Ага. Слесари и аптекари выказали военные таланты и без всяких академиев и училищ били сильно грамотных царских офицеров. Так зачем тебе академия, ступай учиться в дворницкую!
Значит, так. В феврале 1918 Троцкого демонстративно снимают с наркоминдела, чтоб немцы видели – советская власть его сама наказывает за неправильное ведение брестских переговоров. Дружба-фройндшафт! И тут же в марте Троцкого назначают наркомвоенмором. Создавать Красную Армию. А ЧК уже не дремлет, бдит, работает!!
И Троцкому привозят генерала Самойло. И Самойло объясняет, как производится мобилизация в армию. И что такое сеть призывных пунктов. И где они были.
Так. Призывные пункты мы назовем… военные комиссариаты. И во главе – военных комиссаров. Военкомов. Помещения, пишбарышень, машинки, дрова, пайки. Всех мужчин от 18 до 55 – на учет! А, остались старые списки? – очень хорошо. Значит: волостные, уездные, губернские военкоматы. И над ними – окружные. Логично.
Ага – офицеры по отдельным спискам. Правильно, правильно. Но мы вот добавим: все офицерские семьи – на учет. Анкеты членов семей, адреса, родственников с их адресами. Как это зачем?! А затем, что они остаются заложниками за главу семьи. Если он дезертирует, изменит, – с ними обращаются соответственно как с заложниками после преступления того, за кого они отвечают.
И военкомам – вменяется в обязанность: строжайший учет семей офицеров! За упущения – революционная мера наказания разгильдяю-военкому: расстрелять.
И. Вызывается офицер. И ему делается предложение, от которого он не может отказаться. Или идет в Красную Армию – или расстреливается как классовый враг, можно вместе с семьей, а можно по доброте семью в концлагерь.
А в армии за офицером – военспецом! – приглядывает комиссар. И все его приказы утверждает комиссар. И за его добросовестность комиссар отвечает головой. Плохой приказ отдал военспец и утвердил военком – обоих к стенке. Сбежал военспец – к стенке военкома, и тут же известить военкомат по месту учета семьи офицера: а в подвальчик пригласить классово враждебную семейку. Товарищи – кто считает, что царскую семью с детьми расстрелять можно, а офицерскую нельзя? И почему нельзя?
А жрать, между прочим, нечего. И работы нет. И классово чуждых, а в первую голову бывших офицеров, могут шлепнуть в любой момент. А тут – какой-никакой паек.
И высокая степень социальной защиты семье: муж воюет в Красной Армии, так это другое дело.
Н-ну – и куда офицеру деваться? Учил еще Цезарь: имей дело с семейными людьми – они покладисты…
И в результате. К концу Гражданской войны. В Р. К. К.А. было до 75 000 бывших офицеров. Из 130 000 всего имевшихся в Российской Армии на весну 1917 года.
А в Добровольческой армии, позднее – «Русской», вместе со служившими под Колчаком и вообще в Белой Армии – 30 000. Вот такое соотношение.
Так что с обеих сторон операции планировали и части двигали в бой такие же офицеры той же армии.
Все, что сделал «полководец» Фрунзе – спланировано полковником Триандафилловым. Красные командиры озвучивали приказы военспецов и добивались их выполнения, на что были особые отделы и прочие пулеметчики.
А легенды о самородках создавались позднее по заказу – для воспитания классового самосознания.