Итак, власть взяли. Ну и?
1. Значицца, так. Временное правительство – это была законная государственная власть. А Советы – это были органы самоуправления гражданского общества. И гражданское общество сковырнуло государство. Сказать так будет правильно. (Чтоб идиоты из либералов не думали, что «гражданское общество» – это охрана зеленых насаждений и посадки коррупционеров по жалобам трудящихся.)
2. Новая власть начинает спешно укрепляться: отряды Красной Гвардии занимают почтовые отделения, паровозные депо, арсеналы. Оказывающие сопротивление офицеры и полицейские пристреливаются на месте. А хоть и без сопротивления: закон отдыхает, открыты тюрьмы, и уголовники наводят страх на зажиточные кварталы. А вот и лозунг новой власти: «Грабь награбленное»!
26-го же октября Верховный атаман Донского казачьего войска генерал Каледин разгоняет все советы на своей территории, что есть его ответ на телеграмму из Петрограда признать новую власть. Не признаёт! Заявляет о верности законному Временному правительству и зовет всех, кто остался верен чести и присяге, к себе на Дон. Укрепимся, пойдем и вышибем самозванцев к чертям! Наглые немецкие шпионы!..
3. Вообще-то все умеренные партии негодовали. Какого черта? Оставался какой-то месяц до сбора Всероссийского Учредительного Собрания: то есть по всей стране народ избирал депутатов, они ехали в столицу, и там голосовали, избирая промеж себя парламент, который формировал новое правительство, принимал новую конституцию, и вообще всё предельно справедливо, демократично и разумно. Ну?!
27 октября – мгновенно! – запрещается 20 газет, критиковавших большевиков. Это «Декрет о печати», изданный срочно сформированным Советом Народных Комиссаров. Ленин помнил свою статью «С чего начать» о роли газеты как пропагандиста и организатора.
4. 2 ноября принята «Декларация прав народов России» – о равноправии всех наций и праве каждой на самоопределение. Российская Империя объявлена тюрьмой народов, двери распахнуты: приглашение к развалу. Новая власть – защитница независимости всех и каждого друг от друга и от центра. Что тут же привлекает на сторону советской власти всех националистов империи и побуждает их к выходу в суверенитет. Держава разваливается – будто скрепы выбили.
После этого – в тот же день – старший по званию начштаба Ставки Западного фронта в Могилеве генерал Духонин объявляет себя главнокомандующим всеми войсками и дает приказ на подготовку к походу на Петроград: ликвидировать узурпаторов и восстановить законную власть. Ну… развращенные троевластием эпохи Временного правительства (командир – правительственный комиссар – председатель солдатского совета) солдаты никуда идти не хотят. На хрен им сложности.
Одновременно из Быховской гарнизонной тюрьмы освобождают сидящих там после «корниловского мятежа» Корнилова, Деникина, Алексеева и других – и они делают лыжи в Новочеркасск к Каледину.
5. Да не верит никто, что большевики долго усидят! Их меньшинство и в Советах, и в армии, и везде. Никакие учреждения не хотят с ними сотрудничать! Их приказы не выполняют: ни железнодорожники, ни телеграфисты, ни банковские клерки, ни типографщики, ни купцы. Да? Так?! И тогда – в первые же несколько недель: Совнарком вводит государственную монополию на всю торговлю всем. Всё давать только их «государству», а уже оно распоряжается всем добром: кому продать, кому распределить, кому фигу и по какой цене в каких объемах. Причем экстренными, пожарными мерами внедряется программа: купля-продажа – это, товарищи, реакционно-буржуазные отношения, а надо – государство экспроприирует все продукты и товары бесплатно, и само раздает их – распределяет – тем, кому сочтет нужным. А «торговля с рук» есть спекуляция с целью частной наживы: это нарушение закона, и это преступление! – И? – Красногвардейские патрули расстреливают «спекулянтов», все товары мгновенно исчезают из оборота, в считанные недели в городах начинается голод и холод.
6. И одновременно – запрет на любые операции с недвижимостью. Если кто решил продать свое жилье (а уж тем более здание фирмы) и свалить – хрен тебе. Все строения и помещения, дворцы и хижины – объявляются под контролем «государства». (Которого нет, которое лишь кучка отчаянных самозванцев, а реальное государство российское они объявили вне закона! несуществующим!) – И? – Мигом начинаются «подселения» и «уплотнения»: классово своих пролетариев вселяют в квартиры «буржуев». А буржуи, товарищи, – это и врачи, и учителя, и юристы, и служащие, все, у кого квартира из нескольких комнат. Образуют срочно по приказу «домовые комитеты», и эти домкомы под управлением уполномоченного, назначенного районным Советом, выписывают ордера на «подселение». Из расчета: одна семья – одна комната. И нормально. Коммуна, брат! И квартиры – коммунальные. И кухня, и сортир, – одна на всех. (Допрежде такого не слыхали… Новая жизнь!)
7. А бабки? Бабло дорогое? Лавэ где? Капуста, рыжевье, тугрики? Во-первых, они нужны позарез нам самим – платить красногвардейцам, комиссарам, уполномоченным. Во-вторых, надо немцам платить астрономически согласно договоренностям. В-третьих, от денег все зло – они есть источник буржуазных отношений в противовес государственному распределению всего по коммунистической модели. При деньгах человек делает что хочет! А надо – чтоб делал то, что нам надо, а то жрать не дадим.
И «организуется» экспроприация валюты, драгоценностей и т. п. у «эксплуататорских классов» – у всех, кто не пролетарий. И красногвардейские патрули с пачкой ордеров на обыски, выданных в Советах, по спискам потрошат квартиры. А в Красной той Гвардии не только рабочие, солдаты и матросы (любых пока политических симпатий), но и чистые уголовники, тем паче что из тюрем их всех повыпускали: записываются в Красну Гвардию набивать карманы.
– Грабь награбленное! – несется веселый разбойничий посвист из Смольного.
– Главное для нас сейчас, батенька, – архиважно сломить сопротивление эксплуататорских классов, лишить их средств к существованию!
8. И тут же новая власть национализирует все банки, банковские вклады, активы и пассивы, депозиты и содержимое банковских сейфов и ячеек. Ордер. Маузер!!! Изъятие всех ценностей.
А почему матросов сажали директорами банков? А потому что банковский персонал в полном составе выдавать деньги и вообще сотрудничать отказывался. На что деньги? Почему? Для чего? На каком основании? Но ведь есть законные владельцы, господа-товарищи! – Революция, гады буржуазные! Где ключи?!
9. Викжель – это Всероссийский Исполнительный Комитет железнодорожных сообщений. В огромной России – необходимейшая и могучая организация. Пути, локомотивы, вагонный парк, депо, угольные склады и вокзалы. Викжель сотрудничать с новой «властью» отказался. Викжель разогнали к чертовой матери. Этот гигантский «профсоюз» в основном состоял из: машинистов с кочегарами, грузчиков с обходчиками, ремонтников с диспетчерами. Не хотите работать на нас?! Ничего, заставим.
10. Вот по этому по всему 7 декабря 1917 года Совнарком создает Чрезвычайную Комиссию по борьбе с контрреволюцией и саботажем. И ей придаются неограниченные полномочия вплоть до расстрела на месте. Без всяких судов и следствий. Суд есть лицемерная и бессмысленная буржуазная процедура. А для нас расстрел классово чуждых элементов и контрреволюционеров – просто административная мера. И вводится термин: «Административный расстрел».
И ЧК начинает террором и ужасом приводить народ в повиновение. Расстреливают за продажу буханки хлеба и золотого колечка. За то, что нет угля для паровоза: «Саботаж!» За отказ открывать банковский сейф. За неявку на «трудовую повинность»: работники разбегались, и переписанных домкомами «буржуев» гоняли строем на разгрузку дров, расчистку улиц от снега и вообще типа пятнадцатисуточников. Да вообще шлепнуть человека становится парой пустых.