 0,2 0,2 0,3 Торговый баланс (в млрд. долл. США) 5,1 4,7 5,3 3,4 5,7 Сценарий 2. ЭВС без дополнительной фискальной консолидацией и без реформы рынков труда Члены ЭВС Реальный ВВП 0,1 -0,3 -0,6 -0,9 -2,5 Дефлятор ВВП 0,1 0,3 0,6 0,9 2,3 Долгосрочная норма процента 0,2 0,3 0,4 0,5 0,5 Уровень безработицы 0,2 0,4 0,7 0,9 2,0 Общий баланс государственного бюджета (в % ВВП) -0,2 -0,5 -0,7 -0,9 -1,3 Чистые доходы -0,1 -0,2 -0,3 -0,7 Расходы 0,2 0,4 0,5 0,6 0,6 Общий государственный долг (в % ВВП) 1,0 0,7 1,0 2,3 9,8 Торговый баланс (в млрд. долл. США) -1,7 22,1 31,7 38,8 67,3 Неевропейские страны – члены большой семерки Реальный ВВП -0,1 0,1 0,1 Торговый баланс (в млрд. долл. США) -2,6 -22,6 -29,5 -33,7 -57,5 Другие индустриальные страны Реальный ВВП -0,1 0,1 Торговый баланс (в млрд. долл. США) -0,8 -2,4 -3,1 -3,6 -6,1 Развивающиеся страны Реальный ВВП -0,1 -0,2 Торговый баланс (в млрд. долл. США) 5,1 2,9 0,9 -1,5 -3,7 Таким образом… что я могу сказать? Я не человек со сколько-нибудь экономическим образованием.

Но, подводя итоги, как мне кажется, большинство высказалось "за", хотя и с большим количеством оговорок.

Иначе говоря, перед новой валютой зажегся "зеленый свет". Но это все мои скромные выводы.

Хотя… если их размножить и видоизменить, то и получится, наверное, картина всех, кто задумывался по поводу евро на этой стороне океана.

А что же Америка? Я не говорю про отдельно взятых специалистов, а в целом? Евро и доллар.

Многие полагали, что евро создается как бы в противовес доллару США, чтобы потеснить доллар. В Америке относились к таким слухам довольно сдержанно (как впрочем и в Европе), так как понимали, к чему могут привести попытки вмешательства "в дела" Европы.

Р. Дорбун, профессор Массачусетского технологического института в статье в журнале "Форейн Афферс" попытался выразить американскую позицию: "Хоть в США одобрили попытку введения новой валюты, но испытывают опасения в отношении ЭВС… Пережив все это в 60-е годы, когда курс доллара был завышенным, Соединенные Штаты никогда не были в ряду поклонников фиксированных курсов. Наблюдая за регулярно повторяющимися кризисами в Европе в 80-е годы, они еще более укрепились в своем мнении.

Соединенные Штаты располагают значительной гибкостью и в области заработной платы, и в области институтов рынка рабочей силы. В этих условиях они вполне могли бы избрать режим фиксированных валютных курсов. В Европе нет ни гибкой заработной платы, ни функционирующих рынков рабочей силы, но зато уже присутствует массовая безработица. ЭВС еще более усугубит проблему – сначала на пути к своей реализации, а затем в процессе функционирования системы, которая окажется в ловушке фиксированных курсов, распространяющихся на сильно отличающиеся друг от друга страны.

Если когда-либо и существовали плохая идея? то это, безусловно, идея ЭВС". По мнению некоторых американских экспертов, западноевропейские страны намеренно поощряют сохранение высокого курса доллара США, с тем, чтобы создать "задел" для будущего евро: если в последующем этапе развития курс евро по отношению к доллару будет расти, это обеспечит новой валюте большую привлекательность, причем на первом, наиболее сложном этапе ее становления.

Характер критики дает возможность сделать определенные выводы в отношении будущей политики США в отношении евро. Маловероятно, чтобы США могла позволить себе активное противодействие утверждению новой валюты в международных валютных отношениях с использование таких инструментов, как валютный курс доллара или процентные ставки на денежном рынке США. Такого рода акции могли бы еще более усилить нестабильность, которая будет неизбежно сопровождать утверждение евро. Это, в свою очередь, может привести к разрушительным экономическим и политическим последствиям, которые ударят бумерангом по самим Соединенным Штатам.

Повидимому, потребуется некоторое время для того, чтобы результаты перестройки международных валютных отношений в связи с введением евро стели достаточно определенными, лишь после этого США выработают реалистическую стратегию в отношении евро. Ключевой проблемой первоначального этапа будет установление обоснованного обменного соотношения между евро и долларом.

В самой этой проблеме заключено опасное противоречие. Участники будущего экономического и валютного союза связаны механистической процедурой установления паритета евро: курс этой принципиально новой валюты будет определяться курсами старых, исчезающих валют. Между тем появление евро, вызовет фундаментальную перестройку внутренних денежных и валютных рынков. Это обязательно должно найти отражение и в обменном курсе новой валюты по сравнению со старыми.

Но эти изменения не поддаются не только количественной, но даже более менее достоверной качественной оценке. Поэтому ясно, что евро выйдет на международную арену с весьма сомнительным первоначальным валютным курсом, который должен быть апробирован и отрегулирован в конкуренции с долларом. Это означает, что с первых шагов ЭВС громоздкий механизм установления валютного курса евро подвергнется суровой проверке. Для Соединенных Штатов, напротив, особых проблем здесь не будет и в силу рыночной природы их валютной политики, и в силу отлаженного централизованного механизма реализации этой политики.

В отличие от Западной Европы США способны мгновенно реагировать на внезапно возникающие валютные кризисы, что вполне отчетливо проявилось, например, в момент резкого падения курса японской йены в июне 1998 года. Проблемы новорожденного евро будут всего лишь одним из "внешних шоков", с которыми приходится сталкиваться чуть ли не каждодневно. Таким образом, в краткосрочном плане США имеют все основания не бояться появления евро. В долгосрочном плане США рассчитывают на внутренние слабости евро, которые приведут к провалу валютного эксперимента в Западной Европе и возвращению международных валютных отношений на круги своя, разумеется, с существенным выигрышем для престижа американского доллара.

Если эти надежды на оправдаются и евро выживет, то сравнительные позиции двух мегавалют будут определяться процессами реальной экономики, где, как считают заокеанские критики ЭВС, Соединенные Штаты располагают существенными преимуществами.

Россия и Евро. Ну а что нам за дело до евро? Изменит ли что-нибудь в нашей жизни его появление? Не будем преувеличивать значение единой западноевропейской валюты для России. Во-первых, сама Россия не очень важна для евро с учетом незначительной позиции нашей страны в международной валютной системе – у Европейского Союза есть заботы и поважнее. Во-вторых, основательная "долларизация" российской экономики, превратившая доллар США в господствующий валютный фактор делает возникновение евро относительно второстепенным делом и для России.

Однако не стоит пренебрегать теми проблемами и возможностями, которые евро несет за собой. Этот вопрос будет более удобно рассмотреть несколько раздельно, для каждой категории граждан и экономических операторов, которым предстоит столкнуться с евро. Начнем с владельцев "кубышек", в которых по разным подсчетам находится от 20 до 30 млрд. долларов США. Им появление евро в общем-то безразлично до 2002 года, в связи с отсутствием наличности в евро, а в дальнейшем – в силу психологической инерции; в силу некого долларового фетишизма, привычки считать доллар воплощением богатства и надежности.

Потребуется много времени фантастические успехи евро, чтобы заинтересовать эту чаять населения в новой валюте. Частные вкладчики банков, по-видимому, окажутся более восприимчивы к новой валюте и ее преимуществам (тем более, если некоторые банки в силу тех или иных обстоятельств введут льготные проценты по евро). Однако этот интерес будет ограничен крупными вкладчиками.

Основная масса клиентов в течение длительного времени будут продолжать вести традиционную игру с долларом и рублем, отдавая предпочтение доллару в случае падения доверия к национальной валюте. Туристы и другие путешественники представляют собой ту группу россиян, которая может получить наибольшие выгоды от евро, но, разумеется, после появления новых банкнот и монет. Это в полной мере относится и к так называемым челнокам, которые пока по-прежнему будут возить с собой в Европу толстые пачки "зеленых", но после 1 января 2002 года следует ожидать стремительного переключения этой группы на евро, ввиду очевидных преимуществ новой валюты.

Теневая экономика, по всей вероятности, с предубеждением отнесется к евро. На первом этапе абсолютным фактором будет отсутствие наличности в евро, а в последующем будет сказываться то, что большая часть вывозимых из России капиталов оседает вне зоны евро. Вместе с тем, по мнению ряда экспертов, преступный мир в Западной Европе серьезно готовится к использованию возможностей новой валюты в своих интересах.

Это может создать некоторые новые "возможности" и для их российских партнеров. Туристические агентства, авиакомпании, пароходства, фирма грузовых автоперевозок, кампании экспресс- доставки, все организации, работающие с клиентами и партерами одновременно в нескольких западноевропейских странах, разумеется, заинтересованы в скорейшем переходе на евро в целях упрощения и удешевления расчетов.

Сроки их переключения зависят от их собственной технической готовности, от готовности российской банковской системы и от стратегии, избранной их зарубежными партнерами. Филиалы западноевропейских компаний будут следовать за своими головными организациями в определении сроков и форм перехода на евро. Российские экспортеры в большинстве своем работают с долларом США. Это объясняется тем, что сырьевые товары, которые составляют основу российского экспорта, традиционно котируются в американской валюте.

Трудно предположить, что в обозримом будущем всемирные рынки этих товаров перейдут на двойную корректировку. Другое дело – некоторые биржевые товары, где и сегодня используются отдельные западноевропейские валюты. Не исключено, что здесь будет постепенно утверждаться и евро. Импортеры будут значительно глубже затронуты введением евро. Во-первых, следует ожидать, что уже в скором времени часть счетов по поставкам продукции будет выставляться не только в национальных валютах, но и в евро. Во-вторых, если фирма-импортер работает с несколькими западноевропейскими странами, она, естественно заинтересована в переходе на новую валюту.

В-третьих, с введением евро, российские импортеры получают возможность более точно сравнивать поступающие коммерческие предложения и выбирать оптимальные варианты. Коммерческие банки получают с введением евро новое и перспективное поле деятельности. Перевод расчетов со странами-участниками ЭВС на одну и ту же валюту при некоторых затратах даст в будущем существенную экономию и значительные удобства.

Жизнь заставит банки, имеющие достаточно обширный и постоянный объем работы в Западной Европе, искать подключения к системе ТАРГЕТ или альтернативным системам расчетов в евро. Отечественные заемщики (предприятия, местные власти, федеральное правительство) с введением евро получают доступ к более широкому кругу возможностей на западноевропейском финансовом рынке.

Однако использование этих возможностей жестко обусловлено повышением их собственного кредитного рейтинга и рейтинга их страны. С учетом консерватизма и осторожности западноевропейских кредиторов в сравнении, например, с американскими, "чудес" здесь не ожидается. Российское государство как экономический агент будет, вероятно, в наибольшей степени затронуто введением новой валюты. Дело в том, что 40 % государственного внешнего долга России деноминировано в германских марках. Существуют займы в экю и национальных валютах других стран государств – участников ЭВС. Это означает, что часть долга должна быть трансформирована в евро. Никаких проблем, правда, с пересчетом основных сумм задолжности не возникает – ЕС установил на этот счет четкие правила, иное дело – проценты.

Предусмотренные соглашение проценты по кредитам базируются на национальных валютах и национальных долгосрочных процентных ставках. Проценты в евро имеют совершенно другую экономическую основу, выходящую за пределы национальной финансовой системы государства-кредитора. Поэтому эта часть межправительственных соглашений может быть уточнена в свете новых обстоятельств.

Государства-кредиторы будут, по-видимому, настаивать на сохранении ранее зафиксированных условий, поскольку экономически маловероятно, что процентные ставки в евро будут выше, чем процентные ставки в национальной валюте. Российская сторона имеет основания требовать уточнения величины процентных платежей. Центральному банку России предстоит свести воедино и гармонизировать все многообразные интересы российских граждан и организаций и выработать обоснованную национальную политику в отношении евро. С учетом стихийно сложившийся привязки российского рубля к доллару США, введение евро представляет хорошую возможность тщательно проанализировать стратегические интересы Российской Федерации в валютной сфре и просчитать различные варианты ее валютной политики.

Практические проблемы, которые ставит в распорядок дня возникновение в Западной Европе единой валюты, могут стать укорителем становления современной кредитно-денежной системы в нашей стране.