К востоку от Байкала спокойнее всего было возле железной дороги. Дорога тянулась одной веткой от Иркутска до Кяхты. Оттуда одна ветка уходила на Хабаровск и поворачивала на Владивосток. Вторая ветка уходила на юг, в Монголию и на Харбин, в русский Китай.
На расстоянии нескольких верст от железной дороги было поспокойнее ~~ дорога была слишком важная для всех, как единственная связь со всем миром. «Пояс порядка» вдоль железной дороги был широким в Западной Сибири – верст до тридцати. К востоку от Байкала он сужался до нескольких верст, а после Хабаровска, где дорога поворачивала на юг, к Владивостоку, был немногим шире самого полотна железной дороги. Порядок тут был только в придорожных деревнях и поселках.
В стороне же от железной дороги чуть ли не каждая деревня или волость начали жить сами по себе и организовывали «силы самообороны». Это был своего рода «пояс анархии», который тянулся до самого Тихого океана.
Вдоль-поперек «пояса анархии» носилась полууголовная Красная Гвардия Сергея Лазо и Нины Кияшко. Постепенно эта армия уходила из Забайкалья на теплое, мало населенное Приамурье.
Больше всего порядка было там, где атаманствовал Г.М. Семенов. Генерал Григорий Михайлович Семенов был послан в Забайкалье как комиссар Временного правительства, для набора войск. Потерпел поражение в декабре 1917 года, бежал в Маньчжурию. После восстания чехов вернулся, возглавил движение. А Временное правительство Сибири назначило его командующим Читинским отдельным корпусом. Позже Колчак долго не признавал власти Семенова (то есть одновременно существовали два отдельных белых правительства).
Режим, установленный Семеновым в Забайкалье, «семеновщина», был жесток. При нем действовали 11 стационарных застенков смерти, в которые можно было угодить по одному подозрению в сочувствии к красным или зеленым. А зеленым сочувствовали 80 % сельских жителей. В Забайкалье жило много казаков, до 30 тысяч человек. Казаки были знакомы с оружием, красногвардейцы Лазо их боялись.