После подавления восстания 1947 года Франция стала спешно организовывать марионеточные партии на Мадагаскаре - нечто подобное тому, что имело место в России 1901 - 03 годов, когда под руководством полиции стали организовывать профсоюзы рабочих. На Мадагаскаре появились аналогичные марионеточные партии, в которые вкладывалось большое количество средств и по отношению к которым использовалась тактика “разделяй и властвуй”.
Врагом номер один для всех стали люди мерина. Основной профранцузской партией была партия социал-демократов, которую возглавил Филиберт Тсиранана, типичная марионеточная фигура. Таких можно найти во множестве стран, начавших переход от колонии к самостоятельной государственности. Тсиранана был “свой человек”; в 1956 году его даже выбрали во французский Парламент от Мадагаскара.
С середины 1950-х годов на острове начались авантюры с фальсификацией результатов выборов. Надо сказать, что на Мадагаскаре очень любят проводить выборы и референдумы - это традиционная форма изъявления воли народа. Другое дело, что в тот период все выборы и референдумы проходили под надзором Франции, и одному Богу известно, кто и как считал голоса. Мы пытались разобраться в данном вопросе. Нет прямых улик относительно фальсифицированного характера итогов многочисленных выборов, но есть масса косвенных свидетельств того, что можно было даже не голосовать, поскольку все оформлялось французской администрацией и результаты были известны заранее. Проверить же их не мог никто. На острове восторжествовала западная демократия, поэтому на высшие посты проскакивали только марионеточные фигуры.
Один из самых забавных фарсов относится к 1958 году. На остров прибыл президент Франции генерал де Голль. Он ездил по острову, разговаривал с “простыми людями”, посещал священные места Мадагаскара - все это было частью кампании по проведению референдума, на который выносился достаточно простой вопрос - “получение полной независимости Мадагаскара без каких бы то ни было связей с Францией, или самоуправление Мадагаскара в рамках создаваемого Французского сообщества, которое объединяло все бывшие колонии Франции”. Референдум состоялся 28 сентября 1958 года: 77 % голосов было отдано за самоуправление острова в составе Французского содружества...
Результаты референдума были, несомненно, фальсифицированы, и не столь важно, сколько и за что было отдано голосов. Число было рассчитано теоретически и не имело никакого отношения к реальному голосованию, что являлось вполне нормальным для создаваемого в тот период Французского сообщества, которое существует и до сих пор, но стремительно разваливается с начала 1990-х годов. В основания этого сообщества были заложены следующие негласные принципы:
1. Устранение оппозиционных партий в каждом колониальном государстве - члене сообщества.
2. Проведение референдумов с заранее известными - позитивными для Франции - результатами.
3. Инсталляция в новых странах марионеточных президентов.
4. Активная финансовая и военная поддержка своих марионеток из Парижа.
5. Изоляция Французского сообщества не только от страшного СССР с его деструктивными идеями коммунизма, но даже от европейского сообщества, которое стало реальным конкурентом Франции - в общем, изоляция от всего мира.
6. Проведение косметических изменений в странах - членах сообщества.
Не станем проводить долгих и утомительных параллелей между Мадагаскаром и другими странами Французского сообщества, но ситуация в них, действительно, совершенно типична и все они прошли совершенно идентичную эволюцию. Основное, что нужно было сделать французам, - это не допустить мощных народных волнений в переходный период. Выступления после выборов марионеточного президента были уже совершенно иным делом - они назывались переворотами и т.п. И подавлялись они совместными силами. Как правило, во всех бывших колониальных государствах оставались французские военные базы и их персонал активно использовался для подавления любых антиправительственных выступлений. На Мадагаскаре такая военная база просуществовала до 1975 года.
Спектакль под названием “переход к самоуправляемому государству на Мадагаскаре в рамках Французского сообщества” удалось поставить достаточно чисто: мощных протестов не вспыхнуло; все реальные оппозиционные лидеры находились в изгнании или заключении; основные оппозиционные партии были запрещены, но главное и основное - итоги выборов и референдумов могли считать сами французы.
14 октября 1958 года Мадагаскар стал республикой в рамках Французского содружества. Понимать такое определение можно как угодно. В реальности это был переход от классического колониализма к его неоклассической форме, когда территория управлялась не прямо из Парижа, но посредством местных марионеток.
После того, как были прокручены аферы с референдумом и получены гарантии прихода к власти “кого нужно”, Франция несколько либерализировала свое отношение к Мадагаскару. Его стали готовить к предоставлению “полной независимости” от Франции, что стало итогом очевидных гарантий перехода власти в надежные профранцузские руки Тсирананы. 29 апреля 1959 года была принята Конституция новой независимой страны, согласно которой Президент Мадагаскара избирался на 7 лет, получая при этом очень большие полномочия, и мог быть переизбранным на повторный строк.
После этого, в апреле 1960 года было подписано соглашение о дальнейшей кооперации Франции и Мадагаскара, и только после всех многочисленных приготовлений 26 июня 1960 года Мадагаскар стал независимым государством: период 64-летнего колониального правления Франции на острове завершился, и начался период неоколониального правления.
Режим Филиберта Тсирананы просуществовал с 1960 по 1972 год - целая эра в истории Мадагаскара, которая совершенно однозначно интерпретируется как период неоколониализма: правители Мадагаскара этого времени были явными марионетками Франции; колониальная французская администрация на острове практически без изменений осталась на своих местах. Появилось и некоторое количество местных начальников, но они не особенно вмешивались в дела.
Президент Тсиранана - воспитанник Франции. Он закончил университет Монпелье, знаменитый тем, что готовил кадры для колониальных администраций и многие президенты и члены правительств “освободившихся” французских колоний были выпускниками этого почтенного учебного заведения, которое являлось своего рода аналогом Университета Дружбы Народов, но носило достаточно закрытый характер и было ориентировано на обучение элиты из и для французских колоний Азии и Африки.
Во время восстания 1947 года Тсиранана находился во Франции. Он вернулся на Мадагаскар только в 1950 году и до 1952 года не вмешивался в политическую деятельность. Тсиранана был идеальным кандидатом на пост марионеточного главы островного государства.
После того, как он стал президентом страны, на Мадагаскар позволили вернуться прежним лидерам, реально боровшимся против французов в послевоенный период и пострадавшим в 1947 году. Наиболее видным из них предложили занять не особенно важные министерские посты. В новом правительстве оппозиционными были только два министра, а все остальные поддерживали прекрасные отношения с французами. Таким образом были соблюдены все приличия.
Демократические перемены прошли столь гладко и все складывалось так замечательно, что французам, жившим на Мадагаскаре, не пришлось даже эмигрировать на свою историческую родину. Более того, они стали принимать новое гражданство! Это удивительный пример: в громадном большинстве колоний белое население из бывших метрополий покидало их незадолго до выборов нового Президента, но на Мадагаскаре все было иначе.
Новое правительство Мадагаскара повело прозападную политику. С социалистическими странами - за исключением Югославии и Румынии - дипломатические отношения установлены не были. Неплохие политические отношения поддерживались с ЮАР, которая в то время уже ввела осуждаемый большинством стран режим апартеида. Экономические же контакты с ЮАР были достаточно вялыми, и на мадагаскарский рынок ее не пускали: Франция видела в ЮАР конкурента и серьезно (и весьма обоснованно) опасалась южно-африканских компаний.
Тсиранана и профранцузская администрация проводили весьма тонкую тактику пропаганды против этнической группы мерина, которая по-прежнему оставалась основным врагом французов, выступая за самостоятельность Мадагаскара не на словах, а на деле. Во время всего правления Тсирананы мерина противопоставлялись остальным этническим группам острова, а французская пропаганда всячески подчеркивала отличия мерина от остальных жителей Мадагаскара, проводя мысль, что только французы спасают остальные этнические группы от дискриминации со стороны мерина. В то же время было бы опасно чересчур портить отношения с мерина, поэтому некоторые представители этой этнической группы занимали важные министерские посты на острове.
Феноменом Мадагаскара 1960 - 72 годов является невероятный расцвет коррупции. Если бы в этом деле регистрировались рекорды, то Мадагаскар стал бы несомненным чемпионом. Причины сложившейся ситуации были просты: экономика оставалась делом частных компаний; французы сохранили все свои позиции в этой области, и с острова нельзя было ничего продать без соответствующей проверки и утверждения своего рода “экономическим НКВД” Франции. В то же время официально вся власть находилась в руках местных представителей, и все государственные чиновники были островитянами. Итогом странного альянса стало невероятно расцветшее взяточничество. В целом, это характерная и типичная история. Коррупция в Африке есть итог не патологического характера жителей этого континента, но целенаправленной политики западных компаний и государств в отношении “третьего мира”.
Игра была слишком шаткой и долго продолжаться не могла. Обычно в Африке такого рода вещи прекращаются со сменой президента. Почти все президенты африканских стран, которые стали таковыми после падения колониализма, получали свои посты пожизненно. Переизбирали их крайне редко, но часто даже этого не делали: неугодные президенты могли просто жить не очень долго, и смертность среди этой странной социальной категории африканских трудящихся была аномально высокой, хотя, с другой стороны, таков был единственный устойчивый вид политической ротации.
Обратной стороной феномена пожизненных президентов явилось то, что, пока вскормленный на западе президент находился у власти, ситуация оставалась относительно нормальной. Но как только он умирал, начинались самые серьезные проблемы, западная сторона моментально теряла сколько-нибудь реальную власть в бывшей колонии - неоколонии и та становилась слабо пригодной для какой-либо эксплуатации.
Так случилось и на Мадагаскаре. Тсиранана в 1970 году серьезно заболел, и когда после нескольких месяцев лечения во Франции он вернулся на остров, всё было уже не то и не так, как прежде: откуда ни возьмись, появились мощные политические лидеры, требовавшие свободных выборов и изменения отношений с Францией, возникли новые политические партии, реальной силой стало студенческое движение.
Ситуация изменилась радикально, но это не было вовремя осознано. Тсиранана при поддержке Франции пытался применить традиционные методы подавления выступлений: если начинали волноваться студенты, то закрывался университет (так поступили с университетом в Антананариву); если бастовали рабочие, против них бросали полицию.
Пределом непонимания ситуации стали президентские выборы в январе 1972 года. Всё делалось так, как обычно: кого-то исключили из списка кандидатов, кого-то выслали или начали компрометировать... По радостным официальным итогам выборов большая часть избирателей дружно проголосовала за Тсиранану, и это было уже совсем не интересно: повторение одного и того же трюка в пятый или десятый раз не может дать должного эффекта, а придумать нечто новое во Франции не смогли. Тсиранана снова стал президентом и сохранил без изменений практически весь кабинет министров, который к тому времени иначе как выродившимся назвать было нельзя. Менять же его не хотели, а возможно, и не могли: смена означала бы новый виток “инвестиций” в подкупы и т.п., а бережливые французы не в состоянии были идти на такие траты и пытались сохранить уже однажды закупленное правительство.
Выборы 1972 года носили откровенно карикатурный характер и не могли поэтому не вызвать новой волны протеста. Ответом стали репрессии, и после очередной забастовки более 400 студентов было выслано на остров Нози Лава (это прелестное место, но заняться там совершенно нечем, и что собирались делать на острове с бунтарями, даже не вполне понятно). Дальше - больше: по стране прокатилась волна массовых демонстраций, полиции был отдан приказ стрелять, и после того, как при расстреле одной из демонстраций погибло более 40 человек, стало ясно, что власть не сможет устоять.
18 мая 1972 года Тсиранана передал власть генералу Раманантсоа и попросил его возглавить правительство. Генерал также являлся представителем команды Тсирананы и мало чем от него отличался, но он не был столь скомпрометирован в глазах населения. По сути, это была очередная попытка сохранения профранцузской власти посредством перестановки марионеток.
22 мая 1972 года к власти пришло новое правительство. Генерал Раманантсоа отказался принять титул президента и попросил называть себя по-прежнему - просто генералом (скромный человек!). Правительство состояло исключительно из военных и технократов - все прежние коррумпированные политики были устранены от власти. Они исчезли на некоторое время, и лишь в 1990-е годы на политическом горизонте Мадагаскара стали появляться их родственники и дети. Нынешний премьер-министр страны, лицо, обладающее по новой конституции основной властью на острове, - зять Тсирананы и также воспитанник Франции. Невольно вспоминается Экклезиаст: “что было, то и будет”...
* * *
После уходя Тсирананы наступили времена трехлетней смуты и невнятных перемен. Это достаточно большой период, описание которого заняло бы массу времени. Мы отметим только суть его:
· ни одна из политических сил не могла иметь абсолютного доминирования;
· появилось большое количество самых разных прожектов по развитию страны, где предлагалось все, что угодно - от возвращения к традиционной организации власти и хозяйства на уровне середины XIX века до сохранения профранцузской ориентации;
· с новой силой стали процветать коррупция и взяточничество: что делать - пришли новые начальники и западные компании пытались налаживать с ними хорошие отношения. Любопытно, что на Мадагаскаре для этого дела все времена хороши: казалось бы, новое руководство, новые условия, но желание сохранить экономическую власть стимулирует западные компании только на новую волну взяток. Некоторые государственные чиновники их брали, и разгорелось несколько крупных скандалов, в которые оказались замешанными весьма заметные лица Мадагаскара. Важно, что коррупция приобретает наиболее скандальный характер только в смутные времена: в обычное время о ней если и знают, то больше помалкивают, но когда у верховной власти появляются альтернативы, то информация распространяется очень быстро;
· чуть ли не нормой стали попытки военных переворотов и убийства политических лидеров;
· Тсиранана и его сподвижники лишились власти, но их позиции оставались весьма сильными, и они предприняли несколько попыток повернуть события вспять, в том числе и посредством прямого государственного переворота. В поведении Тсирананы проявилась одна из особенностей ротации власти на Мадагаскаре: меняются обычно целые команды, но прежние лидеры после официальной отставки нередко формируют теневой кабинет, приобретая значительный вес в оппозиции острова, что гарантирует дополнительную нестабильность политической жизни.
В описываемый период Мадагаскар перевидал много всяких лидеров и кандидатов в лидеры, но громадное большинство из них приобретали власть (если такое вообще случалось) только на короткое время и ничем особым выделиться не успели. Более пристальное внимание обратила на себя только фигура военного моряка Дадье Рацираки, который некоторое время служил военным атташе Мадагаскара в Париже, а в 1972 году стал министром иностранных дел острова. Рацираку нельзя назвать самым видным политическим деятелем того периода, но он оказался в состоянии дождаться окончания смуты, имея некоторые собственные идеи относительно того, что и как нужно делать на Мадагаскаре. С декларированием своих идей он не спешил, и самое главное - не стал участвовать в гонке текущих островных начальников за обогащением. Похоже, Рацирака не придерживался кальвинистских идей личного накопления в целом. Многие противники оценивают его самым негативным образом, но обвинения в коррумпированности, столь характерные для лидеров Мадагаскара, не встречались нам по его поводу ни разу.