Влияние современных тенденций развития мировой хозяйственной системы на экономическую науку вместо введения

Влияние современных тенденций развития мировой хозяйственной системы на экономическую науку (вместо введения)

Последнее десятилетие прошлого века было связано с ради­кальными изменениями в институциональной системе целой группы стран, осуществляющих переход от командно-адми­нистративной системы к рыночной. Проводимые здесь рефор­мы охватили все сферы общества — политическую, правовую, экономическую, социальную и затронули интересы каждого.

Экономический кризис, сопровождающий трансформа­цию, еще раз заставил взглянуть на экономическую науку как на основу для разработки экономической политики и поднять вопрос об ответственности ученых за происходящие события. Он прямо поставил вопрос и о выборе экономического курса, и о состоятельности неоклассической экономической теории, на которой во многом основывались рекомендации по прове­дению реформ.

Неоклассическая экономическая теория подробно изучает механизм «невидимой руки», описанный еще Адамом Сми­том и прочно утвердившийся как базовый институт рыночной экономики. Однако традиционной экономической теорией не рассматриваются следующие вопросы: «Почему этот механизм не всегда действует в интересах большинства членов общества?» «Как данный механизм используется для достижения целей не­большого числа влиятельных лиц или групп?» и, наконец, «По­чему существуют неэффективные экономические системы?»

Институт частной собственности считается «незыблемым», «не критикуемым» столпом рыночной экономики. Однако не всегда частная собственность используется с большей отдачей для общества, чем государственная, многочисленные примеры можно наблюдать, к сожалению, и в нашей стране.

Несомненно, неоклассика является важнейшей составной частью экономической науки, и ее инструменты используются при изучении других дисциплин. Неоклассическую эконо­мическую теорию изучать необходимо, поскольку эта наука формировалась веками и в учебники по экономической теории вошли модели, проверенные временем. Однако применять эти модели нужно в странах с идентичной институциональной средой, то есть имеющих много общего в культурных, исто­рических, политических, структурных особенностях. В иной институциональной среде эти модели работают совершенно непредсказуемо и могут привести к глубочайшему кризису во всех сферах общества.

Как показывает практика, некоторые, на первый взгляд, ры­ночные законы, эффективно действующие в развитых странах и импортируемые в переходные экономики, дают обратный эффект, отдаляя тем самым процесс развития страны на пути к рынку. Во многом этому способствует неподготовленный импорт того или иного института, то есть отсутствие адаптационных условий в су­ществующей институциональной среде, или лоббистское влияние отдельных групп, преследующих свои личные интересы.

Реформы в нашей стране еще раз доказали необходимость более осторожного подхода к решению подобных задач и осу­ществления комплексных реформ во всех сферах общества. На первый план в экономической науке выдвигаются подходы, ос­нованные на единстве/целостности составных частей общества. В противоположность неоклассической экономической теории на современном этапе динамично развивающимся направле­нием экономической науки является неоинституциональная экономическая теория, изучающая экономику не в вакууме, а в неразрывной связи с общественными процессами. Только такой подход позволяет дать объяснение явлениям, перед которыми неоклассика остается бессильной.

Экономическая наука переходит на качественно новый уровень, объединяя воедино основные элементы целого ряда наук — права, социологии, политологии, истории и даже фи­лософии, психологии и других. Так и построено настоящее учебное пособие.

Пособие базируется на уже получивших мировое призна­ние трудах зарубежных ученых Т. Веблена, Р. Коуза, Д. Норта, О. Уильямсона, Т. Эггертссона. Нельзя не отметить вышедшие в течение последних десяти—пятнадцати лет работы россий­ских ученых, вклад которых в развитие неоинституциональной теории является очень весомым и благодаря которым получили развитие принципиально новые направления исследований большей частью применительно к странам с переходной эконо­микой. Речь идет, прежде всего, о работах С. Авдашевой, А. Аузана, Е. Балацкого, В. Вольчика, Р. Капелюшникова, С.Кирдиной, Г.Клейнера, П.Крючковой, Ю.Латова, А. Ляско, А. Нестеренко, Р. Нуреева, А. Олейника, В. Полтеровича, В. Радаева, О. Суха­рева, В. Тамбовцева, А. Шаститко и других.

Автор надеется, что настоящее издание будет с интересом воспринято как студентами, так и преподавателями.

От автора

Глава 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИ АСПЕКТЫ ИНСТИТУЦИОНАЛИЗМ: ОТ Т. ВЕБЛЕНА ДО СЕГОДНЯШНИХ ДНЕЙ

1. Институционализм и основные направления экономической науки в XX веке

Ключевая задана институциональной экономики в том, чтобы подняться выше методологическо­го критицизма и выдвинуть работоспособную программу научных исследований[1].

Трауинн Эггершссон

Институционализм как одно из направлений экономической науки стал выделяться в конце XIX — начале XX вв. Причиной бурного развития институционализма как, впрочем, и целого ряда школ, например маржинализма, во многом послужил рез­кий скачок в развитии экономики ведущих стран мира — США, Германии, Японии и отставание от реалий своего времени господствующего направления экономической науки — клас­сической экономической теории.

Новые направления экономической науки, как правило, до­вольно быстро развиваются в те периоды, когда господствующая парадигма терпит фиаско — наблюдаются противоречия между теорией и практикой, когда представители ведущей школы не могут предложить эффективных рецептов для вывода экономики из кризиса или объяснить процессы, происходящие в обществе, определить вектор их дальнейшего развития.

В начале XX в. синтез классической экономической теории и маржинализма позволил возродить неоклассическую эконо­мическую теорию. Этому также способствовали и исторические условия[2] — первая мировая война помогла США «не заметить» экономический кризис путем стимулирования экономики (военных и гражданских заказов со стороны Европейских стран, а также репараций, полученных от Германии в начале 1920-х гг.).

Однако отсутствие новых стимулов для развития в 1920-х гг. привело к Великой депрессии 1929—1933 гг. Что характерно, экономисты неоклассического направления и накануне кризиса предвещали успешное развитие экономики, в частности был опубликован прогноз «Гарвардского барометра», в котором изла­гались довольно радужные перспективы на ближайшие годы.

Как мы видим из развивающихся дальше событий, этот прогноз не только не оправдался, но и не позволил правительству США подготовиться к наступающей катастрофе. В 1930-х гг., после Ве­ликой депрессии, на смену неоклассике пришло кейнсианство. Интересно, что кейнсианство имеет довольно много общего с идеями институционалистов того времени — это и требование усиления роли государства в экономике, в частности в борьбе с монополиями (Т. Веблен,У. Митчелл, Дж. Кларк), предложения о введении долгосрочного планирования и организации госу­дарственной службы прогнозирования для сглаживания цик­лических колебаний экономики (У. Митчелл). Таким образом, можно говорить о том, что американские институционалисты заложили базу для кейнсианства.

Последующее развитие экономической науки в сторону роста роли государства в экономике привело к нарушению равновесия «рынок-государство», только в данном случае в сторону госу­дарства. Разросшиеся государственные расходы на социальную сферу и государственное управление, отсутствие стимулов для дальнейшего развития были усугублены воздействием внешних факторов (рост цен на нефть в результате Азиатского кризиса). Все вышеперечисленное привело в 1970-х гг. к огромному дефи­циту государственного бюджета промышленно развитых стран, инфляции, безработице.

В 1980-х гг. на смену кейнсианству, которое не могло выра­ботать конкретных рецептов по выводу экономики из кризиса, пришел монетаризм. Основные направления экономической политики были направлены на решение перечисленных проблем и заключались в ограничении денежной массы в обращении, сокращении расходов на государственное управление и социаль­ные программы, приватизации части государственной собствен­ности, сокращении прямых, но увеличении косвенных налогов, и других. Данные меры экономической политики, получившие в США название «рейганомика», а в Великобритании — «тэтчеризм», помогли правительствам вывести страны из кризиса.

Однако основные положения монетаризма, которые спасли Америку и Европу в 1980-х гг., потерпели фиаско в странах с пе­реходной экономикой в 1990-х гг. Основная причина этого не в том, что они «устарели», или уже не соответствовали требовани­ям времени, а в том, что данные рекомендации были применены в странах с принципиально иной системой институтов и иной мотивацией экономических субъектов.

Таким образом, ведущая экономическая школа вновь потер­пела фиаско, и повышенный интерес был проявлен к другим направлениям экономической науки, в большей степени это относится к институционализму, точнее к неоинституциональной экономической теории (neoinstitutional economics)[3], или более широко — неоинституциональной теории или неоинституционализму.

Американский институционализм конца XIX — начала XX вв.

Неоинституционализм имеет глубокие исторические корни. Основоположниками «старого» американского институционализма, который возник в конце XIX — начале XX вв., традици­онно считаются институционалисты первой волны — Т. Веблен, У. Митчелл, Дж. Коммонс. В их работах современные эконо­мисты находят идеи, которые не потеряли своего значения и в настоящее время и позволяют провести анализ процессов, трудно поддающихся объяснению с помощью традиционных методов экономической науки.

К представителям раннего институционализма следует от­нести также американских экономистов А. Берли, Э. Богарта, У. Гамильтона, Г. Минза, Р. Тагвелла.

Торстейн Веблен

Судьба Т. Веблена достаточно трагична. Сын норвежских переселенцев, во многом унаследовавший образ жизни своих родителей, так и не смог найти… По Веблену, поведение индивида в большей степени определя­ется привычками,… Т. Веблен показывает процесс формирования праздного класса от варварства до современного состояния общества. Анализ…

Джон Коммонс

Дж. Коммонс представлял социально-правовую разновид­ность институционализма. Дж. Коммонс является основателем теории соглашений (контрактов). По… Согласно определению Дж. Коммонса, «трансакция — это не обмен товарами, а… Дж. Коммонс разделяет трансакции натри вида: рыночные, управленческие и рационирующие. Рыночная трансакция — это…

Уэсли Митчелл

Большую часть своей профессиональной жизни он провел в колумбийском университете (1913—1919, 1922—1944 гг.) и в качестве руководителя… У. Митчелл развивал идеи Т. Веблена о человеческом поведе­нии, основанном на… Большое место в работах У. Митчелла отводится изучению денежной системы и ее роли в дестабилизации экономики.По…

Развитие институционализма в XX веке

Оливер Итон Уильямсон В развитии институционализма в XX в. следует выделить следующие этапы:… 1940-1950 уменьшение сферы влияния, 1960—1970 гг. — новый подъем и признание, связанные с именами Г. Минза, А. Берли;…

Рис. 1.1. Распад институционализма на две школы: старую и новую

 

2) «старый» институционализм во многом замыкается на проблемах, связанных с поведением индивида, процессе при­нятия им отдельных решений; неоинституционализм в большей степени связан с анализом поведенческих моделей в обществе и формировании на их основе базовой системы институтов, определяющей развитие экономической системы;

3) «старый» институционализм использует методологический холизм, который в общих чертах можно определить следующим образом: «институты первичны, индивиды вторичны». Этот принцип противостоит принципу методологического индивиду­ализма: «индивиды первичны, институты вторичны». Последний взят за основу неоинституциональной теорией;

4) явным отличием являются базовые категории анализа: «старая» школа использует категорию «институт», «новая» — «институт» и «трансакционные издержки». Ведь именно введе­ние последней категории значительно обогащает инструмен­тарий неоинституциональной теории, позволяет проводить сравнительный анализ как принятия экономическими агентами определенных решений, так и эффективности различных инс­титутов (на микроуровне) и открывает широкие возможности для анализа экономических систем (на макроуровне).

Развитие «старой» институциональной школы на современ­ном этапе связано главным образом с деятельностью ученых «кембриджской школы» во главе с Дж. Ходжсоном.

По мнению Дж. Ходжсона, если «старая» школа опиралась на дарвинизм и рассматривала развитие институтов на протя­жении длительного периода времени, используя положение о конкурирующих институтах, то «новая» отошла от социального дарвинизма: исследования ведутся с позиций методологического индивидуализма. Таким образом, Дж. Ходжсон во многом крити­кует «новую» школу: по его утверждению, ее несостоятельность проявляется в том, что за основу исследования принимается общество в его «природном состоянии», в котором уже сущес­твуют какие-то человеческие отношения, но без институтов; не учитывается тот факт, что институты возникают вместе с привычками и правилами, а затем открываются людьми как закономерности. Так, например, К. Менгер, исследуя проблему появления денег, начинает с анализа конструкции со свободным от институтов состоянием общества, в котором деньги отсутс­твуют, а затем рассматривает процесс их появления как результат рациональных решений индивидуальных агентов. О. Уильямсон также рассматривает в качестве основы свободное от институ­тов пространство — рынок без институтов, а затем исследует появление фирм как структур, сокращающих трансакционные издержки. По мнению Дж> Ходжсона, подобное допущение вне институционального мира несостоятельно, поскольку общество изначально институционально1. Этот довод, по его утверждению, явился причиной возврата многих экономистов к идеям институционалистов «старой» школы.

Негативным фактором в развитии современного институционализма является то, что зачастую дискуссии институционалис­тов посвещены доказательству превосходства «старой» школы над «новой», а не совместному поиску подходов для решения назревших в обществе проблем.

По утверждению ряда экономистов, в частности, Т. Эггертссона, только время может выступить арбитром в этом споре. Именно из-за методологических разногласий попытки старых американских институционалистов во главе с Дж. Коммонсом потерпели неудачу, поскольку, как писал в 1984 г. Р. Коуз, «не имея никакой теории, они («старые» институционалисты — прим. автора) не могли предложить ничего, кроме груды описательного материала, ожидающего осмысления»)2.

Помимо деления на «старый» и «новый» институционализм, выделяют новую институциональную экономику, основой кото­рой, как и неоинституционализма, послужила «новая» институ­циональная школа. Представителями новой институциональной экономики было разработано несколько теорий, которые по­лучили широкое признание и применение не только в рамках данного направления. Речь идет о теории игр (Дж. фон Нейман, О. Моргенштерн, Дж. Нэш) и теории неполной рациональности (Г. Саймон). Исследования в рамках новой институциональной экономики проводятся в работах экономистов французской школы Л. Тевено, О. Фавро, А. Орлеан, Р. Буайе и других.

'Дж. Ходжсон имеет в виду проблему бесконечной институциональной регрессии: индивид, мыслящий рационально, в своих взаимодействиях с другими рациональными индивидами «выбирает» определенные правила и обычаи. Но этот выбор в «природном состоянии» тоже обусловлен какими-то правилами, и так до бесконечности. (См.: Ходжсон Дж. Жизнеспособность институциональной экономики. В кн.: Эволюционная экономика на пороге XXI века. Доклады и выступления участников международного симпозиума. — М: Япония сегодня, 1997. — С. 43—51.)

2Coase P. The New Institutional Economics // Journal of Theoretical and Institutional Economics 140 (No.l): 229-231, 1984. — P. 230.

 

 

ГЛ.2 НЕОИНСТИТУЦИОНАЛЬНАЯ ТЕОРИЯ: ПРЕДПОСЫЛКИ АНАЛИЗА И ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ

Следует отметить, что институционализм — очень широкое научное течение, которое, по мнению ряда экономистов1, можно считать не отдельной теорией, а… Прежде чем перейти к анализу основных проблем совре­менного общества,… 'Нестеренко А.Н. Экономика и институциональная теория. - М.: Эдито-риал УРСС, 2002. — С. 288.

Методологические основы неоинституционализма

Экономический империализм1, в котором нередко упрекают экономическую науку, свойствен на современном этапе прак­тически всем ее течениям, однако в… Об этом свидетельствует и тот факт, что если работы «старых»… 1 «Экономический империализм» — унификация всего разрозненного семей­ства наук об обществе на базе неоклассического…

Базовые единицы анализа

'Коуз Р. Фирма, рынок и право. — М.: Дело ЛТД, 1993. - С. 8. 2NealW. Institutions //Journal of Economic Issues. — 1987. —V. 21. — № 3. — P.… 3 Agassi J. Institutional Individualism // British Journal of Sociology. — 1975. — V. XXVI. - № 2. - P. 144-155.

Круг изучаемых вопросов

Неоинституциональная теория ставит перед собой более широкие задачи, чем неоклассическая (распределение ограни­ченных ресурсов при помощи ценового механизма при задан­ных предпосылках (рациональное экономическое поведение субъектов).

В частности, Т. Эггертссон выделяет три области исследова­ния неоинституционалистов, включающих целый ряд насущных для общества вопросов, которые остаются вне поля зрения неоклассиков:

1.Как альтернативные наборы социальных правил (прав собственности) и видов экономической организации воздейству­ют на поведение, размещение ресурсов и равновесные исходы?

2.Почему разным типам экономической деятельности соот­ветствуют разные формы экономической организации даже в од­них и тех же правовых рамках? В чем экономическая логика раз­нообразных видов контрактного устройства (например, фирм), используемых для организации производства и обмена?

3.Какая экономическая логика стоит за фундаментальными социальными и политическими правилами, регулирующими производство и обмен, и как меняются эти правила?2

Таким образом, неоклассическая теория изучает экономику в своеобразном «вакууме», а неоинституциональная рассматривает экономические, политические и социальные процессы в ком­плексе, уделяя значительное внимание изучению взаимосвязи между ними.

'Уильямсон О. И. Экономические институты капитализма: Фирмы, рынки, «отношенческая» контрактация. — СПб.: Лениздат, CEV Press, 1996. — С. 51.

2Эггертссон Т. Экономическое поведение и институты. — М: ДЕЛО, 2001. -С. 18-19.

Междисциплинарность дает неоинституционализму значительные преимущества в анализе процессов, про­исходящих в обществе, и в то же время становится серьезным препятствием с точки зрения изучения имеющегося материала по всем перечисленным дисциплинам.

Неоинституционализм — это эволюционная теория, в отличие от неоклассики рассматривающая статические процессы. Причем неоинституционалисты обращают особое внимание на роль исто­рических процессов в формировании основ институтов и на долгосрочность их действия. «Выбор, который мы делаем сегодня или завтра, сформирован прошлым. А прошлое может быть понято нами только как процесс институционального развития. Интег­рировать понятие «институты» в экономическую теорию — значит сделать важный шаг в развитии этой теории»1. Такая предпосылка значительно приближает исследования институционалистов к реальности, что дает им серьезные преимущества по сравнению с другими школами, в частности неоклассической.

Институциональные изменения часто трудно проследить, настолько они могут быть медленными, незримыми и возника­ющими задолго до того, как проявятся результаты их влияния. Эту взаимосвязь во многом объясняет динамическая теория долгосрочных экономических изменений, а также теория инсти­туциональных матриц (см. гл. 3 §2).

Теория долгосрочных экономических изменений предпо­лагает построение экономической модели общества с учетом зависимости от траектории его предшествующего развития (эффект «path dependence») на базе анализа наиболее конструк­тивных идей неоклассической теории: постулата о редкости, са­моуравновешивании рынков, конкуренции как движущей силе развития экономики и др., с включением в нее идей о неполноте информации, субъективных моделях реальности и способности институтов к самоподдержанию.

Таким образом, вышеуказанные различия неоклассической и неоинституциональной школ во многом определяют преимущест­ва последней в изучении процессов, которые можно наблюдать в странах, находящихся на доиндустриальной стадии развития, стра­нах с нерыночной системой и странах с переходной экономикой, в то время как сфера анализа неоклассиков практически не выходит за рамки исследования рыночной системы хозяйствования.

'Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. — М: Фонд экономической книги «Начала», 1997. — С. 12.

Основные направления неоинституциональной теории

Среди основных направлений неоинституционализма можно вьщелить следующие во многом близкие по сути исследования:-теория прав собственности(economics… —теория трансакционных издержек (transaction cost economics) Р. Коуз, О.… — теория общественного выбора (public choice economics) Дж. Бьюкенен, Г. Таллок, М. Олсон — получила продолжение в…

Глава 3 ИНСТИТУТЫ И ИХ РОЛЬ В ЖИЗНИ ОБЩЕСТВА

Занимаясь экономической деятельностью, мы не знаем ни потребностей других людей, ни ис­точников получаемых нами благ. Практически все мы помогаем людям, с которыми не только не знакомы, но о существовании которых и не подозреваем. И сами мы живем, постоянно пользуясь услугами людей, о которых нам ничего не известно. Все это становится возможным благодаря тому, что, подчиняясь определенным правилам поведения, мы вписываемся в гигант­скую систему институтов и традиций: эконо­мических, правовых и нравственных'.

Фридрих Август фон Хайек

Институты играют важную роль в жизни общества. Если представить на минуту, что все институты исчезли, то наступил бы хаос, который, в свою очередь, длился бы не вечно, поскольку стремление людей к упорядочению своей жизни привело бы к созданию новых институтов.

Более глубокий анализ природы институтов позволяет отве­тить на ряд вопросов, которые имеют глобальный характер, а именно: Почему рынки «работают» или «не работают»? Почему были эффективны или неэффективны те или иные мероприятия экономической политики? Какие изменения в экономике были спонтанными или вызваны принятием того или иного прави­тельственного решения? и др.

'Хайек Ф.А. Пагубная самонадеянность. Ошибки социализма. — М.: Но­вости, 1992. — С.29.

3.1.. Сущность и понятие «института»

Что же такое институты? Приведем несколько определений институтов, описывающих их сущность и механизм функцио­нирования.

1.«Институты — это привычный образ мысли, руковод­ствуясь которым живут люди»1.

2. «Институты — это общественные блага, которыми пов­семестно и каждодневно пользуются многие индивидуумы и которые главным образом характеризуются своей неисключи­тельностью... Институты упрощают процесс обмена. Они — не­отделимая часть процесса принятия решений, которая делает индивидуальные решения позитивными»2.

3. «Институт — социальная организация, которая через традицию, обычай или законодательное ограничение ведет к созданию долгосрочных и устойчивых образцов поведения»3.

Институты невозможно увидеть, ощутить физически или измерить. Это своеобразные конструкции, невидимые механиз­мы, созданные человеческим сознанием. Институты отражают образ мышления, характерный для определенной общности людей.

Открытие «институтов как «правил игры» в обществе, или, выражаясь более формально, созданных человеком ограничи­тельных (институциональных — прим. автора) рамок, которые организуют взаимоотношения между людьми, задают структуру побудительных мотивов человеческого взаимодействия — будь то в политике, социальной сфере или экономике»4, меняет коренным образом представления, общепринятые в неоклас­сической теории.

4. «Институты — это результат процессов, происходивших в прошлом, они приспособлены к обстоятельствам прошлого и,

'Веблен Т. Теория праздного класса. — М.: Прогресс, 1984. — С. 202.

2On Economic Institutions: Theory and Applications. Aldershot: Erdward Elgar, 1995. P. 19.

3Hodgson J. M. Economics and Institutions. A Manifesto for Modern Institutional Economics. Philadelphia, 1988. P. 10.

4Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. — М: Фонд экономической книги «Начала», 1997. — С. 17.

следовательно, не находятся в полном согласии с требованиями настоящего времени»1.

5. «Институты — это разработанные людьми ограничения, а также факторы принуждения, структурирующие их взаимо­действие. Все вместе они образуют побудительную структуру обществ и экономик»2.

Вышеприведенные определения дают основную характе­ристику институтам, отражают их главные функции, а также законы развития; подчеркивают важность институтов в эволю­ции общества. Обобщая все вышеуказанное, остановимся на следующем определении:

6. Институт — это система формальных правил и нефор­мальных норм3, определяющих взаимоотношения между чле­нами общества.

2. Институциональная матрица

В свете поставленного вопроса рассмотрим относительно новую концепцию институциональных матриц4. Теоретическая гипотеза институциональных матриц реализует структурно-сис­темный подход к анализу общества.

Институциональная матрица — это устойчивая, исторически сложившаяся система базовых общественных институтов, обусло­вивших появление первых государств и предопределивших развитие всех последующих институциональных структур, которые, в свою очередь, служат воспроизведению первичной модели, сущность которой сохраняется5.

'Веблен Т. Теория праздного класса. — М.: Прогресс, 1984. — С. 202.

2Мильнер Б. 3. Предисловие к работе Д. Норта «Институты, институцио­нальные изменения и функционирование экономики». — М: Фонд экономи­ческой книги «Начала», 1997. — С. 6.

3Понятие «норма» шире, чем понятие «правило», поскольку включает в себя еще и обычай, традицию.

4Теория институциональных матриц разрабатывалась в рамках социологии и использует социологические понятия. Однако эта концепция применима к анализу процессов, происходящих во всех сферах общества, в том числе правовой и экономической.

5Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. — М.: ТЕИС, 2000. - С. 23.

Институты понимаются как система определенных и не­избежных связей между членами общества, обусловленных внешними условиями выживания социума. В данном случае речь идет не о тех социальных институтах, которые регулируют воспроизводство человека (к ним относят институт семьи, здо­ровья и другие), а о социетальных институтах, регулирующих воспроизводство государств и основных сфер общественной жизни1. >

14.

Институты образуют своеобразный скелет общества, обеспе­чивающий его историческую устойчивость и воспроизводство социальной целостности3.

Схематично институциональная матрица представлена на рис. 3.1 как триединая социальная форма, объединяющая по­литическую, экономическую и правовую сферы, занимающие в обществе равнозначное положение.

'Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. — М.: ТЕИС, 2000. - С. 23.

Юснова матрицы взята из книги С. Кирдиной «Институциональные мат­рицы и развитие России», но с некоторыми изменениями, в частности полити­ческая и идеологические сферы объединены, поскольку идеология в обществе зависит во многом от интересов правящих политиков и является одним из результатов их деятельности. В матрице отдельно выделена социальная сфера и ей отводится большая роль в формировании институциональной системы.

3Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. — М.: ТЕИС, 2000. - С. 25.

Глава 3. Институты и их роль в жизни общества

Различают два типа матриц — западную (рыночную, демокра­тическую) и восточную (командную, диктатуру или деспотию), которые характеризуются определенным набором основных и дополнительных институтов (более подробно см. гл. 10). !

3. Формальные и неформальные правила]

В составе института Д. Норт выделяет три главные состав­ляющие:

— формальные правила (конституции, законы, судебные пре­цеденты, административные акты);

— неформальные нормы (традиции, обычаи, социальные ус­ловности);

— механизмы принуждения (систему наказания — прим. ав­тора), обеспечивающие соблюдение правил (суды, полиция, тюрьмы и т.д.).

3.7. Определение «формальных» и «неформальных» правил

Исходя из определения «института» (6), институты могут выражаться в формальных, «писаных» правилах, принимая форму различных документов (конституций, законов и т.д.), сознатель­но созданных человеком. Вместе с тем, они могут представлять собой продукт человеческого сознания, проявляющийся в об­щепринятых условностях, кодексах поведения, то есть в нефор­мальных, «неписаных» нормах, которые пронизывают все сферы общества, соблюдаются в виде традиций, обычаев, привычек или иной форме.

Если система формальных правил представляет собой ре­зультат законотворческой деятельности людей (государства), то появляется вопрос: каким образом формируется система неформальных норм?

В соответствии с концепцией Т. Веблена изменение институ­тов происходит по закону естественного отбора. Жизнь человека

46___________Неоинституциональная экономическая теория

в обществе, точно так же, как жизнь других видов, — это борьба за существование и, следовательно, — отбор и приспособление. По его мнению, эволюция общественного устройства явилась процессом естественного отбора социальных институтов. Про­должающееся развитие институтов — человеческого общества и природы человека, как и достигнутый в этом плане прогресс можно в общих чертах свести к естественному отбору наиболее приспособленного образа мысли и процессу вынужденной адап­тации индивидов к новым условиям, постепенно изменяющимся с развитием общества1. Таким образом, в трактовке Т. Веблена, общественно-экономическое развитие («эволюция социального устройства») предстает как реализация процесса «естественного отбора» разнообразных институтов.

Позиция Т. Веблена близка и Ф. Хайеку, по мнению которого, отбор правил и норм морали, установившихся в обществе, можно также сравнить с биологическим отбором. Согласно Хайеку, существование наряду с формальными правилами неформаль­ных норм (в виде традиций и обычаев) обусловлено тем, что «в процессе отбора, формировавшем обычаи и мораль, могло учитываться количество фактических обстоятельств — большее, чем то, которое могли воспринять индивиды; как следствие, традиция в определенных отношениях выше или «мудрее» человеческого разума»2. Чем больше разнообразия допускает общество, тем интенсивнее и плодотворнее протекает отбор социально-целесообразных институтов.

Из вышеприведенных рассуждений следует, что если фор­мальные правила могут быть искусственно придуманы и насиль­ственно насаждены, то неформальные нормы «определяются какими-то прошлыми событиями, формируются как составная часть процесса бессознательной самоорганизации некой структу­ры или модели (институциональной матрицы — прим. автора)»3. Иными словами, неформальные институты — это условности,

'Веблен Т. Теория праздного класса. — ML: Прогресс, 1984. — С. 200. 2Хайек Ф. А. Пагубная самонадеянность. Ошибки социализма. — М.: Новости, 1992.— С. 133. 3Там же. — С. 20.

Глава 3. Институты и их роль в жизни общества

самоподдерживающиеся, самовыполняющиеся (self-enforced) правила, без вмешательства третьей стороны (государства).

Следует сделать оговорку, что теория естественного отбора не совсем применима к постепенным институциональным из­менениям, хотя термин «эволюция» используется, поскольку не всегда выживает самый «лучший» институт. С другой стороны, постоянный переход институтов из одного состояния в другое — одни институты, закрепляясь нормативно, из неформальных становятся формальными, другие, потеряв прежнее значение в качестве формальных институтов и будучи исключенными из правовой системы, могут становиться неформальными — не всегда происходит под влиянием эндогенных факторов, которые будут рассмотрены далее.

3.2, Роль неформальных правил *

в обществе

Как показывает практика, в большинстве случаев нефор­мальные нормы играют в обществе гораздо большую роль в обеспечении так называемого «порядка», чем формальные. Этому способствует ряд факторов:

1. В любом обществе можно наблюдать ситуацию, когда от­дельные сферы деятельности регулируются только неформальными нормами при отсутствии формальных правил.

Пример

Отношения между членами семьи, этнических групп, мафиозной (криминальной) группировки.

Необходимость правил появляется всегда при наличии более чем одного субъекта, если между этими субъектами возникают какие-либо отношения. Причем правила в различных группах субъектов могут быть одинаковыми, а могут и сильно различать­ся. Простейшим примером таких правил могут служить отно­шения в рамках отдельной семьи или отдельного коллектива. Отношения в рамках семьи так и остались неформальными, р. отношения между членами коллектива, не являющимися

48___________Неоинституциональная экономическая теория

родственниками, в подавляющем большинстве случаев были формально закреплены в форме договора, контракта или иного документа (в рамках государства — в гражданском и уголовном кодексах).

2. Неформальные нормы появились в обществе гораздо раньше формальных и послужили во многом основой для формальных, за­конодательно закрепленных норм. Примеров закрепления нефор­мальных норм в формальных правилах можно найти множество в истории любой страны.

I Пример

1. Установление «Уроков» — фиксированных объемов, времени и места сборов дани — произошло в России в 946 году княгиней Ольгой после многочисленных выступлений населения. Этому во многом послу­жила гибель мужа Ольги князя Игоря, убитого древлянами в 945 году во время повторного сбора дани.

2. Формальное или официальное закрепление нормы ссудного процента также происходило под сильным давлением населения, заинтересованного в получении кредитов. До формализации норма ссудного процента могла доходить до 50 %. В «Уставе о резах» (1113г.) Владимиром Мономахом ссудный процент был законодательно огра­ничен до 20 %.

3. Длительность эволюции неформальных правил определяет их большую устойчивость. >

Пример

Институт языка представляет собой сложную, постоянно изменяющу­юся структуру. Структура эта строго упорядочена, хотя ее не планировал никакой центральный орган. Никто не выносил специального решения, какие слова должны входить в речевой оборот. Французская Академия пытается контролировать изменения во французском языке, но это явле­ние сравнительно недавнее, поскольку Академия как структура была ос­нована уже после того, как французский язык сформировался в стройную систему. Таким образом, Французская Академия является законодателем формальных правил (в том числе и грамматических), закрепляющих основные тенденции в развитии французского языка, в основу которого были положены неформальные нормы и, по мнению Ф. Хайека, «органи­зацией, санкционирующей те изменения в языке, над которыми у нее нет

Глава 3. Институты и их роль в жизни общества 49

никакой власти». Хотя в подавляющем большинстве других стран вообще не было аналогичных органов «языкового контроля»1.

Так как институты изначально представляют собой продукт обычая, а судебная практика и законодательство на протяже­нии тысячелетий лишь развивают их, то нельзя сказать, что в настоящее время институциональная система приняла окон­чательный вид.

г. Теория институциональных изменений

Для того чтобы понять, как работают институты, почему они существуют и развиваются на протяжении веков, в чем состоит их «живучесть», или устойчивость, необходимо разобраться в причинах, приводящих к институциональным изменениям.

В процессе развития общества происходит трансформация институтов. Если формальные правила можно изменить с по­мощью одного «росчерка пера», приняв тот или иной закон, указ, то неформальные ограничения, выражающиеся в обычаях и традициях, невозможно изменить или ликвидировать за один день: они продолжают жить и оказывать свое воздействие на развитие общества еще долгое время.

Однако институциональная система подвержена постоянным изменениям. Основной причиной институциональных измене­ний, по утверждению Т. Веблена, является несоответствие между уже сложившимися институтами и изменившимися условиями, внешней средой2.

'По мнению Ф. Хайека, несколько отличного от точки зрения предста­вителей теории институциональных матриц (см. выше), экономическая деятельность отнюдь не является единственной сферой в жизни человека, когда в результате сотрудничества огромного числа людей, каждый из которых преследует свои интересы, стихийно возникает сложная и высокоорганизован­ная структура. В качестве такой структуры Ф. Хайек рассматривает институт языка. (Фридман М., Хайек Ф.А. Фридман и Хайек о свободе. — Минск, 1990. - С.48-49.)

2Веблен Т. Теория праздного класса. — М.: Прогресс, 1984. — С. 202. <

tt)___________Неоинституциональная экономическая теория

I* Д. Норт выделяет в качестве субъекта институциональных изменений индивидуального предпринимателя, а в качестве ис­точника — фундаментальные сдвиги в соотношении цен, которые влияют на стимулы, формирующие человеческие взаимоотно­шения, посредством изменения вкусов или предпочтений1.

Механизм изменений следующий: сдвиги в структуре отно­сительных цен предполагают влияние на ценовые пропорции между ценами факторов производства, на стоимость информа­ции и изменения в технологии. Некоторые из этих изменений имеют экзогенный характер (войны, эпидемии и т.д.), однако большинство изменений носит эндогенный характер и отражает результаты текущей максимизирующей деятельности людей. Фундаментальные изменения в соотношении цен с течением времени приводят к изменению стереотипов поведения и ра­ционализации людьми того, что образует стандарты поведения. Однако вопрос о степени влияния изменения цен на идеи пока остается малоизученным.

Идеология, по мнению Д. Норта, является еще одним ис­точником институциональных изменений. Под идеологией он понимает субъективные модели, через призму которых люди воспринимают и оценивают окружающий мир. Идеологические пристрастия также не свободны от влияния экономических расчетов: чем больше выгодных возможностей блокирует чья-либо субъективная картина мира, тем сильнее стимулы к ее пересмотру.

Таким образом, институциональные изменения могут про­исходить вследствие технического прогресса, открытия новых рынков, роста населения и т.д., то есть процессов, в результате которых становятся «невыгодными» отдельные формы органи­зационного и институционального взаимодействия, которые успешно функционировали ранее. На смену новым формальным нормам принимаются другие, а неформальные отмирают по­степенно, когда их начинает соблюдать все меньшее и меньшее число людей.

'Норт Д. Институты, институциональные изменения и функциониро­вание экономики. — М.: Фонд экономической книги «Начала», 1997. — С. 109-111.

Глава 3. Институты и их роль в жизни общества________ 51

Специфика появления институтов заключается в том, что они зависят от тех норм и условий, которые предшествуют их появлению. Таким образом, всякий новый институт является предопределенным существующими экономическими или социальными условиями (институциональной матрицей). Ин­ституциональные изменения могут происходить незаметно, а могут привести к революции, смене существующего в обществе политического строя.

Большое значение имеет характер зависимости между стары­ми и новыми институтами. Д. Норт отмечает следующие виды зависимости1:

Первая — «path dependence» (зависимость от предшествующего пути развития) — глубокая связь, сильная зависимость новых ин­ститутов от старых, обеспечивающая появление новых институтов лишь в недрах старых. Причиной отмирания старых институтов является их устаревание в результате развития общества.

Пример

Комплекс взаимоотношений торговцев XV—XVI веков, содержащий условия заключения сделок, полностью отличается от сегодняшних требований. Данный институт претерпел за несколько веков коренные изменения, однако первоначальная цель его создания — осуществление процесса обмена с наименьшими трансакционными издержками — ос­талась прежней. Данный институт характеризуется наибольшей устой­чивостью, поскольку его формирование происходит естественным об­разом — изменение формальных правил является следствием изменения неформальных норм.

Вторая — «path determinacy» — менее сильная зависимость, оставляющая место для возникновения совершенно новых институтов.

Пример

Кредитная функция, первоначально выполняемая ростовщиками, в дальнейшем перешла к новым институтам — банкам и в то же время способствовала формированию таких институтов, как инвестиционные компании.

'Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. — М: Фонд экономической книги «Начала», 1997. — С.18.

52______ Неоинституциональная экономическая теория

Эти два типа зависимости имеют эволюционный характер, поскольку соблюдается преемственность от старых институтов к новым. Эволюционные изменения свойственны институцио­нальным системам стран с развитой рыночной экономикой, не подверженным серьезным экономическим потрясениям, доля которых в мировом производстве является преобладающей. Несмотря на преемственность, эволюционные изменения не исключают качественных подвижек — диалектика количест­венно-качественных изменений остается в силе.

Третий вид зависимости, выделенный Д. Нортом, — «path indeterminacy» или «path independence» — отсутствие явной связи между старыми и новыми институтами, имеет революционный характер1. Революционные изменения не подразумевают сле­дования предыдущей траектории развития общества и сопро­вождаются коренной ломкой привычек, традиций образа мыш­ления — того, что в неоинституционализме принято называть неформальными институтами.

Революционные изменения, даже способствующие повыше­нию эффективности экономической системы, приводят к серь­езным социальным последствиям для многих групп населения. В качестве одного из наглядных примеров можно рассмотреть институциональные изменения, связанные с аграрным перево­ротом в Англии в XV-XVIII вв.

Пример

Процесс огораживания (когда пахотные угодья огораживались с целью разведения овец) привел к «вытеснению» с земли значительной части крестьян, которые были вынуждены бросать обжитые земли и менять род занятий. Многие шли в города, становясь ремесленниками, а многие не могли быстро сориентироваться в меняющихся условиях и приспособиться к окружающей среде. К этому периоду относится появление многочис­ленных толп бродяг, нищих, попрошаек. Однако формирование рынка труда способствовало в дальнейшем развитию рыночных отношений и промышленному перевороту, позволившему Англии стать сильнейшей мировой державой и удерживать статус «мастерской мира» вплоть до последних десятилетий XIX века.

'Понятие революционного характера изменения употребляется в основном в качестве антипода эволюционному.

Глава 3. Институты и их роль в жизни общества 53

Отсутствие институциональных изменений свидетельствует о том, что подавляющее большинство субъектов не заинтересовано в пересмотре действующих «правил игры», поскольку любые измене­ния связаны для них с дополнительными издержками. (Проблема трансформационных и трансакционных издержек и их роль в институциональных изменениях рассматриваются в главе 4.)

Если первые два типа зависимости (эволюционные) доста­точно хорошо изучены в работах неоинституционалистов (за­рубежных — Д. Норт, Й. Шумпетер, Р. Нельсон, Дж. Уоллис и др., российских — С. Кирдина, Р. Нуреев, А. Нестеренко и др.), то возросший интерес к третьему (революционному) в послед­нее десятилетие связан с трансформационными процессами в постсоциалистических странах, что нашло отражение в рабо­тах А. Олейника, В. Полтеровича, С. Сухарева, В. Тамбовцева, А. Шаститко и др. ,,

4.7. Согласование формальных правил и неформальных норм

Согласование формальных правил и неформальных норм играет огромную роль в обществе, поскольку оказывает влияние на эффективность функционирования существующей системы институтов.

Можно выделить следующие виды взаимосвязи формальных "2Т правил и неформальных норм:

— неформальные нормы (например, обычаи) совпадают с законом.

Пример

Христианская заповедь «не убий ближнего своего» вполне соответству­ет законодательству стран, в которых большинство граждан христиане.

— неформальные нормы нейтральны по отношению к фор­мальным, то есть не противоречат закону. .

Пример

Обычай помогать родственникам сильно укрепился в отдельных семь* ях, однако он не прописан ни в одном законодательстве.

54 Неоинституциональная экономическая теория

— неформальные нормы противоречат закону. Пример

Кровная месть или убийство не выполнившего задание в отдельных мафиозных структурах, жестокие наказания провинившихся членов в некоторых сектах и т.д.

Как правило, люди стремятся формализовать те нормы, кото­рые предусматривают более мягкие (гуманные) формы наказа­ния, иногда в ущерб эффективности системы наказания — одной из составляющих элементов институтов (о «дилемме наказания» см. главу 6.). Дискуссии об отмене смертной казни являются этому примером.

Результатом несогласования может стать институциональный конфликт. В одном случае институциональный конфликт при­водит к появлению нежизнеспособных институтов, в другом — к появлению устойчивых, хотя и неэффективных институтов — институциональных ловушек (см. главу 8).

В условиях несогласования особо ярко проявляется роль механизмов принуждения (системы наказания), так как только с помощью данного механизма становится возможным выпол­нение принятых формальных правил большинством членов общества.

Х\ 4.2. Возможные пути развития новых институтов в рамках революционной зависимости

В рамках революционной зависимости между новыми ц старыми институтами следует отметить три возможных пути их развития:

• первый — появление противоположных существующей институциональной матрице формальных институтов (как пра­вило, в виде законов, указов, повсеместно в период глубоких трансформаций, например, в переходной экономике) с после­дующим их укоренением и формированием новых неформальных норм, соответствующих принятым формальным;

Глава 3. Институты и их роль в жизни общества _________55

Пример

Коммутация ренты — перевод крестьян на натуральный и денежный оброк — способствовала повсеместному распространению новых отно­шений и отмиранию старых институтов — института барщины.

• второй — полное несоответствие принимаемых фор­мальных правил неформальным нормам приводит к тому, что неформальные нормы оказываются более «живучими» и как результат — неформальная институционализация вновь принятых формальных правил (см. главу 8);

Пример

Классическим примером неформальной институционализации новых созданных институтов в переходной экономике служат российский ин­ститут банкротства и антимонопольное законодательство. Появившиеся в России 1990-х гг. аналоги западных «рыночных» институтов стали работать отнюдь не «по рыночному»: не в защиту эффективного собст­венника, а против него.

• третий — новые формальные правила не укореняются, что приводит к их исчезновению:

1) не отражаясь на институциональной системе;

Пример

Введение в 1654 г. Алексеем Михайловичем в обращение медных денег с принудительным обменным курсом, эквивалентным серебряным, привело к росту цены серебряных денег (за одну серебряную копейку давали сначала — 4, а затем — 15 медных), установлению двойных цен на товары. Этот период характеризуется нарастанием социальной напряженности: крестьяне отказывались продавать продукты за медные деньги, а платить налоги серебряными — что в итоге выразилось в Мед­ном бунте в Москве в 1662 г. и, как следствие, изъятии медных денег из обращения.

2) сопровождаясь формированием новых институтов; Пример

Попытка ввести в 1992 г. в России прогрессивную шкалу налогообло­жения физических лиц, аналогичную той, которая существует в развитых странах Европы, и добиться в соответствии с ней уплаты полного объема налогов ни к чему не привела. В условиях начального этапа формирования

56_________ Неоинституциональная экономическая теория

института налоговой полиции, отсутствии необходимой сети налоговых инспекций (а, следовательно, и полной информации о налогоплатель­щиках), отсутствии опыта заполнения налоговой декларации и сложной процедуры ее сдачи, несовершенства налогового законодательства эко­номические агенты находили выход в применении всевозможных «серых» схем, позволяющих обойти закон и скрыть большую часть прибыли. В свою очередь, повсеместное использование «серых» схем привело к их институционализации.

3) способствуя активизации уже существующих институ­тов.

Пример

В результате либерализации цен и денежных потоков в 1992 г. значи­тельно активизировался бартерный обмен, который, однако, сосущество­вал с денежным. Оба института пользовались положительным спросом.

Скорость институциональных изменений зависит от того, на­сколько быстро будет расти число людей, использующих данный институт. Чем быстрее будет осознана необходимость и выгода от соблюдения определенного набора правил, тем быстрее они будут институционализированы. (Институционализация — закрепление в отношениях между индивидами определенных правил и норм с возрастающей частотой их использования для все большей части членов общества.)

5. Организации

"'Я.

Наряду с институтами на эффективность институциональной системы влияют организации.

По Норту, институты наряду со стандартными ограниче­ниями, описываемыми экономической теорией, формируют возможности, которыми располагают члены общества.

Институциональные рамки определяют, какие организации (политические органы, экономические структуры, общественные учреждения) возникают и работают, иными словами: институты — это «правила игры», а организации — «игроки». Однако это не означает, что игроки в обязательном порядке будут следовать ус-

Глава 3. Институты и их роль в жизни общества 57

тановленным в обществе «правилам игры». Подобно институтам, организации структурируют взаимоотношения между людьми. «Организацииявляются целенаправленно действующими едини­цами, созданными организаторами для максимизации богатства, дохода или иных целей... Преследуя эти цели, организации пос­тепенно меняют институциональную структуру»1.

Роль организаций (предприятий, фирм) в институциональ­ном процессе еще мало изучена, однако последние исследова­ния, проводимые в рамках неоинституциональной теории, в частности, Г. Клейнером, показывают, что организация является не только производителем товаров и услуг, а также своеобраз­ным «институтопровайдером», который выполняет следующие основные функции:

• роль генератора и распространителя производственных институтов и соглашений. Успешный опыт отдельной органи­зации, эффективность используемой в ней системы контрактов, как правило, побуждает аналогичные структуры использовать эти методы организации;

Пример

Создание таких институтов-объединений, как тресты и синдикаты, позволило их членам получить большую прибыль, увеличить финансовые возможности за счет согласованного распределения средств. Данная ор­ганизация благодаря ошеломляющим результатам получила дальнейшее распространение у обладающих близкими возможностями фирм, и эта форма отношений была быстро институционализирована.

• роль инкубатора институтов. В результате деятельности организации происходит формирование новых формальных правил и неформальных норм, которые учитывают особенности данной структуры, функционируют с большей эффективностью конечных результатов, или, говоря иначе, выращивание новых институтов в существующей институциональной среде;

Пример

Система морального и материального стимулирования работнике! на предприятии.

'Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. — М: Фонд экономической книги «Начала», 1997. — С. 20.

58 Неоинституциональная экономическая теория

• роль индивидуального институционального интеграто­ра (вовлечение новых индивидов в состав носителей данной нормы);

Пример

Принятие нового работника происходит в соответствии с контрактом, за­ключенным между ним и руководителем организации, в котором работник обязуется выполнять установленные формальные правила, действующие здесь и закрепленные в «Должностных инструкциях». Важную роль для работника играет адаптация в коллективе, в результате которой он узнает устоявшиеся неформальные нормы и начинает действовать в их рамках. Если он принимает и соблюдает правила и нормы, то остается в коллективе и имеет все шансы в соответствии со своими способностями продвинуться по службе, в противном случае — становится «изгоем» и увольняется.

Институциональные изменения могут носить искусственный характер в том случае, если, например, организации создаются в интересах отдельных групп или лиц, или когда руководи­тели политических и экономических организаций считают, что добьются большего успеха путем изменения тех или иных институциональных рамок. Следовательно, как и институты, организации не обязательно являются социально продуктив­ными вследствие того, что институциональная система может создавать искаженные стимулы.

Пример

Создание отдельных союзов может носить чисто групповой характер и ставить своей целью образование мощной лоббистской группы, спо­собной повлиять на правительство. Деятельность подобных организаций, как правило, ведет к росту трансакционных издержек функционирования экономической системы в целом.

Выбор, который делают экономические агенты, зависит во многом от функционирования и эффективности политических и экономических организаций и достоверности получаемой ими ин­формации. «Если бы политические и экономические рынки были эффективными (если бы трансакционные издержки равнялись нулю), то руководители всегда бы делали правильный выбор»1.

'Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. — М: Фонд экономической книги «Начала», 1997. — С.23.

Глава 3. Институты и их роль в жизни общества 59

Субъективное восприятие субъектами экономической и поли­тической систем, а также производимой информации является причиной принятия ими решений, которые зачастую не приво­дят к увеличению эффективности экономики и общественного благосостояния.

В соответствии с неоинституциональным подходом в качестве особой организации следует рассматривать государство.

Государство можно исследовать и как институт (механизм формирования и соблюдения системы формальных правил на базе социального контракта), и как организацию (структуру госу­дарственного аппарата управления, систему законного наказания и принуждения) (см. главу 6).

Приложение

Влияние институтов на эффективность ;

экономической системы

Каким же образом можно выделить основные для развития экономической системы институты? Одним из способов явля­ется определение их эффективности. Согласно Д. Норту, все институты являются эффективными в том смысле, что оказыва­ют влияние на развитие обществ и, в частности, экономических систем.

Существующая в обществе институциональная система может состоять из институтов как повышающих, так и сни­жающих эффективность экономической системы1. То есть в обществе можно наблюдать одновременно наличие институтов как способствующих экономическому росту, так и тормозящих его. Здесь важна роль «институционального остатка»2, который складывается в конечном результате и оказывает решающее воздействие на развитие экономической системы.

'Под эффективностью экономической системы подразумевается функ­ционирование экономики на уровне своей кривой производственных воз­можностей.

2Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. — М: Фонд экономической книги «Начала», 1997. — С. 25.

60___________Неоинституциональная экономическая теория

Что же ведет к созданию более эффективных систем? Д. Норт сравнивает два различных подхода к проблеме развития сферы образования в Соединенных Штатах и странах «третьего мира», эффективность созданных институтов и последствия их влияния на прогресс и развитие экономики в долгосрочной перспективе. Так, крупные инвестиции в образовательную сферу в США в конце XIX в. привели к формированию системы образования, которая обеспечила в дальнейшем полноценное развитие эко­номики, обеспечив ее хорошо подготовленными кадрами и заложив базу для развития научно-технического потенциала. В свою очередь, недооценка роли и соответственно «остаточное финансирование» сферы образования в странах «третьего мира» явилось причиной дефицита квалифицированных специалистов в экономике этих стран. Таким образом, недопроизводство1 от­дельных институтов и стало причиной формирования недоста­точно эффективной экономической системы. Согласно оценкам ряда специалистов, увеличение продолжительности образования в США на один год ведет к увеличению ВВП на 5-15 %. Отдача от вложений в образование в развивающихся странах еще выше: инвестиции в начальное образование в странах с низким доходом обеспечивают рост ВВП в среднем на 23 %2.

Таким образом, существует зависимость эффективности эко­номической системы от эффективности ее институциональной основы.

Рассмотрим данный эффект с помощью графика (рис. 3.2).

Точка Е лежит на кривой потребительских возможностей, де­монстрирующей уровень развития экономики с недостаточно эф­фективной институциональной системой, для которой характерно недопроизводство или отсутствие отдельных институтов, позволяю­щих сократить трансакционные издержки ее функционирования:

'Под недопроизводством отдельных институтов автор понимает недоста­точно развитую с точки зрения эффективности институциональную систему. Основная причина заключается в отсутствии изначально импульсов или стимулов для развития данных институтов. Импульсы (стимулы) для форми­рования отдельных институтов могут быть заданы как самой системой, так и извне, например, в результате вмешательства государства.

2Psacharopoulos G. Returns to Investment in Education: A Global Update. - World Development, 1994. - V. 22. - № 9. - P. 153-170.

Своевременное развитие отдельных институтов позволило бы повысить эффективность институциональной системы, а следовательно, и экономической. Графически это показано смещением кривой потребительских возможностей вправо на рис.3.2.

Однако помимо фактора недопроизводства отдельных ин­ститутов необходимо учитывать то, что в различных условиях одни и те же институты могут оказывать как положительное, так и отрицательное воздействие на развитие экономики. Так, например, ограничение конкуренции рассматривается как один из способов повышения эффективности за счет сниже­ния трансакционных издержек для отдельных экономических агентов путем договорных обязательств сторон, и в то же время в результате договоренности цены теряют свою основную роль регулятора между спросом и предложением, что ведет к росту трансакционных издержек в целом.

Действие различных групп институтов представлено на рис. 3.3.

Все институты можно разделить на три группы — институ­ты, повышающие эффективность экономической системы, ней­тральные институты и институты, снижающие эффективность экономической системы.

Результатом действия институтов, повышающих эффектив­ность экономической системы, является улучшение по Паре-

то — то есть снижение трансакционных издержек экономичес­кой системы, что приводит к увеличению доходов всех членов общества. Графически улучшение по Парето показано на рис. 3.3 стрелкой: смещение из точки Е в точку А, лежащую на кривой потребительских возможностей.

Роль нейтральных институтов заключается в снижении трансакционных издержек для одной группы экономических агентов и одновременном их росте — для другой. Такое пе­рераспределение не приводит к повышению эффективности экономической системы в целом. Графически роль нейтральных институтов показана смещением из точки Е в точку В.

И, наконец, развитие институтов, снижающих эффектив­ность институциональной системы из-за несовершенства «пра­вил игры» и роста неопределенности, приводит к усложнению процесса обмена, росту трансакционных издержек экономичес­кой системы, что показано на графике стрелкой: перемещение из точки Е в точку С.

Если продолжить этот анализ, то становится правомерной постановка вопроса: как объяснить выживание обществ и экономик с устойчиво низкими параметрами функциониро­вания?

Глава 3. Институты и их роль в жизни общества__________63

Один из ответов дает теория эволюционных изменений1 — с течением времени неэффективные институты отмирают, а эффективные выживают, и поэтому происходит постепенное развитие более эффективных форм экономической, полити­ческой и социальной организации.

Основные понятия:

ТЕОРИЯ ТРАНСАКЦИОННЫХ ИЗДЕРЖЕК

Экономическая теория трансакционных издер­жек представляет собой сравнительный инсти­туциональный подход к изучению экономической организации, в котором трансакция выступает в роли базовой единицы анализа1.

Оливер Итон Уильямсон

Теория трансакционных издержек (transaction cost economics)

является одной из составных частей неоинституционализма, а трансакционные издержки наравне с институтами — ее базовой категорией.

Первоначальные исследования с применением в качестве основного инструмента категории «трансакционные издержки» проводились для анализа деятельности фирмы и связаны с име­нем Р. Коуза.

Рональд Коуз занимает заметное место среди ученых-эконо­мистов, получивших мировую известность. Нобелевский лауреат 1991 г. «за открытие и прояснение значения стоимости сделок и права собственности для институциональной структуры и функ­ционирования экономики», Р. Коуз всегда следовал принципу рассматривать реальный мир экономических явлений, а не ос­таваться в рамках экономики «на классной доске»2.

Основная статья Р. Коуза «Природа фирмы» появилась в 1937 г., однако несмотря на важность для экономического ана­лиза выводов, сделанных в рамках новой институциональной

'Уильямсон О.И. Экономические институты капитализма: Фирмы, рынки, «отношенческая» контрактация. — СПб.: Лениздат, CEV Press, 1996. - С. 607.

2Нобелевские лауреаты XX века. Экономика. Энциклопедический сло­варь. - М.: РОССПЭН, 2001. - С. 232, 237.

68 Неоинституциональная экономическая теория

школы, это направление экономической науки развивалось крайне вяло и лишь в 1960-х гг., подкрепленное признанием того, что феномен «недостаточности рынка», или «провалов рынка» (marketfailure) является следствием эффектов трансакци-онных издержек, оно получило сильный импульс для широкого распространения и применения при анализе экономических процессов.

Причиной этому послужили резкое обострение социально-экономических проблем в ведущих промышленных странах, связанных во многом с возросшей ролью государства в управ­лении экономическими и социальными процессами, а также мировые тенденции, направленные на дальнейшую интеграцию и разделение труда между различными странами или группами стран, что неизбежно отразилось на изменении их институцио­нальной системы и росте трансакционных издержек. Развитие новых технологий, появление новых видов собственности, на­пример, интеллектуальной, обострение проблемы расщепления прав собственности на частичные полномочия и т.д. также спо­собствовали и дальнейшему росту трансакционных издержек как отдельных экономических агентов, так и экономической системы в целом.

Дальнейшие разработки теории трансакционных издержек и теории фирмы были проведены А. Алчияном и Г. Демсецем, У. Меклингом, М. Дженсеном, Й. Барцелем и др. Следует отме­тить целый ряд работ не только в области экономики, но и права, в частности, по правам собственности. Сама же теория трансак­ционных издержек сформировалась лишь в 1960—1970-е гг.

Теория трансакционных издержек в некоторой степени повторила путь, пройденный неоклассической экономической теорией — от исследования фирмы до анализа экономической системы. Инструментарий теории стал широко применяться как для изучения отдельных институтов, так и исследований, проводимых на уровне институциональных систем.

Таким образом, исследования, проводимые в рамках теории трансакционных издержек, можно разделить на два уровня: микро и макро. На микроуровне — это анализ процессов на уровне фирмы (Р. Коуз, О. Уильямсон, А. Алчиян, Г. Демсец, Р. Познер и др.), изучение поведенческих мотиваций отдельных

экономических агентов (Г. Беккер, О. Уильямсон, Й. Шумпетер и др.); на макроуровне — анализ экономической системы в целом (Д. Норт, Дж. Уоллис, Т. Эггертссон и др.).

Основные течения неоинституционализма можно класси­фицировать по признаку состояния института — стабильное функционирование (теория прав собственности, теория контрак-i тов, теория фирмы/экономической организации, теория обще-ственного выбора) и изменение институциональной системы и ее влияние на экономику (теория институциональных изменений, новая экономическая история).

В соответствии с данной классификацией выделим два под­хода в рамках теории трансакционных издержек: трансакци-онный подход Коуза—Уильямсона (для экономического анализа отдельных институтов) и трансформационный подход Норта (для анализа институциональных изменений в различных экономи­ческих системах).

Такое разграничение может вызвать ряд возражений, одна­ко оно позволяет провести исследование институциональных процессов в странах с трансформационной/переходной1 эко­номикой. В частности, подход Коуза—Уильямсона применим для сравнительного анализа эффективности государственных и частных структур, причин теневой экономики (принятия реше­ний экономическими агентами функционировать в легальном секторе или уйти «в тень»), а подход Норта — для анализа инс­титуциональных причин перехода от командной системы к ры­ночной, анализа хода и результатов процессов реформирования переходной экономики, объяснения процессов неформальной институционализации, криминализации общества и экономики, феномена институциональных ловушек и других. Во многом разработанный инструментарий объясняет экономические про­цессы, происходящие в развивающихся странах, и по сравнению с традиционным (неоклассическим) дает более полную картину происходящих изменений во всех сферах общества, в том числе и экономической.

'В западной литературе в большей степени используется термин транс­формационная экономика, в российской экономической литературе — пе­реходная.

70___________Неоинституциональная экономическая теория

Следует также выделить позитивный и нормативный аспекты теории. Позитивная функция заключается в констатировании фактов такими, какими они есть, нормативная — в выработке рекомендаций для экономической политики, основным крите­рием эффективности в данном случае является минимизация трансакционных издержек.

1. Подход Коуза-Уильямсона

Введение трансакционных издержек в экономический анализ Р. Коузом было, по его мнению, необходимо для объяснения существования таких противоположных рынку «островков со­знательного контроля», как фирма1.

В своей статье «Природа фирмы» (1937) Р. Коуз обозначил трансакционные издержки как «издержки использования ме­ханизма цен», «издержки осуществления трансакций2 обмена на открытом рынке», или «рыночные издержки».

Позднее в статье «Проблема социальных издержек» (1960) Р. Коуз использовал выражение «издержки рыночных трансак­ций». Их сущность он описывает следующим образом: «Чтобы осуществить рыночную трансакцию, необходимо определить, с кем желательно заключить сделку, оповестить всех, с кем жела­ют заключить сделку и на каких условиях, провести предвари­тельные переговоры, подготовить контракт, собрать сведения, чтобы убедиться в том, что условия контракта выполняются, и так далее»3.

В узком смысле слова под трансакционными издержками подразумевают время и усилия, затрачиваемые на совершение сделки. Величина издержек во многом зависит от количества

1В неоклассической теории понятие фирмы фактически сливалось с по­нятием производственной функции, и, следовательно, вопрос о причинах возникновения и существования фирмы не ставился.

^Трансакция — сделка, облеченная в контрактную форму. (Причем конт­ракт может быть заключен как в письменной, так и устной форме — Прим. автора).

3Коуз Р. Фирма, рынок и право. — М.: Дело ЛТД, 1993. — С. 8-9. ;

Глава 4. Теория трансокционных издержек_____________71

участников, месторасположения их друг от друга. Высокие трансакционные издержки могут заблокировать функциониро­вание рынков, которые иначе работали бы эффективно. В широ­ком смысле слова под трансакционными издержками понимают любое использование ресурсов, требующееся для достижения и соблюдения договоренностей, в том числе затраты на получение информации, необходимой для выработки стратегии торгов, время, потраченное на торг, а также затраты на предотвращение мошенничества со стороны других участников сделки1.

Вышеприведенные определения во многом схожи и выделяют одни и те же виды издержек. Однако в экономической литературе выражение «трансакционные издержки» закрепилось довольно прочно и широкое распространение получило следующее оп­ределение, сформулированное К. Далманом: «трансакционные издержки (transaction costs) — это издержки сбора и обработки информации, издержки проведения переговоров и принятия ре­шений, издержки контроля и юридической защиты выполнения контракта»2. Таким образом, трансакционные издержки — это издержки, не связанные с процессом производства.

В экономической литературе существует ряд классификаций3 и типологий трансакционных издержек. Наиболее распростра­ненной является следующая:

- издержки поиска информации (затраты времени и ресурсов на получение и обработку информации о ценах, имеющихся товарах, продавцах и покупателях). Издержки такого рода складываются из затрат времени и ресурсов, необходимых для ведения поиска, а также потерь, связанных с неполнотой и не­совершенством приобретаемой информации.

'КутерР. Д. «Теорема Коуза» в кн.: Экономическая теория/Под ред. Дж. Иту-элла, М. Милгрейта, П. Ньюмена: Пер. с англ. / Науч. ред. чл.-корр. РАН B.C. Автономов. — М.: ИНФРА-М, 2004. — XII, (New Palgrave). — С. 62.

2Dalman С. J. The Problem of Externality// The Journal of Law and Economics 22. - № 1. -April 1979. - P. 148.

3B соответствии с классификацией К. Менара можно выделить следующие виды издержек:

1. Издержки вычленения.

2. Информационные издержки.

3. Издержки масштаба. ;j

4. Издержки поведения. . '

- издержки ведения переговоров. Рынок требует отвлечения значительных средств на проведение переговоров об условиях обмена, на заключение и оформление контрактов. Как один из способов экономии издержек этого вида — использование системы стандартных (типовых) договоров;

- издержки измерения количества и качества вступающих в обмен товаров и услуг. Любой товар — это сложный, часто неповторяющийся продукт, для оценки качественных характе­ристик которого требуется либо применение соответствующей измерительной техники, либо проведение мер, имеющих целью обезопасить стороны от ошибок измерения и, наконец, потерь от этих ошибок. Сокращению издержек этого вида способствует введение стандартов мер и весов, приобретение партий по образ­цам, фирменные знаки. Однако иногда качество товара вообще неизмеримо и для оценки приходится пользоваться суррогатами (например, судить о вкусе фруктов или овощей в магазине по их внешнему виду — цвету, помятостям, запаху);

- издержки спецификации и защиты прав собственности (рас­ходы на содержание судов, арбитража, органов государственного управления, а также затраты времени и ресурсов, необходимые для восстановления нарушенных прав, потери от плохой спе­цификации и ненадежной защиты). В рамках неоинституцио­нальной теории с издержками этого вида можно бороться путем воспитания членов общества в духе согласия с общепринятыми «правилами игры» и этическими нормами, укрепления идеоло­гии, создания системы базовых ценностей общества, направлен­ной на соблюдение установленных «правил игры», выработку общественного мнения, осуждающего нарушение закона, что является, по мнению разработчиков теории, более эффективным способом защиты прав собственности, нежели использование механизмов принуждения (наказания);

- издержки защиты от оппортунистического поведения, под ко­торыми понимается недобросовестное поведение, нарушающее условия сделки или направленное на получение односторонних выгод.

Большое внимание последнему виду издержек уделено в работах О. Уильямсона, внесшего огромный вклад в развитие теории трансакционных издержек экономической организации.

Его книгу «Экономические институты капитализма» (1985), по утверждению многих экономистов, можно считать настоящей энциклопедией трансакционного подхода.

При исследовании трансакций О. Уильямсон исходит из следующих положений:

- эффективность сделки зависит от того, насколько точно «структура управления «состыкована» с атрибутами данной трансакции, к которым относятся специфичность активов1, ис­пользуемых для реализации сделки», от частоты осуществления сделки и степени определенности условий ее осуществления;

- поскольку ввиду ограниченной рациональности людей, заключающих сделку, невозможно предусмотреть в контракте все обстоятельства и условия его выполнения, то все сложные контракты неизбежно являются несовершенными, или «отно-шенческими», так как требуют постоянного взаимодействия между участниками по адаптации их отношений к изменяю­щимся условиям сделки.

Проводимые О. Уильямсоном исследования экономической организации учитывали влияние на ее развитие таких условий, как ограниченная рациональность, оппортунизм и специфич­ность активов. Неопределенность является следствием каждого из перечисленных условий.

О. Уильямсоном были разработаны и применены для иссле­дования вертикальной организации корпоративных структур основные методологические принципы:

Трансакция — базовая единица анализа.

Любую проблему, которую прямо или косвенно можно понимать как контрактную, полезно изучать с точки зрения минимизации трансакционных издержек.

Экономия трансакционных издержек достигается путем дифференцированного закрепления различных трансакций за структурами управления ими, которые в свою очередь представ-

1 Специфические активы — это активы, имеющие особую ценность при выполнении конкретного контракта. Такие активы (например, уникальное оборудование) очень трудно продать, передислоцировать или найти им аль­тернативное применение. Согласно Уильямсону, чем специфичнее активы, тем выше трансакционные издержки и тем сильнее стимулы к установлению долговременных отношений между участниками.

74___________Неоинституциональная экономическая теория

ляют организационную оболочку контрактных отношений, в рамках которых обеспечивается устойчивость последних.

Выбор организационной структуры происходит на основе сравнительной институциональной оценки дискретных альтерна­тив, среди которых классическая рыночная контрактация рас­положена на одном полюсе, централизованная иерархическая организация — на другом1.

О. Уильмсон рассматривает оппортунизм — как преследова­ние личного интереса с использованием коварства (self-interest-seeking-with-guile), включая такие более явные формы, как ложь, воровство, мошенничество, а также предоставление неполной или искаженной информации, особенно когда речь идет о преднамеренном обмане, введении в заблуждение, искажении и сокрытии истины или других методах запутывания партнера2.

Различают две основные формы оппортунизма, первая ха­рактерна для отношений внутри организаций, а вторая — для рыночных сделок.

Интересно рассмотреть такую форму поведения, как «отлы­нивание» (shirking) —работу с меньшей отдачей и ответственнос­тью, чем следует по условиям договора. Когда отсутствует воз­можность эффективного контроля за агентом, он может начать действовать, исходя из собственных интересов, не обязательно совпадающих с интересами нанявшей его фирмы. Проблема «отлынивания» появляется и в том случае, если люди работают сообща («командой») и личный вклад каждого определить очень трудно. Если труд членов коллектива оценивается неточно, то появляется разрыв между количеством труда и его оплатой, та­ким образом, нарушается система материальных и моральных стимулов к труду и создаются условия, подталкивающие к от­лыниванию. Контроль же за деятельностью членов коллектива зачастую оказывается неэффективным или дорогостоящим. Таким образом, часто такой контроль невозможен чисто по

'Уильямсон О.И. Экономические институты капитализма: Фирмы, рынки, «отношенческая» контрактация.-СПб.: Лениздат, CEV Press, 1996. - С.88,89.

2Уильямсон О.И. Экономические институты капитализма: Фирмы, рын­ки, «отношенческая» контрактация. — СПб.: Лениздат, CEV Press, 1996. — С. 689.

Глава 4. Теория трансакционных издержек_____________75

материальным соображениям: издержки такого контроля могут превышать издержки от оппортунистического поведения.

В рыночной сфере поведенческая неопределенность является одним из важнейших компонентов неопределенности внешней среды и значительно осложняет осуществление трансакций. В силу того, что вероятность совершения индивидом оппор­тунистического поступка, то есть отказа от ранее взятых и закрепленных в договоре обязательств, не может быть оценена и рассчитана заранее и в полном объеме, становится невозмож­ным запланировать сумму издержек, связанных с заключением таких сделок.

Таким образом, трансакционные издержки влияют на объем осуществляемых трансакций и появляется необходимость в орга­низации фирмы. Относительным преимуществом фирмы Р. Коуз называл возможность экономии на трансакционных издержках.

Дж. Стиглер назвал мир с нулевыми трансакционными из­держками столь же странным, что и физический мир без сил трения. Экономическая система существует с неким «трением», которое усложняет осуществление экономических обменов.

В «воображаемом» мире с нулевыми трансакционными из­держками' размещение ресурсов не зависит от правовых пози­ций: люди всегда могут договориться, не неся никаких издержек, о приобретении, подразделении и комбинировании прав так, чтобы в результате увеличилась ценность производства2.

При нулевых трансакционных издержках производитель включает в контракт все, что необходимо для максимизации

'«Мире нулевыми трансакционными издержками» часто поошибке называе­тся коузианским, хотя сам Коуз в статье «Фирма, рынок и право» указывает на ошибочность этого мнения и считает «своим» «мир с положительными транс­акционными издержками», поскольку, по мнению Коуза, нет смысла рассмат­ривать «мир, в котором отсутствуют трансакционные издержки»: в таком мире не имеет значения правовая система — люди всегда могут договориться друг с другом, не неся никаких издержек, институты, образующие экономическую систему, также никому и ни для чего не нужны. В таком мире «ничего не стоит ускорить трансакции так, что вечность будет прожита за доли секунды». — См. Коуз Р. Фирма, рынок и право. — М.: Дело ЛТД, 1993. — С. 16.

2Это утверждение Дж. Стиглер окрестил «теоремой Коуза» и сформулиро­вал следующим образом: «...в условиях совершенной конкуренции частные и социальные издержки равны».

76___________Неоинституциональная экономическая теория

ценности производства, и нет никакой экономической основы для существования фирмы.

В реальном мире с положительными трансакционными из­держками многие из контрактов не будут заключены и осущест­влены, поскольку выгода от их исполнения намного меньше, чем расходы.

Трансакционные издержки можно рассматривать как цен­ность ресурсов, направленных на создание и использование институтов. Если бы институты были свободными благами, то они не обладали бы альтернативными издержками и не влияли бы на эффективность ограниченных ресурсов1.

Согласно Р. Коузу, рынки подобно фирме также являются ин­ститутами, облегчающими осуществление обменов, поскольку позволяют сократить трансакционные издержки. Рассматривая рынки, Р. Коуз делает вывод, что для существования чего-либо, подобного совершенной конкуренции, обычно необходима сложная система правил и ограничений, установленная, как правило, государством.

Р. Коуз подчеркивает фундаментальную роль трансакцион-ных издержек в процессе формирования институтов, составля­ющих экономическую систему2.

Классическим примером появления и развития института является институт «цеха». Расцвет цеховой организации в Европе приходится на XIII—XV вв., хотя первые цехи зародились в Италии в IX-X вв. Потребность в таком институте была обусловлена наиболее низкими как производствен­ными, так и трансакционными издержками в рамках цеха по сравнению с обособленной ремесленной деятельностью. Вся производственная и сбытовая деятельность четко регламентировалась уставом, принимае­мым на общем собрании. В уставе оговаривалось число подмастерьев и учеников для одного мастера, объем и цена выпускаемой продукции, время работы, место продажи, ширина прилавка и т.д. За несоблюдение установленных правил мастер подвергался наказанию вплоть до запрета заниматься ремеслом в данном городе. Несмотря на жесткие условия, подобная регламентация имела свои положительные стороны, так как способствовала расширению ассортимента продукции, повышению ее

'Furubotn E.G., Richter R. The New Institutional Economics: An Assesment// The New Institutional Economics, eds. Furubotn E.G., Richter R. — 1991. — P. 8. 2Коуз Р. Фирма, рынок и право. — ML: Дело ЛТД, 1993. — С. 15-16.

Глава 4. Теория трансакционных издержек 77

качества, обеспечивала защиту от конкурентов, гарантировала сбыт. Эффективной была и система подготовки новых мастеров, которые были обязаны пройти все ступени обучения, сдать экзамен на мастера. Со вре­менем жесткая регламентация стала тормозом для дальнейшего развития производства. Значительно была усложнена процедура перехода из подмастерьев в мастера, появились «вечные подмастерья», для вступления в цех нужно было заплатить большой взнос. Это приводило к тому, что цеховая система превращалась в закрытую и консервативную структуру. Строгое ограничение ассортимента не позволяло наладить выпуск новых изделий, лимитирование объема и установление монопольных цен сдер­живало накопление капитала, развитие конкуренции и рыночных отно­шений в целом. Появление мануфактур происходило прежде всего в тех отраслях, в которых в меньшей степени была развита цеховая система, а ' именно горнодобывающей и хлопчатобумажной промышленностях. Таким образом, трансакционные издержки определили существование цеховой системы: низкие — способствовали ее появлению, высокие — обусловили , ее замену на новую, более эффективную организацию труда. L

Общее предложение институтов может быть выражено через ; издержки по их созданию (ex ante) и функционированию (expost). Исходя из методологии Дж. Коммонса, одного из основополож- , ников институциональной экономики, издержки по созданию и обеспечению деятельности институтов могут быть определены как издержки коллективного действия. 1,

В ходе эволюции общества, внедрения новых технологий и изменений в системе отношений между участниками обмена появляются новые виды трансакционных издержек. Напри­мер, издержки защиты компьютерной информации поглощают значительную часть бюджета банковских, правительственных и других организаций, или издержки защиты интеллектуаль­ной собственности, которые не могли быть предусмотрены в 1930-х гг. Таким образом, первый пункт первоначально приве­денной классификации можно заменить на «издержки поиска и защиты информации» и т.д.

Как будет показано далее, в переходной экономике большое место занимают специфические издержки, связанные с особен­ностями реформируемой институциональной системы, опреде­ляющие зачастую дальнейшее развитие экономики отнюдь не в сторону экономического роста, поскольку блокируют большую часть сделок.

Согласно О. Уильямсону, если бы отсутствовала неопреде­ленность хозяйственной жизни, то проблемы экономической организации были бы относительно неинтересны1. Такой подход позволяет ответить на многие вопросы, связанные с выбором вида экономической организации.

По определению О. Уильямсона, следует различать ex ante издержки, возникающие при составлении проекта договора, ведении переговоров и обеспечении гарантий соглашения, и expost издержки, связанные с неэффективной адаптацией и корректировкой дого­вора и возникающие, когда реализация контракта сбивается с установленного курса в результате пробелов в договоре, ошибок, упущений и непредвиденных внешних возмущений2. у Временная протяженность трансакции, возможность деления на две стадии — ex ante и ex post — оказывает влияние на пове­дение участников: возможно изменение их отношения к сделке на двух различных этапах. Поэтому О. Уильямсон акцентирует внимание на том, что ex ante и ex post контрактные расходы взаимозависимы и должны анализироваться одновременно, а не последовательно.

На величину трансакционных издержек, помимо неопреде­ленности и несовпадения интересов взаимодействующих друг с другом экономических агентов, оказывает влияние существу­ющий в обществе набор институтов. Таким образом, трансак-ционный подход также исследует причины и дает объяснение сделкам, которые с точки зрения традиционной экономической науки не являются эффективными, следовательно, не должны быть осуществлены и поэтому не рассматриваются mainstream, хотя и имеют место на практике.

Так, в российской практике широко распространены сделки, заклю­чаемые со «своими» — проверенными и хорошо знакомыми партнерами. Такая форма персонифицированного обмена сопряжена, в одном случае, с высокими трансакционными издержками за счет сокращения выбора участников и возможности заключить более выгодную сделку, возмож-

'Уильямсон О.И. Экономические институты капитализма: Фирмы, рын­ки, «отношенческая» контрактация. — СПб.: Лениздат, CEV Press, 1996. — С. 71.

2Там же. С. 690. »„

ности дальнейшего расширения поля деятельности и т.д., в другом — с их экономией на трансокционных издержках оппортунистического поведения.

Поведение российских экономических агентов перестает казаться «странным» и «нерациональным» в условиях, когда институты, обеспечи­вающие надежность и безопасность неперсонифицированного обмена, неразвиты, и поддержание традиционных деловых связей обходится намного дешевле.

В данном случае теоретическое обоснование получает функциониро­вание в переходной экономике таких «неэффективных» с точки зрения рыночной системы институтов, как институт неденежных расчетов: бартер, взаимозачеты и т.д.

Постепенно «укрупняясь», теориятрансакционныхиздержек выходит на макроуровень.

С. Чёнг определил трансакционные издержки как «издержки, существование которых невозможно себе представить в эко­номике Робинзона Крузо»2, то есть трансакционные издержки появляются в любой экономике с числом агентов более одно­го. Такое широкое толкование имеет множество недостатков, главным из которых исследователи считают неопределенность понятия «экономическая эффективность» — экономически эффективным можно считать практически любое действие че­ловека, если полагать, что он принимал во внимание не только производственные, но и трансакционные издержки, которые в широкой трактовке практически не поддаются количественной оценке. Тем не менее, эта концепция сыграла важнейшую роль в развитии современной экономической науки. Именно она является ключом к пониманию большого числа процессов, происходящих в экономической системе. _К^дрщ„вгюдве~справедливо определил трансакционные издержки как «затраты на управление экономической системой»11. Анализ трансакционных издержек функционирования различ­ных видов экономических систем позволяет во многом ответить на вопрос: почему при кажущейся видимости одинаковых эко-

1 Cheung S. The myth of social costs. — L., 1978.

2Arrow K. The organisation of economic activity: Issues pertinent to the choice of market versus nonmarket allocation. // In The Analysis and Evaluation of Public Expenditure: The PPB System. — V. 1. — 1969. — P. 48.

80___________Неоинституциональная экономическая теория

номических условий различные экономические системы имеют совершенно противоположные результаты?

В данном контексте нельзя оставить без внимания идею Ф. Хайека о том, что в свободном обществе информация рас­пространяется быстрее, чем в административно-регулируемом, и, следовательно, рынок имеет решающее преимущество перед государственным регулированием с точки зрения экономии на трансакционных издержках. По Хайеку, выигрывает не то обще­ство, которое производит больше продукции с меньшими затра­тами сырья и материалов, а то, которое производит продукцию с меньшими удельными затратами трансакционных издержек.

Эта идея подтверждается выводом О. Уильямсона о том, что выбор между различными организационными формами (механиз­мами координации и контроля) — иерархической, характерной для крупной фирмы, рыночной и смешанной — происходит в результате сравнения эффективности осуществляемых этими структурами трансакций1. Таким образом, в соответствии с тео­рией трансакционных издержек разнообразие организационных форм возникает, прежде всего, в целях минимизации трансакцион­ных издержек.

Тем не менее, неэффективные способы экономической органи­зации, которым сегодня нет более совершенных реальных альтерна­тив, сохраняют господствующее положение либо до тех пор, пока не будут разработаны какие-либо лучшие организационные решения, либо поддерживаются искусственно отдельными влиятельными группами, правящими партиями. Длительное существование неэф­фективных способов организации может быть связано и с другими причинами, например, с высокими трансформационными издерж- , ками перехода от одной формы организации к другой.

2. Подход Норта

Если подход Коуза—Уильямсона можно назвать трансакцион-ным, то подход Норта — трансформационный по выделению

'Уильямсон О.И. Экономические институты капитализма: Фирмы, рын­ки, «отношенческая» контрактация. — СПб.: Лениздат, CEV Press, 1996. — С. 640-641.

Глава 4. Теория трансакционных издержек_____________*1_

типа издержек, связанных с изменениями системы институтов и изучаемых, как было отмечено выше, в рамках новой эконо­мической истории и теории институциональных изменении.

Первоначально изучение трансформационных издержек входило в теории производства, и этот вид издержек часто h ассоциировали с «производственными издержками» (production 1 costs) — издержками, сопровождающими процесс физического I изменения материала, в результате чего получается продукт, I который обладает определенной ценностью. В эти издержки I включались не только издержки обработки материала, но и из-I держки, связанные с планированием и координацией процесса I производства, если они касались технологии, а не взаимоот­ношений людей. Таким образом, в данной трактовке понятие трансформационных издержек значительно шире, поскольку в значимые производственные издержки входят и трансакцион-ные издержки, назвать которые производственными можно лишь с некоторой долей условности.

В нашем же случае трансформационные издержки связаны не с производством конкретного продукта, а с изменением инсти­туциональной системы. Таким образом, можно дать следующее общее определение трансформационных издержек в рамках неоинституциональной теории: трансформационные издержки (transformation costs) — это издержки, связанные с ликвидацией старых институтов, формированием (или импортом) и адапта­цией новых институтов в экономической системе.

Экономическая система представляет собой сл°жнУю °Р~

ганизационную структуру управления со своими «правилами

игры». По утверждению Коуза, в мире с нулевыми трансак-

ционными издержками необходимости в правовой системе

не существовало бы. В соответствии с трансформа4ионным

| подходом причиной увеличения трансформационных издержек

I являются изменения в обществе, приводящие к ликвидации

I старых и установлению новых формальных и неф°Рмальных

I правил в обществе.

I Несмотря на различие трансформационные и трансакцион-

г ные издержки находятся в тесной зависимости, суть которой

раскрывает следующая интерпретация обобщенной теоремы

Коуза, сформулированная Т. Эггертссоном: если трансакцион-

82 Неоинституциональная экономическая теория

ныв издержки невелики, то экономика всегда будет развиваться по оптимальной траектории, независимо от имеющегося в ней набора политических и других институтов1. То есть при неболь­ших трансакционных издержках функционирования институ­циональной системы любые изменения сдерживаются угрозой высоких трансформационных издержек, а технический прогресс и накопление капитала (физического и человеческого) автома­тически обеспечивают экономический рост.

Следует отметить тот факт, что изменение институциональ­ной системы ведет не только к росту трансформационных издер­жек, но и к появлению целого ряда трансакционных издержек, отсутствующих в прежней системе.

Все вышесказанное объясняет во многом и длительное су­ществование неэффективных институтов и функционирование застойных форм экономической организации.

Основные силы, сдерживающие изменения, были рассмот­рены Д. Нортом. Ими могут быть:

1) государство — если это способствует минимизации разни­цы между доходами и расходами казны;

2) влиятельные группы, преследующие свои личные инте­ресы;

3) институциональная матрица, которая определяет зависи­мость общества от траектории его предшествующего развития.

Следовательно, высокие трансформационные издержки являются своеобразным стабилизатором уже сложившейся ин­ституциональной системы независимо от ее эффективности.

Введение более эффективных «правил игры» — создание институтов связано со значительными трансформационными издержками, однако отдача от новых институтов (по экономии трансакционных издержек) может быть гораздо большей.

Несмотря на то, что вложения в реформы сопряжены с го­раздо большим риском, чем обычные инвестиции, ожидание большей эффективности новых институтов, а также опыт других стран движут реформаторами, осуществляющими импорт инс­титутов (см. об институциональных технологиях главу 9).

■Эггертссон Т. Экономическое поведение и институты. — М.: ДЕЛО, 2001. - С. 266.

Характерной чертой переходных экономик являются вы­сокие трансформационные издержки — следствие следующих факторов:

1. Ликвидация институтов прежней системы при отсутствии новых формальных правил, регламентирующих экономическую деятельность и способных поддерживать осуществление сделок с наименьшими трансакционными издержками, привела к об­разованию институционального вакуума (см. главу 9 § 3).

2. В условиях институционального вакуума большая устой­чивость неформальных «правил игры» и их способность к вос­производству послужили основой:

а) неформальной институционализации (см. главу 9 § 4) со­здаваемых новых формальных правил. То есть новые рыночные институты начинали «работать» отнюдь не по рыночному.

б) появлению неэффективных устойчивых равновесий — институциональных ловушек (см. главу 9 § 5). При этом импор­тируемый институт не обязательно отторгается полностью, но масштаб его применения сокращается.

3. В результате неформальной институционализации процесс формирования новых институтов приобрел рентоориентиро-ванный характер (см. главу 12), что привело к искусственному созданию неэффективных институтов (законов и постановлений «барьерного» характера, имеющих целью получение бюрократи­ческой ренты, что повлекло за собой резкий рост трансакцион­ных издержек осуществления как отдельно взятой сделки, так и функционирования экономической системы в целом).

Перечисленные выше эффекты свидетельствуют о несоот­ветствии новых институтов той среде, в которую они «импор­тируются». В частности, основная проблема вытекает из несо­гласования новых формальных правил и старых неформальных норм, что приводит к резкому росту трансформационных и трансакционных издержек.

Анализ видов трансформационных издержек позволяет объ­яснить механизм их роста не только в странах с переходной эко­номикой: чем хуже исходное качество институтов, тем больше инвестиций отвлекается на их совершенствование; чем дальше система от равновесия, тем длительнее переходный процесс и больше потери дезорганизации; удаленность от равновесия

84 Неоинституциональная экономическая теория

означает большие масштабы перераспределения переходной ренты, значит, большие потери вследствие борьбы за нее. Сле­дует отметить тот факт, что издержки и выгоды реформ нерав­номерно распределяются между разными группами населения, что отражается на динамике трансформаций, которая во многом зависит от взаимодействия различных социальных групп1.

В связи с широкомасштабными институциональными изменениями, происходящими в настоящее время в странах с переходной экономикой, а также развивающихся странах, проблема высоких трансформационных издержек стоит очень остро. Как сократить трансформационные издержки и можно ли их сократить?

При искусственном изменении институциональной среды (либо уже существующих институтов, либо импорта совершенно новых институтов) сокращению трансформационных издержек во многом должно способствовать тщательное изучение опыта стран, где подобные институты сформировались в ходе эволю­ции общества или куда были импортированы и где успешно функционируют (см. главу 9).

К сожалению, на проблему трансформационных издержек ученые и экономисты обратили внимание лишь в последнее время и, несмотря на то, что трансформационные издержки 1 являются необходимым и важным элементом в экономическом развитии стран с переходной экономикой и развивающихся стран, они остаются малоизученным фактором.

3. Проблема измерения трансакционных издержек

Предпочтения в пользу тех или иных способов организации могут, например, расходиться не только потому, что эффектив­ность их функционирования оказывается различной, но также и по причине того, что люди используют разные методы взвеши­вания показателей при выведении агрегированной оценки.

'Полтерович В.М. На пути к новой теории реформ // Доклад в ЦЭМИ РАН, 1999.

Недостаточно разработанной с точки зрения математического инструментария остается проблема измерения трансакционных издержек. Критика в большей степени относится к неопера-ционализации и неизмеримости величины трансакционных издержек тех или других действий экономических агентов. По мнению оппонентов, включение в экономический анализ трансакционных издержек позволило бы объяснить практи­чески все явления с точки зрения эффективности, достигнутой путем минимизации трансакционных издержек, а «объяснение всего», по существу, является «объяснением ничего», тем более, если оно базируется на «невидимых вооруженным глазом» со­ставляющих1.

Ответной реакцией сторонников теории трансакционных издержек стала разработка методов, позволяющих перевести трансакционные издержки из воображаемого мира в реальный, придать им количественное выражение.

По мнению Г. Саймона, проблема измерения может быть решена путем сопоставления трансакционных издержек при различных способах контрактации. Сравнение альтернативных дискретных структур управления (discrete structural alternatives) зачастую может проводиться «без применения сложного мате­матического аппарата или исчисления предельных величин. Для . того чтобы продемонстрировать несовпадение двух величин, не требуется столь тонких и сложных методов, как для выявления условий, при которых достигается равенство предельных зна­чений этих величин»2.

Некоторые экономисты предлагают четко специфицировать из­держки в каждом конкретном случае, например, в одном случае это могут быть издержки входа на рынок (регистрация фирмы, получе-

'По мнению автора, в данном случае следует провести параллель с ко­личественным измерением «полезности» тех или иных благ для отдельных потребителей: когда не действует закон спроса в отношении нормальных товаров, то классическая экономическая теория объясняет такое поведение с помощью категории «полезность» — и влияние этой составляющей на выбор потребителя не ставится под сомнение, хотя количественную оценку «полез­ности» дать зачастую невозможно.

2Simon H. A. Reason in Human Affaires. — Stanford: Stanford University Press, 1983. - P. 24.

86 Неоинституциональная экономическая теория

ние лицензии и т.д.), в другом — издержки, сопровождающие дви­жение прав собственности, в третьем — связанные с заключением и защитой контрактов, в четвертом — с принятием решений внутри фирмы и т.д. При поэлементном разбиении многие составляющие этих издержек оказываются вполне измеримыми.

Один из довольно убедительных примеров был дан Д. Нор-том и Дж. Уоллисом при подсчете трансакционных издержек относительно ВНП США. Необходимость проведения подоб­ного анализа объясняется во многом тем, что проблема роста издержек эксплуатации экономической системы была довольно популярной в 1980-е гг. (и остается таковой в настоящее время, в частности, применительно к переходным экономикам). Основ­ной причиной такого пристального внимания исследователей стал тот факт, что по мере развития общества, несмотря на то, что издержки отдельной сделки имели тенденцию к сокращению, доля трансакционных издержек в ВНП росла в связи с увели­чением совокупного объема меновых операций.

Расчет производился на основе определения совокупного объема ресурсов, используемых фирмами, продающими транс-акционные услуги, а также измерения ресурсов, выделяемых на трансакционные услуги фирмами, производящими другие товары и услуги. Исследование охватывало следующие сферы деятельнос­ти: оптовую и розничную торговлю, финансы, страхование и опе­рации с недвижимостью. В число обследуемых попали предпри­ниматели, землевладельцы, служащие, контролеры, охранники и ряд других категорий работников, занятых в негосударственном секторе экономики. В результате исследования было выявлено, что примерный рост трансакционных издержек составил с 1/4 ВНП в 1870 г. до 1/2 ВНП в 1970 г. Причем учтены были только специализи­рованные (специфицированные — прим. автора) трансакционные издержки, которые связаны с покупкой или наймом. Целый ряд издержек, например ожидание в очередях или издержки поиска товара, остались вне поля зрения исследователей1.

'Более подробно о методе подсчета: в книге North D., Wallis J. Measuring the Transaction Sector in the American Economy, 1870— 1970. Long-term Factors in American Economic Growth. In S. L. Engerman and R. E. Gallman eds. Chicago: University Press, 1987. — V. 51. - P. 280-294.

Глава 4. Теория трансакционных издержек '"''"* ' * 87

В вышеописанном исследовании речь шла об определении трансакционных издержек в секторе, предоставляющем пос­реднические услуги1, то есть в данном случае трансакционные издержки были вполне реальными и имели количественную оценку. Однако подсчет трансакционных издержек отдельных видов сделок связан со специфическими трудностями в при­менении трансакционного подхода из-за того, что некоторые трансакционные издержки не могут быть специфицированы и подсчитаны в силу отсутствия трансакций, которые повлекли бы за собой возникновение этого вида издержек. По мнению Р. Капелюшникова, эти виды издержек можно назвать «виртуаль­ными».

«Виртуальные» издержки могут перейти в разряд «реальных», если появится институциональное устройство (новый закон или новая организационная форма), делающее этот тип сделок экономически оправданным. В этом случае трансакционные издержки становятся наблюдаемыми и потенциально измери­мыми.

По мере формирования новых институтов, как правило, посреднического типа, происходит перевод таких сделок в сек­тор трансакционных услуг и появляется возможность дать им обобщенную стоимостную оценку.

Как показывает практика, в российской переходной экономике об­щая тенденция состоит в том, что все бблъшиймассив посреднической деятельности перемещается в сектор трансакционных услуг.

Так, если в России в конце 1980-х — начале 1990-х гг. предпринима­телям, желающим начать собственный бизнес, приходилось самим зани-

1 Посреднические услуги, по классификации автора, можно разделить на две группы — производительные и непроизводительные. Первая способствует облегчению и ускорению процесса обмена, стимулируя тем самым рост сделок, другая замедляет и усложняет процесс обмена в большей степени из-за уве­личения издержек обмена. В XX веке сектор, производящий посреднические услуги, развивался очень быстро в промышленно развитых странах, в том числе и США. В большей своей массе предоставляемые этим сектором услуги являются непроизводительными, то есть приводят к росту издержек осущест­вления обмена (трансакционных издержек). Во многом этими причинами, по мнению автора, и объясняются изменения в динамике издержек, которые отражены в исследовании Д. Норта и Дж. Уоллисона.

88 Неоинституциональная экономическая теория

маться регистрацией предприятия, получением лицензии, открытием счета в банке, постановкой на учет в налоговую инспекцию и т.д. (трансакцион-ные издержки, которые несли предприниматели, имели «виртуальный» характер и трудно поддавались подсчету — затраты на регистрацию, вре­мя стояния в очередях, альтернативные издержки потраченного времени, моральный ущерб от «неэффективного» его использования и т.д. были в каждом случае индивидуальными), то уже с 1993 г. стали появляться многочисленные посреднические фирмы, предоставляющие, например, услуги по регистрации фирмы и оформлению всей необходимой доку­ментации «под ключ», обналичиванию денег и другие. Таким образом, появилось «институциональное устройство», позволяющее перевести данный видтрансакционных издержек из «виртуальных» в «реальные» и стала возможной их количественная оценка (в частности, услуги по откры­тию предприятия малого бизнеса стоили в 1993—1995 гг. 200 долларов США). Причем данный вид услуг получил широкое распространение, поскольку издержки посреднических фирм были значительно ниже из-за той же экономии на масштабе (частота совершаемых фирмой сделок требовала налаживания «соответствующих» отношений с работниками регистрационных органов, что позволяло им экономить как на «взятках», так и на времени стояния в очередях, моральном ущербе и т.д.). Индиви­дуальные затраты были значительно выше.

Таким образом, достаточно эффективными могут быть сле­дующие методы измерения трансакционных издержек:

1. Метод анализа официальных данных, предоставляемых ста­тистическими, правительственными и другими учреждениями (см. также главу 9).

2. Метод сопоставления общей величины трансакционных из­держек предполагаемой сделки «на глазок».

3. Метод спецификации трансакционных издержек.

4. Метод сбора данных путем анкетирования или опроса эко­номических субъектов. На основе этого метода проводились исследования как в развивающихся странах (работы Э. де Сото, Э. Крюгер и др.), так и в странах с переходной экономикой (ра­боты В. Тамбовцева, Г. Сатарова и др.).

5. Экспериментальный метод. Суть его заключается в том, что исследователь самостоятельно начинает осуществлять какую-либо операцию, например, создает фиктивную фирму и скрупулезно фиксирует каждый шаг: сколько форм нужно

заполнить, сколько времени провести в очередях, сколько и каким чиновникам «дать» и т.д.

Вероятно, в недалеком будущем будут найдены более точные методы подсчета, имеющие прочную математическую базу.

В целом же следует отметить тот факт, что теория трансак-ционных издержек значительно обогатила анализ как эконо­мической организации, так и экономической системы путем исследования особенностей, связанных с видами издержек, которыми ранее пренебрегали. Она предоставила уникальные возможности комплексного изучения экономических, правовых и организационных аспектов институциональной структуры от рыночного хозяйства на разных стадиях развития и с различной степенью государственного вмешательства, вплоть до его анти­пода — административно-командной экономики.

ТЕОРИЯ ПРАВ СОБСТВЕННОСТИ

Теория прав собственности (economics of property right) сфор­мировалась в 1960—1970-е гг. В настоящее время ее развитие тродолжается не столько в качестве самостоятельной концеп­ции, сколько в качестве методологической и общетеоретической г основы трех направлений экономического анализа: экономики права, новой экономической истории и теории экономической организации.

Основоположниками теории прав собственности считаются два известных американских экономиста — Р. Коуз и А. Алчиян. В ее последующую разработку внесли свой вклад Й. Барцель, Л. де Алесси, Г. Демсец, М. Дженсен, Г. Калабрези, У. Меклинг, Д. Норт, Р. Познер, С. Пейович, О. Уильямсон, Ю. Фама, Э. Фу-руботн, С. Чёнг. В российской экономической литературе теория прав собственности получила развитие в работах Р. Капелюш-никова, А. Радыгина и других.

Теория прав собственности изучает роль правового механизма в повседневной хозяйственной жизни общества. Центральной проблемой при этом признается вопрос об оптимальном рас­пределении прав собственности. Вопрос о том, кто является собственником, по мнению неоинституционалистов, менее важен; гораздо важнее вопрос о спецификации (уточнении границ) прав собственности.

Т. Основные положения теории

Под правами собственности понимаются санкционированные поведенческие отношения между людьми, которые возникают в

94_________ Неоинституциональная экономическая теория

связи с существованием благ] и касаются их использования. Эти отношения определяют нормы поведения по поводу благ, ко­торые любое лицо должно соблюдать в своих взаимодействиях с другими людьми или же нести издержки из-за их несоблюде­ния2.

Рассмотрим основные положения теории прав собственнос­ти, перечисленные Р. Капелюшниковым3:

• отношения собственности трактуются как отношения между людьми, а не как отношения «человек/вещь»: термин права собственности описывает отношения между людьми по поводу использования редких вещей, а не отношения между людьми и вещами;

• отношения собственности выводятся из проблемы ред­кости: без какой-либо предпосылки редкости бессмысленно говорить о собственности и справедливости;

• трактовка прав собственности носит всеохватывающий характер, вбирая в себя как материальные, так и бестелесные объекты (вплоть до неотчуждаемых личных свобод). Права собственности фиксируют позицию человека по отношению к использованию редких ресурсов любого рода;

• отношения собственности рассматриваются как санк­ционированные обществом, но не обязательно государством. Следовательно, они могут закрепляться и охраняться не только в виде законов и судебных решений, но и в виде неписаных правил, традиций, обычаев, моральных норм;

• правам собственности приписывается поведенческое значение — одни способы поведения они поощряют, другие подавляют;

• несанкционированное поведение также остается в поле зрения теории. Оно понимается экономически: запреты и огра­ничения не устраняют его, а действуют как отрицательные сти­мулы, повышая связанные с ним издержки (в виде возможного

'Термин «благо» охватывает полномочия как над материальными объекта­ми, так и над «правами человека» (право голосовать, печатать и т.д.).

The economics of property rights. Ed. by Furubotn E. G., Pejovich S., Cambridge, 1974, p. 3.

3К.апелюшников Р. И. Экономическая теория прав собственности. — М.: ИМЭМО, 1990.

наказания). И соблюдение, и нарушение санкционированных поведенческих норм превращаются в акты рационального эко­номического выбора.

2. Перечень Оноре

В рамках теории прав собственности категория «собствен­ность» трактуется как «пучок» (набор) прав, которые обычно распределены в неодинаковых пропорциях между различными ли­цами. «Полным» считается определение права собственности, предложенное английским юристом А. Оноре, которое включает 11 элементов:

1) право владения, то есть исключительного физического контроля над вещью;

2) право пользования, то есть личного использования вещи;

3) право управления, то есть решения, как и кем вещь может быть использована;

4) право на доход, то есть на блага, проистекающие от пред­шествующего личного пользования вещью или от разрешения другим лицам пользоваться ею (иными словами — право при­своения);

5) право на «капитальную стоимость» вещи, предполагающее право на отчуждение, потребление, изменение или уничтожение вещи;

6) право на безопасность, то есть иммунитет от экспроприа­ции;

7) право на переход вещи по наследству или по завещанию;

8) бессрочность;

9) запрещение вредного использования, то есть обязанность воздерживаться от использования вещи вредным для других способом;

10) ответственность в виде взыскания, то есть возможность отобрания вещи в уплату долга;

11) остаточный характер, то есть ожидание «естественного» возврата переданных кому-либо правомочий по истечении

96___________Неоинституциональная экономическая теория

срока передачи или в случае утраты их силы по любой иной причине1.

Несмотря на кажущуюся четкость в определении, эти 11 эле­ментов дают огромное количество комбинаций — примерно 1,5 тыс., а если учесть их варьирование по субъектам и объектам права, то разнообразие форм собственности становится, по словам Л. Беккера, поистине устрашающим2.

С точки зрения экономистов-теоретиков прав собственнос­ти, подход с жестко проводимой границей между ситуациями, где есть право собственности и где его уже нет, не вполне кор­ректен. Право собственности — это непрерывный ряд, а не фиксированная точка. По замечанию А. Алчияна и Г. Демсеца, в какой мере то или иное правомочие на вещь принадлежит собственнику, можно судить по тому, насколько его решение предопределяет ее действительное использование. По словам Г. Демсеца: «Когда на рынке заключается сделка, обмениваются два пучка прав собственности. Пучок прав обычно прикрепля­ется к определенному физическому благу или услуге, но именно ценность прав определяет ценность обмениваемых товаров... Экономисты обыкновенно принимают пучок прав как данный и ищут объяснение, чем определяются цена и количество под­лежащего обмену товара, к которому относятся эти права»3. Теория прав собственности исходит из базового представления о том, что любой акт обмена есть, по существу, обмен пучками правомочий.

3. Теорема Коуза

По мнению юристов, самым уязвимым из «списка Оноре» является девятый элемент — запрещение вредного использования.

'Honore A. M. Ownership. — In: Oxford essays in jurisprudence. Ed. by A. W. Guest, Oxford, 1961. - P. 112-128.

2BeckerL. S. Property rights: philosophical foundations. — Cambridge, 1977. — P. 21.

3Alchian A., Demsetz H. The property rights paradigm // Journal of Economic History, 1973. - V. 33. - № 1. - P. 17.

Проблема, связанная с запрещением вредного использования, состоит в том, что многие способы нанесения ущерба другим лицам не только не запрещены, но охраняются законом. В условиях частнособственнического правового режима обычно зя причинять вреда физически, путем прямого воздействия ia потребительную стоимость чужого имущества, но можно на­носить ущерб косвенным путем, снижая его меновую стоимость. 1редприниматель не вправе разорить конкурента, устроив под-ког на его фабрике, но он вправе разорить его, резко повысив эффективность собственного производства. А в средневековых jexax и этот способ поведения считался бы незаконным (см. |главу 4). Трудности точного определения объема правомочия, рвязанного с запрещением вредного использования, выводят на ночевую проблему о допустимых пределах ограничения прав Собственности. Смысл этого правомочия состоит в том, что даже включение в набор всех элементов из «полного определения» не Делает право собственности неограниченным.

Традиционно в неоклассической теории проблема внешних эффектов (экстерналий)1 связывалась с «провалами рынка», что оправдывало государственное вмешательство, и решалась с помощью «налога Пигу». Практические рекомендации Пигу были следующие: необходимо приближать частное соотношение издержки/выгоды к социальному как путем налогообложения всех видов деятельности, связанных с отрицательными экс-терналиями, так и путем предоставления субсидий всем видам деятельности, связанным с положительными экстерналиями.

Опираясь на подход юристов к процессу купли-продажи как к обмену пучком прав собственности, Р. Коуз в своей знамени­той статье «Проблема социальных издержек» (1968)2 на примере фабрики, дым которой отрицательно влиял на соседей, показал

'Внешниеэффекты (экстерналий)—дополнительные издержки или выгоды, не получившие отражения в ценах. Положительные внешние эффекты возни­кают тогда, когда деятельность одних экономических субъектов приводит к возникновению дополнительных выгод для других субъектов, причем это не отражается в ценах на производимое благо. Отрицательные внешние эффекты возникают тогда, когда деятельность одних экономических субъектов вызывает дополнительные издержки для других.

2Коуз Р. Фирма, рынок и право. — М: Дело ЛТД, 1993.

«несовершенство» анализа Пигу, который приводил большинство экономистов к заключению, что было бы желательным сделать собс­твенника фабрики ответственным за ущерб, наносимый дымом.

Р. Коуз в отличие от подхода А. Пигу считает, что наложение на владельца штрафных санкций не всегда будет благоприятным, поскольку это проблема носит взаимообязывающий характер: оберегая от ущерба В, мы навлекаем ущерб на А.

Вопрос, ответ на который следует искать: следует ли позволить А наносить ущерб В или нужно разрешить В наносить ущерб А? По мнению Коуза, решение должно быть выгодно для общества в целом, то есть определять, какой именно вариант (запрет или разрешение загрязнения) максимизирует совокупное благосо­стояние.

Решение данного вопроса Р. Коуз предлагает отдать непос­редственным участникам конфликта. Если выгода фабрики от загрязнений больше, чем потери жильцов, то в данном случае по обоюдному согласию фабрика может выплатить жильцам компенсацию, равную величине оцененного ущерба. Если же ущерб, наносимый жильцам, превышает выгоды от производс­тва фабрики, то жильцы могут выкупить у ее владельца право на «прекращение загрязнений» или закрытие фабрики.

Практическую реализацию описанного выше конфликта представить довольно сложно, поскольку подсчет материального ущерба жильцов проблематичен, однако на примере взаимоотно­шений между скотоводом и фермером, рассматриваемых Р. Коу-зом в той же статье, решение становится более реальным.

Проблема в том, что при отсутствии ограждения отбившийся скот, принадлежащий одному лицу (далее — скотоводу), страв­ливает посевы на землях другого лица (далее — фермера).

Предположим, что годовые издержки на огораживание вла­дений фермера составляют 9 долл., а цена урожая — 1 долл. за тонну. Отношение между поголовьем стада и годовым ущербом фермера приведено в табл. 5.1.

Если скотовод должен будет платить за ущерб, нанесенный фермеру, то дополнительные годовые издержки для скотовода при увеличении стада с 2 бычков до 3 будут равны 3 долл. То есть, в соответствии с утверждением Коуза, он не будет увеличивать стадо до тех пор, пока ценность дополнительно произведенного мяса не превысит величину дополнительных издержек, связан-, ных с потравой посевов.

В свою очередь, фермер не будет расширять посевы, если его издержки, связанные с обработкой земли, будут выше, чем компенсация скотовода, то есть доход фермера.

Таким образом, Р. Коуз оставляет решение проблемы внеш­них эффектов самим участникам, без вмешательства треть- -—^ ей стороны (государства). Теорема Коуза, сформулированная| <g) J

Дж. Стиглером, гласит, что «...в условиях совершенной конкуренции\_'

частные и социальные издержки равны»].

Наиболее известная сфера, где выводы теории прав собс­твенности находят практическое применение, — это, конечно, борьба с загрязнениями окружающей среды. Применение чисто административных мер (таких, как установление единых для всех производителей норм предельно допустимых загрязнений) пос­тепенно уступает место экономическому воздействию, напри­мер, торговли правами на загрязнение. Объектом собственности при этом становятся не только право загрязнять окружающую среду, но и волны радиовещания (для радиостанций), защища­емая патентом интеллектуальная собственность (изобретения) и прочие нематериальные объекты.

Теорема Коуза нашла свое применение не только в сфере прав собственности, экономике, но и при объяснении политических процессов, в теории общественного выбора.

'Stigler G.J. The Theory of Price. N.Y.: Macmillan Co., 1966.-P. 113.

100 Неоинституциональная экономическая теория

4. Проблема спецификации прав собственности

Описанный Р. Коузом механизм интернализации внешних эффектов действует при условии совершенного знания, в том числе о правах собственности. Предположим теперь, что отсутс­твует четкое законодательное указание, кому именно — фабрике или жильцам — принадлежит право разрешать или запрещать дымовые загрязнения, или не четко определены границы право­мочий скотовода и фермера распоряжаться тем или иным участ­ком земли, тогда разрешение конфликта потребует длительного судебного разбирательства, судебных издержек и т.д.

Спецификация прав собственности способствует созданию устойчивой экономической среды, уменьшая неопределенность и формируя у индивидуумов стабильные ожидания относительно того, что они могут получить в результате своих действий и на что они могут рассчитывать в отношениях с другими экономи­ческими агентами. Специфицировать право собственности — значит точно определить не только субъекта собственности, но и ее объект, а также способ наделения ею.

Неполнота спецификации трактуется как «размывание» (attenuation) прав собственности. Смысл этого явления можно выразить фразой — «никто не станет сеять, если урожай будет доставаться другому».

Спецификация прав собственности с точки зрения эконо­мической теории должна идти до того предела, где дальнейший выигрыш от преодоления их размытости уже не будет окупать связанные с этим издержки.

Размывание прав собственности может происходить либо потому, что они неточно установлены и плохо защищены, либо потому, что они подпадают под разного рода ограничения, глав­ным образом со стороны государства.

В противоположность этому односторонний и принудитель­ный характер ограничения прав собственности государством не дает никаких гарантий его соответствия критериям эффектив­ности. Действительно, подобные ограничения нередко налага­ются в корыстных интересах различных лоббистских групп.

Помимо ограничений следует рассмотреть расщепление прав собственности. В отличие от ограничений расщепление правомочий усматривается в том, что экономические агенты получают возможность специализироваться в реализации того ли иного частичного правомочия, что повышает эффективность их использования (например, в праве управления или в праве распоряжения капитальной стоимостью ресурса).

Кроме того, экономический анализ проблемы размывания прав собственности не означает призыва к точному определению всех правомочий на все ресурсы любой ценой (не говоря уже о том, что это неосуществимо практически). Спецификация прав собственности с точки зрения экономической теории должна идти до того предела, где дальнейший выигрыш от преодоле­ния их «размытости» уже не будет окупать связанные с этим издержки. Поэтому существование широкого класса ресурсов с размытыми или неустановленными правами на них — нормаль­ное явление, всегда присутствующее во всех экономиках, хотя состав этого класса непрерывно меняется1.

Теорему Коуза можно сформулировать следующим образом: если права собственности четко специфицированы, то есть четко определены границы правомочий хозяйствующих субъектов, и ис­полняются, то становится возможным решение спорных вопросов между сторонами по нанесению ущерба от использования этой собственности без привлечения третьей стороны (государства), поскольку в данном случае трансакционные издержки будут меньше2.

'Капелюшников Р.И. Экономическая теория прав собственности. — М.: ИМЭМО, 1990.

2Данная формулировка отличается от формулировки Дж. Стиглера: «Если права собственности четко определены и трансакционные издержки равны нулю, то аллокация ресурсов (структура производства) будет оставаться неиз­менной независимо от изменений в распределении прав собственности, если отвлечься от эффекта дохода», поскольку сложно представить описываемую Р. Коузом ситуацию в условиях нулевых трансакционных издержек (см. также главу 4 § 1).

104__________Неоинституциональная экономическая теоДЦ

2. Наиболее спорным из перечня Оноре является пункт:

а) о праве наследования; ,

б) об остаточной стоимости; *

в) о запрете на вредное использование;

г) о праве владения. "

3. Теория прав собственности не рассматривает:

а) проблему размывания прав собственности;

б) проблему внешних эффектов;

в) проблему спецификации прав собственности;

г) проблему формирования частной собственности.

4. Используя в качестве примера ситуацию с фермером и ско­товодом, рассмотренную Р. Коузом, определите наиболее выгодный вариант решения спора между целлюлозно-бумаж­ным комбинатом (ЦБК) и рыбоводческим хозяйством при условии, что 1 т продукции ЦБК стоит 5000 руб., а 1 т рыбы — 15 000 руб., используя следующие данные:

Кол-во продук­ции ЦБК, т	Потравлено рыбы, т	Потравлено рыбы на дополнительные 100 т продукции ЦБК

Какие вопросы, связанные с производством вредной про­дукции, остались за рамками теоремы Коуза? Какие негативные последствия для общества могут иметь место в случае решения вопроса «по Коузу»?

ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ 6 АСПЕКТЫ ГОСУДАРСТВЕН­НОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ

Мы не можем обойтись без государства, но и не можем сосуществовать с ним. Как сделать так, чтобы государство выступало в виде бес­пристрастной третьей стороны?

Дуглас Норт

Исследования концептуальных основ природы государства и государственного регулирования занимают в неоинституцио­нальной теории особое место. Объясняется это тем, что на современном этапе развития мировой хозяйственной системы обеспечение прав собственности, играющих важнейшую роль в определении пути экономического развития и формировании экономической основы того или иного государства, зависит от существующей политической структуры, наделенной монополи­ей налагать определенные ограничения в сфере собственности, следить за соблюдением этих ограничений и применять насилие в случае нарушения этих ограничений.

Таким образом, государство играет огромную роль в форми­ровании системы формальных правил в обществе и тем самым оказывает решающее воздействие на изменение институцио­нальной среды.

7. Институциональная природа государства

Эволюция человеческого сотрудничества от простых форм соглашений и обмена до сложных форм, отличающих совре-

106__________Неоинституциональная экономическая теория

менные процветающие экономики, происходила отнюдь не автоматически.

На протяжении большей части экономической истории господствовал тип обмена, характеризующийся персонифициро­ванными отношениями сторон в процессе мелкого производства и местной торговли. Такой обмен отличается повторяемостью, культурной гомогенностью (то есть наличием общего набора ценностей) и отсутствием контроля и принуждения со сторо­ны третьих лиц (в чем не было особой необходимости, так как трансакционные издержки персонифицированного обмена были невелики). Ограничения, которые испытывали участники такого обмена, возникали из наличия кровных связей, залогов, обмена заложниками и т.д.

С развитием общества обмен становился разнообразнее, больше происходило актов обмена, выходящих за рамки ра­нее установленных ограничений. Такой обмен — неперсони-фицированный — позволил расширить рынок и реализовать выгоды более сложного производства и сделок, выходящих за пределы небольших географических или этнических единиц. Более сложные соглашения, заключаемые между сторонами, способствовали формированию дополнительных институтов. Высокие издержки неперсонифицированного обмена, в свою очередь, явились причиной создания более эффективных форм организации, что привело к формированию государств и росту роли специализированных институтов в защите купцов и приня­тии торговых кодексов.

Таким образом, появляется третья форма обмена — неперсо-нифицированный обмен с контролем, осуществляемым третьей стороной. Обеспечение третьей стороной условий соглашения никогда не бывает идеальным и совершенным и связано с большими затратами для участников обмена. На начальной стадии развития государства его деятельность можно охарак­теризовать с двух сторон: с одной оно служило источником защиты и обеспечения прав собственности, а с другой — часто осуществляло данные функции с большими трансакционными издержками для участников обмена. Однако самостоятельное обеспечение соглашений сторонами было связано с еще боль­шими издержками, поскольку в сложных обществах становятся

выгодными такие формы поведения, как оппортунизм (обман, мошенничество)'.

Приведенным выше этапам развития государства соответс­твуют следующие виды государственного устройства:

1) сообщество, в котором отсутствуют законодательные, су­дебные и правоохранительные органы и нет общих правил;

2) общество, в котором имеются общие правила, специфици­рующие исключительные права, законодательный орган, суды, но отсутствует полиция или армия, и тем самым принуждение к соблюдению закона носит частный характер;

3) сообщество, в котором государство устанавливает правила, выполняет функции третейского суда при конфликтах и обес­печивает исключительные права2.

2. Сущность и определение государства '

Что же такое государство? В соответствии с институциональ­ным подходом раскрыть его основную сущность становится возможно, используя такую категорию, как «трансакционные издержки».

По определению Д. Норта, государство — это организация со сравнительными преимуществами в осуществлении насилия, распространяющимися на географический район, чьи границы оп­ределены его способностью облагать налогом подданных3. Чем же определяются эти преимущества?

Действительно, любое гарантирование обмена, в конечном счете, сводится к чисто силовому осуществлению защиты иму­щества либо к угрозе применить насилие. В этом смысле насилие — экономически — не отличается от других видов хозяйственной деятельности.

'НортД. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. — М: Фонд экономической книги «Начала», 1997. — С. 54—55.

2Эггертссон Т. Экономическое поведение и институты. — М.: ДЕЛО, 2001.-С. 75-76.

3North D. Structure and Change in Economic History. — New York: Norton, 1981.-P. 21.

108__________Неоинституциональная экономическая теория

Помимо того, что трансакционные издержки влияют на эффективность экономической системы, они являются одним из базовых критериев при сравнении эффективности функ­ционирования различных структур, как экономических, так и политических, и социальных, на основе которого строятся агентские отношения во всех сферах деятельности общества, в том числе и государственного устройства. Таким образом, выбор и развитие той или иной структуры обусловлены минимальными трансакционными издержками.

Итак, власть суверена (государства) ограничена издержками агентских отношений и сдерживается конкуренцией1. Про­ясним данную ситуацию. Если поддержание общественного порядка и осуществление функций государства происходят по непомерно высоким ценам, то это приведет к появлению конкурирующих структур (как официальных, действующих в рамках закона, так и неформальных) как внутри государства, так и за его пределами.

Возможности облагать налогом также определены рядом ограничений, связанных с издержками агентских отношений и издержками измерения (определение и измерение налогообла­гаемой базы и издержками сбора налогов).

Таким образом, государство — теоретически наиболее эф­фективный орган принуждения, причем его эффективность находится в прямой зависимости от его легитимности, то есть признания «облагаемыми налогом подданными» наличия у государства права осуществлять насилие. Ведь если такое при­знание — соответствующее общественное мнение — имеется, то государство как организация, рационально использующая ограниченные ресурсы для реализации своих функций и целей, может не расходовать свои возможности на преодоление сопро­тивления со стороны населения выполнению этих функций и целей, каковы бы они ни были2.

'Эггертссон Т. Экономическое поведение и институты. — М: ДЕЛО, 2001. - С. 77.

2Тамбовцев В.Л. Государство и переходная экономика: Пределы управля­емости. - М.: МГУ - ТЕИС, 1997. - С. 34.

Глава 6. Институциональные аспекты...______________W9

3. Функции государства

Потрясения мировой хозяйственной системы 1970-х гг. дали стимул новым дискуссиям о роли государства в экономике и природе самого государства.

Чем определяются границы государственного вмешательства в экономические процессы? Не является ли само присутствие государства в экономической сфере причиной кризиса и тор­мозом для экономического развития? Если государственное вмешательство не является достаточно эффективным, каким образом это можно исправить? Поисками ответов на эти, а также многие другие вопросы, касающиеся роли государства, занят целый ряд экономистов различных школ и направлений.

Дискуссионным является вопрос о сферах государственного регулирования, ответ на который мы постараемся найти в этом параграфе.

Еще во второй половине XVIII века Адам Смит очертил круг основных обязанностей государя (государства):

— во-первых, ограждать общество от насилий и вторжения других независимых обществ;

— во-вторых, ограждать, по мере возможности, каждого члена общества от несправедливости и угнетения со стороны других его членов, или установить хорошее отправление правосудия;

— в-третьих, создавать и содержать определенные обществен­ные сооружения и общественные учреждения, создание и содер­жание которых не может быть в интересах отдельных лиц или небольших групп, потому что прибыль от них не сможет никогда оплатить издержки отдельным лицам или небольшой группе, хотя и сможет часто с излишком оплатить их большому обществу1.

Несмотря на прошедшие два с лишним века, данная класси­фикация отражает основной смысл ключевых сфер деятельности государства.

Современные представители неоинституциональной шко­лы видят экономическое обоснование государственного ин­тервенционизма в провалах или несостоятельности рынка. В

'Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. — М.: Лениздат, 1935. -С. 231.

НО Неоинституциональная экономическая теория

современной интерпретации неоинституционалистов функции государства, с точки зрения минимизации трансакционных издержек экономических субъектов, следующие1:

— спецификация и защита прав собственности: при условии ненулевых трансакционных издержек распределение прав собс­твенности оказывает влияние на эффективность использования ресурсов;

— создание каналов обмена информацией: равновесная цена формируется на базе развитой информационной инфраструктуры рынка, позволяющей его участникам обмениваться информацией с минимальными издержками и минимальными искажениями;

— разработка стандартов мер и весов: деятельность государ­ства в этом направлении позволяет снизить издержки измере­ния качества обмениваемых товаров и услуг, а в более широком смысле к разработке универсальных мер относится и организа­ция государством денежного обращения;

— создание каналов и механизмов физического обмена товарами и услугами: инфраструктура рынка включает в себя не только ка­налы обмена информацией, но и каналы физического движения товаров и услуг (транспортная сеть, места для торговли и т.д.);

— правоохранительная деятельность и выполнение роли третьей стороны в конфликтах: возникновение непредвиденных обстоя­тельств при исполнении контрактов требует вмешательства третьей стороны (суда) для создания гарантий от оппортунистического поведения сторон контракта в условиях указанных обстоятельств;

— производство чистых общественных благ порождает про­блему «безбилетника», что требует использования государством принуждения для финансирования их производства (в первую очередь, такого чистого общественного блага, как национальная оборона, в меньшей степени здравоохранения и образования как смешанных общественных благ).

Опираясь на инструментарий неоинституциональной тео­рии и исследовав этапы формирования и развития государства, становится возможным выявить институциональные причины выбора ключевых сфер государственного управления.

Юлейник А. Институциональная экономика. — М.: ИНФРА-М, 2000. С. 344-345.

4. Государство и экономические результаты

Устанавливая правила и нормы, определяющие взаимоот­ношения между членами общества, влияя на развитие инсти­туциональной, а следовательно, и экономической системы, государство призвано выступить как общественное благо, ми­нимизирующее трансакционные издержки. Влияние государства на развитие институциональной структуры, а также на эконо­мические результаты схематично изображено на рис. 6.1.

Государство, представленное тремя ветвями власти — за­конодательной, исполнительной и судебной, — с помощью формальных правил оказывает воздействие на развитие инс­титуциональной системы общества. В свою очередь, развитие институциональной системы во многом зависит от траектории

'Государство в меняющемся мире. Отчет о мировом развитии. — М.: Прайм-ТАСС, 1997. - С. 36.

112__________Неоинституциональная экономическая теория

предшествующего развития, то есть культурных и исторических ценностей. Институциональная система формирует побудитель­ные стимулы для членов общества поступать в соответствии с формальными и неформальными правилами. Государство высту­пает третьей силой, контролируя поведение членов общества. В зависимости от степени соблюдения ими существующих норм и правил поведения и суровости системы наказания определяется величина издержек функционирования институциональной системы. В совокупности с уровнем технологического развития общества трансакционные издержки определяют степень со­блюдения и эффективность заключаемых контрактов.

По определению Дж. Бьюкенена, государство — это простой набор приемов, машина, которая делает возможным осущест­вление коллективных действий. {Коллективные действия — дей­ствия индивидов, решивших достичь некоторой цели в составе коллектива, а не индивидуально)^. В рамках данного подхода государство — один из возможных гарантов обмена, достаточ­но часто выступающий базовым, или «конечным», арбитром в системе, используемой для надежной защиты сделок.

5. Установление «status quo» в обществе

j Поскольку сплошь и рядом люди предпочитают

делать то, что, по их мнению, соответствует их собственным интересам, чтобы изменить их поведение в сфере экономики, их нужно заинте­ресовать. Правительству при этом доступно только одно средство — изменить законы или способы их применения2.

Рональд Коуз

Каким образом становится возможным с помощью одной структуры (государства) установить и поддерживать в обществе порядок с наименьшими трансакционными издержками?

'Бькженен Дж., Таллок Г. Расчет согласия. Логические основания кон­ституционной демократии / Нобелевские лауреаты по экономике. Джеймс Бьюкенен. — М.: Таурус Альфа, 1997. — С. 49.

2Коуз Р. Фирма, рынок и право. — М.: Дело ЛТД, 1993. — С. 29.

Достижение поставленной цели предусматривает наличие ме­ханизма, позволяющего путем многочисленных корректировок поддерживать в обществе своеобразное «status quo». В контексте ) неоинституциональной теории «status quo» — это действующая \ система формальных правил, согласующихся в значительной степе- f Q\ ни с неформальными нормами и определяющая такое соотношение) /у интересов различных сторон (государства и индивидов), которое] обеспечивает экономической системе устойчивое, хотя не во всех! случаях наиболее эффективное развитие. )

По своей сути данный механизм представляет возможный в\ обществе баланс интересов, часто совершенно противополож­ных, различных сторон — государства и индивидов1.

'Под интересами государства понимается стремление к выполнению социального контракта, наилучшим образом выражающего интересы всех социальных групп; под интересами отдельных индивидов (в том числе и госу­дарственных чиновников) — личная выгода отдельных индивидов.

2Dragun А. К. «Externalities, Property Rights, and Power» ined. Samuelson W. J. Institutional Economics, V. 3, Aldershot: Edward Elgar, 1988. — P. 334-335 (с изменениями автора).

114__________Неоинституциональная экономическая теория

Государство не в состоянии отменить «неугодные ему» нефор­мальные правила одним своим решением, по крайней мере, до тех пор, пока существуют постоянно воспроизводящие их усло­вия (в том числе и экономические), однако оно может повлиять на формирование стимулов, обеспечивающих или тормозящих : развитие тех или иных институтов.

В большинстве случаев любое изменение формальных правил (принятие нового закона или поправок к уже существующему закону), будь то естественный путь — под влиянием неформаль­ных норм, либо революционный — изменение законодательства по инициативе общества или государства, связано, как правило, с перераспределением прав собственности, а, следовательно, прибылей и убытков между различными сторонами.

В случае, когда изменение законодательства способствует снижению трансакционных издержек для экономических субъ­ектов и они видят свою выгоду от соблюдения закона, наступает так называемое экономическое равновесие в результате эконо­мического принуждения (на рис. 6.2 слева).

В случае же, когда изменение законодательства приводит к росту трансакционных издержек экономических субъектов (на рис. 6.2 справа), возможны два варианта развития ситуа­ции: первый: экономические субъекты под страхом наказания подчиняются и исполняют новый закон — наступает так назы­ваемое насильственное равновесие; и второй: возникают так называемые экстернальные ситуации, когда перераспределение прав собственности провоцирует стороны, понесшие убытки в ре­зультате принятия закона, действовать нелегально. В последнем случае государство становится перед выбором: изменить уже принятый закон или с помощью системы наказания воздей­ствовать на его нарушителей. В обоих случаях происходит рост трансакционных издержек экономической системы: в первом за счет роста издержек механизмов принуждения к исполнению нового закона со стороны государства, во втором — издержек риска экономических субъектов, перешедших в нелегальный сектор экономики.

Таким образом, любое изменение законодательства, касаю­щееся перераспределения прав собственности, приводит к на­рушению «status quo» в обществе.

Глава 6. Институциональные аспекты...______________11S

6. Проблема «безбилетника», «дилемма наказания»

Что же мешает государству установить в обществе так назы­ваемый «status quo»?

Появление государства становится возможным лишь тогда, когда в обществе заключается своеобразный социальный конт­ракт — граждане добровольно передают государству часть своих прав в расчете на то, что государство обеспечит их защиту намно­го эффективнее, чем они сделают это сами в частном порядке.

На приведенной выше схеме установления «status quo» (рис. 6.2) показано, что введение государством нового закона неизбежно приводит к конфликту интересов различных сторон. В одном случае стороны соглашаются со своими потерями и подчиняются закону, в другом — пытаются обойти закон, уходят «в тень».

Люди добровольно соглашаются терпеть принуждение госу­дарства в том случае, если конечные результаты такого обмена |совпадают с их личными интересами. В случае нарушения сво-|боды обмена любые методы государственного насилия вступают 1в противоречие с индивидуалистическими ценностями. Проти­воречия, в свою очередь, выливаются в своеобразный протест 1ротив существующей системы, который может выражаться в ^нарушении существующих правил как отдельными индивидами, так и целыми группами.

Несмотря на условия договора, у каждой из сторон сущес­твует соблазн нарушить его. Дж. Бьюкенен выделяет такую категорию граждан, как потенциальные нарушители1, которые воспринимают государство как врага, которого надо обмануть независимо от того, соблюдаются ли им условия договора. В свя­зи с этим возникает «проблема безбилетника», описать которую можно, прибегнув к известной в теории игр модели «дилемма заключенного»2.

'Бьюкенен Дж. Границы свободы. Между анархией и Левиафаном. Но­белевские лауреаты по экономике. Джеймс Бьюкенен. — М.: Таурус Альфа, 1997. - С. 332. ^,

Там же. - С. 242-244, 292-295.

Как видно из модели на рис. 6.3, договор о распределении благ будет носить двухступенчатый характер. Это объясняется множественностью вкусов и изменением предпочтений инди­видов. При заключении договора на конституционной стадии акцент делается на экономию издержек от закрепления и реа­лизации прав.

На рис. 6.3 оба индивида А и В имеют две альтернативы поведения: соблюдать условия соглашения — колонка 1 и ряд матрицы 1 — или не соблюдать — колонка 2 и ряд матрицы 2.

Если оба индивида отказываются выполнять принятые ранее решения, то результатом является естественное равновесие в усло­виях анархии (ячейка IV: полезность индивида А — 9 и В — 2).

		Индивид В
	Соблюдает	Не соблюдает
	права (1)	права(2)
	Соблюдает	Ячейка I	Ячейка II
	права	19;7	3; 11
	(1)	(сумма индивидуальных
		полезностей максимальна
		в условиях конституцион-
Инди-		ного договора)
видА	Не	Ячейка III	Ячейка IV
	соблюдает	22; 1	9; 2
	права		(естественное
	(2)		распределение
			в условиях
			анархии)

Рис. 6.3. Модель «Дилемма заключенного»1

Если же они соблюдают условия договора, оба улучшат свое благосостояние (ячейка I: полезность индивида А — 19 и В — 7). Однако это еще не гарантирует того, что ресурсы распределены между всеми индивидами в соответствии с их интересами.

'БькжененДж. Границы свободы. Между анархией и Левиафаном. Нобе­левские лауреаты по экономике. Джеймс Быокенен. — М.: Таурус Альфа, 1997. - С. 244.

Глово 6. Институциональные аспекты...______________117

Прямая максимизация полезности приведет каждого ин­дивида к нарушению своих договорных обязательств, если он ожидает, что ему удастся сделать это в одностороннем порядке. При условии соблюдения договора другой стороной полезность индивида А в случае нарушения им договора равна 22 (ячейка III) и индивида В — 11 (ячейка IV).

7. Роль системы наказания (механизмов принуждения)

Бороться с той частью индивидов, которые решили нару­шить договор в одностороннем порядке, государство может с помощью так называемой системы наказания (механизмов принуждения) — судов, полиции, тюрем и т.д.

Однако и здесь возникает проблема, которую автор предла­гает рассмотреть с помощью модели «дилемма наказания»*.

По мнению того же Дж. Бьюкенена, «дилемма наказания» возникает в силу того, что для обеспечения такого обществен­ного блага, как законопослушание, должно быть произведено и такое общественное «антиблаго», как наказание. «Дилемма наказания» характерна только для общества, которое строит свою правовую структуру на ценностях индивидов.

По утверждению Дж. Бьюкенена, наказание человеческих существ, вне зависимости от того, нарушили они закон или нет, вызывает страдание, уменьшение полезности у нормального человека, который должен прямо или косвенно выбирать эти наказания. Однако мы не живем в мире, где люди соблюдают закон без угрозы наказания; если бы мы жили в таком мире, не было бы нужды в законе как таковом, так как общество достигло бы состояния упорядоченной анархии.

Наказание налагается ex-post— индивид, который нарушил закон, наказывается после самого факта нарушения. В то же

'Бьюкенен Дж. Границы свободы. Между анархией и Левиафаном. Но­белевские лауреаты по экономике. Джеймс Бьюкенен. — М.: Таурус Альфа, 1997. - С. 375-395.

118 Неоинституциональная экономическая теория

время целью является наказание ex-ante — институты наказания выбраны исключительно для предотвращения правонарушений. Проблема состоит в том, чтобы, во-первых, правильно выбрать степень строгости наказания за отдельные преступления (будут ли принятые меры достаточно строги, чтобы удержать от нару­шения закона); во-вторых — избежать наказания невиновных (во время процесса обеспечения закона случаются ошибки, одна мысль об этом ведет к снижению полезности законо­послушного индивида); в-третьих, в том, как будут работать институциональные механизмы наказания применительно к различным ситуациям (не будут ли в одних случаях правонару­шители наказаны за одно и то же преступление более сурово, чем в другом).

Различие наказаний за одно и то же преступление объясняет­ся несовершенством как институциональных правовых структур, так и внешнего агента (государства), осуществляющего контроль за соблюдением закона, даже если этот агент создан и укомп­лектован людьми, которые одновременно являются членами данного общества.

В связи с вопросом контроля со стороны внешнего агента возникает новая проблема: «принципал — агент». И гражданин, и государство играют двойственную роль, то есть одновремен­но являются и «принципалом», и «агентом». Так, гражданин является «принципалом», когда делегирует часть своих прав государству-«агенту». Подчиняясь же решениям, установлен­ным государством-«принципалом» как гарантом исполнения контрактов, гражданин выступает как «агент».

jjai Бьюкенен назвал данную ситуацию «парадоксом подчи­ненного»^. Человек воспринимает себя одновременно и участ-

ником — объектом государственного управления, и субъектом, принуждаемым соблюдать нормы поведения, которые он, воз­можно, и не выбирал.

Модель «принципал — агент» позволяет выяснить ряд опас­ностей, связанных с функционированием государства. Во-пер-

'Бьюкенен Дж. Границы свободы. Между анархией и Левиафаном. Но­белевские лауреаты по экономике. Джеймс Бьюкенен. — М.: Таурус Альфа, 1997.-С. 325-345.

Глава 6. Институциональные аспекты...______________119

вых, не будет ли государство стремиться распространить сферу своего контроля за пределы оговоренных сторонами сделок? Во-вторых, не будет ли государство, пользуясь своей монополией на применение насилия, игнорировать интересы граждан и не рассматривать их даже в качестве ограничения при максимиза­ции собственных интересов? В-третьих, не будут ли граждане вести себя оппортунистически, стремясь уклониться от оплаты предоставляемых государством услуг?

В зависимости от того, каким образом удается решить проблему «принципал — агент», формируются разные модели государства.

Таким образом, система наказания (механизмы принужде­ния) и угроза быть наказанным играют особую роль в обеспе­чении соблюдения формальных правил и неформальных норм. Так, зачастую только с помощью эффективных механизмов принуждения становится возможным поддерживать выполне­ние установленных формальных правил большинством членов общества (например, диктатура). Если же эти механизмы неэф­фективны, то в условиях несогласования формальных правил и неформальных норм первые, как правило, бойкотируются чле­нами общества, в отдельных случаях происходит неформальная институционализация формальных правил (см. главу 8).

В обществе можно наблюдать ситуации, когда есть формаль­ные правила (законы) и нет соответствующих неформальных норм.

Пример

В российском законодательстве существует закон, обязывающий своих граждан платить налоги, однако еще не сформировался обычай, осуждающий бы тех граждан, которые налоги не платят. Уплата или не­уплата налогов воспринимается как личное дело каждого.

Роль механизмов принуждения — заставить платить налоги. Однако в условиях неэффективной системы принуждения, пока люди не осознают необходимость платить налоги и не сформируется соответствующая культура, этот институт будет функционировать с большим «трением» или издержками.

120__________Неоинституциональная экономическая теория

8. Контрактная и эксплуататорская концепции государства

Экономическая политика состоит в выборе та­ких правовых норм, процедур, административ­ных структур, которые обеспечат максимиза­цию производства. Но нелегко установить, как именно разные правовые ситуации воздействуют на работу экономической системы...'.

Рональд Коуз

Распределение прав между гражданами и государством, как правило, фиксируется в Конституции, играющей роль социаль­ного контракта, однако природа государства определяется влас­тными отношениями, возникающими между гражданами и госу­дарственным аппаратом.

Эффективное обеспечение соглашений силами третьей сто­роны лучше всего достигается путем создания правил, которые затем делают эффективными и неформальные ограничения2. Тем не менее, проблема обеспечения соглашений третьей стороной через действенную юридическую систему, применяющую (воз­можно, не лучшим образом) определенные правила, является самой важной дилеммой в исследованиях институциональной эволюции.

Приведенные выше определения государства в значительной степени характеризуют его контрактную природу—государство как общественный договор — которая подчеркивает не момент насилия как средства обеспечения порядка (упорядоченности обменов не только экономических, но и социальных), а момент установления самого этого порядка как системы взаимных

'Коуз Р. Фирма, рынок и право. — М.: Дело ЛТД, 1993. — С.29.

2По Бьюкенену-институционалисту, государство не меняет и не уста­навливает правил, а лишь констатирует их соблюдение или несоблюдение и налагает только те санкции, которые заранее утверждены в рамках данного договора. Таким образом, государство санкций не создает, а выносит решение об их применении.

Глава 6. Институциональные аспекты.

ожиданий подданных, реализация которых снижает неопре­деленность внешней среды, следовательно, экономит ресурсы подданных на индивидуальные программы снижения неопре­деленности, уменьшения степени риска при ведении хозяй­ственной деятельности.

Помимо контрактной теории государства существует теория, полагающая основной эксплуататорскую сущность государства. Прежде чем обратиться к рассмотрению этого подхода, остано­вимся на двух ипостасях государства, выделяемых Дж. Бькже-неном.

В своих трудах Дж1Быокенен_обращает особое внимание на двойственность роли государства в обществе: государство защищающее и государство производящее.

Государство защищающее, или правовое появляется на конс­титуционной стадии1 как институт или орган обеспечения прав, концептуально внешний по отношению к договаривающимся сторонам и несущий единственно ответственность за обеспече­ние прав и договоров по добровольному обмену такими правами. На данной стадии государство осуществляет лишь обеспечение прав, закрепленных в конституционном договоре, и не связано с распределением или перераспределением общественных благ. Судебная власть является независимой от законодательной, осуществляющей коллективный выбор.

Когда же речь идет о производстве общественных благ, по­является государство производящее. В этой роли государство, реализующееся на постконституционной (постдоговорной) стадии, уже не «защищает» определенные права, а воплощает в себе производственный процесс, который, по крайней мере, теоретически, наилучшим образом способствует увеличению уровня экономического благосостояния общества. Результаты

'Дж. Бьюкенен предполагает концептуальное разграничение между стадией конституционного договора, на которой определяются права индивидов и формируется правило принятия коллективных решений, и стадией посткон­ституционного договора, на которой между людьми, чьи права осуществлять какую-либо деятельность и распоряжаться материальными благами опреде­лены на предшествующей стадии, происходят сделки и обмен. (Бьюкенен Дж. Границы свободы. Между анархией и Левиафаном. Нобелевские лауреаты по экономике. Джеймс Бьюкенен. — М: Таурус Альфа, 1997. — С. 272.)

122__________Неоинституциональная экономическая теория

данного процесса представляют собой согласование интересов индивидов, отражающих структуру предпочтений людей, влия­ние которых на конечные результаты определяется конститу­ционными правилами осуществления выбора.

В связи с этим необходимо обратить внимание на выявление индивидуальных предпочтений, от которых зависит, каким будет конечное решение по поводу распределения частных и обще­ственных благ, издержек и объема их производства.

В условиях постконституционного договора существует возможность для отдельных субъектов осуществлять данное перераспределение в своих интересах или интересах отдельных групп. Если чиновники, реализующие функцию государства защищающего, сами не выполняют условия договора, укрепляя индивидуальную власть и продвигая свои интересы, государство начинает восприниматься как произвольный репрессивный механизм, эксплуатирующий общество в интересах отдельных, политически влиятельных субъектов.

9. Теория «оседлого бандита» М. Олсона

К эксплуататорским концепциям государства относится теория государства как «оседлого (стационарного) бандита», разработанная М. Олсоном. В соответствии с данной теорией авторитарное государство ассоциируется с «оседлым бандитом»1, так как насильственным образом отбирает у жителей на опреде­ленной территории часть доходов в виде налогов.

Однако, рассуждает М. Олсон, «оседлый бандит» намного лучше «бандита-гастролера», поскольку последний стремится отобрать все. Если же «оседлому бандиту» удастся монополи­зировать грабежи и воровство на своей территории, тогда его жертвам не придется беспокоиться о том, что их ограбит кто-то

'Олсон М. Рассредоточение власти и общество в переходный период. (Лекарство от коррупции, распада и замедления темпов экономического роста.) Доклад на международной конференции «Реформы в России: устано­вившиеся интересы и практические альтернативы», состоявшейся в Москве 13-15 апреля 1995 г.

Глово 6. Институциональные аспекты...______________123

другой. Поскольку все жертвы «оседлого бандита» представляют для него источник налоговых поступлений, у него есть побуди­тельный мотив защищать этих людей. Гигантское увеличение масштабов производства, обыкновенно сопровождающее ус­тановление мирного порядка и появление прочих обществен­ных благ, приносит «оседлому бандиту» куда большую добычу, нежели та, на которую он мог бы рассчитывать, если бы не ввел для населения властный порядок и управление.

Когда грабежи и кражи монополизированы, жертвы этих преступлений могут рассчитывать на то, что им удастся что-то накопить из средств, оставшихся после выплаты налогов. И, сле­довательно, у них имеется побудительный мотив к накоплению и инвестированию, что, в свою очередь, увеличит их капитал и налоговые поступления в адрес «оседлого бандита» в будущем.

Поскольку «оседлый бандит» присваивает себе часть обще­ственного продукта в виде налога-грабежа, ему будет выгодно обеспечить население не только мирным порядком, но и други­ми благами, которые это население не может получить от рынка. В настоящее время широко распространилось понимание того, что рынок не в состоянии обеспечить многочисленное насе­ление такими благами, как контроль за наводнениями, каран­тинные мероприятия против эпидемий заразных заболеваний или оборона против неприятеля — блага, которыми неизбежно воспользуются широкие массы населения: отдельный человек, пожелай он получить такие блага для себя, вскоре обнаружит, что пользуется лишь малой их частью. Такие личности и такие фир­мы, действующие на рынке, не получат побудительных мотивов для того, чтобы добиваться мирного порядка или обеспечивать его существование, равно как и существование любого другого «коллективного» или «общественного» блага1.

Но для рационального «оседлого бандита» такой побудитель­ный мотив существует. Он получит существенные выгоды в виде увеличивающихся налоговых поступлений от любых обществен-

'См. также Olson M. Logic of Collective Action. Cambridge: Harvard University Press, 1965, а также Samuelson P.A. The Pure Theory of Public Expenditure. Review of Economics and Statistics 36 (1954). — P. 387-389; Atkinson A., Stiglitz J.E. Lecture in Public Economics. New York: McGraw-Hill, 1980. — P. 450-482.

124__________Неоинституциональная экономическая теория

ных благ, которые способствовали повышению продуктивности экономики или росту контролируемого им населения.

Сопоставление экономических аспектов обеих концепций государства как эксплуататорской, так и контрактной, ясно показывает, что различия между ними — кроме расхождений в трактовке происхождения государства как специфической орга­низации — относятся к характеристике получателей остаточного дохода (в широком смысле слова, то есть выгод от обеспечения защищенности и упорядоченности обменов, а, следовательно, и прав собственности): согласно эксплуататорскимтеориям, дополнительные выгоды получает только лицо или группа, вы­ступающая принципалом своего агента — государства; согласно контрактным—дополнительные выгоды распределяются (но не ^одинаковой степени) между всеми членами общества.

Отсюда следует, что, во-первых, договорная (контрактная) теория более точно отражает реальность (такое общественное благо, как «снятие неопределенности», потребляют все члены общества), во-вторых, эксплуататорские теории также при­знают неизбежность введения любым государством порядка и как следствие — уменьшения уровня неопределенности при принятии индивидуальных решений, а в-третьих, что сама фун­кция внесения порядка не зависит от характера происхождения государства.

Приложение

Из работы Томаса Гоббса1« Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского» (1651)

Часть II «О государстве» (из главы XVII >

«О причинах, возникновении и определении государства»)

...И везде, где люди жили маленькими семьями, они грабили друг друга; это считалось настолько совместимым с естест­венным законом, что, чем больше человек мог награбить, тем больше это доставляло ему чести.

'Томас Гоббс (Hobbes) (1588— 1671) — Английский государственный деятель и философ.

Цель государства — главным образом обеспечение безопас­ности. Конечной причиной, целью или намерением людей (ко­торые от природы любят свободу и господство над другими) при наложении на себя уз (которыми они связаны, как мы видим, живя в государстве) является забота о самосохранении и при этом — о более благоприятной жизни.

Размеры государства. То количество сил, которому мы можем доверять нашу безопасность, определяется не каким-то числом, а отношением этих сил к силам врага; в таком случае для нашей безопасности достаточно, когда избыток сил на стороне врага не настолько велик, чтобы он мог решить исход войны и побудить врага к нападению.

Определение государства. Такая общая власть, которая была бы способна защищать людей от вторжения чужеземцев и от неспра­ведливостей, причиняемых друг другу, и таким образом доста­вить им ту безопасность, при которой они могли бы кормиться от трудов рук своих и от плодов земли и жить в довольстве, может быть воздвигнута только одним путем, а именно путем сосре­доточения всей власти и силы в одном человеке или в собрании людей, которое большинством голосов могло бы свести все воли граждан в единую волю. Иначе говоря, для установления общей власти необходимо, чтобы люди назначили одного человека или собрание людей, которые явились бы их представителями; чтобы каждый человек считал себя доверителем в отношении всего, что носитель общего лица будет делать сам или заставит делать других в целях сохранения общего мира и безопасности, и признал себя ответственным за это; чтобы каждый подчинил свою волю и суждение воле и суждению носителя общего лица. Это больше, чем согласие или единодушие.

Опасность государства. Это реальное единство, воплощенное в одном лице посредством соглашения, заключенного каждым человеком с каждым другим таким образом, как если бы каждый человек сказал другому: я уполномочиваю этого человека или это собрание лиц и передаю ему мое право управлять собой при том условии, что ты таким же образом передашь ему свое право и санкционируешь все его действия. Если это совершилось, то множество людей, объединенное таким образом в одном лице,

126 Неоинституциональная экономическая теория

называются государством, по-латыни — civitas. Таково рождение того великого Левиафана1 или, вернее (выражаясь более почти­тельно), того смертного Бога, которому мы под владычеством бессмертного Бога обязаны своим миром и своей защитой. Ибо благодаря полномочиям, отданным ему каждым отдельным человеком в государстве, указанный человек или собрание лиц пользуется такой огромной сосредоточенной в нем силой и властью, что внушаемый этой силой и властью страх делает этого человека или это собрание лиц способным направлять волю всех людей к внутреннему миру и к взаимной помощи против внешних врагов.

В этом человеке или собрании лиц состоит сущность государс­тва, которая нуждается в следующем определении: государство есть единое лицо, ответственным за действия которого сделало себя путем взаимного договора между собой огромное множество людей с тем, чтобы это лицо могло использовать силу и средс­тва всех их так, как сочтет необходимым для их мира и общей защиты.

'Левиафан — библейское морское чудовище, стало нарицательным и используется для характеристики деспотичности и диктата государства, где царит бюрократический произвол.

ТЕНЕВАЯ

ЭКОНОМИКА В МИРОВОЙ 8 ХОЗЯЙСТВЕННОЙ

СИСТЕМЕ. НЕФОРМАЛЬНАЯ ЭКОНОМИКА

Изучение проблем, связанных с теневой и неформальной экономикой, занимает особое место в экономической науке. Это объясняется масштабностью и в то же время неизмеримостью в полном объеме этого сектора.

Согласно оценке МВФ, масштаб теневого сектора сравним с экономикой США и приравнивается к 11 трл. долл., поэтому изучение этого явления привлекает все больше и больше спе­циалистов.

Трансакционный подход к анализу теневой экономики дает возможность обратить внимание на причины, которые не рас­сматриваются в рамках «mainstream». Особое внимание уделяется связи между «правилами игры», которые определяют и ограничи­вают хозяйственную деятельность человека, и процессом эконо­мического развития. Если традиционная неоклассическая теория, анализируя процесс развития, узко определяет производство, рассматривая его как систему, связывающую затраты ресурсов (земли, рабочей силы, капитала) и производственную технологию с выпуском товаров и услуг, то трансакционный подход расширяет эти базисные положения, обращая внимание на обратные связи между экономикой и институтами, определяющими «правила игры» в экономическом обмене, приводящие в конечном итоге к уменьшению степени неопределенности для экономических агентов и минимизации таким образом издержек обмена.

Экономические агенты являются «игроками» формальной: сектора экономики, когда их действия соответствуют установ-

168__________Неоинституциональная экономическая теория

ленным «правилам игры» и защищены ими. И наоборот, когда эти правила не соблюдаются, они рассматриваются как «игроки» теневого сектора экономики. Иначе говоря, приверженность к установленным правилам является первостепенным критерием участия в «законной» экономике, в то время как несоблюдение или обход установленных правил является критерием участия в теневой экономике.

1. Классификация видов теневой ( экономики по Файгу1

Рассмотрим классификацию теневой (далее — подполь­ной — термин Э. Файга) экономики, предложенную известным экономистом Э. Файгом2.

По мнению Файга, характеристика каждой отдельной раз­новидности подпольной экономики определяется набором тех институциональных правил, которые нарушают ее представи­тели, то есть их деятельность выходит за рамки или обходит установленную систему правил и норм и, следовательно, не подлежит измерению и социальному учету.

Критерием различия отдельных видов подпольной эконо­мики является определение, какие специфические правила нарушаются в том или ином случае. Используя этот критерий как основание для системы классификации, Э. Файг выделяет четыре типа подпольных экономических действий: нелегальную, неучтенную, незарегистрированную и неформальную экономи­ческую деятельность.

'Данная классификация близка к классификации ненаблюдаемого (у Э. Файга — подпольного) сектора экономики, данной в СНС-93 (Системе национальных счетов ООН), которая используется в качестве основы для определения масштабов данного сектора экономики.

2Файг Э. Определение и оценка подпольной и неформальной экономики: неоинституциональный подход // Экономическая теория преступлений и наказаний. Реферативный журнал. Под ред. Л. Тимофеева и Ю. Латова. Вып. 2. Неформальный сектор экономики в зарубежных странах. — М.: РГГУ, 2000.

Глава 8. Теневая экономика в мировой хозяйственной системе... 169

/. Нелегальная экономика1. Нелегальная экономика выступает как синоним дохода, произведенного экономической деятель­ностью, нарушающей юридические нормативы, определяющие сферу законных форм коммерции. Нелегальные предпринима­тели участвуют в производстве и распределении запрещенных товаров и услуг (нелегальное производство наркотиков, обмен валюты спекулянтами и т.д.). Такие запрещенные экономичес­кие действия являются прибыльным источником дохода в обход закона, а также, что более серьезно, способствуют подрыву стабильности политических, экономических и юридических институтов.

2. Неучтенная экономика. Неучтенная экономика включает ту экономическую деятельность, которая обходит институци­онально установленные фискальные правила, зафиксирован­ные в налоговом кодексе, либо уклоняется от них. Доходы от неучтенной экономики не сообщаются в налоговую полицию. Возникает так называемый «налоговый зазор» (taxgap) — различие между суммой полагающихся налоговых поступлений и реально собранным доходом.

Исследования неучтенных доходов стимулировали различные преобразования в налогообложении развитых стран. Упрощение налогового законодательства и понижение налоговых ставок привело к расширению базы налогообложения и сокращению издержек самой налоговой системы. В развивающихся странах неэффективные фискальные институты продолжают, однако, существовать, укрепляя то, что перуанский экономист Э. де Сото охарактеризовал как «меркантилистская система» (подход Э. де Сото рассматривается далее).

3. Незарегистрированная экономика. Незарегистрированная экономика состоит из той экономической деятельности, ко­торая обходит институциональные правила, установленные требованиями правительственных статистических органов. Определяющим показателем здесь является сумма незарегис­трированного дохода — того, который должен быть по сущест­вующим правилам зарегистрирован в системе национального

'Далее в тексте используется термин «теневая экономика» — наиболее часто используемый в российской экономической литературе.

170________"• Неоинституциональная экономическая теория

счетоводства, но не был зарегистрирован. Незарегистрирован­ный доход, по Файгу, — это расхождение между фактическим совокупным доходом и доходом, фиксируемым статистической системой.

Одним из наиболее важных компонентов незарегистрированной экономической деятельности в развивающихся странах является домашнее производство. Хотя методика расчета национального дохода предполагает, что домашнее производство было включено в национальные счета, этот сектор обычно опускается вследствие трудностей его измерения. Существующие оценки домашнего производства, отмечает Э. Файг, показывают, что оно составляет в развитых странах 25—50 % зарегистрированного ВНП.

Стоит заметить, что разница между неучтенной и незаре­гистрированной экономикой, исходя из данных определений, весьма условна. Если деятельность не зарегистрирована статис­тическими органами, то она и не будет учтена.

4. Неформальная экономика. Согласно Э. Файгу, нефор­мальная экономика включает ту экономическую деятельность, которая экономит частные издержки, нарушая общественные выгоды и права, предписанные законами и административными правилами, регулирующими отношения собственности, ком­мерческое лицензирование, трудовые контракты, отношения финансового кредитования и социального страхования. Она измеряется доходами, полученными неформально действую­щими экономическими агентами.

Пункты 3 и 4 классификации образуют неформальный сектор экономики, который в отличие от п. 1 (нелегального/теневого) имеет принципиально иные поведенческие мотивации и харак­терен в большей степени для развивающихся и переходных эко­номик (стран с низким уровнем дохода, где сфера услуг развита в меньшей степени и, следовательно, не отражается в ВНП).

Современные определения неформального сектора, по мне­нию Файга, обычно отражают идеи Э. де Сото, предложившего правовую концепцию неформальности. Хотя большая часть литературы о неформальном секторе посвящена городской экономике, очевидно, что сельская неформальная экономика еще более велика и значительна.

Глава 8. Теневая экономика в мировой хозяйственной системе... 171

2. Определение теневого сектора

в российской экономической литературе \

В зарубежной литературе предлагается много названий тене­вой экономики: подпольная экономика (underground economy), секретная (subterranean), скрытая (hidden), серая (gray), теневая (shadow), тайная (clandestine), нелегальная (illegal), неучтенная (unreported), незарегистрированная (unrecorded), вторая (second), параллельная (parallel), черная (black) и т.д. Можно с уверен­ностью констатировать, что такое обилие названий свидетель­ствует о неупорядоченности понятийного аппарата изучаемой проблемы.

Российские ученые, не имея собственной научной традиции в изучении названного явления, используют в основном тео­ретические подходы и понятийный аппарат западных ученых, которые еще с начала 1970-х гг. начали проявлять пристальный интерес к теневой и неформальной экономике в развивающихся странах.

В российской экономической литературе наиболее часто встречаются следующие определения теневой экономики:

1. Теневая экономика — это экономическая деятельность, противоречащая действующему законодательству, то есть сово­купность нелегальных хозяйственных действий.

2. Теневая экономика — это часть валового национального продукта, которая из-за отсутствия в отчетности или занижения ее величины не отражена в официальной статистике.

3. Теневая экономика — это виды деятельности, направленные на формирование или удовлетворение деструктивных потреб­ностей, культивирующих в человеке различные пороки (произ­водство и продажу наркотиков, проституцию и т.п.).

Приведенные выше определения характеризуют теневой сектор экономики с разных позиций. Во-первых — с позиции правоохранительной системы на предмет соблюдения или нарушения законодательства. Во-вторых — с позиции статис­тических организаций и проблемности включения данного сектора в статистическую отчетность. В-третьих — учитывает в большей степени этические и моральные стороны данного

явления. Можно было бы привести еще целый ряд определений в зависимости от тех целей, которые мы определяем в качестве основных при изучении данного явления.

В российской экономической литературе такие термины, как «теневая», «неформальная», «подпольная», «серая», «чер­ная» экономика, употребляются как синонимы. Как правило, основное их различие состоит в широте охвата различных видов деятельности. Например, А. Олейник дает термину «теневая экономика» иное название — «внелегальная экономика»1. По мнению В. Радаева, теневая экономика является частью не­формальной экономики, а фиктивная экономика отделена от теневой2.

Дадим следующее определение: «теневая экономика» — это, прежде всего, экономическое явление, поскольку поведение учас­тников данного сектора объясняется мотивом рациональности и экономической выгодой. Функционирующие здесь экономические субъекты описываются типичной моделью «homo economicus». Что касается видов деятельности, которые относятся к теневому сектору, то остановимся на следующих классификациях:

'Олейник А. Институциональная экономика. — М.: ИНФРА-М, 2000. Тема 6. Внелегальная экономика. — С. 155—186.

2Радаев В. Неформальная экономика и внеконтрактные отношения в российском бизнесе. В сборнике «Неформальная экономика». Под ред. Т. Ша­нина. - М.: Логос, 1999.

Глава 8. Теневая экономика в мировой хозяйственной системе... 173

Официальная экономика — это вся экономическая деятель­ность, отраженная в статистической отчетности.

Скрытая экономика — экономическая деятельность, не по­казанная в статистической отчетности, фиктивная — реально не существующая деятельность, однако отраженная в статис­тической отчетности с целью уменьшения налогообложения, получения льгот и т.д.

В рамках теневой экономики можно выделить три сектора:

1) «белые» рынки — деятельность на грани закона, например «серые» схемы. Такая деятельность в зависимости от трактовки законодательства различными судами может иметь статус как законной, так и незаконной;

2) «серые» рынки — деятельность, которая, по сути, являет­ся незаконной и подпадает под отдельные статьи налогового, трудового и уголовного законодательства (сокрытие доходов, работа без лицензии, деятельность с привлечением нелегалов и т.д.). Нарушители могут понести развичные виды ответствен­ности как административной, так и уголовной, но данные виды деятельности не наносят вреда здоровью и жизни человека;

3) «черные» рынки — криминальная деятельность, запре­щенная законом (наркобизнес, торговлю оружием, коррупцию и т.д.), представляющая угрозу жизни и здоровья человека.

Коррупция отнесена и к «серым», и к «черным» рынкам в зависимости от последствий совершенных действий. Так, взят­ка автоинспектора за нарушение правил дорожного движения в безлюдном месте попадает в «серые» виды деятельности, а взятка автоинспектора за то, что он «не заметил» мешок тротила в автомашине, связана с иными последствиями для общества и попадает в «черные» рынки.

Таким образом, термины «белая», «серая», «черная» эко­номика употребляются для характеристики отдельных видов деятельности в рамках теневой экономики, различающихся по степени их законности1 (легальности). '

3. Неформальная экономика

По мнению Теодора Шанина, известного британского социо­лога, ректора Московской высшей школы экономических и социальных наук, следует различать теневую и неформальную экономику2.

Синонимами «неформальной экономики» выступают «эко­номика выживания» (Т. Шанин), «экономика нищеты» (О. Ле-вис), «моральная экономика» (Дж. Скотт).

1 Степень законности можно определить в следующих рамках: от админис­тративной до уголовно наказуемой. При этом в границах административных правонарушений и уголовных наказаний их строгость можно выстроить по нарастающей: от уплаты минимального штрафа до «высшей меры».

Неформальная экономика, по классификации Э. Файга, п. 3 и п. 4.

Глава 8. Теневая экономика в мировой хозяйственной системе... 175

Неформальную экономику называют также «эксполярной», то ^сть выходящей за рамки существующей системы восприятия \ экономического анализа. Схематично место «эксполярной»/ «неформальной» экономики можно изобразить с помощью модели полюсов и маятника (рис. 8.3).

На рисунке видно, что эксполярная экономика граничит как с официальной экономикой (п. 3 классификации Э. Файга — домашнее производство), так и с теневой (п. 4 вышеназван­ной квалификации). Существование неформального сектора оказывает непосредственное влияние на экономическую дея­тельность общества, но не вписывается в рамки общепринятых схем исследования, то есть так называемого «формационного подхода» или альтернативы «рыночное — традиционное» об­щество.

Деятельность в неформальной экономике, как и в теневой, связана с несоблюдением установленных правил, но не свя­зана с криминальной сферой. Однако поведение человека в неформальной экономике объясняется с помощью несколько иной модели человека — «человек приспосабливающийся» («homo adaptans»).

Для нее характерна совершенно иная мотивация деятельнос­ти по сравнению с моделью «рационального максимизатора», действующего в теневой экономике: ориентировка не на макси­мальную прибыль, а на прожиточный минимум; высокая степень приспособления к новым условиям (несколько видов заработков, быстрая смена мест работ); невысокие требования к условиям проживания, питания, так называемому быту. Значительную роль в обеспечении условий существования играют члены семьи, родс­твенники, соседи, в отношениях между которыми преобладают альтруистические черты — помощь без расчета на то, что она будет оплачена, и т.д.

Рассматривая экономическую сторону жизни в современ­ной России в первой половине 1990-х гг., Т. Шанин задается вопросом: почему в условиях, когда стоят заводы, зарплаты не выплачиваются, производство падает, эффективных институтов социальной защиты не существует, а доходы от экспорта оседают за рубежом, почти все функционирует — учителя учат, медики

176__________Неоинституциональная экономическая теория

лечат, вода, газ, электричество подаются в дома, магазины про­должают бойкую торговлю?1

Если исследовать с этой точки зрения командную экономику, то появляются следующие вопросы: почему при сравнительно низкой заработной плате и отсутствии в магазинах необходимых товаров советские граждане (в большей степени это характерно для крупных городов) имели практически все, что хотели, в рам­ках того ограниченного набора товаров и услуг, которые могла производить командная экономика?

Секрет живучести россиян состоит в том, что помимо офи­циально функционирующей экономики, отношения в которой подчиняются действующей системе формальных правил и инс­титутов, существует другая, невидимая, однако ощущаемая все­ми неформальная экономика со своими неписаными правилами и институтами. Не принимать ее в расчет — значит игнорировать поведенческие мотивации огромного большинства людей, их влияние на ход развития экономических систем различных стран.

Таким образом, дадим следующее определение неформальной экономики: «Неформальная экономика» — это явление больше социальное, чем экономическое, основной поведенческой мотива­цией здесь является особая стратегия выживания, реализуемая «homo adaptans».

Долгое время среди экономистов господствовало утвержде­ние, что распространение как теневого, так и неформального сектора зависит, прежде всего, от уровня развития страны — чем беднее страна, тем прочнее укореняются в ней неформальные пра­вила и нормы поведения. Однако следует сделать акцент на том, что данное утверждение в большей степени справедливо не для теневой, а для неформальной экономики, о которой заговорили лишь в последние тридцать лет.

Структуру неформальной экономики можно представить следующим образом (рис. 8.4): ....

'Шанин Т. Эксполярные структуры и неформальная экономика современ­ной России // Эксперт №1—2,2000. Lewis О. Life in a Mexican Villages. Chicago, 1951. Scott J.C. Moral Economy of the Peasant. London, 1976.

А — теневая деятельность («белые» и «серые» рынки) Б — легальная деятельность

Рис.8.4. Структура неформальной экономики

Исходя из вышеприведенной схемы, неформальную эко­номику можно подразделить на несколько секторов — эконо­мика выживания семьи, экономика выживания этнических меньшинств, экономика выживания отдельных категорий населения.

Стратегия выживания семьи в условиях дефицита товаров и услуг предполагает налаживание своего производства в рамках отдельной семьи или нескольких семей, с последующим обме­ном результатами своего труда. Среди основных видов работ, выполняемых в рамках семьи, можно выделить такие, как ремонт квартиры, пошив одежды, выращивание сельскохозяйственной продукции и т.д. Исходя из данной стратегии, формируются осо­бые виды институтов, например, институт перераспределения продуктов питания, денежных средств от более богатых род­ственников к более бедным; производство сельскохозяйственной продукции родственниками в деревне и помощь тем, кто живет в городе, и т.д. Как отмечалось выше, большую роль в данной стратегии играет связь членов семьи с государственными струк­турами. Благодаря отдельным родственникам или знакомым, работающим в магазине, становилось возможным приобретение

дефицитных товаров; работающим на заводе — стройматериалов или производство необходимой для дома продукции на завод­ском оборудовании, а также возможность получения квартиры, дачного участка, покупки автомобиля и т.д.

Проблема выживания этнических меньшинств в командной экономике стояла менее остро, чем в переходной. Однако и она присутствовала. Традиции и обычаи, устоявшиеся в отдельных национальных группах, предполагали обязательную поддержку и помощь своим землякам.

Основную роль в «стратегии выживания» играют семейные, родственные, дружеские отношения, связи внутри этнических меньшинств, отдельных групп населения и т.д. Несмотря на низкие трансакционные издержки вышеперечисленных сетевых отношений (для их участников), неформальная экономика не могла бы «разрастись» без доступа большинства ее участников к государственным структурам — заводам, колхозам, совхозам, транспортным организациям, местным органам управления и т.д. Подобная связь позволяет получать бесплатно или по низким ценам, а также незаконно целый ряд услуг и товаров, которые являются основными элементами в системе выживания.

Представленная классификация видов неформальной эконо­мики является незаконченной, поскольку ее анализ представля­ется сложным, прежде всего, из-за отсутствия статистической информации о масштабах данного сектора (например, количест­ве занятых в нем). Данные могут быть, в частности, получены выборочно в результате опросов населения в отдельных городах или населенных пунктах. Тем не менее, вышеописанное явление заслуживает пристального внимания экономистов и социологов, так как охватывает значительную часть населения различных стран мира. :

4. Методы измерения теневой экономики

Ученые и практики в основном согласны с тем, что теневой сектор быстро расширялся на протяжении последней четверти XX в., особенно в развивающихся странах, но расходятся во мне-

Глава 8. Теневая экономика в мировой хозяйственной системе... 179

ниях о том, как измерить его масштабы. Расхождения в объеме производства в теневом секторе в зависимости от различных методов подсчета представлены в табл. 8.1.

Таблица 8.1

Сравнение различных методов измерения масштабов теневой экономики

Оценка средних масшта­бов теневой экономики в Канаде, Германии, Ве­ликобритании, Италии и США в 1970-1990-е гг.	Методы оценки
24,4	Расхождение между фактическими и официально учтенными трудовыми ре­сурсами (discrepancy between actual and official labor force)
21,9	Анализ объема операций (transactions approach)
15,5	Анализ соотношения наличных денег и вкладов (cash-deposit ration)
12,7	Метод электробаланса (physical input (electricity) approach)
8,9	Анализ спроса на валюту (currency demand approach)
7,9	Метод построения моделей (model approach)
6,4	Расхождение между расходами и дохо­дами (discrepancy between expenditure and income)
6,1	Анализ записей налоговых книг (tax auditing)
3,1	Метод выборочных обследований (survey method)

Источник: Шнайдер Ф., ЭнстеД. Рост теневой экономики во всем мире//Экономическая теория преступлений и наказаний. Рефератив­ный журнал. Выпуск 2. — М.: РГГУ. — 2000. - С. 116.

Так, идея метода электробаланса заключается в следующем: электроэнергию нельзя запасать впрок, и поэтому любое зна-

180 Неоинституциональная экономическая теория

чимое превышение темпов прироста объемов потребляемой энергии над темпами прироста ВВП свидетельствует о теневом потреблении энергии. Таким образом, для косвенных расчетов при определении объема теневого сектора используют один по­казатель. Однако применительно к России 1990-х гг. этот метод не дает полной картины, поскольку постоянные издержки, свя­занные с поддержанием неработающих производств, приводят к искажениям при использовании данного метода.

Анализ спроса на наличность базируется на том, что в теневой экономике используются наличные денежные средства. Рост спроса на наличные деньги выше показателя, учитывающего наличность на руках у населения, списывается на теневой сектор экономики.

Метод выборочных исследований включает статистическое наблюдение за изучаемой совокупностью, официальный или полуофициальный опрос; данные обычно получают либо по одному предприятию, либо по группе предприятий.

Модель множественных показателей множественных при­чин (МИМИК) использует несколько макроэкономических показателей, например, уровень налоговой нагрузки, степень государственного регулирования экономикой, уровень безра­ботицы и др. Каждому фактору приписывается определенный вес и далее прогнозируется динамика теневого сектора.

Различные методы измерения дают огромные расхождения по одной и той же стране за один и тот же период времени (см. табл. 8.1).

5. Теневая экономика в мире

Теневая экономика характерна для всех типов экономических систем. Ее масштабы значительны как в развивающихся, так и развитых странах. Однако следует подчеркнуть тот факт, что в развитых странах в большей степени развит теневой сектор экономики, в то время как в развивающихся и переходных — неформальный.

Глава 8. Теневая экономика в мировой хозяйственной системе... 181

Во второй половине 1990-х гг. в развитых странах теневая экономика была эквивалентна в среднем 15 % ВВП, в странах с переходной экономикой — 23 %, в развивающихся — 39 %.

Среди развитых стран 1998 г. по этому показателю «лидирова­ли» Греция — 29,0 % ВВП, Италия — 27,8 %, Испания — 23,4 %, Бельгия — 23,4 %. Значительны масштабы теневой экономи­ки в Ирландии, Канаде, Франции — от 14,9 до 16,3%. Более благополучными считались Австрия — 9,1 %, США — 8,9 %, Швейцария - 8,0 %.

Наиболее быстрый рост масштабов теневого сектора на­блюдается в Греции, Италии, Швеции, Норвегии и Германии. Например, в Германии в 2001 г. рост теневого сектора составил 3,5 %, в то время как рост ВВП — 1 %. Всего же теневой сектор составляет 16,5 % ВВП.

Причины роста теневого сектора в вышеперечисленных стра­нах различны. Например, в Италии, где теневой сектор является неотъемлемой частью экономики, эксперты выделяют в качестве одной из глобальных причин его роста процесс децентрализации экономики и повышение общего объема экспортной торговли в центральных провинциях страны в 1960-х годах. Предпринима­тели, занимающиеся легальной экономической деятельностью, передавали субподряды на производство сырья лицам, занятым в теневом секторе, которые работали по принципу потогонной системы. Аналогичные причины рассматриваются и для Испа­нии, в которой процесс децентрализации имел место несколько позднее, в начале 1970-х годов, также при одновременном уве­личении экспортной торговли благодаря деятельности теневого сектора. Неспособность воспользоваться преимуществами новых технологий привела в Испании к снижению производи­тельности в теневом секторе и живучести потогонных условий труда на легальных предприятиях1.

'Аналитический отчет «Теневой сектор в странах развивающейся де­мократии». Центр международного частного предпринимательства (CIPE). Материалы семинара «Проблемы участия в легальной экономической и по­литической деятельности: теневой сектор экономики стран с развивающейся Демократией». Сан-Паулу, Бразилия, 13 ноября 2000 г. — С. 7—8.

	г ; Неоинституциональная экономическая теория
i< Таблица 8.2 " Теневой сектор в странах с рыночной экономикой, % ВВП
Страны	1989-1990	1990-1993	1994-1995	1997-1998
Греция	22,6	24,9	28,6	29,0
Италия	22,8	24,0	26,0	27,3
Испания	16,1	17,3	22,4	23,1
Бельгия	19,3	20,8	21,5	22,5
Швеция	15,8	17,0	19,5	19,9
Норвегия	14,8	16,7	18,2	19,6
Финляндия	13,4	16,1	18,2	18,9
Дания	10,8	15,0	17,8	18,3
Канада	12,8	13,5	14,8	16,2
Германия	11,8	12,5	13,5	14,9
Франция	9,0	13,8	14,8	14,9
Австралия	10,1	13,0	13,5	14,0
Великобри­тания	9,6	11,2	12,5	13,0
Япония	8,8	9,5	10,6	11,
Австрия	6,9	7,1	8,6	9,0
США	6,7	8,2	8,8	8,9
Швейцария	6,7	6,9	7,8	8,1
В среднем	13,2	14,3	15,7	16,8

Рассчитано по методу оценки спроса на наличные денежные средства.

Источник: Шнайдер Ф. Масштабы теневой экономики в мире и определение ее размеров // РоШесопот. — 2001. — № 2. — С. 72-73.

В Германии резкий рост теневого сектора является во многом результатом не совсем успешной адаптации экономики бывшей ГДР в составе объединенного государства и сохранением старых поведенческих моделей на территории последней. **

Глава 8. Теневая экономика в мировой хозяйственной сиаеме... 183

Таблица 8.3

Теневой сектор в развивающихся странах, % ВВП

Страна	1989-1990 (по методу электробаланса)	1989-1990 (учет спроса на наличные деньги)	1990-1993 (многомерный анализ)
Африка
Нигерия	76,0
Египет	68,0
Тунис	45,0
Марокко	39,0
Танзания		31,0
Ботсвана	27,0
Центральная и Южная Америка
Боливия			65,6
Панама	40,0		62,1
Перу	44,0		57,4
Гватемала	61,0		50,4
Бразилия	29,0		37,8
Коста-Рика	25,0		35,1
Мексика	40,0	33,0	35,1
Аргентина			21,8
Чили	37,0		18,2
Азия
Таиланд	71,0
Филиппины	50,0
Южная Корея	38,0		20,3
Израиль	30,0
Индия		22,4
Кипр	21,0
Гонконг	13,0

Источник: Шнайдер Ф. Масштабы теневой экономики в мире и определение ее размеров // РоШесопот. — 2001. —№2. — С. 71.

' В развивающихся странах теневой сектор достиг наибольших масштабов. Так, в Нигерии он составляет 76 % ВВП, Таилан­де — 71, Египте — 68, Боливии — 66, Панаме — 62 %.

Если посмотреть на структуру теневой экономики в этих стра­нах, то значительная его часть, по сути, является неформальной, хотя и отнесена в большинстве справочников к теневой.

Последнее десятилетие XX в. было связано с глубочайшими трансформациями в постсоциалистических странах. Неста­бильность как политической, так и правовой систем негативно сказалась на экономической сфере. Темпы роста теневой эко­номики в этих странах представлены в табл. 8.4.

Таблица 8.4

Динамика доли теневой экономики в ВВП для стран с переходной экономикой (в процентах к ВВП)

Страна
Азербайджан	12,0	21.9	22,7	39,2	51,2	58,0	60,6
Беларусь	12,0	15,4	16,6	13,2	11,0	18,9	19,3
Болгария	22,8	25,1	23,9	25,0	29,9	29,1	36,2
Венгрия	27,0	28,0	32,9	30,6	28,5	27,7	29,0
Грузия	12,0	24,9	36,0	52,3	61,0	63,5	62,6
Казахстан	12,0	17,0	19,7	24,9	27,2	34,1	34,3
Латвия	12,0	12,8	19,0	34,3	31,0	34,2	35,3
Литва	12,0	11,3	21,8	39,2	31,7	28,7	21,6
Молдова	12,0	18,1	27,1	37,3	34,0	39,7	35,7
Польша	15,7	19,6	23,5	19,7	18,5	15,2	12,6
Россия	12,0	14,7	23,5	32,8	36,7	40,3	41,6
Румыния	22,3	13,7	15,7	18,0	16,4	17,4	19,1
Словакия	6,0	7,7	15,1	18,0	16,4	17,4	19,1
Узбекистан	12,0	11,4	7,8	11,7	10,1	9,5	6,5
Украина	12,0	16,3	25,6	33,6	38,0	45,7	48,9
Чехия	6,0	6,7	12,9	16,9	16,9	17,9	11,3
Эстония	12,0	19,9	26,2	25,4	24,1	25,1	11,8

Источник: Jensen M. Politics and Enterpreneurships in Transition Economies / M. Jensen, P. Kaufmann, A. Shleifer// Working Paper, WDI. - 1997. - № 57.

Глава 8. Теневая экономика в мировой хозяйственной системе... 185

Наибольших масштабов теневой сектор за первые пять лет реформ достиг в Азербайджане и Грузии — соответственно 60,6 и 62,6 % от ВВП. Далее следовала Россия — 41,6 %, за ней с незначительным отрывом Болгария — 36,2, Молдова — 35,7, Латвия — 35,7, Казахстан — 34,3 %.

6. Теневая экономика в России

По оценке мировых финансовых институтов, в России ежегодно отмывается до 100 млрд долл., а объем теневой эко­номики превышает 40 % валового внутреннего продукта. Об этом сообщил заместитель генерального секретаря ООН Пино Арлакки на международной конференции в Санкт-Петербурге по проблемам борьбы с теневой экономикой и легализацией доходов, полученных незаконным путем1.

По данным МВД РФ, в 1990—1991 гг. в теневой экономике производилось от 10 до 11 % ВВП, в 1993 г. - 27, в 1994 г. - 39, в 1995 г. — 45, в 1996 г. — 46. С теневой экономикой связана деятельность 58—60 млн чел.2 Данные Госкомстата значительно ниже: 1992-1994гг. - 9-10 %, 1995 г. - 20 %, 1996 г. - 23 %3. По данным Госкомстата на май 2002 г., в теневом секторе экономики было занято 15,4 % от общей численности работающих.

В эпоху «перестройки» (1985—1990 гг.) считалось, что теневая экономика является порождением командно-административной системы и что с переходом к рынку она исчезнет сама собой. Однако все произошло с точностью до наоборот.

В процессе неуправляемой реструктуризации народного хозяйства и спонтанной приватизации наблюдался значитель-

1 Материалы международной конференции «Теневая экономика и легали­зация доходов, полученных незаконным путем», организованной Правитель­ством РФ и УКНПП (Управлением Организации Объединенных Наций по контролю за наркотиками и предупреждению преступности) и состоявшейся в Санкт-Петербурге 5—6 июня 2001 г.

2Косалс Л. Теневая экономика как особенность российского капитализма // Вопросы экономики. — 1998. — № 10. — С. 59.

'Пономаренко А. Подходы к определению параметров «теневой экономи­ки» // Вопросы статистики. — 1996. — № 1.

ный рост хищений и воровства. Государственные чиновники «приватизировали» крупнейшие и наиболее прибыльные пред­приятия, сырье и материалы; директора предприятий — сырье и оборудование; рабочие — детали и инструменты; владельцы инвестиционных компаний — деньги у населения и т.д. Бюро­кратия наглядно демонстрировала феномен рентоориентиро-ванного поведения.

На тесную связь теневой экономики и коррупции указывают И. Клямкин и Л. Тимофеев. По их мнению, «главная и самая очевидная особенность теневых экономических отношений в России состоит в том, что они принципиально неотделимы от коррупции» (см. также главу 10)'. Авторы подчеркивают, что «под­польная экономика» в ее современном отечественном вариан­те не только не противостоит экономике «формальной», но и тесно интегрирована в нее. Иначе говоря, в основе нелегальных экономических отношений в России лежит возможность при­ватизировать любое общественное благо (в частности, любой закон) и пустить его в теневой оборот2. Теневая экономика в России, таким образом, выступает как приватизированное го­сударство, или, по выражению И. Клямкина и Л. Тимофеева, теневое «парагосударство». В этом «парагосударстве» функции, которые, в принципе, должны быть исключены из рыночного оборота (например, суд, армия, законотворчество и др.), утра­чивают характер общественного блага и становятся предметом купли-продажи.

С началом рыночных реформ, если за точку отсчета принять либерализацию цен в январе 1992 г., появились новые стимулы для развития теневой и неформальной экономики:

— неспособность государства выполнять свои функции;

— нарушение «status quo» в обществе (проблема «безбилет­ника»);

— ослабление системы наказания;

— развал системы правовых институтов;

— рост коррупции;

'Клямкин И., Тимофеев Л. Теневая Россия. Экономико-социологическое исследование. — М.: РГГУ, 2000. — С. 11.

2Там же. — С. 11. Ai, па

Глава 8. Теневая экономика в мировой хозяйственной системе... 18!

— распространение неформальных отношений и т.д.

Одной из важнейших черт переходной экономики явилас институционализация теневого сектора, которая стала устой чивым элементом экономической системы, своеобразны] дополнением к легальной экономике.

7. Институциональные причины теневой экономики

Среди основных, однако взаимосвязанных причин сущеа вования теневой экономики следует выделить следующие:

• высокие трансакционные издержки легального бизнеса;

• отсутствие эффективной системы защиты прав собствен ности;

• подчинение системы государственных институтов опред( ленной группе интересов.

В целом эти факторы определяют величину трансакционны издержек отдельных экономических агентов и влияют на выбо степени легализации их деятельности.

7.7. Высокие трансакционные издержки легального бизнеса

Высокие трансакционные издержки легального бизнес являются одной из основных институциональных причин cj ществования нелегального сектора. В данном контексте инк ресно рассмотреть подход перуанского экономиста Э. де Сот< который по сути можно назвать трансакционным, посколь* основой выбора участия в легальной или нелегальной деятел] ности служат издержки обмена.

По мнению Э. де Сото, теневая1 экономика — это «прибежии для тех, для кого издержки соблюдения существующих законов щ

'Несмотря на то, что Э. де Сото не проводит разграничения между теневой неформальной экономикой, его подход применим для анализа обеих сфер.

188 Неоинституциональная экономическая теория

ведении обычной хозяйственной деятельности (трансакционные издержки. — Прим. автора) превышают выгоды от достижения своих целей»'.

Высокие трансакционные издержки влияют на степень кон­курентоспособности легального бизнеса по сравнению с тене­вым бизнесом. Участники теневого сектора не платят налогов и не расходуют средства на соблюдение установленных законов и нормативов, что дает им «неоправданные» конкурентные пре­имущества перед теми, кто работает легально.

К трансакционным издержкам в данном случае относятся затраты, связанные с организацией легальной предпринимательской деятельности, а именно:

— получение лицензии на предпринимательскую деятель­ность;

— покупку права на владение или аренду земли;

— знание и соблюдение соответствующих законов и норма­тивов;

— получение информации о ценах, качестве и количестве конкретных товаров и услуг, о потенциальных клиентах;

— получение кредита;

— подключение к электросети и телефонной станции, даль­нейшее использование этих услуг;

— оплата налогов;

— система контроля за выполнением условий договоров и т.д.

Ключевым фактором, определяющим трансакционные из­держки в каждой отдельной стране, является правовая система, то есть «правила игры», которые регулируют экономическую деятельность. Эффективная правовая система дает предпри­нимателю возможность работать в рамках предсказуемости и предоставляет ему необходимую информацию по цене, которая позволяет ему соблюдать правовые требования и оплачивать услуги соответствующих правовых институтов. Слабая правовая система требует от предпринимателя соблюдения обремени­тельных требований и нормативов, заставляет его обращаться

'Э. де Сото. Иной путь: Невидимая революция в третьем мире. (Перевод выполнен с издания: de Soto H. The Other Path. The Invisible Revolution in the Third World. N. Y, 1989.) - M.: Catallaxy, 1995. - С 25.

Глава 8. Теневая экономика в мировой хозяйственной системе... 189

в неэффективные, коррумпированные учреждения и мало что предлагает взамен. Подобная система увеличивает трансакци-онные издержки, плохо стимулирует предпринимателей к соб­людению установленных правил и препятствует их вовлечению в экономическую деятельность.

У предпринимателей со средними доходами, не имеющих политической поддержки, просто нет достаточного количества ресурсов или стимулов для соблюдения дорогостоящих законов и требований, включая приобретение законных прав собствен­ности, получение разрешения на предпринимательскую деятель­ность или ведение предусмотренной законом бухгалтерской отчетности.

Предприниматели, работающие в теневом секторе («теневи­ки») не только занимаются различными видами деятельности, но и в разной степени либо обходят, либо частично соблюдают правила, требования и законы. Для включения в официальную экономическую деятельность требуется: 1) зарегистрировать свое предприятие и 2) затем соблюдать установленные требования (по налогам, найму рабочей силы и т.д.). Предприниматели анализи­руют ситуацию и решают, какие правила они будут соблюдать, ка­кие — нет, исходя из возможных расходов и прибыли, связанных с нарушением закона. Так, например, если процесс получения лицензии на предпринимательскую деятельность достаточно прост, не требует больших затрат, строго контролируется и обес­печивает возможность пользоваться государственными услугами, большинство предпринимателей, скорее всего, зарегистрируется. Если соблюдение правил безопасности и требований по бухгал­терскому учету приводит к обременительным расходам, плохо контролируется и приносит мало пользы, предприниматели, вероятнее всего, не будут соблюдать эти правила.

Руководимый Э. де Сото Институт свободы и демократии в г. Лиме провел ряд экономических экспериментов для выясне­ния «цены законности» в Перу — тех затрат, которые вынуждены нести лица, желающие заняться обычным легальным бизнесом'.

'Э. де Сото. Иной путь: Невидимая революция в третьем мире. (Перевод выполнен с издания: de Soto H. The Other Path. The Invisible Revolution in the Third World. N. Y, 1989). - M.: Catallaxy, 1995. - С 178-189.

Например, для регистрации фабрики по пошиву одежды экс­периментаторам пришлось затратить 289 дней и сумму, равную 32 минимальным месячным зарплатам (расходы на взятки, пош­лины, потерянные доходы). Даже для получения лицензии на торговлю в уличном киоске потребовалось 43 дня хождений по «бюрократическому лабиринту» и денежные расходы в 15 мини­мальных зарплат. Что касается «выбивания» земельного участка для строительства жилья, то этот «бюрократический марафон» длился почти 7 лет и стоил 56 минимальных зарплат.

Подобная система «соблюдения закона» полностью отсекает от участия в легальном бизнесе людей с невысокими доходами, но зато дает обширный простор для адресной раздачи привиле­гий («блата») и коррупции.

Как правило, в развивающихся странах существующая право­вая система жестко требует, чтобы частные компании соблюдали обременительные правила и нормативы, но при этом сама не способствует соблюдению законов со стороны предпринимателей, не выполняет возложенные на нее функции, например, государс­твенные и коммунальные услуги за умеренную плату. Поэтому предприниматели «средней руки» просто не имеют средств для того, чтобы официально зарегистрироваться и продолжать рабо­тать легально, и уходят «в тень» из-за невозможности соблюдать установленные требования, а не потому, что хотят обойти закон или получить перед конкурентами преимущество в смысле со­кращения издержек. Для них выгоды от легальной деятельности несопоставимы с соответствующими расходами.

Будучи исключенными из системы, позволяющей обога­щаться законным путем, они занимаются неофициальными маломасштабными, краткосрочными, низкодоходными и не тре­бующими больших капиталовложений видами деятельности либо вообще не занимаются бизнесом. Это значительно тормозит экономическое развитие страны, препятствуя широкому во­влечению населения в политическую и экономическую жизнь государства. Таким образом, высокие затраты, связанные с организацией легального бизнеса, представляют своего рода «опасность» для укрепления демократии и осуществления эко­номических реформ.

Глава 8. Теневая экономика в мировой хозяйственной системе... 191

Подобная ситуация характерна для стран как с развиваю­щейся, так и с переходной экономикой, где высокие транс-акиионные издержки ведения легального бизнеса приводят к расширению теневого сектора.

7.2. Отсутствие эффективной системы защиты прав собственности

Одним из важнейших прав, определяющих успех стран с ры­ночной экономикой, является эффективная система получения и защиты прав собственности. Эта система предусматривает правовые механизмы, способствующие формированию стиму­лов для предпринимательской активности и обеспечивающие исполнение трансакций с наименьшими издержками.

Р. Коуз1 указывает на то, что отсутствие хорошо спланиро­ванных, экономически эффективных, стабильно работающих институтов, защищающих права собственности и договорные отношения, заставляет предпринимателей сокращать затраты и снижать уровень риска путем вертикальной интеграции. Это ограничивает свободу действий частных компаний и «глушит сигнальные механизмы рынка». Более того, отсутствие таких институтов препятствует децентрализации и специализации компаний, не позволяет им заключать договоры с конкурен­тоспособными поставщиками, предлагать умеренные страховые взносы и привлекать инвесторов — как иностранных, так и оте­чественных. Это также затрудняет использование современных новаторских подходов к комбинированию активов, например, создание корпораций или гибких акционерных структур типа обмена долговых обязательств на акции, либо участие в долго­срочных инвестициях или контрактах, необходимых для эконо­мии, обусловленной ростом объема производства. В результате национальные экономики не получают достаточных средств для того, чтобы выдержать конкуренцию на мировой арене.

Высокие трансакционные издержки функционирования эко­номической системы и крупный теневой сектор приводят к раз-

'Коуз Р. Фирма, рынок и право. — М.: Дело ЛТД, 1993. v.w ий>«

192_________Неоинституционольная экономическая теории

базариванию экономического потенциала и ресурсов. Наличие серьезных препятствий к получению прав частной собственнос­ти приводит к тому, что многие предприниматели имеют незаре­гистрированные активы — то, что Э. де Сото называет «мертвым капиталом». По его расчетам1, бедные слои населения в странах «третьего мира» и бывших коммунистических странах владеют незарегистрированным имуществом на сумму не менее 9,3 трлн долл. Этот капитал лежит мертвым грузом, потому что лица владеющие или пользующиеся им, не защищены официаль­ным правом частной собственности, которое позволило бы им использовать эти активы в качестве «продуктивных экономи­ческих средств», например, в качестве залога для получения кредита, необходимого для того, чтобы открыть или расширить дело. Именно поэтому предприниматели теневого сектора не могут получить кредиты у официальных кредитно-финансовых институтов под умеренный ссудный процент, что лишает их крайне необходимых ресурсов. Отсутствие надежной, доступной и официальной системы защиты прав частной собственности лишает представителей теневого бизнеса возможности разделять и продавать часть своих активов (например, в форме паев) или изменять структуру активов для мобилизации дополнительных капиталов. Кроме того, отсутствие у них таких прав лишает их заинтересованности в обучении персонала, автоматизации, компьютеризации и т.д., то есть в осуществлении крупных долгосрочных капиталовложений и, соответственно, получе­нии прибыли от специализации и экономии, обусловленной масштабом производства. В дополнение ко всему невозмож­ность контроля над выполнением условий договоров заставляет предпринимателей, работающих в теневом секторе, иметь дело только с известными им партнерами или требовать предоплаты. В результате предприниматели теневого сектора склонны зани­маться операциями, дающими низкий прирост объема произ-

'Э. де Сото. Иной путь: Невидимая революция в третьем мире. (Перевод выполнен с издания: de Soto H. The Other Path. The Invisible Revolution in the Third World. N. Y, 1989). - M.: Catallaxy, 1995. - С 25.; Э. де Сото. Загадка капитала. Почему капитализм торжествует на Западе и терпит поражение во всем остальном мире. — М.: Олимп-бизнес, 2001. — С. 40-44. '-*

Главе 8. Теневая экономика в мировой хозяйственной системе... 193

родства. Таким образом, в долгосрочном периоде существует отрицательная зависимость между величиной теневого сектора и темпами экономического развития страны.

7.3. Подчинение системы государственных институтов определенным группам интересов

Система государственных институтов — правила и норма­тивы, которые регламентируют экономическую деятельность, определяет величину трансакционных издержек, стимулы и препятствия для соблюдения установленных требований, а также тех, кто выигрывает и кто проигрывает от этих ограничений. За­частую группы или отдельные лица заинтересованы в создании такой системы институтов, которая выгодна им самим, но может препятствовать общему экономическому развитию страны1.

Данная проблема получила развитие в теории прав собствен­ности на основе групповых интересов2. В этой теории фундамен­тальные социальные и политические институты общества вы­ступают как заданные, и ставится задача объяснения схемы прав собственности в различных отраслях в терминах взаимодействия между группами, преследующими свои особые интересы на политическом рынке. Сформированные таким образом права собственности приводят к чистым потерям общественного бла­госостояния и обычно трактуются в терминах трансакционных издержек, проблемы «безбилетника», рационального игнори­рования и асимметрии информации3.

Несмотря на огромное число данных, свидетельствующих о том, что такая система не может быть устойчивой и продуктив­ной в течение длительного времени, история показывает, что те, кто смог нажиться за ее счет или приспособиться к ней, а также

'НортД. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. — М.: Фонд экономической книги «Начала», 1997. — С. 23.

2Эггертссон Т. Экономическое поведение и институты. — М.: ДЕЛО, 2001. ~ С. 295.

3Олсон М. Логика коллективных действий. Общественные блага и теория Фупп. — М.: Фонд экономической инициативы, 1995. — С. 135.

194__________Неоинституциональная экономическая теорИя

те, кто вложил большие средства в такую систему, кровно заинте­ресованы в ней и часто даже имеют ресурсы для поддержки этой системы в течение достаточно продолжительного времени.

Авторитарные режимы и страны с экономикой централи­зованного планирования, а также «кумовской» капитализм1, развившийся в ряде европейских стран после окончания Второй мировой войны, являются современными примерами этого явле­ния. В таких условиях влиятельные деловые круги, обладающие особыми правами и интересами, независимо от того, кем они представлены,— официально зарегистрированными предпри­нимателями, лицами, стремящимися заработать на чем-либо, экономическими олигархами либо «кумовьями» — капиталис­тами, способны оказывать противодействие и даже «обратить вспять» реформы, грозящие им увеличением «трансакционных издержек», риска коммерческой деятельности, что ведет к со­кращению дохода.

Основная причина того, что многие граждане стран с раз­вивающейся демократией и рыночной экономикой не прини­мают участие в политической жизни страны или не занима­ются легальным бизнесом, состоит в том, что существующие государственные институты и «правила игры» не дают им этой возможности.

Именно по этой причине так долго существует, казалось бы, неэффективная правовая база. Созданная в итоге законода­тельная система исключает большую часть предпринимателей из процесса принятия политических решений и законотворчества. В результате правительство не отвечает за соблюдение их инте­ресов, что наносит ущерб демократии. Это дает возможность небольшому числу политически активных олигархов контро­лировать национальную экономику путем создания системы законов и нормативов, принятых по политическим мотивам, санкционированных правительством и идущих вразрез с ин­тересами всего остального населения, которое зарабатывает

«Кумовской» капитализм (crony capitalism) — распределение ролей в по­литической и экономической иерархии по родственному или приятельскому признаку, то есть в зависимости от принадлежности к тому или иному семей­ному клану или «закадычным друзьям». *fc

fnaea 8. Теневая экономика в мировой хозяйственной системе... 195

средства на жизнь в теневом секторе1. Такая система ослабляет так называемый «механизм сдержек и противовесов», мешает установлению «status quo» в обществе, кроме того, отсутствие демократических, рыночных рычагов власти ставит под угрозу свободу конкуренции в экономической сфере.

В настоящее время как страны с переходной экономикой, развивающиеся, так и страны с рыночной экономикой пытаются решить проблему реформирования законодательной системы с целью сокращения непомерных издержек, связанных с нали­чием возможностей для извлечения выгоды отдельными груп­пами, что в долгосрочной перспективе препятствует общему экономическому росту и стимулирует теневую экономику.

8. Структура теневого бизнеса

Возвращаясь к исследованиям Э. де Сото, следует обратить внимание еще на одну проблему, рассмотренную им в книге «Иной путь». Перуанский экономист на примерах доказывает, что в теневом бизнесе, как и в легальном, действует «сила права» (конечно, права специфического, то есть нелегального). Мир теневого бизнеса во многом копирует мир бизнеса легального, заимствуя эффективные формы организации: во всех видах нелегальной деятельности (жилищное строительство, торгов­ля, транспорт) существуют устойчивые организации, которые координируют контакты теневиков друг с другом и с закон­ными государственными институтами. «Пиратские» комитеты водителей-нелегалов устанавливают плату за проезд, интервалы движения, регулируют куплю-продажу прав на участие в теневом бизнесе; федерации уличных торговцев защищают захваченные ими территории и организуют строительство нелегальных рын­ков; нелегальные организации застройщиков ведут регистр зе­мель и разрешают земельные споры. Складывается впечатление,

'Кучта-Хелблинг К. Аналитический отчет «Теневой сектор в странах раз­вивающейся демократии» для семинара «Проблемы участия в легальной эко­номической и политической деятельности: теневой сектор экономики стран с развивающейся демократией», Сан-Паулу, Бразилия, 13 ноября 2000 г.

Неоинституциональная экономическая теория

что в «тени» живет параллельный мир со своими профсоюзами судами, правовыми нормами, который во многом эффективнее официального мира. Даже процесс подкупа государственных чиновников трансформируется здесь из эпизодического право­нарушения в устойчивый порядок, с которым согласны все его участники. Так, в нелегальных комитетах водителей существует должность секретаря по защите, который передает установлен­ные суммы взяток чиновнику, регулярно совершающему обход комитетов1.

Данные примеры имеют свои аналоги и в России: например, монополизация отдельными, официально не оформленными группами таксистов перевозок в аэропортах, вблизи вокзалов, у отдельных станций метрополитена; официально не установлен­ных торговых мест (периодически их разгоняет милиция); мест сбора милостыни («нищенский» бизнес также охвачен рыночной организацией) и т.д.

Описанный в книге Э. де Сото довольно сложный механизм самоорганизации теневого бизнеса убедительно доказывает не­состоятельность упрощенных представлений о рынке, где каждый «сам за себя». Высокие трансакционные издержки легального биз­неса делают сугубо индивидуалистическую деятельность заведомо неэффективной, заставляя экономических агентов сплачиваться в нелегальные организации, существование которых приобретает устойчивый характер, причем происходит постепенная институ-ционапизация все большего числа неформальных норм.

ПРИКЛАДЩ| АСПЕКТЫ ТЕОРИИ

ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ 9 ТЕХНОЛОГИИ

И ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ

J. Понятие институциональных :

технологий

Трансформационные процессы, происходящие в мировой хозяйственной системе на современном этапе, обширны и мно­гообразны и затрагивают все страны: в меньшей степени — с развитой рыночной экономикой, в большей — с развивающейся и переходной экономикой. Последнее десятилетие характери­зуется коренными изменениями именно в институциональной системе последней группы стран. Преобразования охватывают все сферы общества и от того, в каком направлении они ведутся, насколько глубоко меняют существующую систему институтов, зависит экономическое развитие как в краткосрочной, так и в Долгосрочной перспективе. Таким образом, наряду с производ-

ственными технологиями особое значение и интерес приобретают технологии, которые с оговоркой можно назвать социальными и которые определяют формирование институтов, координирующих деятельность экономических агентов.

Несмотря на то, что термин «социальные технологии» ши­роко используется в области неоинституциональной теории1 для характеристики процессов, связанных с внедрением новых институтов, следует дать более точное определение исследуемым процессам. Прежде всего обращает на себя внимание тот факт, что само понятие «социальные технологии» гораздо шире, чем то, которое наиболее часто используется в литературе. Приме­нение термина «социальные технологии» можно встретить при описании многочисленных процессов в совершенно различных сфераэдеятельности, относящихся как к экономической, так и к социальной и политической системам. Если попытаться найти определение «социальных технологий» в системе Internet, то его трактование настолько широко и неоднозначно, что существует ряд проблем, связанных с возможностью его использования. Под «социальными технологиями» могут подразумеваться органи­зационные технологии, методики обучения социальных работ­ников, экзогенные факторы, влияющие на воспитание детей, приемы, используемые отдельными кандидатами в выборной кампании, и т.д. Причем следует заметить, что употребление данного термина во многих случаях вполне правомерно.

Исходя из вышеизложенного, дадим следующее определение: институциональные технологии — это технологии, связанные с генерацией (выращиванием), а также импортом новых институ­тов, способных привести к снижению трансакционных издержек функционирования различных систем общества, в том числе и экономической.

Стимулом для внедрения институциональных технологий являются следующие факторы:

1) институты уменьшают неопределенность выбора путем обеспечения предсказуемости результатов отдельной совокуп­ности действий;

'См., например, работу Т. Эггертссона «Экономическое поведение и ин­ституты».

Глава 9. Институциональные технологии и экономический рост 203

2) институты сокращают трансакционные издержки (то есть затраты на поиск информации, ее обработку, оценку и специфи­ческую защиту того или иного контракта) точно так же, как фи­зические технологии сокращают производственные затраты.

Передача институциональных технологий становится воз­можной благодаря свойствам, которыми обладают институты, а именно:

1) преемственность институтов и возможность передачи от поколению к поколению благодаря свойственному им механизму обучения. Обучение может быть специализацией определенной организации, а может осуществляться на уровне «learning by doing», когда люди в ходе работы следят за действиями более опытных коллег и делают так же, как они;

2) система стимулов: позитивных (вознаграждения за сле­дование определенным правилам) и негативных (наказания за несоблюдение определенных правил). Таким образом, инсти­туты обеспечивают свободу и безопасность действий индивида в определенных рамках.

Учитывая тот факт, что исследования в области институцио­нальных технологий широко ведутся лишь последнее десяти­летие, их роль в успешном осуществлении институциональных преобразований в различных странах, а также обеспечении здесь последующего экономического роста неоспорима. Проблема состоит в том, что в отличие от физических технологий инсти­туциональные технологии, их развитие и, что особенно важно, способы внедрения еще недостаточно изучены.

По мнению Т. Эггертссона, эти трудности связаны со следу­ющими аспектами:

1) разногласиями о реальной эффективности той или иной институциональной технологии: какая система дает лучшие эко­номические результаты — децентрализованные рынки или цен­трализованное управление; должны ли развивающиеся страны допускать свободные переливы привлеченного извне капитала и если да, то на какой стадии своего развития, и т.д.;

2) существующей институциональной средой, которая оказы­вает решающее воздействие на эффективность импортируемых институтов и может привести к институциональным конфлик­там, создавая тем самым проблемы определенного рода, которые

204 Неоинституциональная экономическая теория

не имеют существенного значения при импорте физических технологий;

3) внедрение институциональных технологий может одно­временно иметь положительный спрос со стороны одних групп субъектов и отрицательный — со стороны других, что неизбежно ведет к высоким трансформационным издержкам;

4) несмотря на достаточно большой объем знаний об институ­циональных технологиях, о динамической траектории перехода от одной экономической системы к другой известно довольно мало. В случае неудачи экономические и социальные науки не имеют готовых рецептов для восстановления возникшего в экономической системе дисбаланса1.

Таким образом, следует сделать вывод, что «рынок институ­тов» принципиально искажен в гораздо большей степени, нежели рынок товаров или производственных технологий.

Как социально-политические сферы в той или иной стране порождают конкретный тип экономической среды, который приводит к нежелательным результатам; какой вид приобретут основные институты в результате трансформаций, предугадать довольно сложно, поскольку любая институциональная сис­тема отличается таким многообразием неформальных норм и отношений, вписать которые в рамки формальных правил или официального законодательства довольно проблематично.

Разработка институциональных технологий, как и производ­ственных, является длительным процессом, требующим боль­ших финансовых затрат, поэтому многие страны предпочитают «импортировать» уже существующие институты.

2, Импорт институтов

Понятие «импорт» институтов встречается в экономической литературе последних лет довольно часто, что связано с глубо­кими трансформациями, происходящими в странах с переход-

'Эггертссон Т. Экономическое поведение и институты. — М.: ДЕЛО, 2001 -С. 9-10. *

Глава 9. Институциональные технологии и экономический рост 205

ной и развивающейся экономикой. Импортируя институты, как правило, эффективно действующие в странах с развитой рыночной экономикой, «догоняющие» страны стремятся сокра­тить до десятилетия те процессы, которые страны-экспортеры переживали веками. Стимулом для импорта институтов служит накопленный в мировой практике положительный опыт, а также рост кооперации между странами и во многом — деятельность международных финансовых организаций1.

Термин «импорт» институтов укоренился в российской эко­номической литературе благодаря работам А. Олейника, кото­рый заимствовал его у французского политолога Б. Бади.

В работах экономистов, посвященных анализу переходной экономики и экономики развивающихся стран, можно также встретить термин «трансплантация — процесс заимствования ■ институтов, развившихся в иной институциональной среде»2. Этот термин используется в англоязычной литературе для ха­рактеристики трансформаций в политической сфере.

Любая трансплантация как в медицине, так и в экономике, предполагает скрупулезное предварительное изучение состояния организма (институциональной среды) и возможных послед-[ ствий трансплантации, что нельзя сказать применительно к Рос-i сии: «пересадка» институтов из одной культурной среды (стран с рыночной экономикой) в другую (по своей сути командную) больше походила на простой перенос (привоз) институтов из одной страны в другую. Поэтому, учитывая характер проводив­шихся в России институциональных изменений, далее исполь­зуется термин «импорт» институтов.

При удачном импорте института за относительно короткий период происходит его позитивная адаптация к новой институ­циональной среде, то есть он начинает выполнять те же функ­ции, что и в экономике, откуда он был заимствован.

С адаптацией института (новых «правил игры») у эконо­мических субъектов расширяется поле деятельности, появ-

'Речь идет о Международном валютном фонде (МВФ), Всемирном банке (ВБРР), Всемирной Торговой Организации (ВТО), Организация Объединен­ных Наций по торговле и развитию (ЮНКТАД) и др.

2Полтерович В.М. Трансплантация экономических институтов // Эконо­мическая наука современной России — 2001. — № 3.

ляются новые стратегии поведения, связанные с изменением институциональных рамок. Одни экономические субъекты действуют по установленным правилам, другие нарушают их. Различие в поведении обусловлено изменением для отдель­ных экономических субъектов величины издержек и выгод от функционирования нового института (соблюдения новых установленных правил).

Таким образом, скорость внедрения институциональных техно­логий зависит от того, насколько быстро будет расти число людей, использующих данный институт. Чем быстрее будет осознана необходимость и выгода от соблюдения определенного набора правил, тем быстрее они будут институционализированы.

3. Институциональное планирование и стратегии заимствования институтов

Процесс заимствования институтов из институциональной среды даже промышленно развитой страны должен происходить на основе тщательного изучения выгод и издержек от внедрения нового института и разрушения старого в случае замены. Таким образом проблема институционального планирования в пере­ходной экономике выходит на первый план.

Институциональное планирование — это сложная и много­гранная задача, реализация которой требует соответствующей аналитической базы. В рамках институционального планиро­вания можно выделить, по крайней мере, следующие основные этапы:

1. Определение целей и задач нового института, что предпо­лагает ответы на следующие вопросы: Для чего вводится новый институт? В интересах каких социальных групп? и т.д.

2. Предварительный расчет выгод и издержек различных социальных групп от внедрения нового института.

3. Поиск аналогов в других странах или в прошлом данной страны.

4. Разработка стратегии внедрения. ^

Глава 9. Институциональные технологии и экономический рост 207

5. Выстраивание (в случае необходимости) цепочки сопут­ствующих институтов.

6. Разработка комплекса мер (социального характера) по адаптации нового института с целью минимизации издержек сопротивления со стороны отдельных групп населения.

7. Окончательный подсчет выгод и издержек (в том числе социальных) от внедрения нового института и их соизмерение с имеющимся денежным обеспечением.

Любые институциональные реформы должны иметь финансовую поддержку, необходимую для сглаживания потерь, которые несут отдельные социальные группы от введения нового института.

В качестве стратегий внедрения новых институтов рассмот­рим следующие:

1. Стратегия выращивания института. Данная стратегия является наиболее оптимальной с точки зрения теории инс­титуциональных изменений, поскольку наилучшим образом учитывает специфику уже существующей институциональной системы. Речь идет, прежде всего, о неформальных нормах, оп­ределяющих наряду с формальными, взаимоотношения между экономическими агентами в обществе. Недостатком данной стратегии является достаточно продолжительный период фор­мирования нового института.

2. Заимствование (импорт) нового института (копирование института по образу и подобию аналога, действующего в другой институциональной среде). Для импорта может быть выбран либо действующий институт любой страны, либо существовав­ший в прошлом.

Эта стратегия предполагает импорт: ;,

1) части института;

2) целого института;

3) нескольких взаимосвязанных институтов одной отрасли (например, банковской сферы);

4) системы институтов, охватывающих целые сферы общества (например, институциональные реформы в политической, эко­номической, социальной сферах в переходной экономике).

3. Заимствование (импорт) нового института с предвари­тельным или одновременным созданием цепочки сопутствующих

институтов. Данная стратегия позволяет сгладить институцио­нальные конфликты в обществе и несмотря на дополнительные издержки, связанные с созданием еще одного или нескольких институтов, способствует минимизации издержек реформ в целом. Однако следует отметить, что сроки институциональной трансформации в данном случае увеличиваются.

Согласно В.М. Полтеровичу, если спонтанное развитие не­которого института в одной стране происходит по схеме, уже осуществившейся в прошлом в других странах, можно пред­положить, что аналогия продолжится и в дальнейшем. Приняв такую гипотезу, появляется ориентир для прогноза и управления, нацеленного на ускорение развития, увеличение эффективнос­ти. Разумеется, гипотеза должна быть поддержана анализом условий, определяющих развитие института в сравниваемых системах1.

Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод, что со­здание и внедрение новых институтов может стать управляемым процессом. Дальнейшее изучение институциональных техноло­гий и освоение методов успешного их внедрения на практике способствовало бы в значительной степени экономическому росту. Искусственное изменение институциональной среды (трансформация уже существующих институтов или импорт принципиально новых институтов) должно происходить на основе тщательного изучения опыта стран, где подобные инс­титуты функционируют или были импортированы.

4. Негативные последствия импорта институтов

Институциональные технологии, как и производственные, следует отнести к общественным благам. Однако в отличие от последних, последствия внедрения нового института могут быть неодинаковыми для различных групп экономических агентов:

'Полтерович В.М. Трансплантация экономических институтов // Эконо­мическая наука современной России. — 2001. — № 3.

Глава 9. Институциональные технологии и экономический рост 209

«положительным» для одной группы и «отрицательным» — для другой. Исходя из этого, положительный спрос на институты, предъявляемый одной группой, нередко сопровождается от­рицательным спросом со стороны другой, и, соответственно, сопротивлением внедрению нового института, что ведет к росту трансформационных и трансакционных издержек1.

Суммарный спрос на институт как результат суммирования положительного и отрицательного спроса на определенный ин­ститут отражается в расходах государства по поддержанию соответствующей нормы и в издержках, которые несут ее нару­шители:

Чем больше по абсолютной величине отрицательный спрос на институт, тем (при прочих равных условиях) выше трансфор­мационные издержки его внедрения и издержки, связанные с поддержанием уже внедренной нормы, вследствие массового сопротивления реформе: даже меньшинство, будучи ущемлен­ным, нередко способно воспрепятствовать реформе или прин­ципиально исказить ее идеи при практической реализации2.

Трансакционные издержки являются мощным фактором институциональных изменений. Однако гораздо большую роль в институциональных изменениях играют трансформационные издержки. Отсутствие институциональных изменений свидетель­ствует о том, что подавляющее большинство субъектов не заинте­ресовано в пересмотре действующих «правил игры», поскольку любые изменения связаны для них с дополнительными издержками.

Как показывает практика, импорт институтов из развитых стран в развивающиеся и переходные происходит отнюдь не гладко, сопровождаясь целым комплексом негативных по­следствий, вызванных различиями в институциональной среде страны-экспортера и страны-импортера.

1В случаях с внедрением производственных технологий такая ситуация имеела место, например, в Англии в к. XVIII в. — движение луддитов против внедрения машин на фабриках, которое выражалось как в забастовках, так и в прямом разрушении машин, уничтожении сырья и т.д. Однако конфликты при внедрении производственных технологий между различными социаль­ными группами значительно реже, чем в случае с институциональными тех­нологиями.

2Полтерович В.М. Трансплантация экономических институтов // Эконо­мическая наука современной России — 2001. — № 3.

1. Нередко реформаторы предпочитают заимствовать наиболее передовые институты, стремясь максимально ускорить институцио­нальное развитие. Это стремление как раз и приводит к ошибкам.

Пример

1. В качестве примера можно рассмотреть импорт института ауди­торского контроля в середине 1990-х гг. Чехией, Хорватией, Словаки­ей — странами, где изначально отсутствовала система внутреннего фи­нансового контроля. За основу была взята аудиторская система Швеции, формировавшаяся несколько десятилетий. В Великобритании реформа аудиторской системы длилась 30 лет. В данном же случае попытка внед­рения аналогичного института была рассчитана на 2-3 года, что не могло привести к положительным результатам.

2. Ускоренное внедрение «прогрессивной» налоговой системы в Рос­сии, рассчитанное также на 2-3 года, не оправдало ожидания реформа­торов. Это объясняется не только отсутствием сопутствующих формальных институтов, таких как институт налоговой полиции, системы информации о налогоплательщиках, а также отсутствием неформальных норм, таких как привычка платить налоги, необходимость заполнять налоговую де­кларацию и, наконец, отдавать часть денег государству, которые напрочь отсутствовали в советском обществе.

Таким образом, российская налоговая система приобрела, по своей сути, конфискационный и ревизионный характер, что ее существенно от­личает от институтов аналогов. То есть, если в западных странах налоговая система направлена на то, чтобы обеспечить налогоплательщика всей не­обходимой информацией (от методики расчета суммы налогов к уплате до существующих в законодательстве прав налогоплательщиков, в том числе и налоговых льгот, позволяющих снизить налогооблагаемую базу), россий­ская налоговая система представляет информацию налогоплательщикам крайне неохотно, стремясь завысить базу налогообложения, и также воз­вращает в течение длительного времени (до года) переплаченные средства. Причем для их получения следует пройти довольно сложную процедуру стояния в очередях или собирания необходимых документов, и зачастую экономические субъекты (если ихтрансакционные издержки возврата сум­мы превышают саму сумму) «оставляют» эти деньги государству. Недаром российская налоговая система получила название «Византийской».

2. Кроме вышеописанных негативных последствий следует выделить так называемый парадокс передачи, суть которого в том, что в результате передачи институтов (эффективной технологии) страна-экспортер может выиграть за счет страны-импортераЛ

Глава 9. Институциональные технологии и экономический рост 211

В качестве примера можно рассмотреть либерализацию внеш­ней торговли. Как показывает практика, в случае двух конку­рентных экономик мгновенный переход к новому равновесию всегда взаимовыгоден. Ситуация изменяется, если один рынок неконкурентоспособен.

Примеры

1. Экспорт институтов командной системы из СССР после Второй мировой войны в страны Восточной Европы (страны, бывшие члены СЭВ — Совета Экономической Взаимопомощи).

2. Экспорт продукции (как правило, продуктов питания и одежды), не находящей спроса в развитых рыночных странах (прежде всего Германии, Франции, Италии), в страны Восточной Европы, что помогло им избежать затоваривания и дало новый стимул для обновления ассортимента и расширения объема производства.

3. Экспорт куриных окорочков, или «ножек Буша» из США в Россию негативно сказался на отечественных производителях. Как итог — закры­тие многочисленных птицефабрик или сокращение объемов производства в России и создание благоприятных условий для американских фермеров к расширению объемов производства и сбыта за счет нового огромного российского рынка.

4. «Утечка человеческого капитала», или «утечка мозгов» тесно связана с процессами заимствования новых программ обучения и совер­шенствованием образовательных институтов.

Таким образом, можно сделать вывод, что переход к либе­ральному режиму внешней торговли и дерегулированию рынка капитала обернулись для России рядом отрицательных эффек­тов. Помимо приведенных выше примеров, следует отметить такие глобальные последствия для российской экономики как нелегальный экспорт (в частности, цветных металлов), массовое занижение экспортных цен, громадную утечку капитала из Рос­сии. Выгоду от подобного обмена получили как раз те страны, которые «поставляли» в Россию новые институты.

3. «Внеплановый» импорт неэффективных институтов. Как показала практика реформ в России, в процессе импорта эффек­тивных для экономической системы институтов были «успешно» внедрены институты, отнюдь не способствующие ее эффектив­ности, то есть приводящие к росту трансакционных издержек ее функционирования. Это произошло по той причине, что

реформаторы занимались «блочным» внедрением институтов,

без анализа не только частей отдельного института, но и «про­пуская» иногда целые неэффективные институты.

Такой подход к импорту институтов, несмотря на его кажу­щуюся эффективность — выгоды от внедрения блока новых институтов предполагаются большими, чем от функционирова­ния старых институтов, может привести к значительному росту издержек трансформации и обострению макроэкономической ситуации.

Таким образом, создаются благоприятные условия для импор­та неэффективных институтов в блоке с эффективными.

4. И, наконец, экономическая система может попасть в ин­ституциональную ловушку — феномен, который заслуживает более подробного рассмотрения.

5. Институциональные ловушки

Простейшая экономическая логика, накладываясь на конкретные экономические условия, оказывает решающее значение на формирование довольно интересных и порой даже весьма странных стра­тегий поведения индивида. Со стороны может по­казаться, что такие причудливые поведенческие стратегии человека являются всего лишь следс­твием его не менее причудливой психики. Однако, как оказывается, зигзаги в поведении людей ока­зываются простым отражением экономической логики, которая в данном случае имманентна самой психологии индивидуума1.

Евгений Балацкий

Проблема «институциональных ловушек» привлекла в пос­ледние десять лет пристальное внимание экономистов и ученых,

'Балацкий Е. Теория институциональных ловушек и правовой плюрализм // Общество и экономика. — № 10. — 2001. — С. 88.

Глава 9. Институциональные технологии и экономический рост 213

занимающихся изучением экономических процессов в странах с переходной экономикой.

В англоязычной литературе «институциональная ловушка» используется чаще всего не как «institutional trap», a KdiK эффект блокировки (lock-in effect): no Hopmy, это означает, что однажды принятое решение трудно отменить1. В терминах неоинституцио­нальной теории «институциональная ловушка — это неэффек­тивная устойчивая норма (неэффективный институт), имеющая самоподдерживающийся характер1». Ее устойчивость означает, что если в системе превалировала неэффективная норма, то после сильного возмущения система может попасть в «инсти­туциональную ловушку», и тогда уже останется в ней даже при снятии внешнего воздействия.

Теоретической основой для исследования институциональ­ных ловушек послужила проблема существования неэффек­тивных технологических стандартов, получившая название QWERTY-эффектов и изложенная в работе Пола Дэвида «Клио и экономическая теория эффекта QWERTY» в 1985 г.3 Дальней­шее развитие эта проблема нашла в работах В.М. Полтеровича применительно к институтам и была определенна как институ­циональная ловушка.

В своей работе П. Дэвид исследовал, чем обусловлено стан­дартное расположение букв английского алфавита на клавиа­туре компьютеров (верхний регистр, слева — QWERTY). На клавиатуре первых печатных машинок, появившихся в 1868 г. в США, буквы располагались по алфавиту. Однако из-за своего несовершенства эти машинки имели большой недостаток: при быстром нажатии соседние клавиши цеплялись друг за друга. Таким образом наиболее часто используемые буквы в сочета­ниях были разнесены по разным краям клавиатуры. Кроме это-

'Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. — М.: Фонд экономической книги «Начала», 1997. — С. 122.

2Полтерович В.М. Институциональные ловушки и экономические рефор­мы. Доклад «Институциональная динамика и теория реформ», III Междуна­родный симпозиум «Эволюционная экономика и «мэйнстрим», г. Пущино, 30-31 мая 1998 г.

3David P. Clio and Economics of QWERTY. American Economic Review. — 1985. - V. 75. - № 2. - P. 332-337.

го, новое расположение букв позволяло коммивояжеру быстро, в присутствии потенциального покупателя, напечатать слова «type writer», что производило соответствующий эффект. Так, в середине 1870-х гг. появилась QWERTY-клавиатура.

В 1936 г. американцем А. Двораком была запатентована прин­ципиально новая клавиатура, позволяющая ускорить набор текстов на 20—40 %, а позднее потребителям были предложены и другие варианты, обеспечивающие более высокую скорость пе­чати. Однако массового распространения они не получили. Это явление противоречит представлению о рыночной конкуренции как оптимальном механизме отбора информации. История с QWERTY свидетельствует как раз об обратном: более эффектив­ный технический стандарт потерпел поражение в конкуренции с менее эффективным. И, видимо, для этого были более веские причины: для того, чтобы перейти на новую систему, пришлось бы обновить имеющуюся офисную технику и переучить всех машинисток, уже освоивших скоростной метод печатания в системе QWERTY. В результате и по сей день мы имеем ту же клавиатуру с тем же традиционным расположением букв.

Как отмечает Д. Норт, «приращение изменений в технологи­ческой сфере, однажды принявшее определенное направление, может привести к победе одного технологического решения над другими даже тогда, когда первое технологическое направление в конце концов оказывается менее эффективным по сравнению с отвергнутой альтернативой»1.

В дальнейшем проблема QWERTY-эффектов получила развитие применительно к развитию общества и, в частности, экономическим системам.

На рис. 9.1 представлена схема развития общества, предло­женная П. Дэвидом. Э — возможность дальнейшего развития, изменения системы институтов и при желании — возврата в начальную точку; Л — институциональная ловушка, возврат из которой практически невозможен.

То есть, после того, как «институциональная ловушка» сфор­мировалась, возврат к начальным (дореформенным) условиям не

'Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. — М: Фонд экономической книги «Начала», 1997. — С. 121.

Глово 9. Институциональные технологии и экономический рост 215

приводит к ее разрушению: имеет место эффект «path dependence» (зависимость социально-экономической системы от ее пред­шествующего пути развития) — типичное явление для процес­сов формирования норм и, в частности, «институциональных ловушек». Единожды попав в «институциональную ловушку», система может выбрать неэффективный путь развития, причем со временем переход на эффективную траекторию может пред­стать как нерациональный.

Рис. 9.1. Процесс эволюции общества и возможного попадания в институциональную ловушку

С точки зрения теории трансакционных издержек появле­ние QWERTY-эффекта объясняется, по крайней мере, двумя причинами:

1. Несогласованием ряда интересов различных групп экономичес­ких агентов. Появление QWERTY-эффекта является результатом частичного несогласования интересов производителей и потре­бителей. Цель производителей — быстрее и больше продать, для ее достижения и было принято настоящее расположение букв на клавиатуре. Цели потребителей: 1) улучшить качество офор­мления документов (в печатном виде более презентабельно и читаемо, чем в написанном от руки) и 2) появившаяся несколько позднее — увеличить скорость печатания. Учитывая различную совместимость целей (нейтральность, совместимость, несов­местимость и степень эффекта от их взаимодействия — ней­тральный, усиливающийся и снижающийся), цели произво­дителей (больше продать) и потребителей (улучшить качество оформления документа) можно считать совместимыми. Однако впоследствии сочетание количества продаж и ускорения печати за счет изменения расположения букв на клавиатуре — цели

явно несовместимые. В данном случае попадем мы в ловушку или нет, зависит от эффекта, полученного от наложения целей. Если бы у покупателей не было первой цели, возможно, это стимулировало бы производителей к поиску более скоростного расположения букв. Однако раздвоенность целей потребителей стимулировала первоначальный спрос и расширение производс­тва QWERTY-эффективной продукции, впоследствии свою роль сыграл эффект масштаба.

Исходя из вышеизложенного, следует, что QWERTY-эффект является одним из продуктов и в то же время фиаско экономики предложения, когда интересы производителей превалируют над вкусами и предпочтениями потребителей.

Таким образом произошло формирование ловушки, выход из которой был сопряжен с большими издержками (переобу­чением уже работающих на печатных машинках машинисток, издержками сопротивления и затратами на переобучение, пе­репрофилированием производства на выпуск машинок с новой клавиатурой, а также издержек изменения мнения потребителей о недостаточной эффективности данной продукции).

2. Несогласованием краткосрочных и долгосрочных интересов. В данном случае такое несогласование связано с понятием «эф­фективности» и во многом определяется неполнотой информа­ции. Поскольку экономические агенты обладают неполнотой информации, в частности, о будущем уровне развития техноло­гий, а иногда и вследствие ограниченности информации в других сферах общества (из-за физических и умственных способностей человека), неправомерно говорить об эффективности тех или иных технологий, методов организации, мы можем говорить только о сравнительной эффективности на настоящем этапе развития.

Базируясь на этих двух причинах, возможно объяснение существования целого ряда несовместимых друг с другом, срав­нительно неэффективных стандартов (QWERTY-эффектов): линий передачи электроэнергии с различным напряжением (120 и 220 Вт), различной ширины железнодорожной колеи (например, в России, Японии, европейских странах), право- и

левостороннего движения на автодорогах и т.д.

Глава 9. Институциональные технологии и экономический рост 217

Переход в начальное состояние или выход из институциональ­ной ловушки связан с очень высокими издержками трансформа­ции, что и сдерживает какие-либо серьезные преобразования, предопределяя тем самым длительное существование неэф­фективной нормы, кроме этого, выход из институциональной ловушки может сдерживаться такими силами, как государство, влиятельные группы интересов и т.д.

В рамках теории институциональных изменений и теории трансакционных издержек можно рассмотреть, по крайней мере, два возможных выхода из институциональной ловушки:

1) эволюционный, при котором условия выхода формируют­ся самой экономической системой, например, разрушению институциональной ловушки может способствовать ускорение экономического роста, системный кризис и т.д.

Критический момент (бифуркационная точка истории) на­ступает, когда трансакционные издержки функционирования неэффективной нормы превысят трансформационные издержки отмены старой нормы и/или введения новой нормы:

издержки

функционирования

неэффективной нормы

издержки отмены неэффективной нормы

и/или введения новой нормы

Рис. 9.2. Эволюционный выход из институциональной ловушки

В качестве примера можно рассмотреть введение новых форм эрганизации труда или производства в рамках институцио-

тьной терминологии институтов: цеховой системы, трестов, риндикатов, маркетинга и т.д.

В качестве определяющих величин следует рассматривать как издержки по адаптации нового института, так и социально-экономические последствия продолжения функционирования старой неэффективной нормы.

2) революционный, при котором ликвидация и замена неэф­фективной нормы происходит насильственным путем, в ре­зультате реформ, предусматривающих изменение культурных ценностей общества и проводимых, в частности, государством

или от его имени — отдельными группами интересов. Если подобные изменения связаны с перераспределением собствен­ности и затрагивают интересы большинства социальных групп, то реформы проходят достаточно медленно, наталкиваясь на сопротивление тех слоев, чьи интересы ущемляются, что неиз­бежно приводит к резкому росту издержек трансформации. В данном случае успех зависит от соотношения средств и готов­ности «идти до конца» различных групп интересов:

Ч Рис. 9.3. Революционный выход из институциональной ловушки

ч

Издержки выхода из институциональной ловушки можно клас­сифицировать следующим образом:

- издержки установления новой нормы;

- издержки преодоления культурной инерции (нежелание менять старые стереотипы);

- издержки, связанные с разрушением механизма лоббиро­вания старой нормы;

- издержки адаптации новой нормы к существующей инсти­туциональной среде;

- издержки создания сопутствующих норм, без которых функ­ционирование новой нормы будет неэффективно, и т.д.

Приложение

Роль институциональных технологий с точки зрения теории экономической дисфункции1

J Теория экономической дисфункции разработана в рамках инсти­туционально-эволюционного подхода и является неотъемлемой

'Сухарев О.С. Теория экономической дисфункции (Проблемы эволюции экономики и промышленности). Монография. — М.: Машиностроение-1, 2001. — Гл. 2. Концепция экономической дисфункции и ее приложения. * .

Глава 9. Институциональные технологии и экономический рост 219

частью неоинституциональной теории. Основные положения теории экономической дисфункции в большей степени повто­ряют положения неоинституциональной теории, однако наряду с представлением об институтах как о «правилах игры» теория рассматривает в основном формальные институты, что обуслов­лено объектом исследования (промышленными предприятия­ми), для которого неформальные ограничения имеют значение, но меньшее по сравнению с законодательно установленными правилами поведения.

Автором концепции экономической дисфункции О.С. Суха­ревым был введен ряд определений, характеризующих отличи­тельные черты этого направления науки. Рассмотрим их более подробно.

Под дисфункцией понимается нарушение, расстройство функ­ций какого-либо органа, системы, экономического института, преимущественно качественного характера — по аналогии с дисфункцией организма в биологии. В частности, главная причи­на отрицательных результатов реструктуризации российской экономики в 1990-х гг. состоит в дисфункции ее институцио­нальной макроструктуры, которая характеризуется потерей функционального наполнения практически всех работающих подсистем. Неэффективные (дисфункциональные) институты делают такое состояние относительно стабильным и обретение системой новой динамики возможно только при соответству­ющих модификациях институтов и организаций.

Микроэкономическая дисфункция — такое неравновесное динамическое состояние института или организации, при котором лишь отдельные характеристики этой системы ис­пытывают потерю качества, что приводит к девиации модели поведения организации или закреплению неэффективной нормы, которые функционируют в границах своего монетар­ного диапазона1.

'Для каждой институциональной подсистемы существует свой монетарный диапазон, границы которого определяются некоторым набором факторов, зависимым от состояния других институтов. Поэтому существуют проблемы с расчетом параметров г,, г2, М,, М2. Если в экономике выделить базисные ин­ституциональные структуры, тогда удастся оценочными методами установить приемлемые рамки изменения указанных величин.

»! Макроэкономическая дисфункция — такое неравновесное динамическое состояние института и/или хозяйственной сис­темы, при котором все основные параметры институциональ­ных установлений этой системы испытывают потерю качества. Макроэкономическая дисфункция является редким результатом институциональной динамики, когда снижающаяся функцио­нальная эффективность институтов самоусиливается, так что за­мена одного или нескольких институциональных установлений не может изменить ход развития экономической системы.

В соответствии с теорией экономической дисфункции фак­торную основу экономического роста создают институцио­нальные структуры, поскольку определяют коэффициенты rj (t), являющиеся институциональными мультипликаторами, характеризующими трансформаторную функцию действующих и изменяющихся правил. Не принимать во внимание указанное обстоятельство нельзя, так как без институтов получается весьма искаженная картина экономического роста, а процессы роста в ходе хозяйственной трансформации (в частности, от команд­ной системы к рыночной) в рамках традиционных моделей вообще необъяснимы.

Наиболее адекватное теоретическое объяснение проблем трансформации и экономического роста было дано Д. Нортом и Р. Томасом1, выделившим в качестве основополагающих факто­ров роста технологию и законодательное оформление института прав собственности.

По мнению О.С. Сухарева, автора концепции экономической дисфункции, полученные ими выводы, касающиеся эффектив­ности институциональной структуры и стимулов, можно отнести исключительно к объяснению начальной точки траектории экономического роста и определению направления вектора этой траектории, но не самого роста, поскольку дальнейшее развитие подвержено влиянию других факторов. То есть никакой отдельно взятый институт не может полностью определить характеристики экономического роста, так как он взаимосвязан и зависим от множества других институтов, определяющих его эволюцию.

'North D., Thomas R. The Rise of the Western World: a New Economic History. — N.Y.: Cambridge University Press, 1973.

Рис. 9.4. Институциональное объяснение экономического роста

Чтобы говорить о том, какой институт определяет эконо­мический рост, нужно установить степень влияния данного института на изменение указанных параметров.

В данном контексте интересно рассмотреть такой институцио­нальный эффект, как «инвестиционная ловушка», наблюдаемый в случае дисфункции отдельных институтов, в частности, опреде­ляющих уровень реализации нововведений и инвестиций.

Для экономической системы в некоторый момент времени to произведенный валовой продукт может быть больше или меньше ожидаемого уровня, на который рассчитывало правительство и экономические субъекты. Такой результат возникает в силу уменьшения или увеличения дисфункций институтов или когда возникает макродисфункция базисных институтов, отвечающих за функционирование жизненно важных сфер экономической системы. Если в начальный момент ВНП>ВНПе и происходит его непреднамеренное сокращение или замедление темпов роста

под воздействием различных причин (рис. 9.4а), то экономика может попасть в инвестиционную ловушку ABCD, для выхода из которой понадобится объем инвестиций 1о, либо в точке А потребуется величина инвестиций, значительно меньшая 1о, для стабилизации на ожидаемом уровне AD.

Величина ВНП, при котором возможна подобная стабилизация, определяется изменением инвестиций на участке до точки А, а также институциональной структурой экономики. Если же на на­чальный момент ВНГКВНПе, то возникает ситуация, когда барьер АВ невозможно будет преодолеть при уровне инвестиций I,. При меньших объемах инвестирования экономика не сможет подняться до барьера АВ, попадая, таким образом, в ловушку (рис. 9.46).

Для выхода из ловушки понадобятся инвестиции в размере 12>1,, которые необходимо будет обеспечить либо в точке А, что за короткий промежуток времени достаточно трудно, либо, пройдя путь по АВ, чтобы не сорваться снова в ловушку, в точке В.

Отсюда вытекает следующая классификация инвестиций:

1о — инвестиции «прорыва» — экономического роста (или мобилизационной стратегии развития экономики);

I, — инвестиции в поддержание конкурентоспособности экономики;

12 — инвестиции «последнего рывка» — выхода на траекторию экономического роста.

Величину инвестиций, меньшую 1р можно назвать «стагнант-ными инвестициями», которые обеспечивают какую-то об-новляемость основного капитала, однако недостаточны для внедрения современных технологий и организации качественно го экономического роста, основывающегося на инвестициях в человеческий капитал. Как следует из представленных моделей, величина инвестиций 1о не может быть равна 12, поскольку это функционально разные инвестиции. Более вероятна ситуация, когда Io = Ij + I2, но может быть, что 12 превзойдет величину 1о, поскольку объемы инвестиций зависят от глубины ловуш­ки качества, в которую попадает экономика. В свою очередь, эта глубина определяется институциональными факторами. Инвестиции 1о позволяют воспользоваться инвестиционными внешними факторами, наличие которых способствует ускоре­нию долгосрочного темпа экономического роста.

Глава 9. Институциональные технологии и экономический рост 223

Вышеприведенные модели описывают лишь эффект ин­ституциональной ловушки в рамках теории экономической дисфункции. В действительности же спектр рассматриваемых 1в теории проблем очень широк и охватывает различные сферы [экономики как на микро-, так и на макроуровне.

В целом теория экономической дисфункции значительно [обогащает неоинституциональную теорию и имеет большое [значение для исследований в следующих направлениях:

— инновации и технологии — разработка научно-технической |и промышленной политики;

— проектирование адекватных моделей поведения хозяйст­вующих субъектов;

— управление процессами трансформации экономической системы;

— прогнозирование макроэкономической траектории эво-1юции экономической системы.

Основные понятия

ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПЕРЕХОДНОГО ПЕРИОДА В РОССИИ

7. Влияние институционального наследия командно-административной системы на рыночные преобразования

Коренные изменения как в экономической, так и в любой другой сфере происходят не на пустом месте — реформаторы неизбежно сталкиваются с прежним наследием (в данном случае с командно-административной системой)1.

Прежде чем перейти к анализу роли государства в переходной экономике, следует остановиться на механизмах функциониро­вания и институциональных особенностях командной системы, поскольку без знаний о прошлом невозможно разобраться в причинах неудач и трудностей проведения рыночных реформ в постсоциалистических странах.

Как и любой другой экономический механизм, система с централизованным управлением обладает присущими только ей чертами:

1. Государственная собственность как основная форма соб­ственности в командной системе. В исключительной собствен-

'Термины «командно-административная система», «командная система», «сис­тема с централизованным управлением», «командная экономика», «авторитарный режим», «социализм» употребляются как синонимы, хотя в отдельных случаях данные термины могут использоваться в различном контексте. Например, как командная может рассматриваться система отношений в армии, независимо от того, в стране с каким режимом — демократическим или тоталитарным — армия функционирует. Авторитарный режим может быть свойственен и несоциалисти­ческим странам — пример Чили в годы правления генерала А. Пиночета.

Глава 10. Институциональные проблемы переходного периода... 235

ности государства находятся земля, ее недра, воды, леса, а также физический капитал.

2. Управление экономикой осуществляется из единого Цен­тра. Всеобщая система планирования охватывает практически всю легальную экономическую деятельность.

3. Многие рыночные институты, например, институт частной собственности и институт банкротства, отсутствуют, а сущес­твующие принимают уродливые формы либо проявляются в теневом секторе.

4. Экономика испытывает «хронический дефицит», который в определенной степени восполняется за счет теневой экономики. Широкое развитие получает неформальная экономика.

5. Уравнительная система распределения не способствует устойчивому экономическому росту, так как результаты труда незначительно влияют на вознаграждение.

6. Трансакционные издержки функционирования командно-административной системы намного выше, чем издержки коо­рдинации деятельности экономических субъектов в рыночной экономике.

Различие двух экономических систем (рыночной и команд­ной) наглядно представлено с помощью институциональных матриц1.

Вариант на рис. 10.1 и 10.2 представляет собой экономическую интерпретацию институциональных матриц двух обществ, в соответствии с которой в обществе существуют две группы инс­титутов — основные и дополнительные. Ядро институциональной матрицы составляют основные институты. Дополнительные же институты содействуют более эффективному функционирова­нию основных.

Так, в рыночной матрице (рис. 10.1) приоритет имеют инсти­тут частной собственности и рыночные институты. Государст­венная собственность и государственное регулирование при­сутствуют в тех сферах, где рынок терпит фиаско, в частности,

'Институциональная матрица рыночного (западного) общества и инс­титуциональной матрица нерыночного (восточного) общества исследуются С.Г. Кирдиной в работе «Институциональные матрицы и развитие Рос­сии». - М.: ТЕИС, 2000.

производство общественных благ. Поведение экономических агентов в рыночной экономике описывается моделью «homo economicus». В соответствии с этими основными положениями формируется система ценностей и взаимоотношений в рыноч­ной экономике.

В отличие от рыночной институциональная матрица команд­ной экономики предполагает доминирующее положение государе-

Глава 10. Институциональные проблемы переходного периода... 237

твенной собственности и государственных институтов в экономике (рис. 10.2). Частная собственность сохраняется, например, в форме личных подсобных хозяйств, которые, однако, функционируют намного эффективнее колхозов и совхозов. Поведение человека в командной экономике можно описать с помощью модели «homo soveticus»1, действующей в легальном секторе, и модели «homo economicus», действующей в теневом секторе.

В чем же сущность командной экономики? Выступающая в разных странах в кажущейся различности форм, она имеет одну основную закономерность — это устройство экономических механизмов, основанное на очень жестком диктате государства в экономической сфере.

Благодаря работам Яноша Корнай командная экономика (получила еще одно название — «экономика дефицита». Прису-[щие ей такие экономические явления, как мягкие бюджетные Ограничения, почти ненасыщаемый спрос, горизонтальный и вертикальный «отсос» сочетались с характерными институ­циональными явлениями, например, более высокой степенью патернализма, напряженностью при капиталовложениях, су­ществованием хронического дефицита рабочей силы, скрытым ростом цен и другими, которые не были предписаны ни одним государственным постановлением или планом.

«Дефицит—это явление хроническое. Оно наблюдается постоян­но, после возможного временного успеха попыток преодолеть его оно всегда возникает вновь»2. Таким образом, командная экономика способствует перманентному воспроизводству дефицита.

В командной экономике правительство фиксировало цены и устанавливало их на уровне ниже цен, обеспечивающих ра­венство спроса и предложения. Следовательно, спрос на товар превышал предложение, то есть правительство своими дейст­виями способствовало росту дефицита. Недостаток товаров по низким ценам создавал, в свою очередь, условия для того, что­бы нуждавшийся в товарах покупатель и продавец в погоне за

1 Более подробно модель «homo soveticus» см., например, Курс экономичес­кой теории: Учебник / Под ред. проф. Киселевой Е.А. и проф. Чепурина М.Н. - Киров: АСА, 1999. - С. 24-25.

2Корнаи Я. Дефицит. — М.: Наука, 1990. — С. 20.

большей прибылью совершали между собой акт взаимовыгодной торговли (торговля «из под прилавка», «с черного хода» и т.п.): за пределами формальных правил и ограничений товар продавался по цене значительно выше установленной государством. Та же самая ситуация наблюдалась, когда правительство регламенти­ровало объем выпуска продукции.

Сама идея планирования экономической деятельности не нова и реализуется в обществах с различными экономическими системами. Речь идет о границах планирования. Если государство пытается охватить «все и вся», то наступает момент, когда оно оказывается не в состоянии контролировать развитие экономи­ческих процессов. Невозможность в Едином Центре сбора и ана­лиза всей информации об экономической деятельности в стране, учета изменений в спросе и предложении отдельных товаров и услуг приводила к искажению данных, которые, в свою очередь, закладывались в основу нового плана. Реализация такого плана только усиливала разрыв между ним и реальностью.

С институциональной точки зрения эффективность экономи­ческой системы и способы распределения информации на раз­личных ступенях иерархии находятся в следующей зависимости: реальные экономические условия очевидны для экономических агентов только на нижней ступени производственного процесса. Эта информация о реальном положении дел должна пройти все уровни бюрократической структуры, снизу до самой ее вершины. Приказам, принимаемым после рассмотрения этой информации в высших инстанциях, предстоит тот же путь, только в обратном направлении — сверху вниз. При этом неизбежны значительные потери и искажение информации, даже при максимальной добро­совестности всех заинтересованных лиц.

В командной экономике существовал целый ряд причин, по которым невозможно было обеспечить максимальную добросовестность всех заинтересованных лиц или избежать оппортунистического поведения. Кроме этого, в командной экономике создавались все условия для фальсификации данных об объеме выпускаемой продукции, приписках; было выгодным пре­увеличивать имеющиеся трудности и недооценивать имеющийся потенциал, скрывать недостатки в работе от вышестоящих л^ц в той степени, насколько это было возможно.

Глава 10. Институциональные проблемы переходного периода... 239

В случае обнаружения нарушений вышестоящий начальник стоял перед выбором — как использовать полученную информа­цию. Зачастую в командной экономике эта проблема решалась не в пользу эффективности производства. Начальник и его под­чиненный заключали между собой неформальное соглашение, которое предусматривало сокрытие правдивой информации от начальника более высокого уровня, а распределение выгод от подобного сотрудничества происходило уже между двумя участ­никами подобного соглашения. В случае, если вышестоящий начальник узнавал о нарушениях, то, как правило, и он вступал в данное соглашение, получая определенный процент за «молча­ние», который вынуждены были уступить ему первоначальные участники сделки, чтобы избежать наказания. Таким образом, вся бюрократическая система была покрыта сетью подобных неформальных отношений, ставших основными в командной экономике.

В командно-административной системе сфера влияния бюрократии значительно шире, чем в рыночной. Это связано с особенностями системы управления, которая охватывала всю структуру хозяйственных связей и организация которой во многом была обусловлена интересами бюрократического аппарата. Монополия на информацию, возможность отдельных чиновников определять порядок доступа к этой информации для различных категорий экономических субъектов, условия ее получения, а также распоряжения ресурсами способствова­ли повсеместному развитию коррупции, установлению много­численных запретов и ограничений, способствующих получению бюрократической ренты.

По мнению М. Олсона1, любое законодательство или огра­ничение, вводящее «рынок наоборот»2, создает практически у

'Олсон М. Рассредоточение власти и общество в переходный период. Лекарство от коррупции, распада и замедления темпов экономического рос­та// Экономика и математические методы. — 1995. — Т. 31. — Выпуск 4. — С. 53-81.

2Под этим термином М. Олсон понимает систему, в которой правительство своими действиями (фиксация цен, объемов производства, предписание и т.д.) придает рынку уродливые формы. Частный сектор при этом в действитель­ности не ликвидируется, а переходит «в тень».

всех участников побудительные мотивы к нарушению закона и, скорее всего, приведет к росту коррупции и преступности в рядах правительственных чиновников. Таким образом, одна из причин, по которым многие общества поражены коррупцией госаппарата, заключается в том, что почти все частные деятели имеют побудительные мотивы к нарушению закона, при этом ни у кого нет побудительных мотивов сообщать о таких нарушениях властям.

Будучи пойманными на нарушении закона, все стороны, за­ключившие сделку, имеют один и тот же побудительный мотив уговорить или подкупить поймавшего их представителя власти, чтобы избежать наказания. Не только совокупный побудитель­ный мотив частного сектора советует ему обходить закон, но и все побудительные мотивы, характерные для частного сектора, оказываются на стороне тех, кто нарушает правила и постанов­ления. Когда таких нарушений слишком много, само правитель­ство становится коррумпированным и неэффективным.

Еще одна проблема, которая очень остро стояла в командной экономике, причем на всех уровнях — от рядовых работников до руководящего (управленческого персонала) аппарата, — это проблема оппортунизма.

А. Алчиян и Г. Демсец как одно из важнейших преимуществ фирмы рассматривают кооперацию, когда совместное использо­вание какого-либо ресурса в составе целой «команды» способ­ствует достижению лучших результатов, чем индивидуальное. Однако коллективное производство часто затрудняет определе­ние вклада каждого члена коллектива в процесс производства, порождая, таким образом, стимулы к оппортунистическому поведению (отлыниванию). Выходом из создавшегося поло­жения может быть организация системы контроля (надзора) за деятельностью каждого из работников. Чтобы контроль был эф­фективным, функция контроля может быть возложена на одного из руководящих работников — собственников предприятия. Однако даже в условиях рыночной экономики эта проблема остается нерешенной, поскольку возможности контролирую­щего агента по предотвращению «отлынивания» ограничены и с определенного момента издержки коллективной деятельности

Глава ТО. Институциональные проблемы переходного периода... 241

начинают превышать выгоды, что сдерживает дальнейшее рас­ширение фирмы1.

Развивая данные положения применительно к командной экономике, можно отметить, что решение проблемы «отлыни­вания» представлялось здесь еще более сложным.

Во-первых, следует назвать проблему контроля, которая была вызвана фактическим отсутствием самого собственника, способного осуществлять независимый от внешних факторов контроль, поскольку поведение самого контролирующего агента как правило, было оппортунистическим по отношению к воз­ложенным на него обязанностям.

Во-вторых, уравнительная система распределения способ­ствовала созданию стимулов для «отлынивания».

В-третьих, в командной экономике сочетание неэффективно­го контроля с уравнительной системой оплаты труда привело к институционализации оппортунистического типа поведения не только отдельных индивидов по отношению к предприятию, на котором они работали, но и целых коллективов по отношению к государству — ситуация, когда большая часть работников знала о совершаемых на предприятии нарушениях, но не сообщала о них в вышестоящие органы.

Если бы все социалистические предприятия, все домашние хозяйства, все население страны действовали строго в рамках официально установленного законодательства в хозяйственной сфере, то вряд ли такая экономика вообще могла бы существо­вать, а люди — нормально жить. Не нарушать законы в системе с централизованным управлением означает, что предприятия каким-то чудом выполняют плановые задания в условиях тоталь­ного дефицита всех ресурсов; рабочие и колхозники не воруют, не выносят продукцию со своего завода (нелегально), чтобы потом ее продать на «черном рынке» и таким образом получить дополнительный доход к нищенской заработной плате или об­менять на какой-нибудь дефицитный товар, и т.д.

Правда, нужно заметить, что в условиях жесточайшей сталин­ской диктатуры тотальный контроль и репрессии не позволяли

'Alchian A., Demsetz G. Production, Information Costs and Economic Organization //American Economic Review 62(4), December, 1972.

предприятиям в сколь-нибудь значительных масштабах занимать­ся «левой» деятельностью. Однако огромные затраты, связанные с таким тотальным контролем, становились все непосильнее для советской системы. Поэтому, как только ослабевал репрессивный аппарат, так тут же масштабы теневой экономики начинали быс­тро расти. По этому поводу Г. Явлинский отмечает, что вся логика развития планового хозяйства после утраты жесткого сталинского контроля — это прогрессирующий паралич собственника — госу­дарства и наращивание мускулов агентами — предприятиями1.

Рассматривая проблему «принципал — агент» применительно к командно-административной системе (при социализме прин­ципалом выступает государство, а агентами — социалистичес­кие предприятия), можно констатировать тот факт, что пока у принципала был реальный контроль за деятельностью агентов (как при сталинской диктатуре), теневая экономика была не столь велика. По мере того, как реальный контроль утрачивал­ся, все больше реальных прав сосредотачивалось у директоров предприятий, и теневой сектор разрастался очень быстро.

Это объяснялось тем, что плановая продукция сама по себе не интересовала руководство государственного предприятия, а также его трудовой коллектив: если продукция производилась в рамках планового задания, то ее было необходимо всю без остатка сдать государству, и продажа на «черном» рынке была невозможна. Следовательно, чтобы реализовать продукцию на свободном рынке, ее нужно было исключить из государствен­ной плановой отчетности. То же самое касалось и выделенных государством материальных ресурсов, или фондов. Если часть этих фондов удавалось реализовать на «черном» рынке, то доход оставался в распоряжении предприятия.

Нелегальная деятельность включала в себя: двойную бухгал­терию, прямые кражи государственного имущества, использо­вание оборудования, энергии, прочих ресурсов предприятия в рабочее и нерабочее время для работы по «левым» заказам, создание за счет средств предприятия директорских фондов для поощрения «нужных» людей и т.п.

'Явлинский Г. Экономика России: наследство и возможности. — М.: ЭПИцентр, 1995. - С. 29.

Глава 10. Институциональные проблемы переходного периода... 243

Особо стоит подчеркнуть упомянутое использование государс­твенного имущества в частных интересах. Подобная практика была развита при социализме очень широко. Например, врач в государственной стоматологической поликлинике использовал государственное оборудование для обслуживания «левых» клиен­тов за деньги, которые шли непосредственно ему. Шофер ис­пользовал не принадлежащую ему государственную машину для выполнения «левых» перевозок. Из сокрытого государственного сырья производилась на государственном оборудовании одежда, которая продавалась на «черном» рынке, и т.д. Вот почему можно сказать, что при социализме практически каждый гражданин так или иначе был участником теневой экономики.

По официальным оценкам, в бывшем СССР в 1973 г. доля те­невой экономики составляла 3—4 % ВВП1. Реальная же величина была гораздо больше. Теневая экономика была необходимым атрибутом советской хозяйственной системы. Если в рыночной экономике появление теневых секторов обусловлено во многом более низкими издержками производства подпольной продук­ции (подделка товаров известных фирм, производство товаров без уплаты налогов и т.д.), а также рыночной потребностью в ряде товаров и услуг, запрещенных законом (наркобизнес, проститу­ция, торговля оружием и т.д.), то в командной экономике одной из основных причин являлся дефицит товаров и услуг.

Стимулом для появления подпольных предприятий в СССР служил рост спроса на товары и услуги со стороны населения, располагавшего значительным количеством денежных средств. Так, с начала 1960-х до конца 1980-х гг. рост вкладов населения в сберегательном банке (единственном банке, работающем с населением) вырос с 10,9 до 296,7 млрд руб.2, то есть в 27,2 раза. Причем такой рост свидетельствует не о повышении благосо­стояния граждан, а о невозможности потратить накопившиеся «вынужденные сбережения» в условиях растущего дефицита и формировании «денежного навеса» — превышение сбережений

'Кокшаров А. Черная дыра // Эксперт. - 2000.- № 12. — С. 30.

Косалс Л. Теневая экономика как особенность российского капитализма // Вопросы экономики. — 1998. — № 10. — С. 62.

2Корягина Т. Теневая экономика в СССР // Вопросы экономики. — 1990. — №3.-СИЗ.

населения относительно реальных запасов товаров и услуг. Результатом несбалансированности рынка стали рост теневой экономики (расширение черного рынка), а также подавленная (скрытая) инфляция.

В таблице 10.1 показан рост теневой экономики в СССР с начала 1960-х до конца 1980-х гг. По различным оценкам, он составил от 4 до 30 раз.

Таблица 10.1

Структура теневой экономики в СССР в 1960-1980-е гг.

 

	Периоды
Начало 1960-х гг., млрд руб./ год	Конец 1980-х гг., млрд руб./ год
Объем теневой экономики в н/х СССР
втом числе:
сфера материального производства	2,5
- промышленность	0,3
- сельское хозяйство	0,6
- транспорт и связь	0,2
- строительство	0,2
- торговля и общественное питание	—
- материально-техническое снабжение и сбыт	1,2
- прочие виды	—
Непроизводственная сфера	2,5
- жилищно-коммунальное хозяйство и бытовое обслуживание населения	1,6	6,7
- здравоохранение, физкультура и социальное обеспечение	0,5	6,2
- народное образование	0,3	1,5
- культура и искусство	—	0,3
- наука и научное обслуживание	—	0,3
- кредитование и государственное стра­хование	—	0,1
- аппарат органов гос. и хоз. управления	0,1	1,6

Источник: Корягина Т. Теневая экономика в СССР// Вопросы экономики. —№3. — 1990. — С. 117. *>

Глава 10. Институциональные проблемы переходного периода... 245

Более высокими темпами теневая экономика росла в строи­тельстве (в 60 раз), на транспорте и связи (в 40 раз), в сельском хозяйстве и промышленности (в 30 раз). В основном рост про­исходил за счет приписок, хищений, мелкого воровства. Этому способствовала сама система «общенародной собственности», в которой бесхозяйственность стала неотъемлемым атрибутом. О масштабах данного явления можно судить по следующим цифрам: так, общие непроизводительные расходы и потери в народном хозяйстве исчислялись в пределах от 580 до 629 млрд руб. В валовом общественном продукте в 1988 г. ихдоля состав­ляла 38-40%'.

Подытоживая все выше изложенное, можно сделать следу­ющие выводы:

1. Институты командной экономики довольно прочно укоре­нились в российской экономической системе и в соответствии с эффектом «path dependence» (зависимость от траектории пред­шествующего развития) не могут не оказывать непосредствен­ного воздействия на процесс реформ в переходный период.

2. Деятельность планирующих органов в командной экономи­ке способствовала формированию «рынка наоборот», вытесняя механизмы ценового регулирования спроса и предложения в неформальную сферу. Институциональные матрицы двух сис­тем — рыночной и командной включают большей частью про­тивоположные составляющие, и различия проявляются, прежде всего, в отсутствии или неразвитости в командной экономике таких институтов, как институт частной собственности в его легальных формах.

3. В командной экономике государство — собственник ресурсов определяло производственные задания для всех ни­жестоящих экономических агентов, однако оно не располагало точной информацией о производственной технологии и поэ­тому не в состоянии было осуществить полный контроль над использованием выделенных средств. Проблема «принципал — агент» проявлялась здесь во множестве стимулов для оппорту­нистического поведения. Формировались новые поведенческие модели, в рамках которых заключались соглашения, в большей

'Известия, 1990. — 4 января.

степени основанные на нарушении закона (неформальная контрактация).

4. Проводя анализ командной экономики, можно сделать вы­вод, что исключительно высокие издержки по соблюдению законов являются одной из основных институциональных причин перехода к иной системе установления цен, координации деятельности экономических субъектов, а также широкого распространения теневого сектора.

2, Сценарии перехода от командной к рыночной системе институтов

Теоретически разработано, по крайней мере, два сценария трансформационного перехода общества,от одной системы хозяйствования к другой (например, от командной к рыноч­ной) — неоклассический и неоинституциональный.

Неоклассический сценарий, базирующийся на основных по­ложениях неоклассической экономической теории, предпола­гает разработку системы мер государственного регулирования, направленную на формирование (или, скорее, импорт) новых институтов или изменение уже существующих формальных правил, в то время как неформальные нормы остаются вне поля зрения реформаторов.

Неоинституциональный сценарий, разработанный в рамках неоинституциональной экономической теории, предусматри­вает изменение как формальных правил, так и неформальных норм. По крайней мере, учитывает влияние последних на действенность принимаемых законов. Идеальным, согласно неоинституциональному подходу, является эволюционный про­цесс формирования институтов, соответственно революцион­ный (импорт) является менее предпочтительным и должен осуществляться на базе тщательного изучения существующей институциональной среды.

Различие двух сценариев заключается не только в содержании проводимых реформ, но и в скорости их проведения. j^

Глава ТО. Институциональные проблемы переходного периода... 347

На примере российской переходной экономики можно рассмотреть практическое применение обоих сценариев ре­формирования: неоклассического в период с 1991 по 1995 г. и неоинституционального с 1996 г. /

2.1. Неоклассический вариант

Трансформационные процессы в России начались в 1991 г. по неоклассическому сценарию, в соответствии с которым предполагалось «создать рыночные институты и обеспечить их эффективное функционирование». Идеологи радикальных ре­форм, располагающие поддержкой влиятельных международных организаций, таких, как МБРР и МВФ, в своих настойчивых рекомендациях по проведению рыночных преобразований сле­довали господствовавшей в 1980-х гг. теории неолиберализма.

В соответствии с неоклассическим сценарием темпы и резуль­таты переходного процесса зависят от целого ряда факторов:

— стартовых условий в экономике;

— переплетения внешних и внутренних факторов; *

— выбора правительством стратегии реформирования; '

— характера и устойчивости политических институтов;

— способности принятия правительством решений в условиях неполной и несовершенной информации;

— влияния извне на ход преобразований (а оно может быть как позитивным, так и негативным) и т.д.

Учитывая вышеперечисленные условия, вполне объективным можно считать вывод, сделанный рядом как западных, так и российских1 экономистов в конце 1990-х гг., что в соответствии с критериями неоклассической экономической теории переход­ный (реформационный) период в России можно считать завер­шенным, поскольку достигнут объем дореформенного валового национального продукта.

Главный аргумент в пользу подобного вывода — в стране за десятилетие реформ сформировались в большей или меньшей

'Нестеренко А. Переходный период закончился. Что дальше? // Вопросы экономики. — 2000. — № 6.

степени основные рыночные институты, изменилась система формальных правил. Приводятся также следующие доводы:

1) рыночные преобразования в России набирают темп и уже необратимы;

2) российское правительство способно справиться с воз­никшими кризисными ситуациями за счет своего внутреннего потенциала, без помощи извне;

3) в отдельных случаях для решения экономических задач эффективны стандартные инструменты макроэкономической политики.

Однако, как признают большинство экономистов, оценка макроэкономических показателей не дает представления о внутреннем содержании процесса системной трансформации. Несмотря на перечисленные «плюсы», сторонники неолибе­рального подхода признают, что еще не создано стимулов для полноценного развития отдельных рыночных институтов, нет финансовых условий для стимулирования предприниматель­ской деятельности, остановки «бегства» капитала и возврата вывезенных финансовых средств, нет стимулов для развития наукоемких технологий и человеческого капитала.

Государство продолжает регулировать цены на отдельные товары, что часто ведет к снижению эффективности функцио­нирования экономики: например, устанавливая слишком вы­сокие акцизы на спиртные напитки, государство провоцирует рост теневой экономики; слишком низкие цены на отдельные виды вывозимого за границу сырья способствуют обогащению отдельных лиц или групп, а не увеличению поступлений в бюд­жет. Государство в отдельных случаях оставляет за собой роль «главного перераспределителя», создавая тем самым стимулы для незаконного получения льгот и роста коррупции.

Таким образом, проведенные в 1991—1995 гг. в России и других бывших союзных республиках СССР реформы приняли затяжной характер и в целом незначительно повлияли на рост эффективности экономической системы. Печальным итогом экономической политики этих лет стал развал ряда передовых и конкурентоспособных отраслей и предприятий в большей степени военно-промышленного комплекса; был утерян научно-технический потенциал значительной части исследовательских

Глово 10. Институциональные проблемы переходного периода... 349

институтов, а ведь технологический и человеческий капитал являются важными факторами экономического роста.

Итак, если в начале 1990-х гг. господствовали мнения, в том числе и западных экономистов, о необходимости стремительных преобразований в России, то к середине стал очевидным тот факт, что для успешного изменения экономической системы необходимо наличие целого ряда институциональных фак­торов, создание которых определяется не только желаниями реформаторов.

2.2. Неоинституциональный вариант

Опыт российской экономики свидетельствует о том, что со­здание новых институтов, в данном случае, как было задумано реформаторами, — «рыночного правового поля», не гаранти­рует спонтанного формирования эффективных институтов. Проведению любой реформы должна предшествовать оценка соответствующих трансформационных издержек и предпола­гаемых выгод.

При неадекватной институциональной структуре и удаленных от равновесия начальных условиях макроэкономическая поли­тика, стандартная для развитых экономик, может способствовать формированию институциональных ловушек.

Как показывает практика, период формирования институ­циональной базы рыночной экономики в различных странах длится по-разному: от года до нескольких десятилетий, в зависи­мости от соотношения в обществе отдельных групп институтов. В тех странах, где институты рыночной экономики на момент преобразований были более развиты (например, в ГДР, Венгрии и др.), формирование «институционального остатка» в пользу институтов рыночной культуры произошло за более короткий период времени — два—три года. В странах же со значительным перевесом в пользу институтов, сформированных командно-ад­министративной системой, например, в России и других бывших союзных республиках СССР, становление необходимых для рыночной экономики институциональных условий происходит гораздо дольше и может длиться не одно десятилетие.

Теоретически продолжительность переходного периода зависит от скорости создания новых институтов, причем речь идет не только о формировании новых формальных правил, но и неформальных норм. Лишь при условии их согласования будут эффективны механизмы принуждения1, обеспечивающие соблюдение формальных правил игры в обществе (или факти­чески реформ).

Основная институциональная проблема переходного периода заключается в том, что темп перемен и время, которое должно пройти между их началом и достижением определенного резуль­тата, невозможно установить так же легко, как, например, при изучении естественно-научных дисциплин.

Скорость перехода как в рыночной, так и в любой другой системе в немалой степени зависит от способности людей перерабатывать, усваивать и передавать новую информацию. В своей работе «Теория праздного класса», отталкиваясь от определения «институт — это привычный образ мысли, ру­ководствуясь которым живут люди», Т. Веблен делает вывод, что привычный образ мышления людей имеет тенденцию продлевать свое существование неопределенно долго, кроме тех случаев, когда к его перемене принуждают обстоятельства. Таким образом, унаследованные институты, образ мысли и т.д. являются консервативным фактором. Т. Веблен называет его фактором социальной инерции, психологической инерции (см. также Приложение к главе 7).

В его трактовке институты — это результат процессов, про­исходивших в прошлом, они приспособлены к обстоятельствам прошлого и, следовательно, не находятся в полном согласии с требованиями настоящего времени. Такой процесс отбора и приспособления в силу его природы никогда не настигнет по­ступательно меняющуюся обстановку, в которой в данное время находится общество, ибо окружение, потребности общественной жизни, под действием которых происходит приспособление и проводится отбор, меняются изо дня в день, и каждое по-

1 Помимо официальных механизмов принуждения (полиции, тюрем и т.д.), существует система моральных ценностей (общественное порицание, чувство совести и т.д.). ^

Глава 10. Институциональные проблемы переходного периода... 251

следующее состояние общества, едва успев установиться, уже обнаруживает тенденцию к устареванию.

Структура общества изменяется, развивается, приспосабли­вается к изменяющейся обстановке лишь вследствие перемены образа мысли отдельных социальных групп или общности лич­ностей. В результате перераспределения положения людей в об­ществе, происходящего от изменившегося способа обращения с явлениями окружающей среды, жизнь не становится одинаково более легкой для всех членов группы. Изменившиеся условия могут облегчить жизнь группе в целом, но перераспределение условий жизни будет приводить обычно к оскуднению или ус­ложнению жизни отдельных членов группы.

Испытывая потребности в средствах к существованию, а именно в деньгах, люди стремятся адаптироваться к новым ус­ловиям. Таким образом, экономические стимулы, или, точнее, денежные затруднения, играют одну из определяющих ролей в осуществлении институциональных изменений1.

Описание сущности процесса формирования новых институ­тов, точно подмеченное и данное более века назад Т. Вебленом, находит свое подтверждение и при анализе институциональных изменений в настоящее время: субъектом институциональных изменений остается индивид, реагирующий на стимулы, зало­женные в институциональной системе. Если эти стимулы про­тивоположны тем, которые насаждаются реформами, то можно говорить о том, что преобразования будут протекать медленно и тяжело — напряжение в экономической сфере трансформирует­ся в социальную напряженность, а это бумерангом отражается на политической сфере, что мы могли наблюдать в переходной России 1991-1998 гг.

Совпадение же или непротиворечивый характер стимулов обеспечивает быстроту и эффективность трансформации. Это объясняется тем, что институциональные изменения состоят из «адаптации в рамках допускаемых возможностей к комп­лексу правил, норм и принуждения, которые образуют инс­титуциональную систему. Общая стабильность этой системы делает возможным обмен, протекающий в пространстве и во

'Веблен Т. Теория праздного класса. — М.: Прогресс, 1984. — С. 202—203.

времени»1. Трансформации в институциональной системе оз­начают нарушение системы обмена.

Согласно Д. Норту, стабильность институциональной сис­темы обеспечивается сложным набором ограничений, которые включают формальные правила, связанные друг с другом ие­рархическими зависимостями, где изменение каждого уровня иерархии требует больших затрат, чем изменение предыдущего уровня. В этот набор входят также неформальные ограничения, которые являются продолжением, развитием и конкретизацией формальных правил и хорошо приспособлены к выживанию благодаря тому, что составляют часть привычного поведения людей. Они позволяют членам общества совершать повседнев­ные обмены, не вдумываясь в детальное содержание условий каждого акта обмена2.

Основная трудность институциональных преобразований — это несогласованность существующих неформальных норм с вновь принимаемыми формальными правилами, результатом которой может быть институциональный конфликт. Никакие законы не будут эффективно функционировать, если они не подкреплены неформальными отношениями.

Следствием институционального конфликта являются очень высокие трансакционные издержки (трансформационные и трансакционные) переходной системы, приводящие к замед­лению экономического развития и ставящие под сомнение дальнейший экономический рост. На практике эти процессы прослеживаются как в переходных экономиках, так и в странах «третьего мира».

В заключение можно сделать вывод, что институциональ­ные реформы, предполагающие создание новой экономичес­кой системы, можно считать завершенными, когда не только сформирована институциональная основа новой экономики, но и задана инерционность развития институциональной системы, предполагающей в большинстве случаев согласование формальных правил и неформальных норм, которые становятся устойчивыми и

'Веблен Т. Теория праздного класса. — М.: Прогресс, 1984. — С. 202—203. 2Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. — М: Фонд экономической книги «Начала», 1997. — С. 108.

Глава ТО. Институциональные проблемы переходного периода... 253

укореняются в поведенческих моделях. В случае изменения траек­тории развития общества создание новых институтов будет со­провождаться длительным сопротивлением уже существующих институтов.

«Социальный и организационный капитал, необходимый для осуществления перехода, нельзя насадить «сверху». Люди должны сами играть активную и конструктивную роль в транс­формации самих себя»'. Таким образом, темпы преобразований зависят от ограниченной способности людей перерабатывать и усваивать информацию, иначе говоря, от накопленного прежними поколениями опыта восприятия информации или институциональной составляющей.

Особое место в институциональных реформах отводится созданию эффективного государства, которому в отличие от неоклассического сценария отводится определяющая роль в формировании новой институциональной среды.

3. Особенности импорта институтов в России

Что же представлял собой институциональный остаток на момент начала реформ? Сравним институциональные основы рыночной (рис. 10.3) и переходной экономики (рис. 10.4).

'Стиглиц Дж. Куда ведут реформы? (К десятилетию начала переходных процессов) // Вопросы экономики. — 1999. — № 9. — С. 13. ''''

Систему неформальных правил, существующую в переход­ной экономике (рис. 10.4), можно разделить на две группы. К первой группе относятся неформальные нормы, укоренившиеся в командной системе. Ко второй группе отнесены те правила, которые можно с некоторой оговоркой отнести к рыночным и которые определяют систему отношений в теневом секторе.

Рис. 10.4. Институциональная основа переходной экономики

Главная задача, которую ставили перед собой российские реформаторы в начале 1990-х гг., — это создание основных ры­ночных институтов, практически полностью отсутствующих в прежней командной системе. Банки, рынок, частные фирмы, президент, парламент — все это экономические и обществен­но-политические институты, импортируемые в последние де­сятилетия в подавляющее большинство развивающихся стран и страны с переходной экономикой.

Подобные институциональные изменения не могут протекать гладко. Это связано с тем, что в начальный период реформ в зна­чительной степени была разрушена старая система формальных правил и вместе с тем продолжали действовать и инерционно воспроизводиться прежние неформальные нормы. Эта непре­рывность развития старых неформальных отношений в условиях отсутствия новых формальных правил и эффективных механиз­мов их исполнения не позволила осуществить их быструю замену

Глава 10. Инстигуционольные проблемы переходного периода.» 355

желаемыми, в данном случае рыночными, надолго сохранила дореформенные тенденции развития во всех сферах, в том числе и в экономической, а также прежние поведенческие модели.

Таким образом, вместе с ликвидацией старых структур об­разовались «дыры» в системе управления, с отменой большей части формальных «правил игры» возник своеобразный инсти­туциональный вакуум.

Институциональный вакуум1 — отсутствие или недостаток в институциональной системе формальных институтов, способных поддерживать осуществление сделок с наименьшими трансакцион-ными издержками, вследствие ликвидации механизма управления прежней хозяйственной системой и отсутствия нового.

Что же можно говорить о России с ее институциональной сре­дой? Процесс импорта испытанных в других странах институтов серьезно затянулся. В российской экономике можно было наблю­дать ситуацию, когда наряду с импортированными формальными рыночными правилами реально и вполне успешно функциони­ровали неформальные нормы, тяготеющие к прежней командной системе: например, неденежные формы расчетов (прежде всего, бартер), мягкие бюджетные ограничения, нецелевое использо­вание бюджетных средств, система льгот, система поддержки неэффективных производств на всех уровнях и другие.

Неформальные отношения приобрели решающее значение для участников экономической деятельности. Большая живу­честь системы неформальных норм привела к тому, что в инс­титуциональной сфере создалась ситуация, которая не описана ни в одной теории, — вживление новых рыночных формальных институтов, призванных вытеснить неформальные, не только не сократило сферу деятельности последних, но и привело к неформальной институционализации вновь принятых правил и неформальной институционализации хозяйственной деятельности в масштабе общества.

Проблемы, связанные с импортом институтов, стали особен­но актуальными в связи с широким распространением данного

'Следует заметить, что временная продолжительность этого вакуума неве­лика. Поскольку «свято место пусто не бывает», на место разрушенных прежних формальных правил достаточно быстро заступают неформальные.

процесса как в России, так и в других странах — бывших респуб­ликах СССР. Причем в большинстве из них институциональные заимствования проводились зачастую без предварительного системного анализа выгод и издержек введения, без выделения и устранения сдерживающих факторов, без политики сниже­ния противодействия импортированию, без мер по ускорению адаптации неформальных институтов к вновь вводимым фор­мальным.

Неформальная институционализация стала неотъемлемой частью трансформационных реформ переходной экономики России.

Под неформальной институционализацией понимается приори­тет неформальных «правил игры» в обществе над формальными, в некоторых случаях «подстраивание» формальных правил под неформальные нормы. Суть неформальной институционализации в том, что вновь принятые, разработанные в соответствии с за­рубежными рыночными аналогами законы начинают работать совершенно по-иному, не «по рыночному».

Данный процесс можно рассмотреть на примере закона о бан­кротстве и антимонопольном законодательстве. Если сравнивать эти законы с действующими аналогами в рыночных экономиках, то трудно найти существенные различия. Цель принятия этих документов также была схожей — передача убыточных пред­приятий в руки эффективных собственников и поддержание конкуренции.

Однако если в рыночных странах эти законы используются «по назначению», то в России — для перераспределения соб­ственности в интересах отдельных лиц или групп, часто для последующей перепродажи, с целью получения частной выгоды. Такие сделки во многих случаях заканчиваются действительным банкротством предприятия, поскольку в процессе передела собственности (а он может длиться не год и не два) происходит расхищение основных фондов предприятия. Таким образом, в российской институциональной среде закон о банкротстве может работать успешно и против эффективного собственника. Аналогичным образом действует и антимонопольное законода­тельство.

Щ

Глава ТО. Институциональные проблемы переходного периода... 257

Можно констатировать тот факт, что неформальная институ-ционализация свела на нет даже добросовестно разработанные с точки зрения неоклассической теории мероприятия экономи­ческой политики в переходный период в России.

Последствия неформальной институционализации многооб­разны: рост теневого и неформального секторов, преобладание в экономике неформальных поведенческих моделей, криминализа­ция экономики и общественной жизни, а также бегство капитала из страны, прекращение инвестиций в реальный сектор и т.д.

В ходе процесса неформальной институционализации на­блюдалась криминализация общества и экономики, в частности сращивание государственных и криминальных структур.

4. Роль государства в проведении институциональных реформ

Учитывая масштабы институциональных трансформаций в \ переходной экономике, особая роль должна отводиться государс-I шву, даже если эти реформы направлены на сокращение государс­твенного участия в общественной жизни и в экономике.

Нельзя не согласиться с В. Полтеровичем, что в переходной экономике в условиях институционального неравновесия ни один другой агент, кроме правительства, не способен нести весь объем издержек по выходу из институциональной ловушки и принимать эффективные долгосрочные решения. Ни менедже­ры, ни коллективы предприятий, ни частные предприниматели не обладают достаточно длительным горизонтом планирования. Помимо этого, экономические агенты, не чувствуя уверенности в будущем, ставят перед собой краткосрочные задачи, стремятся к личному обогащению, а «невидимая рука» несовершенного рынка еще не умеет трансформировать эгоистическое поведение в общественно полезное1.

'Полтерович В.М. Институциональные ловушки и экономические рефор­мы. Доклад «Институциональная динамика и теория реформ», III Междуна­родный симпозиум «Эволюционная экономика и «мэйнстрим», г. Пущино, 30-31 мая 1998 г.

Одна из основных проблем переходного периода — способ­ность государства осуществлять институциональные реформы, поскольку с «развалом» государственных институтов оно не в состоянии выполнять присущие ему функции (см. главу 6), и речь не идет о том, чтобы проводить глобальные реформы. В создавшейся ситуации процессы реформ приобретают стихий­ный неуправляемый характер, и можно говорить о «всеобъем­лющем хаосе» во всех сферах жизни общества: политики заняты решением своих личных интересов, экономические агенты действуют, повсеместно нарушая законодательно принятые нормы, которые, в свою очередь, пролоббированы отдельными группами интересов, государство не в состоянии выполнять свои обязательства в сфере обеспечения правопорядка, а также перед работниками бюджетной сферы, фактически на местах устанавливается «двоевластие», «троевластие» и т.д. — то есть ситуация, которую можно было наблюдать в российской эко­номике в 1990-х гг.

Институциональные трудности вышеописанного периода связаны с отношением экономических субъектов к государству, невосприятию его как главной движущей силы в осуществлении реформ. Поэтому в экономической литературе начала—середины 1990-х гг. поднимается вопрос об эффективном государстве1.

Причем акцент делается не на «сильном», а на «эффек­тивном» государстве, что ни одно и то же, поскольку сильное авторитарное государство может преследовать цели, не имею­щие ничего общего с увеличением благосостояния общества. Сильная власть может быть хищнической, ориентированной на интересы малочисленной правящей элиты. Такая власть не борется с коррупцией, а лишь регулирует ее, заботясь о том, чтобы «брали по чину». Такая власть препятствует выявлению общественных предпочтений и более всего боится сокращения сферы своего влияния. Эффективность означает развитие и под­держание механизмов выявления и интеграции общественных

'См. например, Бренделева Е.А. «Государство и его институты в переход­ной экономике» / Проблемы развития современного мира. — М.: МГИМО, 2000. - С. 38-48. т.

IK

Глава 10. Институциональные проблемы переходного периода... 259

предпочтений, ориентацию на цели, разделяемые обществом, и способность их достижения1.

Таким образом, для того чтобы осуществить все намеченные трансформации, государство должно само претерпеть ряд из­менений, касающихся как его устройства, так и нацеленности на реформы. В экономической сфере цели государственной политики должны быть изменены «на 180 градусов»: если в командно-административной системе экономика выполняла роль своеобразного «козыря» в руках политиков, то в результа­те рыночных трансформаций государство и экономика как бы меняются местами. Цитируя голландского мыслителя Жана де Витте, «отношения между государством и экономикой должны строиться следующим образом: не экономика должна быть «слу­жанкой» у государства, а государство должно служить ей»2.

Необходимость возрастания степени государственного участия в переходный период объясняется институциональными услови­ями развития: учитывая эффект «path dependence» (зависимость от траектории предшествующего развития) в России и бывших союзных республиках роль государства по реформированию общества должна быть гораздо большей, чем в других странах с переходной экономикой. Это связано во многом с особеннос­тями системы управления, а именно, с колоссальной степенью монополизации экономических процессов со стороны государс­тва, обусловленной как влиянием командно-административной системы в течение 70-и лет, так и институциональной основой, исторические корни которой уходят глубоко в прошлое.

По мнению В. Полтеровича, основные мероприятия по ин­ституциональной стабилизации в странах с переходной эконо­микой включают разработку следующих пунктов:

1) программы выхода из четырех взаимосвязанных «инсти­туциональных ловушек»: бартера, неплатежей, уклонения от уплаты налогов и коррупции;

'Полтерович В.М. Институциональные ловушки и экономические рефор­мы. Доклад «Институциональная динамика и теория реформ», III Междуна­родный симпозиум «Эволюционная экономика и «мэйнстрим», г. Пущино, 30—31 мая 1998 г.

2Peyrefitte A. Du «miracle» en economie. — Edition Odile Jacob, Paris, 1995. P. 97.

2) мер по преодолению институциональных конфликтов, приведших к неэффективным формам организации предпри­ятия и финансовой системы. Реформа предприятия должна способствовать установлению рационального баланса прав собственников, менеджеров, рабочих и внешних инвесторов и эффективной системы взаимоконтроля;

3) реформы финансовой системы, снижения инвестици­онных рисков, стимулирования участия банков в управлении предприятиями;

4) мер по изъятию переходной ренты государством, чтобы предотвратить неоправданную дифференциацию доходов и, как следствие, рост теневой экономики и коррупции;

5) мер социальной политики, предусматривающих компен­сацию потерь тех групп населения, благосостояние которых снижается в результате преобразований. Так как насильственные реформы редко бывают успешными в связи с высокими транс­формационными издержками, то важнейшей задачей государс­тва является поиск компромиссного варианта реформ1.

Каждый этап реформы должен быть тщательно подготов­лен, включая оценку трансформационных и трансакционных издержек выгод реформирования, предусматривать справед­ливое распределение реформенных тягот, компенсацию потерь проигравшим и, следовательно, требует серьезного денежного обеспечения.

Приложение

, Формирование отдельных институтов

в переходной экономике ■ (на примере института рекламы)

Трансформационные процессы, происходящие в России в 1990-х гг., затронули не только основные институты, но и всю

'Полтерович В.М. Институциональные ловушки и экономические рефор­мы. Доклад «Институциональная динамика и теория реформ», III Междуна­родный симпозиум «Эволюционная экономика и «мэйнстрим», г. Пущино, 30-31 мая 1998 г. «Ч

Глава 10. Институциональные проблемы переходного периода... 261

институциональную систему, поскольку, как показала практи­ка первых пяти лет преобразований, формирование института частной собственности (законодательное закрепление прав собственности за собственником) еще не гарантирует создания системы рыночных институтов.

Экономическая система не будет работать по рыночным за­конам, если реформы будут проведены в отношении основных институтов, и не затронут дополнительные (см. § 2 главы 8). В частности, речь идет об институте рекламы, который играет большую роль в формировании рынка сбыта готовой продукции, продвижении ее на рынок.

В закрытой командной экономике советского периода ры­ночный институт рекламы (в том понятии, которое он имеет в рыночной экономике) полностью отсутствовал, если не прини­мать в расчет такие его мутированные формы, как пропаганда идей партии, марксизма-ленинизма, причем форма, в которой осуществлялась реклама, была довольно примитивной: в виде плакатов «Слава КПСС», «Решения партии в жизнь» и т.д. на зданиях и сооружениях, или в виде лозунгов, прославляющих КПСС и ее руководителей, в руках участников постоянно про­водящихся митингов и демонстраций. Таким образом, данный институт-мутант имел четко выраженную идеологическую окраску.

Попытки создания рыночного института рекламы — как «двигателя торговли» в условиях дефицита товаров и услуг, причем в большей массе неконкурентоспособных на мировом рынке, не привели ни к чему. Нельзя же считать полноценным институтом лозунги типа «Летайте самолетами Аэрофлота» и «Храните деньги в сберегательной кассе» в условиях отсутствия выбора: поскольку не было возможности законным путем обме­нять советские рубли на другую валюту для того, чтобы купить билет другой авиакомпании, или воспользоваться услугами другого банка, помимо Сбербанка — единственного в СССР, работающего с населением.

Таким образом, проблема создания рыночного института рекламы в переходной экономике стала очень острой в условиях наполнения российского рынка импортной продукцией, которая серьезно «потеснила» отечественных товаропроизводителей.

Как было рассмотрено в § 2 главы 4, создание любого институ­та сопровождается высокими трансформационными издержка­ми (принятие законодательства, регулирующего деятельность в сфере рекламы, формирование специализированных структур, импорт организационных принципов управления рекламным бизнесом и многое другое, что, в конечном счете, подразумевает «индустрия рекламы») и высокими трансакционными издерж­ками, связанными с организацией деятельности рекламной фирмы (выбор отрасли, вида рекламной деятельности — созда­ние рекламных роликов, налаживание производства рекламных щитов, плакатов, создание каналов распространения рекламы и многое другое).

Формирование института рекламы в переходной экономике было связано с рядом специфических трудностей: рекламная отрасль является дорогостоящей, то есть производство рекламы предполагает наличие клиентов, готовых купить рекламные ус­луги по высокой цене. В период стагнации в условиях отсутствия инвестиций на технологическое обновление производства, необ­ходимого большей части предприятий в российской экономике (об износе основных фондов см. главу 11 §3), большие расходы на рекламу довольно проблематичны. Следствием первона­чальной политики в области рекламы стал «захват» российского рынка рекламы крупными иностранными компаниями, которые зачастую проводили свою рекламную политику без учета инс­титуциональных особенностей российской действительности, в частности, использовали рекламные ролики, учитывающие психологию жителей стран с рыночной экономикой. На более позднем этапе наблюдается переориентация рекламной про­дукции на россиян.

Проникновение крупных иностранных компаний в российс­кую экономику и стремление захватить свою долю российского рынка сопровождались импортом института рекламы и его адап­тацией в российской институциональной среде. Организация производства на территории России повлекла за собой создание сети рекламных агентств, что требовало подготовки квалифици­рованных кадров, преимущественно граждан России.

Таким образом, можно говорить о том, что иностранные компании, работающие по рыночным принципам, подгото-

Глава ТО. Институциональные проблемы переходного периода... 263

вили почву для появления крупных отечественных рекламных агентств и создания рыночного института рекламы.

Появление института рекламы в России отразилось и на про­цессе формирования других рыночных институтов, в частности изменение методов финансирования и, следовательно, содер­жания института средств массовой информации, отношения к конкурентоспособности товара и, следовательно, методах сбыта продукции и т.д.

В заключение можно сделать вывод, что в институциональ­ной системе все взаимосвязано, и изменение (или внедрение) отдельного института, даже из категории дополнительных, оказывает серьезное воздействие на функционирование других институтов, зачастую, на первый взгляд, не соприкасающихся между собой, например, реклама и средства массовой информа­ции, о связи которых на начальном этапе реформ вопрос даже и не ставился. Таким образом, в процессе институциональной транформации необходимо тщательнее подходить к изучению вопросов взаимосвязи и влияния отдельных институтов друг на друга в институциональной среде страны экспортера, прежде чем импортировать их в другую институциональную среду.

Основные понятия '-

ФОРМИРОВАНИЕ ОСНОВНЫХ

&юйа U ЭКОНОМИЧЕСКИХ ИНСТИТУТОВ В ПЕРЕХОДНОЙ РОССИИ

В практике российских реформ рыночная эффек­тивность оказывается не адекватной эффек­тивности социально-экономической. Заплачена высокая цена за трансформацию в виде глубинных и во многом не восстановимых разрушений про­изводственного и технологического потенциа­ла, совершенно не сопоставимых с издержками любой из стран с переходной экономикой1.

Б.З. Мильнер

В ноябре 2002 г. Европейский Союз официально признал Россию страной с рыночной экономикой и утвердил поправки к антидемпинговому и антисубсидийному законодательству ЕС2. Предложение перевести Россию в категорию стран с рыночной экономикой последовало за заявлением, сделанным Предсе-

'Предисловие к книге Д. Норта Институты, институциональные изме­нения и функционирование экономики.— М.: Фонд экономической книги «Начала», 1997. — С. 9.

2При антидемпинговых расследованиях Россия впредь будет рассмат­риваться наравне со всеми другими рыночными странами. В практическом плане это означает, что при расчете демпинговой маржи будут использоваться не средние цены и затраты третьей страны, а собственные затраты и цены российских компаний. Это также означает, что Россия станет субъектом антисубсидийного законодательства, применимого к странам с рыночной экономикой.

Глава 11. Формирование основных экономических институтов... 273

дателем Европейской Комиссии Романо Проди на саммите ЕС-Россия в мае 2002 г., и является признанием значительного прогресса, достигнутого Россией в соблюдении рыночных прин­ципов. Решение ЕС — это признание существенного прогресса, достигнутого Россией после того, как вопрос о рыночном статусе экономики был поднят 1998 г. Обычно этот статус предостав­ляется исключительно странам-членам ВТО. Таким образом, предоставление этого статуса до вступления в ВТО является отражением того, что Россия проделала большой путь на пути к членству в ВТО.

Для России объявление рыночного статуса символично с политической точки зрения и является дальнейшим шагом в избавлении от багажа «холодной войны» в сфере экономики.

Перечислив основные политические аспекты российской «рыночной экономики», рассмотрим экономическую сущность этого термина и попытаемся ответить на вопрос: Действительно ли созданную в 1990-е гг. систему экономических институтов в России можно назвать рыночной?

Если серьезно подойти к основным критериям оценки, опи­рающимся на стандартную систему макроэкономических пока­зателей (рост номинального ВВП, темпы инфляции, уровень безработицы, дефицит государственного бюджета, величину государственного долга, количество банков и т.д.), которой пользуются международные институты, в частности, Всемирный банк, для анализа ситуации в той или иной стране, то очевидно, что полученные выводы не отражают реальной картины.

С точки зрения неоинституциональной теории, качествен­ный анализ вновь созданных институтов должен опираться на исследование как формальных правил (законов, указов, по­становлений)1, так и неформальных норм, которые являются решающим фактором в определении вектора развития переход­ной экономики (а он может быть не всегда направлен в сторону эффективности экономической системы).

'Всемирный банк в последнее время широко использует данные, как пра­вило, «независимых» общественных организаций, в частности, индекс воспри­ятия коррупции, индекс либерализации идругие, которые являются достаточно субъективными и могут отражать позицию отдельных групп интересов. -,л

t Таким образом в данной главе будут рассмотрены основные Жономические институты, появившиеся в России за последние 10-15 лет.

I. Преобразования в сфере собственности

Начало рыночной трансформации во всех постсоциалисти­ческих странах было связано, как правило, с проведением широ­комасштабных реформ в сфере отношений собственности1. Это обуславливалось тем, что в первые годы строительства рыночной экономики была популярна идея о том, что лидирующее поло­жение частного сектора повысит эффективность экономики и ускорит рост производства.

Как было рассмотрено выше, эффективные институты по­являются в обществе, которое имеет встроенные стимулы к созданию и закреплению эффективных прав собственности. Создание института частной собственности в переходной эко­номике в условиях отсутствия сопутствующих ему институтов (конкурентных рынков, рыночного механизма регулирования цен, эффективных собственников, института банкротства и т.д.) изначально обрекало данную реформу на затяжное и не всегда успешное развитие.

Остановимся на основных институциональных причинах фиаско приватизационных реформ.

Традиционно выделяют следующие этапы приватизации:

[этап — 1992—1994 гг. — ваучерная приватизация.

1 октября 1992 года в соответствии с указом президента «О введении в действие системы приватизационных чеков в Рос­сийской Федерации» любой гражданин РФ мог получить в отде-

'В переходных экономиках известны несколько основных моделей при­ватизации: массовая программа приватизации, модель инсайдеров, модель установления единовременного мажоритарного контроля. Особое место (практически во всех странах) занимает модель смешанного (частно-государс­твенного) контроля. Существуют также специфические для отдельных стран модели, такие, как модель «социально-ориентированной» собственности, мо­дель «стандартных продаж» по открытой подписке и модель «case-by-case».

Глава 11. Формирование основных экономических институтов... 275

лении Сбербанка РФ ценную бумагу номиналом 10 тыс. руб. — государственный приватизационный чек, по польскому образцу окрещенный ваучером.

Фиаско реформы на данном этапе было обусловлено тем, что раздача ваучеров происходила в условиях отсутствия системы ин­ститутов, обеспечивающей их эффективное вложение. Речь идет о фондовом рынке, инвестиционных фондах (в том их понятии, которое они имеют в рыночной экономике, а не «мыльных пу­зырей»), наличии уже приватизированных предприятий нефте­добывающей, нефтеперерабатывающей, металлургической и др. высокоприбыльных отраслей. Кроме этого, не следует забывать и об инфляционных процессах, происходящих в этот период (рост цен до 2500 %, что не могло не отразиться на стоимости ваучера). Перечисленные условия привели к тому, что ваучеры не стали гарантом равноценности долей собственности для всех граждан, что предусматривалось на данном этапе.

IIэтап — 1994—1996 гг. — денежная приватизация.

Характеризуется тем, что произошло фактическое закреп­ление прав собственности средних и мелких предприятий за директорами (большей частью бывшими «красными директора­ми»), которые получили возможность оформить юридически все права на их владение благодаря своим привилегиям в получении доступа к участию в приватизационных конкурсах (как прави­ло, на льготных условиях, то есть выкуп осуществлялся по цене в десятки, а иногда и сотни раз меньшей реальной стоимости покупаемого объекта).

На первых двух этапах приватизации остро проявилась проблема «инсайдер — аутсайдер», которая заключалась в том, что большая часть государственной собственности в России перешла не к аутсайдерам, способным финансировать рост и стать эффективными собственниками, а к инсайдерам1. Здесь наглядно проявляется проблема «принципал — агент»: поскольку собственники не всегда являются менеджерами, возникает воп­рос, выражает ли агент-представитель (назначенный менеджер)

'Трансформация экономических институтов в постсоветской России. Под ред. P.M. Нуреева. — Серия «Новая перспектива», выпускХГУ. — М.: Москов­ский общественный научный фонд, 2000. — С. 43—45.

достаточно полно интересы собственника по максимизации прибыли? Отделение собственности от контроля привело к тому, что менеджеры, или управляющие, получили возможность ис­пользовать средства возглавляемых ими фирм в личных целях.

Структура акционерного капитала в переходных и зрелых рыночных экономиках заметно отличается как в количествен­ном, так и в качественном аспекте. В рыночных экономиках существует разветвленный набор институциональных механиз­мов как внутренних, так и внешних, дисциплинирующих пове­дение менеджеров в интересах собственников. В большинстве переходных экономик преобладающая часть из перечисленных средств контроля за поведением менеджеров развиты слабо или вообще отсутствуют. Особенно это касается внешних дисцип­линирующих механизмов'.

В экономической литературе2 достаточно широко представ­лена следующая позиция по этой проблеме: в странах с пере­ходной экономикой механизмы внешнего управления (такие, как внешняя конкуренция и рынок ценных бумаг), а также внутрешнего (директорский корпус и рынок талантливых ме­неджеров), в значительной степени неэффективны и поэтому оптимизация структуры капитала в пользу аутсайдеров должна осуществляться под прямым контролем внешнего собственника; массовая приватизация также не обеспечивает оптимальной структуры корпоративной собственности, если не созданы адекватиые механизмы управления, например, через инвести­ционные фонды.

'Здесь, нужно отметить, что роль менеджериальной собственности в пере­ходных и зрелых рыночных экономиках оценивается большинством запад­ных исслеедователей далеко неодинаково. В одном случае она оценивается как фактор, повышающий, в другом — как, понижающий эффективность. Объяснитть такое расхождение в оценках можно только тем, что в переходных экономиках в большинстве сохранился старый управленческий аппарат, ко­торый, поо сути, является носителем устаревшего человеческого капитала, не имеющий ни знаний, ни навыков, необходимых для успешной деятельности в новых ршночных условиях и не желающий их приобретать.

2См., ннапример, Havrylyshyn О., McGettigan D. Privatization in Transition Countriess: A Samplingof the Literature. IMF Working Paper, European II Departameent, January 1999. Элерман Д. Ваучерная приватизация как инструмент холодной войны // Вопросы экономики. — 1999. — № 8. — С. 99-111.

Глава 11. Формирование основных экономических институтов... 277

Преобладание в России собственности инсайдеров (когда контроль предприятий осуществляется внутренними акционе­рами) было связано с тем, что сама приватизация была возможна только под контролем инсайдеров. Глубокая же реструктури­зация, целью которой было стратегическое развитие, а не вы­живание в переходный период, требовала концентрированной собственности аутсайдеров, поскольку фирмы с собственностью инсайдеров не способны заработать или привлечь необходимый для реструктуризации капитал. Кроме того, интересы мень­шинства аутсайдеров остались незащищенными1.

IIIэтап — 1996—2001 гг. — формирование института корпо­ративной собственности.

На данном этапе основными участниками в распределении и перераспределении собственности становятся крупные корпо­рации, целью которых является монополизация производства отдельных видов продукции, а зачастую и крупной доли отрасли. Положительный аспект формирования этого института — именно крупные корпорации являются носителями длительного плано­вого горизонта и потому могут явиться опорой стратегического планирования. Рациональный баланс между антимонопольными мерами, сдерживанием корпораций и их поддержкой является непременным условием успеха долгосрочной промышленной политики, помогающей избежать институциональных ловушек.

В настоящее время можно выделить IVэтап — передел круп­ной корпоративной собственности, который стал возможен с принятием пакета документов в данной сфере2.

Институциональную среду, сформировавшуюся за годы реформ в сфере отношений собственности в России, можно охарактеризовать следующим образом:

1В экономической литературе различают глубокую реструктуризацию, целью которой является стратегическое развитие, и неглубокую, реактив­ную, целью которой является выживание. (Трансформация экономических институтов в постсоветской России / Под ред. Р. М. Нуреева. — Серия «Новая перспектива», выпуск XIV. — М.: Московский общественный научный фонд, 2000. - С. 39).

Федеральный закон «О приватизации государственного и муниципального имущества» № 178-ФЗ от 21 декабря 2001 г.

Федеральный закон «О государственных и унитарных предприятиях» № 161-ФЗ от 14 ноября 2002 г.

____2______'*' Неоинституциональная экономическая теория

; — тяготение к мягким бюджетным ограничениям (кризис не­платежей, уход от налогов, дефицит бюджетов всех уровней);

— закрытость управления, финансовая непрозрачность, рас­ширение масштабов теневой экономики, распространение неденежных форм расчетов, в том числе бартера, и т.д.);

— неработающая правовая база;

' — многочисленные административные барьеры; >

■ — отсутствие доверия (в финансовой сфере, к государственным

институтам, между субъектами корпоративных отношений);

— несбалансированность интересов, полномочий, ответствен­ности в модели корпоративных отношений.

Практически во всех странах с переходной экономикой не­обходимо отметить такие проблемы, как связь приватизации с изменением властных отношений в обществе (в частности, проблема реституции), масштабы приватизации; отсутствие рациональной рыночно-конкурентной среды; огромные тех­нические сложности; необходимость идеологического выбора; отсутствие на стартовом этапе необходимой институциональной инфраструктуры; высокий уровень коррупции и иных крими­нальных явлений.

Высокий уровень инфляции, а также ситуация, которая сложилась в обществе в ходе проведения приватизационных мероприятий, создала неопределенность в сфере отношений собственности на приобретенное имущество, атмосферу от­сутствия стабильности, что послужило основным препятствием для притока инвестиций и дальнейшего восстановления эко­номики.

Анализируя результаты приватизации, можно сделать вывод о том, что передел собственности не способствовал эффективному ее использованию. Как это ни парадоксально, связь между из­менениями форм собственности и поведением экономических субъектов наблюдалась довольно слабая. Многие приватизи­рованные предприятия представляли собой гибридные формы, унаследовавшие не лучшие социалистические черты и модели поведения экономических агентов.

Согласно утверждению Р. Коуза, использование прав собс­твенности зависит от того, кто ими владеет, и от условий к©н-

Глава 11. Формирование основных экономических институтов... 279

тракта, заключенного владельцем. Если права собственности приобретены в результате рыночных трансакций, то они будут способствовать наиболее ценному использованию прав, толь­ко за вычетом издержек на осуществление этих трансакций. В процессе приобретения прав на определенную собственность возрастает ее стоимость. Дальнейшее перераспределение прав будет предпринято только тогда, когда издержки трансакций, необходимых для его достижения, меньше, чем возрастание ценности в результате такого перераспределения. Трансакци-онные издержки, таким образом, играют определяющую роль в выборе способа использования этих прав1.

Аргумент Коуза о том, что произойдет быстрое перерас­пределение активов в пользу «эффективных собственников», оказался также не работающим в российских условиях. По мне­нию автора, российский вариант теоремы Коуза следующий: «В конечном итоге собственность досталась тому, кто оказался в нужное время в нужном месте».

Таким образом, сформировалась еще одна институциональная ловушка: оказавшись в руках неэффективного собственника, собс­твенность не могла перейти к эффективному по причине отсутс­твия у последнего денег на покупку и дальнейшую модернизацию производства. Зачастую неэффективные собственники были бы «рады перепродать все предприятие целиком, но было некому» и собственность «разбазаривалась» по частям.

Считалось, что приватизация уменьшает степень монополи­зации экономики и за короткое время увеличивает эффектив­ность. В качестве основной послеприватизационной проблемы рассматривалась безработица. Оказалось однако, что привати­зация предприятий, объединенных вертикальными связями, приводит к усилению монопольного эффекта. В частности, если позволить разным собственникам распоряжаться разными участками газопровода, то монопольный эффект усилится. Как показала практика, в кратко- и среднесрочной перспективе при­ватизация сама по себе не обеспечивает роста эффективности. Важны не столько формы собственности, сколько стимулы к реструктуризации, замене менеджеров, увольнению избыточно-

'Коуз Р. Фирма, рынок и право. — М.: Дело ЛТД, 1993. — С. 14.

180_______' Неоинституционапьная экономическая теория

го персонала и т.д. Эти процессы имеют длительный характер, что и определяет, в конечном счете, успех реформы1.

Таким образом, следует выделить следующую институцио­нальную ловушку в сфере собственности: высокие трансакционные издержки переходного периода не позволили использовать данную собственность эффективно, поскольку производственная деятель­ность в реальном секторе попросту стала невыгодной.

Процессы, происходящие в переходной экономике в сфере собственности, логично объяснить в терминах теории «грабящей руки» государства2. Согласно этой теории, «безнадежно коррум­пированное» государство становится основным источником всех проблем, поскольку вмешивается в работу как государс­твенных компаний, так и «грабит» эффективно работающие частные фирмы. По заключению ряда экспертов, в частности, Европейского банка реконструкции и развития, программа при­ватизации в России не смогла обеспечить экономический рост и стабильность через улучшение экономических показателей предприятий. Этому во многом противодействовало отсутствие эффективных рыночных законов, стимулирующих конкурен­цию и подавляющих коррупцию3.

Для характеристики приватизационных процессов в России можно воспользоваться понятиями, введенными У. Меклингом и М. Дженсеном. Они различают, с одной стороны, экзогенную институциональную среду, задающую внешние «правила игры» (по сути, это формальные «правила игры», установленные госу­дарством), и, с другой стороны, эндогенную конфигурацию прав собственности и контроля (неформальные нормы), определяю­щую внутреннюю «конституцию» каждой фирмы, частный «свод законов», по которому она живет. Если общий правовой режим в известном смысле «навязывается сверху» экономическим аген­там, то принципы структуры собственности и контроля внутри фирмы формируются на добровольных началах. Таким образом,

'Полтерович В.М. Трансплантация экономических институтов // Эконо­мическая наука современной России. — 2001. — № 3.

2Shleifer A., Vishny R. The Grabbing Hand: Government Pathologies and Their Cures. — Cambridge, Harvard University Press, 1988. Щ;

3EBRD. Transition Report, 1997.

Глава 17. Формирование основных экономических институтов... 281

функционирование экономической системы определяется взаи­модействием как внешних, так и внутренних «правил игры».

Переходная и рыночная экономика заметно отличаются именно экзогенной и эндогенной институциональной средой.

Рассмотрим эти различия на примере системы разграничения и защиты прав собственности в переходной России.

1. Неполнота существующих пучков прав собственности (от­сутствие частной собственности на землю). В результате опреде­ленные виды трансакций принимают «нерыночное» содержание (например, залоговые операции) и не настолько эффективны, как в рыночной экономике.

2. «Плохая» спецификация прав собственности создает ус­ловия для возникновения «трагедии общедоступности»: доступ к ценным ресурсам открыт одновременно множеству агентов, вступающих в конкуренцию за их использование. Это ведет к сверхэксплуатации ресурсов и подрывает стимулы к инвестиро­ванию в них. Однако сверхэксплуатация — всего лишь частный случай более общей тенденции экономических агентов к пере­воду ресурсов из ситуации неисключительного (общего) доступа в ситуацию индивидуального (исключительного) доступа. Для переходной экономики важнее другая ее форма, а именно пе­рекачка активов и денежных потоков предприятий в карманы менеджеров, чиновников, новых коммерческих структур и т.д. В России этот процесс шел с наибольшей интенсивностью в период так называемой «спонтанной приватизации». Но он не прекратился и после того, как приватизация приняла более упорядоченные, институционализированные формы.

3. Ненадежная защита прав собственности и заключенных контрактов, что приводит к низкой контрактной дисциплине. Достаточно вспомнить о масштабах кризиса неплатежей. Низкая эффективность официальных механизмов защиты контрактов и прав собственности заставляет экономических агентов вступать в сделки по преимуществу с традиционными, «проверенными» партнерами, что значительно сокращает объем осуществляемых трансакций.

4. Отсутствие эффективной бюрократии, многочисленные «дыры» и противоречия в законодательстве и административных

регламентациях, практически отсутствующий контроль обще­ства за чиновничеством — все это создает благодатную почву для деятельности, ориентированной на извлечение бюрокра­тической ренты. Чиновники на всех уровнях государственной иерархии получают в свое распоряжение широкие полномочия по фактическому распределению и перераспределению прав собственности. Это способствует тому, что подавляющее боль­шинство экономических агентов устанавливают контакты со «своими» чиновниками, способствуя институционализации процесса выплаты и получения бюрократической ренты.

В результате таких связей экономические агенты получают доступ к монопольным правам, льготам, определенным приви­легиям и т.п., а также противодействуют получению этих «благ» другими экономическими агентами. По существу, в переходной экономике складывается мощный рынок по торговле админис­тративными запретами и разрешениями.

5. Наконец, вся система прав собственности в переходной экономике остается чрезвычайно нестабильной. Отсутствуют надежные гарантии от новых широкомасштабных переделов собственности (так, в российскую Государственную думу ре­гулярно вбрасываются разного рода национализаторские и конфискационные законопроекты). Но чем менее стабильна общая правовая рамка экономики, тем краткосрочнее характер принимаемых экономическими агентами решений, тем менее привлекательной становится всякая деятельность, рассчитанная на длительную перспективу1.

Можно возразить, что идеальной системы с абсолютно полным, однозначно определенным, надежно защищенным, стабильным и обладающим иммунитетом от погони за рентой набором прав собственности не существует и в развитой ры­ночной экономике, однако по всем перечисленным пунктам правовая рамка переходных экономик значительно уступает правовой рамке «зрелых» рыночных экономик.

'Капелюшников Р.И. Экономическая теория прав собственности. — М.: ИМЭМО, 1990. ^

Глово Т1. Формирование основных экономических институтов...

2. Структурные реформы

Структурные преобразования экономической системы России предполагали решение двух глобальных, но взаимосвязанных задач. Первая заключалась в переводе значительного числа предприятий ВПК на выпуск товаров народного потребления, обновлении основных фондов большинства промышленных предприятий. Вторая — институциональная реформа. Решение обеих задач в комплексе позволило бы создать конкурентоспо­собные рынки.

Теоретически модель структурных преобразований можно описать следующим образом (рис. 11.1). Технологические рефор­мы в военно-промышленном комплексе предполагали, прежде всего, увеличение производства товаров народного потребления за счет сокращения доли военной продукции, а, следовательно, насыщение рынка недостающими товарами и восстановление баланса между спросом и предложением. Обновление большей части основных фондов должно способствовать увеличению ВВП и созданию долгосрочных тенденций для экономического роста экономики. Переход к рыночной экономике был связан с ликвидацией распределительной системы управления, которая сопровождалась как изменениями в правовой сфере (принятие законов, направленных на легализацию прав частной собствен­ности и части теневого сектора, создание институтов рыночной экономики, либерализацию производства и торговли, развитие малого и среднего бизнеса, создание рыночного налогового законодательства и т.д.), так и изменения в сфере производства (переход крыночной культуре производства). Вышеперечислен­ные мероприятия теоретически могли бы привести к созданию конкурентной экономики. Однако на практике все обстояло иначе.

Для большинства промышленных предприятий резкое из­менение среды функционирования стало катализатором про­явления ряда проблем, накопившихся в течение длительного периода устойчивого состояния хронического дефицита. Среди такого рода проблем — экстенсивный характер развития, ко­торый проявлялся в стремлении вовлечь в оборот все большее

количество ресурсов, росте материале- и капиталоемкости про­дукции; пренебрежении к интересам потребителей в результате отсутствия спросовых ограничений; слабой восприимчивости к инновациям; низкой эффективности капитальных вложений.

Рис.11.1. Модель структурных преобразований в переходный период

Кроме проблем, которые существовали раньше в латентном виде, во время трансформационного периода предприятия стол­кнулись с новыми, ранее неизвестными, в частности:

— либерализацией цен, приведшей к росту затрат, прежде всего, за счет увеличения в цене конечной продукции доли топлива и энергии;

— нарушением хозяйственных связей с поставщиками сырья, материалов и комплектующих;

— либерализацией внешнеэкономической деятельности, что открыло границы для более конкурентоспособной импортной продукции;

— потерей рынков Восточной и Центральной Европы и быв­ших союзных республик; jt

Глава 11. Формирование основных экономических институтов... 285

— утратой оборонных заказов и гарантированного сбыта продукции.

Действие этих и ряда других факторов привело к резкому сокращению платежеспособного спроса на традиционную, или профильную, продукцию большинства предприятий. Концен­трированным выражением этих проблем стало существование избыточного производственного потенциала как относительно текущего спроса, так и относительно возможностей реструкту­ризации.

В результате либерализации цен и внешней торговли цены на товары росли неравномерно. Продукция топливно-энерге­тического комплекса, конкурентоспособная на внешнем рынке, дорожала максимальными темпами; легкая промышленность испытывала жесткую конкуренцию со стороны импорта и на­ращивала цены медленнее других отраслей. Если расположить отрасли «в технологическую цепочку» по глубине переработки сырья, то окажется, что ресурсы практически всех отраслей до­рожали быстрее, чем выпуск. Это привело к снижению доходов предприятий, а, следовательно, последующих инвестиций в про-! изводство, и сокращению объема выпускаемой продукции. ;

Как правило, в рыночной экономике снижение внутреннего производства компенсируется выигрышем во внешней торговле и результатами альтернативного использования высвободившихся ресурсов. В России полной компенсации не произошло из-за «коллективистской» природы фирм, не увольнявших ненужных работников, и из-за колоссальных трансформационных издер­жек. Когда же к 1995 г. структура цен стабилизировалась, то ока­залось, что сформировавшиеся нормы поведения неэффективны, экономика попала в систему институциональных ловушек.

По оценкам ряда экспертов1, износ основных фондов россий­ских предприятий в 2000 г. составлял 60—70 %, к 2003 г. массовое выбытие основных фондов —25 %, а к 2006 г. — 50%. В табл. 11.1 приводятся масштабы износа основных фондов российской промышленности, а также коэффициент обновления и коэффи­циент выбытия основных фондов за период с 1992 по 2000 гг.

'Вальтух К. К экспертизе «Основных направлений социально-экономи­ческой политики Правительства Российской Федерации на долгосрочную перспективу». — Новосибирск, 2000. — С. 4—7.

f Таблица ll.j

Состояние основных фондов в российской экономике

'#■■•

		Коэффициент	Коэффициент
	Износ	обновления (ввод	выбытия (ликви-
	основных	в действие основ-	дация основных
	фондов,	ных фондов,	фондов, % от об-
Годы	% от общей	% от общей сто-	щей стоимости
	стоимости	имости основных	основных фондов
	фондов	фондов на конец	на начало года,
	на конец года	года, в сопостави-	в сопоставимых
		мых ценах)	ценах)
	46,8	2,8	2,8
	49,3	1,8	1,2
	47,9	1,5	1,4
	47,9	1,3	1,3
	40,9	1,2	1,1
	51,5	1,0	1,5
	53,6	0,9	1,5
	55,6	1,0	1,5
	61,4	2,1	1,5

Источник: Госкомстат России. — 1992—2001 гг.

Таким образом, инвестиционная проблема стала актуальной практически для всех предприятий российской экономики.

3. Инвестиционные процессы

Среди основных причин спада производства в России в 1992—1999 гг. эксперты выделяют, прежде всего, резкое сокра­щение инвестиционного спроса (на 84 % за 8 лет) и снижение предложения в менее конкурентоспособных секторах в резуль­тате либерализации экономики. Последний эффект не был ком­пенсирован ростом предложения в более конкурентоспособных секторах вследствие крайне слабого перемещения ресурсов между отраслями и сокращения инвестиций. %

Глава Т1. Формирование основных экономических институтов... 287

Поскольку сокращение инвестиционного спроса внесло большой вклад в общее падение производства, рассмотрим подробнее его характер и причины. Глубокий инвестиционный спад охватил практически все отрасли (исключение составляют нефтепереработка и в последние годы связь). Данные подтверж­даются приведенными в табл. 11.2 цифрами спада в строительс­тве (самом большом среди секторов) и машиностроении.

Таблица 11.2 Изменение физического объема инвестиций по секторам

								Всего за 1992-1998
Всего	-39.7	-11.9	-24.3	-10.1	-18.1	-5.0	-6.7	-74
Промыш­ленность	-30.7	-19.3	-35.3	-9.7	-13.3	-1.9	-14.4	-76
Электро­энергетика	4.7	-7.3	-32.7	5.1	-5.0	19.5	-16.4	-35
Топливная	-11.7	-17.1	-34.8	-7.2	-14.6	-1.3	-24.7	-72
- нефтедо­быча	-10.1	-23.7	-41.8	-10.7	-24.5	6.0	-17.3	-76
- нефтепе­реработка	14.3	143.9	-14.3	-9.8	-31.3	-26.4	18.7
- газовая	-24.0	-6.5	-7.5	9.2	10.2	-7.6	-45.3	-60
- угольная	-10.0	-22.1	-38.9	-8.5	-14.4	-3.0	-32.8	-78
Черная ме­таллургия	-12.9	-18.3	-41.7	-3.9	-23.8	-14.2	4.5	-73
Цветная металлур­гия	-17.3	-18.6	-34.5	-19.3	-31.4	10.7	-18.1	-78
Химичес­кая	-21.1	-35.2	-40.1	-8.3	-13.9	-4.6	-8.7	-79
Машино­строение	-58.5	-20.6	-43.2	-28.6	6.9	-21.6	-9.6	-90
Промыш­ленность строймате­риалов	-44.6	-48.7	-11.6	-19.2	-35.5	-18.9	-32.8	-93
		Неоинституциональная экономическая теория
								Всего за 1992-1998
Легкая	-47.9	-37.6	-46.7	-47.8	-22.7	-30.7	-7.7	-96
Пищевая	-52.9	5.0	-33.2	-14.6	-12.5	-1.1	21.2	-70
Сельское хозяйство	-65.3	-37.8	-50.3	-40.3	-32.0	-17.1	-16.0	-97
Строитель­ство	-65.0	-23.8	2.2	-32.6	12.7	-6.2	-9.2	-82
Транспорт	-42.0	9.1	-16.7	-0.3	-15.7	9.0	-16.8	-60
Связь	-66.7	-10.3	11.2	17.0	15.0	28.1	13.5	-35
Торговля и обществ, питание	-64.3	-23.1	48.8	12.0	-4.6	-0.2	14.0	-50
Жилищное строитель­ство	-24.4	-6.8	-17.7	-4.2	-27.4	-22.0	-4.8	-70

Инвестиционный спад был обусловлен комплексом причин, среди которых выделим следующие: сокращение государствен­ных капиталовложений, затянувшаяся высокая инфляция, вы­теснение инвестиций государственными заимствованиями.

Однако при всей важности этих макроэкономических и структурных факторов, основную роль в сохранении интен­сивного оттока капитала играли институциональные факторы: политическая нестабильность, незащищенность прав собс­твенности и контрактных прав. К ним добавлялись размытый, переходный характер собственности и слабость механизмов контроля собственников за финансовыми потоками.

Известно, что инвестиционные решения, по своей приро­де носящие долгосрочный необратимый характер, особенно чувствительны ко всем видам нестабильности. Проведенные исследования показывают, что уровень инвестиций имеет силь­ную отрицательную связь со всеми видами неопределенности: нестабильностью политического режима, распространеннос­тью политического насилия, нестабильностью экономической среды, незащищенностью прав собственности и контрактных прав. Наиболее сильная зависимость (в порядке убывания зна­чимости) от следующих факторов: %

Глава 11. Формирование основных экономических институтов... 289

— вариация отклонений валютного курса от долгосрочного тренда;

— революции и перевороты;

— низкий уровень правопорядка (в широком понимании — как склонности разрешать конфликты в рамках законных про­цедур);

— коррупция;

— изменения конституции;

— вариация отклонения обменного курса черного рынка от официального курса; :

— военные потери; ' ., !....

— политические казни; ; -j -терроризм; •■] ]■

— насильственные общественные изменения; ' ■

— вероятность прихода к власти оппозиции. ;

Очевидно, что из 11 факторов нестабильности 9 (за исклю­чением шестого и восьмого) все последние годы имели место в России. К ним добавлялись еще два, едва ли не главных фактора: размытый, переходный характер прав собственности и крайняя слабость (если не отсутствие) механизмов контроля собственни­ков (в том числе государства) за финансовыми потоками.

Отсутствие эффективных стратегических собственников и сохранение опасности передела собственности приводят к доминированию в экономическом поведении краткосрочных решений, а нечеткое разделение прав между собственниками и менеджерами — к тому, что потенциальные инвестиционные ресурсы расхищаются управляющими и прячутся на зарубежных

счетах.

Таблица 11.3

Доля инвестиций (в основной капитал) в ВВП России в 1990-2001 гг.

 

 

 

 

Период	ВВП, номи­нальный	Инвести­ции	Доля инвестиций в основной капитал,%	ВВП	Инвести­ции
(млрд руб., в ценах соответств. лет)	В сопоставимых ценах 2000=100
	644,2	249,1	38,7	148,8	384,5
	Неоинституциональная экономическая теория
Период	ВВП, номи­нальный	Инвести­ции	Доля инвестиций в основной капитал,%	ВВП	Инвести­ции
(млрд руб., в ценах соответств. лет)	В сопоставимых ценах 2000=100
	1398,5	210,5	15,0	141,3	326,0
	19005,5	2670,0	14,0	120,8	196,6
	171509,5	27125,0	15,8	110,3	173,6
	610745,2	108810,0	17,8	96,3	131,4
	1585025,8	266974,0	16,8	92,4	118,1
	2200225,3	375958,0	17,1	89,0	96,7
	2585940,7	408797,0	15,8	90,3	91,9
	2696,4	402,4	14,9	85,4	80,9
	4545,0	659,3	14,5	90,9	85,2
	7063,4	1171,5	16,5	100,0	100,0
	9041,0	1599,0	17,7	105,0	108,7
	10863,4	1758,7	16,1	109,6	112,8

Источник: Рассчитано на основе данных, приведенных в Ста­тистических приложениях к «Экономико-политическая ситуация в России» за 2000—2001 гг. — М.: Институт Экономики переход­ного периода. — 2000—2001. — Таблица 1. Обзор экономической политики в России за 2002 г. — М.: ТЕИС, 2003. — Таб. 1, 11. — С. 468, 478.

Анализируя динамику инвестиционных процессов в России, нельзя не заметить общей черты: как в 1997 г., так и в первом полугодии 1999 г. инвестиции в основной капитал продолжали сокращаться. Устойчивость проблемы говорит о том, что при­чины, препятствующие ее решению, носят долгосрочный и, что представляется важным, системный характер.

После августовского кризиса 1998 г. приток прямых инвес­тиций в 1999 г. по сравнению с 1998 г. увеличился с 1509 млн до 2429 млн долл., или в 1,6 раза1. Данный факт указывает на то, что девальвация национальной валюты оказалась выгодной для потенциальных инвесторов, (см. табл. 11.3 и 11.4).

'Промышленность России. — 1999. — № 1. — С. 41.

■it \ ■■ ■ ■ .

Глава 11. Формироиоиии основных экономичоских институтов... 291

• Таблица 11.4

Основные показатели инвестиционной активности в России

Показатель
Инвестиции в основной капитал(% к предыду­щему году)									117,4
Объем под­рядных ра­бот (% к предыду­щему году)									111,5
Ввод в действие жилых до­мов (млн кв. м общей площади)	41,5	41,8	39,2	41,0	34,3	32,7	30,7	32,0	30,0

Источник: Госкомстат России. 2001 г.

Объем инвестиций в основной капитал в 2000 г. превзошел и показатели 1997 г., и 1998 г. — соответственно на 9 и 24 %. Од­нако резко выраженная концентрация инвестиций в основной капитал в весьма ограниченном числе отраслей хозяйства и промышленности, а также продолжающийся в крупных размерах отток капитала из страны при слабом притоке иностранного капитала свидетельствуют о том, что кардинального улучше­ния инвестиционного процесса в экономике России в 2000 г. не произошло.

По состоянию на 1 января 2001 г. накопленный иностранный капитал в нефинансовом секторе российской экономики составил около 32 млрд долл. При этом общий объем иностранных инвес­тиций, поступивших в 2000 г., составил почти 11 млрд долл., что на 15% выше аналогичного показателя за 1999 г. (табл. 11.5).

Основная часть иностранных вложений в российскую эко­номику (60 %) приходится на прочие инвестиции, которые формируются в основном за счет торговых кредитов, кредитов

Неоинституциональная экономическая теория

правительств иностранных государств под гарантии Правительс­тва РФ и кредитов, полученных от международных финансовых организаций — Мирового банка, Международного валютного фонда, Европейского банка реконструкции и развития. В январе 2001 г. руководство Всемирного банка сообщило о повышении кредитного лимита России. В случае успешного развития в России экономических реформ данная сумма может быть уве­личена до 1 млрд долл. Фонд кредитования российского малого бизнеса, управляемый ЕБРР, за 1994—2000 гг. выделил свыше 32 тыс. займов на общую сумму около 400 млн долл.

Таблица 11.5 Структура иностранных инвестиций в российскую экономику

 

 

Пери­од	Всего, млн долл.	Прямые	Портфельные	Прочие
млн долл.	в% к итогу	млн долл.	в% к итогу	млн долл.	в% к итогу
			67,7		1,3		31,0
			35,0		1,8		63,2
			43,4		5,5		51,1
			28,5		1,6		69,9
			44,6		0,3		55,1
			40,4		1,3		58,3
			28,1		3,1		68,8
			20,2		2,4		77,4

Источник: Рассчитано автором на основе данных, приведенных в сборниках Госкомстата России за 2000—2001 гг.

Обзор экономической политики в России за 2002 г. — М.: ТЕИС, 2003. - С. 523.

Однако прочие инвестиции в силу своего краткосрочного характера создают все условия для массового бегства капита­ла из России, что, в свою очередь, не может не сказаться на развитии экономики. По различным оценкам, объем вывоза

Глава 11. Формирование основных экономических институтов... 293

капитала за 1992-1998 гг. колеблется в диапазоне от 40 млрд до 400 млрд долл.1

Во многом проблема сокращения до минимума инвестиций объясняется отсутствием на начальном этапе преобразований, а впоследствии — несовершенством системы финансовых ин­ститутов, о которой речь пойдет далее.

4. Финансовые институты

Финансовая система является важнейшим элементом эко­номической системы. Классическим стало сравнение роли финансовой системы в экономике с ролью, которую выполняет кровеносная система в человеческом организме. Если крове­носная система хорошо работает и кровь вовремя и равномерно поступает во все органы человека, то весь организм нормально функционирует и человек работоспособен. Если происходит закупорка сосудов и кровь перестает поступать в отдельные органы, то это проводит к тому, что весь организм заболевает и человек не способен выполнять никакую работу. Так и финан­совая система: пока финансовые потоки работают, экономика функционирует стабильно, если происходит сбой одного из элементов финансовой системы, то наступает кризис и система в целом перестает выполнять свои основные функции.

Основными элементами финансовой системы являются цент-, ральный банк, коммерческие банки, некоммерческие кредитные учреждения. Успешное развитие финансовой системы требует наличия жизнеспособных рыночных институтов: кредитования, банковского надзора и, наконец, доверия как между банками, так и клиентов к банкам.

Трансформационные реформы, проводимые в России с нача­ла 1990-х гг., предполагали создание заново банковской системы,

'Минимальная оценка — 40 млрд долл. — основывалась на данных Гос­комстата. Максимальная — 400 млрд долл. — на базе данных Генеральной прокуратуры и МВД РФ. По расчетам Министерства экономики РФ — 230 млрд долл., по оценкам ЦБР — 130—140 млрд долл., поданным Всемирного банка и Парижского клуба — 50—60 млрд долл.

294 Неоинституциональная экономическая теория

поскольку прежняя банковская система, представленная пятью банками — Госбанком, Промстройбанком, Агропромбанком, Жилсоцбанком и Сбербанком — никак не могла вписаться в новые рыночные отношения.

В первой половине 1990-х гг. были заложены основы для рыночной банковской системы: создан Центральный банк и довольно многочисленная сеть коммерческих банков. По оцен­кам Всемирного банка, которые во многом влияют на принятие решений о выдачи кредитов, в России в середине 1990-х гг. сформировалась рыночная банковская система. Такие выводы были сделаны на основе анализа деятельности ЦБ, его основных функций и информации о количестве коммерческих банков в нашей стране. Однако эта оценка опиралась на статистические данные и не учитывала институциональных особенностей функ­ционирования российской банковской системы.

Появление большого числа коммерческих банков еще не является свидетельством эффективно функционирующей бан­ковской системы. Основные функции, которые выполняют коммерческие банки в рыночной экономике, можно свести к двум: 1) привлечение сбережений населения и 2) превращение этих сбережений в инвестиции. Проблемы, связанные с невы­полнением этих функций российскими банками, носят больше институциональный характер.

В рыночной экономике величина сбережений определяется уровнем дохода (чем больше доход, тем больше предельная склонность к сбережению) и уровнем процентной ставки (чем больше процентная ставка, тем больше объем сбережений).

В командной экономике величина сбережений ограни­чивалась: во-первых, низким процентом по вкладам — 3 % (поскольку единственным банком, работающим с населением в СССР был Сберегательный банк, то он являлся единствен­ным монополистом, привлекающим сбережения населения и определяющим проценты по вкладам) и во-вторых, боязнью населения официально декларировать свои доходы, поскольку большая часть сбережений зарабатывалась в теневом секторе экономики.

В переходной экономике величина сбережений, мобилизу­емых банковской системой, определяется во многом развитое-

Глово 1I. Формирование основных экономических институтов... 295

тью такого института, как доверие населения, в том числе и к существующим финансовым институтам.

Несмотря на свою неэкономическую, а больше социальную природу, степень развития института доверия является одним из определяющих факторов успеха проводимых реформ, в час­тности, по преобразованию финансовой системы.

Доверие населения РФ было подорвано в результате ряда денежных реформ в конца 1980-х — начала 1990-х гг., которые проводились очень быстро, вразрез с обещаниями государствен­ных чиновников на самых высоких уровнях власти.

Неразвитость института доверия, как правило, приводит к тому, что склонность к сбережениям реализуется каждым инди­видуально, главным образом в форме накопления иностранной валюты, недвижимости и других неликвидных форм, не акку­мулируемых банковскими учреждениями.

Таблица 11.6 Прирост сбережений населения, млрд руб.

 

 

 

Пе­риод	Всего	в том числе	Валю­та на руках у населе­ния**
бан­ков­ские вкла­ды	цен­ные бума­ги	недви­жимо­сть, счета ПБОЮЛ* и сальдо кредитов	налич­ные рубли на ру­ках у насе­ления	вало­вые покупки налич­ной валюты
	0,05	0,02	0,00	-	0,02	-	-
	0,26	0,16	0,01	-	0,09	-	-
	1,4	0,34	0,00	-	0,97	0,04	0,04
	18,8	4,9	0,1	-	7,4	6,4	2,7
	99,3	22,7	0,9	-	16,4	55,9	8,6
	214,2	46,9	0,1	-	33,1	134,9	-0,8
	343,6	53,7	15,0	-	17,8	257,1	23,9
	414,7	19,3	7,1	12,0	27,5	348,7	87,2
	284,3	1,3	17,1	22,9	29,8	213,2	-0,6
	436,4	61,6	38,7	54,4	54,1	227,7	-9,0
	664,7	93,1	58,9	157,3	102,0	253,4	-58,5

Неоинституциональная экономическая теория

 

 

 

Пе­риод	Всего	в том числе	Валю­та на руках у населе­ния**
бан­ков­ские вкла­ды	цен­ные бума­ги	недви­жимо­сть, счета ПБОЮЛ* и сальдо кредитов	налич­ные рубли на ру­ках у насе­ления	вало­вые покупки налич­ной валюты
	880,4	140,7	54,7	279,9	104,0	301,1	-46,3
	1198,7	199,8	49,9	458,3	119,2	371,5	7,7

"ПБОЮЛ — средства на счетах предпринимателей без образования юри­дического лица, до 1997 г. в расчеты Госкомстата не включались.

**Валовая покупка валюты населением за вычетом продажи валюты на­селением и оценок ЦБР по вывозу валюты туристами и по каналам неорга­низованного импорта.

Источник: Рассчитано автором на основе данных, приведенных в сборниках Госкомстата России за 2000, 2001 гг.

Обзор экономической политики в России за 2002 г. — М.: ТЕИС, 2003. - С. 475,476.

В условиях неэффективной банковской системы возникает своеобразная проблема дефицита сбережений. Дефицит сбе­режений связан с тем, что уровень сбережений, доступных для промышленности, гораздо меньше, чем объем инвестиций, необходимых для развития производства.

По утверждению ряда экономистов1, объем внутренних сбережений в стране достаточен для обеспечения трехкратного роста инвестиций. Так, например, совокупные сбережения в 1999 г. составляли 31,4 % ВВП, а инвестиции — 14,5 %, то есть в два раза меньше. Если сложить остатки средств на корреспон­дентских счетах кредитных организаций — около 80 млрд руб., денежные средства на руках граждан — 50 млрд руб. и ежегодно вывозимый за границу капитал — 20 млрд руб., то можно посчи­тать, что имеющийся в российской экономике инвестиционный потенциал задействован менее чем на одну треть.

'Вальтух К. К экспертизе «Основных направлений социально-экономи­ческой политики Правительства Российской Федерации на долгосрочную перспективу». — Новосибирск, 2000. — С.4—7.

Глава ТI. Формирование основных экономических институтов... 297

Функция банков — кредитование предприятий — оказалась невыполнимой из-за обострившейся проблемы «принципал — агент» — менеджеры защищали свою власть, не допуская банки к управлению предприятиями, даже когда они оказывались в числе крупных акционеров — в результате банки были лишены доступа к контролю за расходованием кредитов. Таким образом, банки не решались кредитовать бесконтрольные предприятия, а быстрое развитие валютного рынка и рынка государственных облигаций обеспечило им больший доход. Банковская система оказалась в институциональной ловушке бурного, но не эффективного роста.

В основе нестабильности банковской системы лежат непла­тежи в межбанковском секторе, когда банки не дают друг другу кредиты и не платят вкладчикам. Эта нестабильность отражает некоторые институциональные слабости.

Таким образом, развитие банковской системы пошло по пути создания промышленно-банковских групп, например, групп «Интеррос», «Лукойл», «Альфа» и др.

Структура, когда банк принадлежит какой-то промышленной группе, и банк кредитует эту промышленную группу, существует и в других странах, но не в такой степени, как в России. Такая структура ведет к тому, что на первое место ставятся интересы владельцев, а не вкладчиков, что отражается на развитии инсти­тута доверия. И большинство сделок совершаются в интересах определенной промышленной группы, а не других экономических субъектов. Это приводит к замкнутости отдельных частей и не способствует развитию банковской системы в целом.

Таким образом, кризис, произошедший в банковской сфере России, связан с институциональным конфликтом, возникшим при заимствовании новых институтов.

5. Роль неформальных институтов в российской экономике

Как было рассмотрено выше, для российской экономики характерна целая цепь институциональных ловушек, основа которых заложена прежней командно-административной сие-

темой, но выход из которых достаточно сложен, несмотря на быстрое изменение внешней институциональной среды. Речь идет, прежде всего, о мягкой бюджетной политике, торговле кредитами, неденежных формах расчетов и т.д.

С точки зрения неоинституциональной теории институт неденежных расчетов* может рассматриваться как источник неформальных ограничений, направленных на уменьшение не­определенности по поводу:

— определения обменных пропорций сделок внутри интер­вала торговли между сторонами;

— правил изменения обменных пропорций в связи с возмож­ными колебаниями относительной ликвидности.

Правила неденежных расчетов не кодифицированы и, сле­довательно, не признаются на официальном уровне, но их неформальный характер ни в коей мере не уменьшает их эф­фективности в структурировании системы неденежных сделок. Формальные нормы экономического законодательства запреща­ют, ограничивают или предписывают определенное поведение участников бартера, но только для целей налогообложения и учета. Неофициальные институты бартера достигают того же результата с помощью неявного регулирования отношений в гораздо более широкой сфере, поэтому они более гибко и адаптивно учитывают индивидуальные различия в ликвидности товаров и услуг.

Проблема конкурентоспособности обмениваемой продукции не играет в данном случае большой роли: данная продукция, в конечном счете, все равно будет обменена на другую, столь же неконкурентоспособную внутри неэффективного сектора российской экономики, и цикл его воспроизводства замкнется. Таким образом, бартер представляет собой очередную «институ­циональную ловушку»2.

'Под неденежными формами расчетов подразумеваются бартерные обме­ны, взаимозачетные (клиринговые) схемы, использование «промышленных» (нефинансовых) векселей, а также все виды некоммерческого кредитования (включая неплатежи).

Шяско А. Неденежные расчеты в российской переходной экономике: Hit ституциональный подход //Доклад. Институт экономики РАН, март, 2001.' >

Глава 11. Формирование основных экономических институтов... 299

Как явление, бартерные отношения получают широкое рас­пространение в периоды высокой инфляции и высокого риска неплатежей, что было характерно для российской экономики в 1992—1997 гг. Однако к 1997 г. темпы инфляции в России резко сни­зились и технологии денежных расчетов усовершенствовались. Но это не привело к повсеместной ликвидации бартера. Таким образом, наглядно проявляется эффект path dependence — снижение уровня инфляции и уменьшение трансакционных издержек денежных форм расчетов не вернули систему в прежнее состояние.

Неформальные правила при осуществлении неденежных расчетов эффективно предотвращают возможные конфликты между участниками этих сделок, которые не могут обсуждаться на официальном уровне (например, споры о величине скидок при налоговых зачетах или поставке продукции в рамках оплаты промышленных векселей). Неформальные правила не столько дополняют формальное законодательство, сколько независимым образом определяют весь ход неденежных сделок.

Специфика России в том, что бартерные отношения приняли всеобщий характер. Доля бартера в поставках промышленной продукции быстро возрастала: согласно опросам предприятий — с 22 % в 1996 г. до 42 в 1997 г. и до 52-54 % в 1998 г.1 По некоторым оценкам, в мае 1999 г. примерно 70 % продукции поставлялось без использования официальных дензнаков2.

Хотя использование бартера и клиринга формально соот­ветствует рыночной экономике, в переходной наблюдаются следующие отличия в применении этих инструментов:

— бартерные обмены и денежные контракты подразумевают различные цены;

— клиринговые соотношения используются в качестве вы­нужденного решения проблемы взаимных неплатежей.

Среди институциональных причин существования неденеж­ных форм расчетов следует выделить следующие:

— мягкие бюджетные ограничения в сочетании с жесткой монетарной политикой;

'Куранов Г., Михайлов А. Социально-экономическое развитие страны в 1999 г. (Прогноз) // Экономист. — 1999. — № 4. — С. 23.

2Макаревич Л. В ожидании обвала рубля // Эко. — № 8. — 1999. — С. 32.

300__________Неоинституциональная экономическая теория

— отложенную реструктуризацию нежизнеспособных компа­ний (именно бартер дает возможность продолжать хозяйствен­ную деятельность неэффективным предприятиям);

— попытки избежать закрытия неплатежеспособных пред­приятий по техническим, социальным или политическим причинам;

— практика неявного субсидирования неэффективных про­изводителей и т.д.

В высококонцентрированной и монополизированной эконо­мике со структурными дисбалансами и отсталыми технологиями эти причины приводят к образованию особого состояния эконо­мики, так называемой «ригидной» экономики. В этом состоянии производители подвержены воздействию устойчиво высоких издержек выпуска, которые не могут быть преодолены за счет имеющихся внутренних или внешних капитальных ресурсов. Сочетание низкого платежеспособного спроса с высокими про­изводственными издержками означает запретительно высокие издержки осуществления прямых денежных продаж. Поэтому для совершения обменов в ригидной экономической среде необхо­димо применение специальных форм неденежных расчетов.

Институт неденежных расчетов довольно сложным образом влияет на величину трансакционных издержек при бартерных сделках. Хотя величины трансакционных издержек при осу­ществлении неденежных сделок отличаются от трансакционных издержек денежных соглашений, соотношение между отдель­ными компонентами этих величин не может быть в точности предсказано заранее. В частности, в условиях переходной эко­номики издержки поиска денежных контрактов могут оказаться значительно более высокими, чем в случае бартерных обменов. Предконтрактные издержки находятся на одном уровне, пос­кольку контракты заключаются внутри одного и того же круга участников. Издержки перехода прав собственности также ос­таются одними и теми же, независимо от оплаты контракта.

В то же время издержки защиты от оппортунистического по­ведения для участников бартера могут значительно вырасти, пос­кольку на предпочтения и относительные цены обмениваемых благ существенное влияние оказывает меняющаяся конъюнк­тура рынка. Поведение агентов с возрастающей ликвидностью

Глава 11. Формирование основных экономических институтов... 301

их продукции может рассматриваться как оппортунистическое только в случае стратегического манипулирования доступной им информацией или сознательного искажения их намерений. Из­держки оппортунизма в случае неденежных расчетов могут быть объединены с издержками изменения свойств обмениваемых благ, поскольку они имеют общий источник происхождения, а именно исчисление параметров неравной ликвидности.

Наконец, издержки измерения в бартерных обменах всегда превосходят соответствующие величины затрат в денежных соглашениях, поскольку эта составляющая трансакционных издержек включает специфические затраты на измерение отно­сительной ликвидности, которое осложнено неопределенностью по поводу ее будущих колебаний. Даже если текущее значение параметра относительной ликвидности оказывается внутри интервала торговли, приемлемого для обоих агентов, участники обменов не могут заранее точно предсказать изменение этого параметра в будущем и, следовательно, не располагают надежной информацией относительно возможных угроз их соглашению. Поэтому, даже если переговоры ведутся хорошо информиро­ванными экспертами (что минимизирует риск оппортунизма в определении текущих параметров сделки), обсуждение пер­спективных бартерных контрактов может быть длительным и безуспешным.

Это означает, что институт неденежных расчетов понижает издержки обмена в переходной экономике довольно специфическим образом. Он облегчает вступление в обмен, если принять во внимание привлечение дополнительных обменных ресурсов, а именно ликвидности торгуемых благ, которая служит частич­ным замещением недостающих денежных средств. Но взамен этот институт повышает величину издержек измерения отно­сительных цен, что приводит к возрастанию общей величины трансакционных издержек1.

Пример института неденежных расчетов в переходной эконо­мике явно показывает, что неформальные нормы способствуют кооперации партнеров по решению проблемы ликвидности

'Ляско А. Неденежные расчеты в российской переходной экономике: ин­ституциональный подход//Доклад. Институт экономики РАН, март, 2001.

обмениваемых благ и участию в распределении выигрышей от бартерного обмена, независимо от контроля третьей стороной.

Государство не заинтересовано в легализации этих правил, однако никакое правительственное вмешательство не может обеспечить более эффективное регулирование неденежных обменов, чем неформальные формы учета относительной лик­видности. Институт неденежных расчетов с его неформальной структурой правил исчисления ликвидности и санкций против нарушения этих правил делает излишним внешнее вмешатель­ство в ход неденежных сделок.

Более того, государство не заинтересовано во введении стро­гих санкций за осуществление неденежных расчетов, поскольку в этом случае оно потеряет гибкий, неформальный инструмент поддержки неплатежеспособных предприятий. Расширенная бюджетная система выступает в качестве наиболее влиятельного участника неденежных расчетов (в основном, через систему налоговых зачетов).

Таким образом, роль института неденежных расчетов сводится к перераспределению суммарных издержек между эффективными и неэффективными производителями, что, в конечном счете, приводит к накоплению чистой задолженности промышленного сектора перед расширенной бюджетной сис­темой и населением.

Если в народном хозяйстве существуют предприятия и даже сектора экономики, которые потребляют больше, чем произво­дят, то, очевидно, должен быть тот, кто компенсирует разницу — это эффективно работающий сектор, доходы от продажи при­родных ресурсов, займы, получаемые российским правительс­твом от различных международных финансовых институтов.

Бюджет вынужден принимать в зачет налоговых обязательств предприятия его собственную продукцию. Руководители пред­приятия, помимо частичного решения проблем сбыта, получают возможность снижать реальный уровень налогообложения для своего производства.

Оплата налогов продукцией — одна из форм государственной поддержки неэффективных предприятий, при этом, чем выше ставки налогообложения (при неизменной доле бартера в рас-

Глава 11. Формирование основных экономических институтов... 303

четах), тем существеннее эта поддержка, а чем меньше, тем, как это ни кажется парадоксально, степень поддержки государством неэффективных производств — меньше.

Таким образом, за широким использованием бартерных схем в действительности стоит налоговая дискриминация эффективно работающих предприятий.

В рассматриваемом контексте проблема налогового бреме­ни приобретает иной смысл. Дело не только в высоком уровне общего налогового бремени, хотя по отдельным позициям на­логовые ставки не превышают уровень, установленный в запад­ных и восточноевропейских странах, а с января 2001 г. введена «плоская шкала» налогообложения доходов физических лиц со ставкой 13%.

Дополнительные проблемы заключаются в следующем:

— российская налоговая система достаточно сложна, ее действие опосредуется огромным количеством подзаконных актов, которые превращают фактически каждого хозяйственного агента в нарушителя;

—для различных хозяйственных субъектов налоговая нагрузка различна (чем эффективнее и честнее ведется хозяйственная деятельность, тем выше реальное налогообложение, и наобо­рот).

Неформальная институционализация выражается в распро­странении специфических «серых» схем, позволяющих уйти полностью или частично от налогов. Среди «серых» схем следует выделить следующие: i

— использование льготных режимов налогообложения; =

— задержки платежей или неплатежи; f

— использование предприятий-однодневок и т.д. Участники данных схем балансируют на грани законных и

незаконных действий, и их действия, как правило, подкрепля­ются коррупционными соглашениями на различных уровнях государственных структур. В большинстве случаев без подобных соглашений становится невозможным получение льгот, кредитов (по очень низким или завышенным процентам, в зависимости от цели получения кредита), осуществление неэквивалентных

обменов (бартерных обменов или систем взаимозачетов по за­вышенным или заниженным ценам) и т.д.

Нарушения в сфере налогообложения принимают чуть ли не всеобщий характер.

Положение ухудшается тем, что государство не имеет эф­фективной промышленной политики, которая создавала бы благоприятные условия для экономического роста. Наоборот, деятельность государства в экономике зачастую Офаничивается перераспределительной функцией имеющихся ресурсов от луч­ше хозяйствующих предприятий к худшим. За счет первых не только собираются налоги, но и происходит дотирование неэф­фективных предприятий, которые налоги не платят. Все это при­водит к сокращению эффективно хозяйствующих производств, расширению нелегальной хозяйственной деятельности.

Российский директорат быстро уловил институциональную особенность современной промышленной политики: неэффективные производства находятся под защитой государства, эффективные защищаются от государства. Промышленная политика факти­чески сводится к налоговой политике с крайне ограниченным временным горизонтом — контрольными цифрами текущего квартала. Понятно, что в этих условиях можно решать задачу изъятия средств у сильного и передачу их слабому, но никак не проблему создания долгосрочных условий промышленного роста.

Более того, в конкретных российских условиях снижение уровня налогообложения означает, что величина финансовых ресурсов, перераспределяемых от эффективных предприятий неэффективным и фактически используемых для консервации, а не для декларируемого развития этих производств, уменьшится, что, при прочих равных, может только создать дополнитель­ные условия для развития эффективных производств. Иными словами, в рамках проводимой в настоящее время бюджетной политики увеличение доли перераспределения ресурсов через государственный бюджет только затрудняет переход экономики на траекторию подъема. В случае же отказа от промышленной политики в ее современном виде проблема роли и методов го­сударственного регулирования экономики подлежит специаль^-

Глава 11. Формирование основных экономических институтов... 305

ному обсуждению с учетом целевых установок конкретной стра­тегии развития экономики.

Сложность ситуации заключается также в том, что негативные количественные изменения, накапливаясь, переходят в новое качественное состояние. Возникает цепь «институциональных ловушек», приводящих к тому, что дальнейшее развитие начинает идти не в сторону рынка, а в направлении к псевдорыночным формам и воспроизводству нетрадиционных отношений.

Российская экономика оказалась заложницей собственной неэффективности: не обладая адаптационными свойствами и не умея функционировать в рыночных условиях, быстро разрушив прежние плановые принципы организации, она выработала но­вые, отнюдь не рыночные законы собственного существования. Их суть — в создании условий для поддержания неэффективных производств в открытой экономике.

В экономике возникают условия устойчивого воспроизводства предприятий, существование которых в «классической» рыночной экономике невозможно по институциональным причинам.

Система экономических отношений, возникающих в «ин­ституциональной ловушке», несмотря на свою противоречи­вость, достаточно устойчива по определению. Вырваться из нее российская экономика может только путем реструктуризации собственной основы, а именно реструктуризации неэффек­тивного производства. Нельзя сказать, что реструктуризации неэффективных производств уделяется мало внимания, скорее наоборот — любая из многочисленных экономических программ говорит именно об этом. Действительно, в России с 1993 г. принят довольно полноценный (если сравнивать с западными аналогами) «Закон о несостоятельности (банкротстве)»1.

1 Последние изменения в Федеральном законе «О несостоятельности (бан­кротстве)» № 6-ФЗ утверждены 8 января 1998 г. В конце 2001 г. (6 декабря) Федеральная служба по финансовому оздоровлению согласовала с Минюстом проект нового «Закона о банкротстве», который учеными и практиками оце­нивается весьма неоднозначно. См.: Рубченко М. Зачехлить не получилось // Эксперт. — 2001. — № 43. Многие из них подчеркивают исключительно высо­кую «взяткоемкость» подготовленного правительством нового Закона о банк­ротстве. См.: ВолковА., Привалов А. Худший закон России — 2 // Эксперт. — 2002. - 4 марта. - № 9. - С. 12-15.

Можно говорить о том, что фактически создана система фор­мальных правил, предусматривающих процедуру банкротства; санкционирующий и правоприменительный механизмы: Фе­деральное агентство по делам о несостоятельности с довольно широким кругом полномочий и квалифицированными кадрами; суды; конкурсные управляющие и т.д.

Однако, несмотря на то что в 1998 г. по данным Госкомстата убыточными были объявлены 55,2 % российских предприятий, из 1500 предприятий военно-промышленного комплекса — 400, их приватизация во многих случаях запрещена. В Едином госу­дарственном реестре на 1 января 1999 г. было зарегистрировано 2,7 млн хозяйственных субъектов, за 1998 г. было возбуждено только 4573 дела о банкротстве1.

Некоторые западные и отечественные экономисты нередко упрекали российских реформаторов в нерешимости ввести в действие ряд формальных норм и правил, стимулирующих раз­витие рыночных институтов, в частности, институт банкротства предприятий, что, по их мнению, способствовало бы росту эф­фективности сменивших собственника предприятий.

Однако в создавшихся условиях банкротство одного из пред­приятий могло бы вызвать волну банкротств и окончательно развалить и без того деградировавшее производство, поскольку многие из них были фактически должны друг другу, образовы­вая замкнутые цепочки задолженности. Неудивительно, что первоначальная редакция закона существенно ограничивала возможность банкротства, а кредиторы не стремились возбуж­дать дела о банкротстве, поскольку и сами были должниками. Вторая версия закона была значительно более жесткой. Зако­нодатель стремился укрепить платежную дисциплину, создав дополнительное давление на менеджеров.

В период реформ в условиях нестабильности институцио­нальной структуры положение предприятий может в большей мере зависеть от случайных обстоятельств, чем от качества менеджмента. Поэтому особое значение приобретает государс­твенная промышленная политика, направленная на то, чтобы не допустить банкротства фирм или даже целых отраслей, име-

■http:// www/ mgi. ru/ stats/ struprop.htm

Глово 11. Формирование основных экономических институтов... 307

ющих стратегическое значение, но испытывающих временные трудности.

А пока между государственными органами и руководством предприятий действуют неписаные, но жестко выполняемые правила поведения. Суть их сводится к тому, что нынешняя промышленная политика, проводимая государством, не ставит руководство предприятий перед необходимостью повышать эффек­тивность своей деятельности, предприятия же, в свою очередь, не производят в массовом порядке сокращение численности занятых. В рамках существующей институциональной модели ни одна из сторон не может вести себя по-другому.

До тех пор, пока в России существуют условия, позволяющие функционировать неэффективным производствам, рассчиты­вать на долгосрочный экономический подъем не приходится.

Основные понятия

312__________Неоинституциональная экономическая теория

катор равен двум, а не восьми—двенадцати по отдельным агре­гатам, как в США, и поэтому все мероприятия, направленные на изменение денежной массы, следует проводить в большем объеме. Когда ЦБ говорит о корректировке курса доллара на 1—3 %, то очевидно, что эта мера ни к чему не приведет из-за долларового навеса1 и при либерализации курса доллара он будет стоить максимум 20 рублей.

3. Еще одна «ловушка» в том, что эффективные с точки зре­ния развития «нормальной» экономики процессы оказывают негативное воздействие на состояние современной российской системы. Как это ни парадоксально, такая сделка, как досроч­ный зачет российского долга Турцией нашими вертолетами и самолетами, сделка, которая при прочих равных условиях эф­фективно сказывается на росте выпуска, безработице, в условиях излишней долларовой массы приводит к инфляции. С обратным же эффектом можно рассматривать деятельность гастарбайтеров в России, поскольку они являются каналом утечки долларовой массы и способствуют снижению инфляции.

4. Еще одно подтверждение тому, что российская экономика — это сплошная цепь институциональных ловушек, является то, что правительство само находится в ловушке: одновременное достижение несовместимых целей, например, сдерживание инфляции и лоббирование интересов крупных корпораций по поддержанию высокого курса доллара.

Выходом или новой бифуркационной точкой может стать финансовый кризис, вызванный «корректировкой» искусст­венно сдерживаемого курса доллара. Такая политика долго продолжаться не может, поскольку последствия все больше усу­губляются: правительство привыкает к растущему искусственно стабилизационному фонду, ЦБ к росту золотовалютных резервов и т.д. К хорошему привыкаешь легко, однако мы уже знаем к чему приводит превалирование краткосрочных интересов над долгосрочными.

1 Кстати, денежный навес, только рублевый, уже сыграл свою «злую шутку» в процессе либерализации цен с российскими реформаторами в самом начале 1990-х гг., серьезно обострив социальную ситуацию в стране и настроив насе­ление против реформ, что привело к огромным издержкам трансформации за счет издержек сопротивления проводимым реформам.

БАРЬЕРНЫЙ ХАРАКТЕР ГОСУДАРСТВЕННОГО Ямва Ш РЕГУЛИРОВАНИЯ В ПЕРЕХОДНОЙ ЭКОНОМИКЕ

7. Институциональные причины '

«барьерного» характера российской экономики

Особенностью российского государственного регулирования стал его «барьерный» характер, то есть деятельность государс­твенных чиновников направлена на установление многочис­ленных административных барьеров.

Административные барьеры в экономике — это установленные решениями государственных органов правила, соблюдение которых является обязательным условием ведения деятельности на рынке, вводящее платежи за прохождение бюрократических процедур, которые обычно не попадают в бюджет1.

Административные барьеры в России присутствуют в самых разных сферах экономической деятельности, в различных фор­мах и практически на всех стадиях производства и решения:

1. Административные барьеры на входе предприятий на рынок:

— лицензирование;

- разрешения;

'Аузан А., Крючкова П. Административные барьеры в экономике: задачи деблокирования // Вопросы экономики. — 2001. — № 5. — С. 73.

114__________Неоинституциональная эщтомичвоии теория

— регистрация; 1,

— согласование проектной документации».,

2. Административные барьеры, связанные'^допускомтоваров на рынок: 51<

— сертификация;

— идентификация;

— маркирование.

3. Барьеры, связанные с административными издержками пред­принимателей в процессе текущей деятельности:

— инспекционная деятельность, контроль и надзор, в том числе лицензионный надзор;

— делопроизводство, документооборот, многочисленные формы обязательной отчетности.

Следует отметить, что в России преобладают барьеры рентного типа, то есть направленные на получение административной (бюрократической) ренты (см. §3 главы 7). Широкому распро­странению и укоренению в российской институциональной среде именно этого типа барьеров способствовал целый ряд причин больше институционального характера:

— высокая зависимость принятия решения от интересов отдельных групп;

— приоритет неформальных «правил игры» в обществе над формальными;

— криминализация общества и экономики;

— институционализация коррупции и многие другие. Рассмотрим более подробно существующие в настоящее

время в России административные барьеры. Их можно сгруп­пировать следующим образом:

— при получении доступа к ресурсам и правам собственности на них (регистрация предприятия, регистрация изменений в статусе предприятия, его уставных документах, получение в аренду по­мещения, доступ к кредитам, лизингу оборудования и т.п.);

— при получении права на осуществление хозяйственной дея­тельности (лицензирование деятельности, регистрация товаров и услуг и т.п.);

— при текущем осуществлении хозяйственной деятельности (санкции за нарушения установленных правил, согласование.

Глава 12. Борьерный характер государственного..._______315

принимаемых решений с контролирующими организациями, получение различных льгот)'.

Последствия «барьерного» регулирования рассматриваются в целом ряде работ, в том числе и опубликованных результатах эмпирических исследований. Классическими стали следующие примеры ограничений предпринимательской деятельности:

Примеры

7. Регистрация юридических лиц не является, по оценкам самих пред­принимателей, непреодолимым барьером для входа на рынок.

Однако уже на стадии регистрации можно говорить о непроизводи­тельных потерях предпринимателей, составляющих достаточно сущест­венную сумму в масштабах страны.

В 2000 г. в России ежемесячно регистрировалось около 30 000 предприятий. Таким образом, совокупные издержки по регистрации предприятий составляли в 2000 г. от 138 до 300 млн руб. ежемесячно. В годовом исчислении это составило от 1500 до 3 500 млн руб. При этом официальная ставка регистрационного сбора варьировалась по регионам от 0,12 до 24 млн руб., то есть менее 10 % от общих издержек, связанных с регистрацией2.

Главный недостаток такой системы — наличие избыточных требований к предприятиям, что порождает длительные сроки регистрации и завы­шенную стоимость посреднических услуг. В то же время действующий порядок не обеспечивает нормального учета предприятий. Тем более, что учетная информация необходима не только государственным органам, но и другим участникам рынка.

Проблемы с регистрацией предприятий были порождены отсутствием единой системы законодательства на территории страны (до 50 различных нормативных актов — законов, указов, постановлений). Введение единого порядка на всей территории страны возможно только посредством приня­тия федерального закона о государственной регистрации юридических лиц, основанного на положениях Гражданского кодекса РФ.

2. Обязательная сертификация товаров и услуг, под которую подпада­ло около 80 % товарной номенклатуры, являлась еще одним администра­тивным барьером. По минимальным оценкам, рассчитанным по рекомен-

'Аузан А., Крючкова П. Административные барьеры в экономике: задачи деблокирования // Вопросы экономики. — 2001. — № 5. — С. 73—75.

Исследование, проведенное группой специалистов экономического факультета МГУ под руководством В.Л. Тамбовцева по заказу ИНП «Обще­ственный договор», 2001.

316 Неоинституциональная экономическая теория

дациям Госстандарта России, плата за сертификацию «перекачивала» из промышленности и торговли суммы, эквивалентные 3500-4200 млн руб. в год (это только прямая плата за сертификацию, без учета внутренних трансакционных издержек импортеров и производителей)'.

3. Лицензирование отдельных видов деятельности за последние 10 лет превратилось в одну из крупнейших проблем для участников рынка. Коли­чество лицензий нарастало лавинообразно. На основании Федерального закона «О лицензировании отдельных видов деятельности» № 158-ФЗ от 25.09.1998 г. видов деятельности, на осуществление которых требо­валось получение лицензии, насчитывалось более 500. (Для сравнения: в Австрии лицензируется 28 видов деятельности, в Великобритании — 38, в Японии — 39, в Испании — 75, во Франции — 140)2.

Создание при лицензирующих органах различных лицензионных, экспертных и других центров превратило лицензионную деятельность в источник дополнительного извлечения доходов и пополнения регио­нальных и ведомственных бюджетов. В результате необоснованного расширения перечня документов, необходимых для ее получения, в том числе различного рода заключений инспекций, надзорных и контрольных органов, значительно увеличивается и плата за лицензию. Лицензирова­ние зачастую введено там, где достаточно иных методов существующего государственного контроля и надзора, в том числе задействованы системы сертификации, стандартизации, а также установлены меры ответственнос­ти за ненадлежащее выполнение субъектами хозяйственной деятельности установленных правил и условий.

Можно привести расчет, сделанный специалистами Министерства эконо­мического развития и торговли, по одному из видов лицензий. Так, процедура получения лицензии на производство хлеба включает в себя посещение до 8 инстанций, оформление более 20 документов, затраты до 15 тыс руб. и около 270 часов времени. Себестоимость единицы продукции при этом воз­растает на 3 %. В годовом исчислении это составляет более 2 500 млн руб. дополнительных издержек населения. При этом наличие лицензии не является показателем качества продукции: контроль над качеством и безопасностью хлебопекарной продукции осуществляется на основании Федерального закона «О качестве и безопасности пищевых продуктов»3.

lhttp://www.inp.ru/lib/dokladl.html

комментарий к Федеральному закону «О лицензировании отдельных видов деятельности» № 158-ФЗ от 25.09.1998. —АКДИ «Экономика ижизнь». http://www.akdi.ru/pravo/news/licence.htm

Исследование, проведенное группой специалистов экономического факультета МГУ под руководством В.Л. Тамбовцева, по заказу ИНП «Обще-^ ственный договор», 2001.

4. Еще одним административным барьером, для которого проводились расчеты трансакционных издержек, является маркирование продукции знаками соответствия, защищенными от подделок, введенное на основа­нии Постановления Правительства РФ № 601 от 17.05.1997 г. Расчеты, проведенные специалистами Международной конфедерации обществ потребителей (КонфОП) по заказу ИНП «Общественный договор», показали, что приблизительный объем рынка знаков соответствия и учет­ных марок 2000 г. составил порядка 4200-5000 млн руб. Сверх того, затраты торговых организаций по нанесению знака составили порядка 1200-2000 млн руб.

5. Серьезной проблемой для предпринимателей является запредельное число проверок их деятельности со стороны бесчисленных контрольных органов. При этом зачастую наблюдается дублирование и пересечение полномочий различных органов, а также нечеткое определение сферы и объектов контроля. Это создает благоприятную почву для злоупотреб­лений со стороны сотрудников контролирующих органов.

В качестве первого примера можно привести анекдотичную историю про пожарного и милиционера, контролирующих розничный магазин. Милиционер, осуществляя проверку, требует наличия решетки на первом этаже здания. Пожарный (со ссылкой на пункт 1.3.2.8 Правил пожарной безопасности ППБ-01 -93) утверждает, что с целью обеспечения удобной эвакуации в случае возгорания решеток быть не должно.

Второй пример: согласно пункту 3.8 «Правил пожарной безопасности в Российской Федерации» ППБ-01-93 все прибывающие в гостиницу, кемпинг, мотель, общежитие граждане должны быть ознакомлены (под роспись) с правилами пожарной безопасности. (Для справки — эти пра­вила составляют ровно 100 страниц).

Если говорить о потерях экономики в результате текущего контро­ля за деятельностью хозяйствующих субъектов со стороны различных контролирующих ведомств, то он складывается из двух частей: прямые затраты на уплату штрафов и «отступных» и непроизводительные затраты времени. Данные опроса малых предприятий, проведенного Россий­ским независимым институтом социальных и национальных проблем в 1999 г., показали, что издержки, связанные с «теневыми» выплатами контролирующим органам и непроизводительными затратами времени, сопоставимы с платежами рэкету.

Этот список можно продолжать и дальше, однако перечисленных выше ограничений достаточно, чтобы представить сложившуюся в России ситуацию.

Как видно из вышеизложенного, административные барьеры тяжелым бременем ложатся на экономику России. Прохождение

318 Неоинституциональная экономическая теория

всех барьеров связано с большими дополнительными расхода­ми для предпринимателей и потребителей. Следует выделить прямые издержки (платежи за выдачу разрешений, согласова­ния, экспертизу, сертификацию и т.п., которые в подавляющем большинстве не становятся источниками пополнения бюджета) и косвенные издержки (непроизводительные трудозатраты).

По расчетам экспертов1 потери населения от завышения розничных цен на товары и услуги вследствие таких дополни­тельных издержек составляют 500-550 руб. в месяц в расчете на каждую российскую семью. С макроэкономической точки зрения общие расходы населения на оплату административных барьеров за 9 мес. 2000 г. (около 162 млрд руб.) почти достигли суммы расходов государства на обслуживание государственного долга за тот же период (около 166 млрд руб.).

2. Барьеры и трансакционные издержки

В мировой практике создание административных барьеров является исключительной мерой регулирования экономики и применяется довольно редко. Для сравнения — в Европейском союзе обязательной сертификации подлежит 4 % товарной но­менклатуры, в России — около 80 %.

В России административные барьеры как способ регулирова­ния хозяйственной деятельности возникли в ответ на товарную интервенцию начала 1990-х гг. Массовое проникновение на ры­нок некачественных и опасных товаров, а также лавинообразное развитие товарного рынка привели к тому, что меры, по сути своей, исключительного характера, прежде всего сертификация и лицензирование, стали применяться для контроля основной массы товаров и услуг.

Казалось бы, что в условиях институционального вакуума, при острой нехватке формальных «правил игры» каждое новое постановление будет способствовать налаживанию рыночных

'Исследование, проведенное группой специалистов экономического факультета МГУ под руководством В.Л. Тамбовцева по заказу ИНП «Обще­ственный договор», 2001.

отношений. Как это ни парадоксально, не все вновь принятые постановления стимулировали предпринимательскую деятель­ность.

Большие масштабы входного контроля также могли иметь только два возможных последствия. Если бы контроль осущест­влялся реально, то с высокой вероятностью возникли бы запрети­тельно высокие издержки ведения хозяйственной деятельности, что, в крайнем случае, могло привести к практически полной остановке товарооборота. Однако на практике оказалось невоз­можным создать реальные механизмы контроля качества товаров и услуг именно из-за чрезвычайно широкого поля применения подобных механизмов. Реальный контроль качества был под­менен контролем за бумагами. Фактически административные барьеры превратились в покупку права заниматься той или иной деятельностью или продавать тот или иной товар. «Барьерные» платежи приобрели характер бюрократической ренты, которая во многих случаях присваивалась конкретными чиновниками.

По своей экономической природе потери по преодолению административных барьеров складываются из двух компонентов: 1) непроизводительных трансакционных издержек, связанных с необходимостью преодоления искусственных административ­ных барьеров, и 2) снижения эффективности использования имеющихся ресурсов.

Трансакционные издержки в данном контексте — это затраты ресурсов на фиксацию, изменение и защиту прав собственности на различные факторы (ресурсы) экономической деятельности. Это плата не за сами ресурсы, а за право пользования ими. Тем самым различные барьеры на пути получения прав пользования и порождают трансакционные издержки1.

«Перегруженность» российской экономики административ­ными барьерами влечет за собой тяжелые общеэкономические последствия: замороженный существованием избыточных адми­нистративных барьеров потенциал роста российской экономики оценивается учеными на уровне 5—7% ВВП.

'Административные барьеры в экономике: институциональный анализ; Под ред. А.А. Аузана, П.В. Крючковой. — М.: ИИФ «СПРОС» КонфОП, 2002.-С. 31.

330__________Неоинституционольная экономическая теория

Основные факторы, блокирующие этот рост, таковы:

— финансовое бремя для потребителей, которые по-прежнему несут потери из-за незащищенности от опасной, некачественной и фальсифицированной продукции, но при этом еще и оплачи­вают цену барьеров;

— уход в тень бизнеса, прежде всего малого, из-за трудностей преодоления барьеров;

— потери налоговых поступлений в бюджеты всех уровней — в силу того, что платежи за барьеры идут не в бюджет, а в частные структуры. Кроме того, в случае недостатка денежных средств предприниматели идут на неуплату налогов, чтобы заплатить за барьеры;

— нереализованный предпринимательский потенциал зна­чительной части граждан России, поскольку барьеры попросту отпугивают часть тех предпринимателей, которые могли бы заниматься бизнесом легально.

Система функционирования барьерного регулирования при­вела к институциональной ловушке: любые попытки отменить определенные входные барьеры наталкиваются на сопротивление заинтересованных групп внутри государственного аппарата и коммерческих структур, делающих бизнес на «барьерах» и несущих издержки по поддержанию этих барьеров.

Кроме того, во введении новых барьеров заинтересованы не только те, кто «снимает» бюрократическую ренту непосредственно с этого барьера, но и те, кто осуществляет текущий контроль.

СМИ назвали сенсационными данные о коррупции, приведен­ные в докладе главы фонда ИНДЕМ г. Сатаров. По убеждению иссле­дователей, россияне ежегодно тратят на взятки свыше 37 млрд долл. Взятки дают в среднем 55 млн россиян. Главное поле для взяток — это российский бизнес. Годовой объем этого рынка—33,8 млрд долл. На «бытовую коррупцию» приходится 2,8 млрд долл., из них: на поступление в вузы тратится 449 млн долл., бесплатное медицинское образование — 600 млн долл., взятки работникам автоинспекции — 368 млн долл., работникам судов — 274 млн долл.1

'Сатаров Г. Диагностика российской коррупции: социологический ана­лиз / Доклад по итогам социологического анализа «Диагностика российской коррупции» / Фонд ИНДЕМ, май, 2002. .

Глава 12. Барьерный характер государственного..._______321

Неэффективность системы барьерного регулирования и прямая заинтересованность получателей рентного дохода при­водит к мультипликации барьеров, введению дополнительных способов контроля и регулирования. Таким образом, данная система является самоподдерживающейся, несмотря на ее неэф­фективность и существенные потери экономики от ее функци­онирования.

Для перехода к более эффективным схемам государственного регулирования требуется кардинальный пересмотр нормативной базы и общественное давление, ставящее препятствия на пути рентоориентированного поведения отдельных групп экономи­ческих агентов.

Последствия государственного регулирования в переходной экономике на примере России будут рассмотрены далее.

3. Методы борьбы с административными барьерами

Цикл формирования, эксплуатации и разрушения админис­тративного барьера подробно описан в работе «Административ­ные барьеры в экономике: институциональный анализ»1.

Выделяются два способа появления административного барь­ера: 1) как результат ошибочного решения государственных органов или пережиток прошлого и 2) как отражение личных интересов отдельных политически влиятельных субъектов или групп.

В первом случае существование административного барьера не приносит личной выгоды никакому политически влиятельно­му субъекту и его отмена не будет сопряжена с чьим-то активным противодействием и, следовательно, высокими издержками отмены.

Во втором случае отмена барьера зависит от соотношения степени влияния инициаторов его принятия и противодейству-

'Административные барьеры в экономике: институциональный анализ / Под ред. АЛ. Аузана, П.В. Крючковой. — М.: ИИФ «СПРОС» КонфОП, 2002.

322 Неоинституциональная экономическая теория

ющей стороны (см. соотношение отрицательного и положитель­ного спроса на институт — §4 главы 9), что связано с высокими издержками.

3. Т. Схема воспроизводства административного барьера

Процесс воспроизводства административных барьеров вклю­чает следующие этапы:

1) обнаружение инициатором принятия барьера возмож­ностей для получения бюрократической ренты путем законо­дательного закрепления специфического нормативного акта (документа);

2) разработка институционального проекта, обосновываю­щего необходимость принятия этого документа и его выгоду для общества (заказ на проведение опросов общественного мнения, экспертных оценок и т.д. с результатами голосования «за» документ);

3) лоббирование принятия документа (поиск предполагаемых рентополучателей, подкуп и т.д.);

4) введение документа в действие (реакция экономических субъектов, принужденных исполнять введенное правило);

5) противодействие со стороны экономических субъектов (разработка антипроекта, доказывающего неэффективность принятого документа, экспертные оценки, «уход в тень» и

т.д.);

6) отмена или корректировка нормативного акта (админист­ративного барьера) посредством другого нормативного акта;

7) поиск новых возможностей для получения бюрократичес­кой ренты.

Решение о создании административного барьера принимается на основе анализа предполагаемых выгод и издержек. Издержки инициатора барьера можно разбить на две группы: 1) издержки, связанные с введением барьера (разработка институционального проекта, обоснование необходимости принятия барьера, лоб­бирование принятия соответствующего нормативного акта), и 2) текущие издержки (поддержание функционирования барьера^

Глово 12. Барьерный характер государственного..._______323

контроль за исполнением и наложение санкций, противодей­ствие антипроектам).

На доходы от функционирования барьера влияют следующие факторы: количество трансакций, подпадающих под данное правило; стоимость одной трансакции; степень защищенности правила (жесткость санкций за невыполнение); риск отмены правила (юридическая частота, степень сопротивления пла­тельщиков, возможные альтернативные способы преодоления барьера); возможность обеспечения исключительных прав на доход.

Таким образом, можно сделать вывод, что существующие административные барьеры очень разнообразны. Они раз­личаются как по масштабам использования и стоимости для плательщиков, так и по степени проработанности институцио­нального проекта с точки зрения его принятия, снижения риска отмены, обеспечения исключительности рентного дохода для его создателя. Подобное разнообразие создает возможности для «размывания» барьера без реализации какого бы то ни было антипроекта либо облегчает его (антипроекта) осуществление, что приводит к разрушению административного барьера.

3.2. Разрушение административного барьера

Разрушение административного барьера может происходить естественным путем, решающими в данном случае являются временной фактор, а также способность инициатора барьера осуществлять контроль и получать ренту. Таким образом, мож­но выделить следующие способы естественного разрушения барьера:

1) «размывание» в результате потери исключительности (мо­нополии на право получения ренты), расширения круга лиц, получающих ренту и не желающих нести издержки по поддер­жанию данного барьера;

2) ослабление и постепенная потеря контроля за экономи­ческими субъектами, уплачивающими ренту, вследствие инс-титуционализации альтернативных путей обхождения данного барьера и т.д.

324 Неоинституциональная экономическая теория

Следует выделить и искусственный путь разрушения адми­нистративного барьера:

1) осуществление антипроекта (отмена нормативного акта, устанавливающего административный барьер; блокирование его путем принятия нового нормативного акта и т.д.);

2) сговор экономических субъектов, уплачивающих ренту (в случае, если их немного и они могут договориться) решив­шихся на крупную единовременную выплату (взятку) полити­чески влиятельному инициатору барьера на проектной стадии принятия нормативного акта, устанавливающего барьер;

3) отсутствие преемственности в получении ренты в резуль­тате кадровых перестановок и нежелания нового политически влиятельного субъекта собирать ренту (по идеологическим, политическим или иным соображениям) и т.д.

Конечно, приведенный выше перечень путей разрушения административного барьера не полный и требует дальнейшей доработки. Однако исследования в этом направлении во многом помогают понять институциональную природу администра­тивных барьеров и позволяют разработать возможные методы борьбы с этим явлением. у

4. Дебюрократизация экономики ,

Административные барьеры являются инструментом, с помо­щью которого реализуется институциональная коррупция, таким образом, устранение административных барьеров способствует ликвидации условий для роста коррупции.

Следовательно, необходима замена «барьерного» регули­рования экономики, основанного на принципе «заплатил за прохождение барьера — веди себя как хочешь», регулировани­ем, принципиально отличающимся. Речь идет не об отказе от контроля, а о принципиальных изменениях в механизме его осуществления.

Такие изменения получили название «дебюрократизация» и в экономической литературе используется следующее опре­деление: «Дебюрократизация — реформирование системы го­сударственного регулирования посредством корректировки нор-}.

Глава 12. Барьерный характер государственного...

мативно-правовой базы, изменяющей охват, акценты, формы государственного регулирования»^.

В данном контексте следует рассмотреть термин «дерегули­рование», поскольку часто ошибочно «дебюрократизация» и «дерегулирование» употребляются как синонимы.

«Дерегулирование — уменьшение масштабов вмешательства государства в хозяйственные процессы»2.

Как следует из приведенных выше определений различия между этими терминами заключаются как в широте охвата сфер деятельности государства (дерегулирование — более широкое понятие), так и в качественном отличии предполагаемых мер (дебюрократизация направлена на создание качественно новой системы государственного регулирования).

В рамках экономической системы основным негативным результатом функционирования административных барьеров яв­ляется создание и поддержание неравных условий конкуренции для различных групп экономических субъектов, что препятствует достижению долгосрочного экономического роста. Следова­тельно, дебюрократизация экономики должна являться одним из приоритетных направлений экономической политики.

В 2001—2003 гг. в России принят ряд документов3, в которых рассматриваются вопросы дебюрократизации, упорядочения регулирующих функций государства, сокращения администра­тивного вмешательства в предпринимательскую деятельность.

Реализация этих принципов предполагает не разовые меры, а проведение долгосрочной политики правительства, направлен­ной на установление единых законодательных норм, которые исключат возможность нарушения целостного экономико-правового пространства. Суть данной политики заключается в следующем:

'Обзор экономической политики в России за 2001 год / СБ. Авдашева, А.З. Астапович, СБ. Баткибеков и др. Бюро эконом, анализа. — М.: ТЕИС, 2002. - С. 269.

Там же. — С. 270.

3См., например, Распоряжение Правительства РФ «О программе соци­ально-экономического развития Российской Федерации на среднесрочную перспективу (2002-2004 годы)» № 910-р от 10 июля 2001 г.

326 Неоинституциональная экономическая теория

— разработка механизма упорядочения контрольно-разре­шительной деятельности, основной целью которого является приведение в соответствие функций контролирующих органов задачам экономической политики;

— разработка комплексного организационно-правового механизма упорядочения государственного контроля за пред­принимательской деятельностью, включая подготовку проектов нормативно-правовых актов, регулирующих порядок его осу­ществления, с целью приведения в соответствие закрепленных в нормативных документах полномочий контролирующих ор­ганов тем функциям, которые на них возлагаются;

— изучение и обобщение опыта разрешения споров предста­вителей частного сектора и контрольно-проверяющих органов с целью устранения противоречивости существующей норма­тивно-правовой базы, регламентирующей порядок проведения проверок, а также наложения санкций в случае выявленного нарушения;

— устранение нечеткости, неполноты формализованных процедур проверочной деятельности;

— полнота информированности экономических субъектов, являющихся объектами контроля, о содержании существующих процедур1.

Государственные органы должны осуществлять контроль за бизнесом, но в жестких рамках четко прописанных процедур. В конечном итоге контроль должен быть ориентирован только на защиту прав и законных интересов потребителей.

В случае успешной реализации меры по дебюрократизации должны привести к снижению общего административного бремени, барьеров для выхода на рынки, издержек легальной деятельности, а также созданию равных условий конкуренции на товарных рынках в рамках правового поля.

Следует отметить, что речь не идет о ликвидации всех барье­ров. Данная реформа касается устранения только тех барьеров, которые не способствуют развитию экономической деятельное -

'Обзор экономической политики в России за 2001 год / С. Б. Авдашева, А. 3. Астапович, С. Б. Баткибеков и др.; Бюро эконом, анализа. — М.: ТЕИС, 2002. - С. 273-274. #

ти и созданы в интересах отдельных влиятельных лиц или групп лиц с целью получения бюрократической ренты.

Конечно, система формальных «правил игры», создаваемая государством, в принципе не может в полном объеме регулиро­вать все без исключения типы отношений. В результате образу­ются «дыры», создающие в правовом законодательстве условия для рентоориентированного поведения. Для восполнения возникающих проблем могут быть использованы организации саморегулирования, которые позволят решить ряд важных задач по обеспечению контроля качества товаров и услуг, а также по разрешению хозяйственных споров. В частности, в качестве основных функций организаций саморегулирования выделя­ются:

— разработка системы правил и стандартов деловой практи­ки (профессиональной деятельности) для членов организации саморегулирования;

— осуществление мониторинга за выполнением стандартов;

— разработка и применение системы санкций за нарушение правил, а также механизма ответственности за ущерб, причи­ненный третьим лицам;

— разработка собственной процедуры внесудебного разре­шения споров как между членами ассоциации, так и с аутсай­дерами1.

Основные понятия

([1] Эггертссон Т. Экономическое поведение и институты. — М.: ДЕЛО, 2001

[2] Не следует забывать, что Economics по большей части включает в себя экономические модели, учитывающие особенности развития американской экономики, послужившей образцом для европейских стран в XX веке.

 

[3] Далее «неоинституциональная экономическая теория», «неоинституцио­нальная теория», «неоинституционализм» используются как синонимы.

[4] Период, когда формировались основные идея Т. Веблена во многом напоминает социальные процессы в российском обществе 1990-х гг.: резкое расслоение общества на богатых и бедных, появление класса «новых русских», принципы и поведение которых остаются такими же, как и сто лет назад.

[5] В «Теории праздного класса» Т. Веблен показывает, насколько бывает абсурдным слепое следование подобающим принципам поведения на при­мере одного из французских королей, который «простился с жизнью из-за чрезмерной моральной стойкости при соблюдении правил хорошего тона. В отсутствии должностного лица, в обязанности которого входило передвижение кресла господина, король безропотно сидел перед камином, позволяя своей персоне поджариться настолько, что его нельзя было спасти».

 

[6] Эти идеи Т. Веблена были возрождены в работах Дж. Гэлбрейта и других ученых, работавших над концепциями технократического характера.

[7]