В Российской Империи жило 140 народов, предельно отличавшихся друг от друга по языку, обычаям, образу жизни, уровню развития. Русских было всего 45 % всего населения.
Если даже не брать малочисленные племена Севера, Сибири и Дагестана, Российскую империю населяли люди финно-угорской, славянской, германской, тюркской, картвельской, маньчжуро-тунгусской, китайской, монгольской групп языков.
Это были люди разных цивилизаций: протестантской, католической, православной, мусульманской, буддийской. Поляки, немцы, прибалты и финны считали себя европейцами. Русские и большинство украинцев считали себя скорее «особой Европой», наследниками Византии.
Из мусульман европейцами признали бы себя разве что образованная верхушка казанских и крымских татар. Большинство из них тяготели к другим мусульманам, жившим за пределами России.
Казахи, киргизы, сибирские татары и хакасы тяготели к Средней и Центральной Азии. Буряты – к буддийской Монголии.
По сравнению с этой пестротой австрийские немцы, венгры, чехи, словаки, русины, южные славяне Австро-Венгрии кажутся просто единокровными братьями.
Это были люди разных эпох. Варшава, Вильнюс, Ревель, Таллин, Рига, Хельсинки были вполне европейскими городскими центрами. «В России по-настоящему цивилизованными городами можно было назвать только Петербург и, с известными натяжками, Москву. Отдельные черты цивилизованности можно было заметить и в других крупных городах». В числе этих городов с «отдельными чертами цивилизованности» – не только русские Ярославль и Иркутск, но Киев, Минск, Казань, Тбилиси, Ереван.
За пределами этих городов простиралось море деревень и маленьких городков, где жизнь шла по канонам аграрнотрадиционного общества (причем разноплеменного, с разными традициями, языками и религиями).
В горах Кавказа, степях Казахстана и Киргизии, на Памире и у народов Севера и Сибири не окончился еще родоплеменной строй. Для них феодализм оставался светлым завтрашним днем.
А в глубинах Сибирской тайги, на побережье Ледовитого океана еще не кончился каменный век. Еще в начале XX века в погребения чукч клали карабин, кидали стреляные гильзы, а женщинам клали большое каменное скребло – выделывать шкуры китов и моржей. Когда во время Гражданской войны прекратился завоз товаров для жителей полуострова Таймыр, они без особого труда перешли на охоту с луком и стрелами, а наконечники для стрел выделывали как из железа, так и из камня.
Далеко не все народы вошли в состав Российской империи добровольно. Поляки никогда не хотели быть частью этой империи. И большинство мусульман не хотели.
Ко второй половине XIX века все громче стали раздаваться голоса раньше молчавших народов. Эстонцы, латыши, грузины, молдаване, крымские и казанские татары – все они все громче и громче заявляют о своем праве на автономию. Как правило, даже рьяные националисты не все хотят отделяться от России – но все хотят автономии. От права преподавать в школах на своем языке до ведения на национальном языке официальных документов и права принимать хотя бы часть решений. То есть примерно того же, что имели венгры в Австро-Венгрии.
Ни правительство, ни образованный слой Российской империи не хотели в упор видеть этого постепенного, мягкого… но явственного распада империи.
До рождения Советской республики только мусульмане Средней Азии и поляки однозначно хотели выхода из Российской империи. Остальных автономия пока устраивала. «Развод» мог быть спокойным и мирным.