Уголовное право военного периода.

В условиях военного времени возросла общественная опасность всех видов преступлений. Успешная борьба с преступностью имела большое значение для решения и основной задачи - разгрома врага. Действовали довоенные нормы уголовного права, но появились и новые, вызванные военной обстановкой

Вероломное нападение фашистской Германии на нашу страну по­требовало для защиты завоеваний революции мобилизации всех сил государства и общества, в том числе советской правовой системы. Однако каких-либо кардинальных изменений Общая часть советского уголовного права во время войны не претерпела, так как она в принципе была рассчитана на применение и в условиях военного времени. Причем основные положения уголовного права , регламентирующие, например, понятие преступления, субъективную сторону состава преступления, невменяемость, соучастие, стадии развития преступной деятельности, обстоятельства, исключающие общественную опасность и противоправность деяния, и другие, сохранили свою силу. Демократические основы уголовного права остались незыблемыми. Но вместе с тем в условиях битвы не на жизнь, а на смерть общественная опасность ряда деяний существенно возросла. Это в первую очередь относилось к особо опасным государственным и воинским преступлениям, посягательствам на социалистическую собственность, общественный порядок и некоторые другие.

В первый же день войны, 22 июня 1941 г, в соответствии с п. «п» ст. 49 Конституции СССР 1936 года ³ был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР «О военном положении»⁴ , которым в местностях, объявленных на военном положении, все функции органов государственной власти в области обороны, обеспечения общественного порядка и государственной безопасности возлагались на военные советы фронтов, армий, военных округов, а там, где не было военных округов, — на высшее командование войсковых соединений.

Указ Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 года был в первую очередь направлен на усиление обороноспособности страны. Вместе с тем он обеспечивал оперативную борьбу с преступностью. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 года. было утверждено «Положение о военных трибуналах в местностях, объявленных на военном положении, и в районах военных действий».⁵

Назначение председателей, их заместителей и членов военного трибунала производилось Народным комиссаром юстиции СССР. Председатели военных трибуналов округов, фронтов и флотилий имели право временно

3 Конституция и конституционные акты РСФСР.(1918-1937).-М.,1940.-С.269.

4 Ведомости Верховного Совета СССР.-1941.- № 29

5 Ведомости Верховного Совета СССР. -1941.- № 29

отстранять председателей, их заместителей и членов нижестоящих трибуналов с последующим утверждением НКЮ СССР. Расширялась подсудность военных трибуналов. Дела в трибуналах рассматривались постоянным составом судей, без участия народных заседателей. Однако в 1942 году в заседаниях военных трибуналов стали принимать участие заседатели, выделяемые политическими органами или командованием. Они рассматривали все преступления, совершенные военнослужащими, а также все дела о преступлениях против обороны, общественного порядка и государственной безопасности, хищение социалистической собственности, разбой, убийства, уклонение от исполнения всеобщей воинской повинности. Был изменен в связи с войной и процессуальный порядок рассмотрения дел в военных трибуналах: жалобы и протесты на приговоры трибуналов не допускались. Приговоры вступали в законную силу с момента их провозглашения и приводились в исполнение немедленно. Лишь о пригово­рах к высшей мере наказания сообщалось телеграммой председателю Военной коллегии Верховного Суда СССР, и если до истечения опреде­ленного времени она не истребовала дело, приговор приводился в ис­полнение.

За неподчинение распоряжениям и приказам военных властей, а также за преступления, совершенные в местностях, объявленных на военном положении, виновные несли ответственность по законам военного времени. Военное положение было объявлено в прифронтовой полосе. 19 октября 1941 года в связи с непосредственной угрозой Москве постановлением Государственного комитета обороны в столице и прилегающих к ней районах было введено осадное положение «в целях обеспечения обороны Москвы и укрепления тыла войск, обороняющих Москву, а также в целях пресечения подрывной деятельности шпионов , диверсантов и других агентов немецкого фашизма» .

Об этом свидетельствуют факты из рассказов сотрудников Московского уголовного розыска в период войны. « Ко многим обязанностям сотрудников внутренних дел война добавила и постоянные дежурства на московских вокзалах. В пестрой и многоликой толпе приезжавших в столицу и уезжавших из нее опытные оперативники нередко "вычисляли" дезертиров, лиц, уклонявшихся от призыва в Красную Армию, бежавших с трудового фронта, находившихся в розыске преступников. Доводилось им встречаться и с вражескими лазутчиками, диверсантами.

Во время одного из очередных дежурств на Казанском вокзале старший оперуполномоченный Л. Вейнер обратил внимание на дремавшего на ска­мейке в общем зале ожидания армейского капитана. "Странно, - подумал оперативник, - почему он коротает время тут, а не в воинском зале?" Решил проверить его документы. Они оказались в порядке. Насторожило только то, что на командировочном удостоверении отсутствовали условный знак. Возможно, в штабе при выписке командировки писарь по рассеянности забыл сделать необходимую отметку. По крайней мере, следовало разобраться. Но не при пассажирах же выяснять отношения с вооруженным офицером...

- Товарищ капитан, почему вы не выполнили приказ коменданта 'Москвы об обязательной отметке в комендатуре о приезде в столицу? - обратился Вейнер к нему. - Вы что, не знаете о таком приказе?

- Мне говорили об этом в части. Но я недавно с поезда, думал: утром пойду и отмечусь.

"Нет, тут что-то неладно, - окончательно решил оперуполномоченный. - Про приказ-то я сам выдумал". Однако вида не подал.

- А вы пройдите к военному коменданту вокзала. Он сделает отметку в ваших документах. Я провожу.

В комнате дежурного доставленный внешне спокойно выполнил приказ:

выложил револьвер вместе с удостоверением на стол и, пока комендант рас­сматривал документ, отступив в сторону, что-то быстро засунул в рот. Одна­ко оперативник был начеку и с помощью товарищей изъял изжеванную бумажку. Ею оказалась квитанция камеры хранения вокзала. При обыске у "капитана" обнаружили еще пистолет, под подкладкой сапог - бланки документов с гербовыми печатями и штампами различных воинских частей, а в изъятом из камеры хранения чемодане - три миллиона рублей и пачку различных документов. Оказалось, что Вейнер задержал резидента фашистской разведки, который был переброшен через линию фронта для установления связи с ранее засланными лазутчиками, осевшими на Московском железнодорожном узле. А в общем зале вокзала он ожидал связника.»

Согласно постановлению от 19 октября 1941 года, нарушители порядка отдавались под суд военного трибунала, а провокаторы, шпионы и прочие агенты врага, призывавшие к нарушению порядка, подлежали расстрелу на месте. Как показала практика, необходимость в расстреле на месте фактически не возникла. Правонарушители незамедлительно передавались военным трибуналам.