Примерно 700 тысяч «эмигрантов» вообще никуда не уезжали, а жили на окраинах Российской Империи. Границы изменились, и люди вдруг очутились в «эмиграции» – в Речи Посполитой, в Эстонии или в Литве.
Эмигрантов как таковых было никак не больше 1 200 тысяч человек. Британская комиссия Д. Симпсона в 1922 г. насчитала 863 тыс. «русских» эмигрантов. Согласно Лиге Наций общее число (включая армян, грузин, украинцев и др.) составило 1 160 тыс.
Мужчины в эмиграции преобладали, многие заводили смешанные семьи. Рождаемость в русских семьях была низкой. Много было людей пожилых, они довольно быстро освободили живых от заботы о себе: естественным путем. В 1921–1923 годах 182 тысячи эмигрантов вернулись в СССР.
К 1937 г. от примерно миллиона эмигрантов осталось не более 500 тыс. Часть из них уехала за океан в США, Канаду, Парагвай, Бразилию, Аргентину, Австралию. Юридически эмигранты считались бесподданными и получили «нансеновские» паспорта. Те, кто выехал за океан или шел на государственную службу, обычно принимали иностранное подданство. Главный центр эмигрантской жизни был сначала в Берлине, потом в Париже. Другими центрами стали Белград, Варшава, Прага, Рига, София, Харбин, Шанхай, Тяньцзин.