Морально-религиозные мотивы защиты дикой природы

Классик отечественного заповедного дела и охраны дикой природы профессор Московского университета Григорий Александрович Кожевников в своей классической работе "Вопрос об охране природы на Естественно-историческом совещании Центрально-Промышленной области", опубликованной в 1928 году, заявил об абсолютной важности этической составляющей природоохраны: "Охранять первобытную дикую природу ради нее самой, смотря на прикладные вопросы как на стоящие на втором плане, - вот основная идея охраны природы..." (126).

К сожалению, этическая основа природоохраны, не говоря уже об ее религиозной составляющей, очень часто игнорируется теорией и практикой современного прродоохранного движения. В этом можно убедиться, пролистав разработанную недавно Российским офисом WWF Концепцию системы охраняемых природных территорий России, или же "Приоритеты национальной экологической политики России", подготовленные Центром экологической политики России (120).

На беду, абсолютное большинство современных природоохранников не вняло этической заповеди Г.А. Кожевникова "охранять первобытную дикую природу ради нее самой". Из-за прагматических ценностей и утилитарных резонов - экономических, хозяйственных, научных, образовательных, рекреационных и т.п. современное природоохранное движение больше смахивает на движение "рационального использования природных ресурсов". Но как метко подметил один из лидеров Международного Социально-Экологического Союза Святослав Забелин, охранять дикую природу по причине того, что она научно или хозяйственно полезна - ни что иное как скотство (127).

Я глубоко уверен, что люди - единственные на Земле существа, имеющие моральные обязательства. В том числе и перед дикой природой. У нас нет достаточной причины верить в то, что человеческое существование является единственным благом и наивысшим благом. Напротив, определенное благо имеется в существовании любой формы жизни или участка дикой природы.

Представим, что на Земле появились внеземные существа с разумом настолько превосходящим наш, насколько наш превосходит разум белки. Представим, что из-за их разума и технологий, у них есть все возможности завладеть и управлять Землей, подчинить все ее виды, в том числе и человека своим интересам. Будем ли мы считать наше собственное лишение свободы, порабощение или истребление этими существами морально оправданным? Навряд ли мы согласимся только с прагматической оценкой ценности человека как вида, а станем требовать защиты своих прав и свобод, защиты себя с моральной точки зрения. Почему же тогда другие существа, дикую природу в целом мы рассматриваем только как ресурс для человека? И даже охраняем только ради человеческой выгоды? А не потому, что они ценны, хороши сами по себе, сами для себя?

Я полагаю, что в природоохране мы должны исходить прежде всего из морально-религиозных мотиваций, защищая права и свободы видов, дикой природы в целом, само священное значение жизни, а также применяя этические и нравственные понятия добра, долга, стыда, жалости, расширяя мотивы социального альтруизма, сострадания, сопереживания, любви, благоговения, справедливости, совести, счастья.

Потому что природоохрана относится больше к категории чувств, чем к материальной сфере, я твердо уверен, что использование целого калейдоскопа резонов: либерально-демократических, религиозных, этических в охране природы не только значительно усилит нашу природоохранную аргументацию, но и позволит расширить социальную базу защитников природы, теснящихся пока на узком "пятачке" экономических и эколого-научных аргументов.

И еще. Экологическая этика может противоречить природоохранному праву. Ибо уничтожение дикой природы порой является законным, но никогда этичным.

Следует иметь в виду, что в экологической этике природные объекты нашей моральной заботы не являются моральными лицами, способными ответить нам добром. Мы защищаем китов, но киты не могут ответить нам тем же. Более того, без многих видов дикой природы люди на самом деле способны обойтись. Только у нас, людей, моральная забота о других видах или участках дикой природы может превышать наши биологические интересы и доходить порой до такой степени, что начинает конфликтовать с законодательством. Человеческая личность может и должна защищать ценности, присущие не только ей, но и другим носителям ценностей, в частности, дикой природы.

Итак, дикую природу нужно не губить, а ценить и охранять по следующим причинам:

ОХРАНА ДИКОЙ ПРИРОДЫ - ДЕЙСТВИЕ ХОРОШЕЕ САМО ПО СЕБЕ И ЯВЛЯЕТСЯ АКТОМ БЛАГОТВОРЕНИЯ.

Люди могут в своих интересах лгать, обманывать, воровать безнаказанно. Более того, им это часто выгодно, так как приносит пользу. Но в большинстве случаев они от этого воздерживаются. Они приучены моралью и культурой не делать эти поступки, потому что воровать - плохо само по себе.

Так же и в случае с уничтожением участков дикой природы: необходимо осознать, что губить дикую природу нельзя не потому, что это выгодно или невыгодно для человека, а потому, что такой поступок плох сам по себе. Как воровство, как разбой, как предательство.

И наоборот, действие в защиту дикой природы всегда является хорошим по своей сути.

ДИКАЯ ПРИРОДА ОБЛАДАЕТ ВНУТРЕННЕЙ ЦЕННОСТЬЮ И ИНТЕРЕСАМИ И НЕ НУЖДАЕТСЯ В ОПРАВДАНИИ СО СТОРОНЫ.

Считается, что нечто обладает внутренней ценностью, если оно существует и ценно само по себе, независимо от его пользы для других, как цель сама по себе, для себя, для своей собственной пользы и является основанием определенных законов. Внутренняя ценность независима от осознания интереса или оценивания ее сознательным существом. Понятие внутренней ценности разработал в 1785 году в своем труде "Основы метафизики нравственности" великий немецкий философ Иммануил Кант (93).

Развивая И. Канта, можно заявить, что дикая природы существует как цель сама по себе, а не только как средство достижения целей человека, и потому во всех своих поступках, связанных с дикой природой, человек должен рассматривать ее как цель.

Можно предположить, что интересы или цель диких существ, видов и экосистем, имеющих внутреннюю ценность, заключается в сохранении жизни, в свободе, в продлении существования, в стремлении к счастью.

Хозяйственные ценности дикой природы имеют цену рынка, духовные ценности - определяемую аффектом цену, и только внутренняя ценность не имеет цены, а обладает достоинством, что выше всякой цены.

Внутренняя ценность дикой природы - широко разделяемое в настоящее время на Западе интуитивное представление. Внутренняя ценность целинной степи, древнего леса - абсолютная, безусловная, несравнимая ценность, оценивание которой происходит не в долларах, а в уважении.

Наличие только одной внутренней ценности уже достаточное основание для защиты дикой природы.

ДИКАЯ ПРИРОДА - ПОПИРАЕМОЕ МЕНЬШИНСТВО И ОБЛАДАЕТ ЕСТЕСТВЕННЫМИ ПРАВАМИ НА СВОБОДУ И СУЩЕСТВОВАНИЕ.

Имея внутреннюю ценность, дикая природа может считаться морально значимой, что в свою очередь предполагает наличие у ней естественных (моральных) прав.

Идея моральных прав принадлежит известному английскому философу XVII века Джону Локку. Согласно его теории, каждый человек с момента рождения (независимо от расы или пола) имеет врожденные (природные, моральные) права на жизнь, свободу и стремление к счастью. Эти моральные права, естественно, отличаются от юридических прав, при помощи которых специальные правовые институты регулируют отношения человека с людьми, обществом и государством.

Современные экофилософы расширили теорию естественных прав до объектов дикой природы и самой дикой природы. Считается, что дикие особи, виды, экосистемы имеют, как и человек, естественные права, прежде всего право на жизнь (существование) и свободу.

Необходимые предпосылки обладания естественными правами - это наличие внутренней ценности, внутренних непреходящих интересов и способность подвергаться ущербу в тех случаях, когда эти интересы задеваются, отвергаются либо подвергаются угрозе.

Например, мало кто станет оспаривать интерес каждого живого существа жить, или интерес участка дикой природы не подвергаться ущемлениям со стороны человека. Эти интересы жизненно важные (если они задеваются, дикая природа, как и ее составляющие, подвергается ущербу), а значит могут считаться необходимыми предпосылками для обладания дикой природой естественными правами. Поскольку то, что обладает своими интересами, или же внутренней ценностью - становится предметом моральной заботы.

К сожалению, на постсоветском пространстве принципы демократического либерализма практически не учитываются в природоохранной аргументации, философии и идеологии.

Вместе с тем наличие естественных прав дикой природы - сильный довод в ее защиту - вспомним хотя бы права человека и мощное влияние связанных с ними освободительных, аболиционистских и реформаторских движений.

Защита естественных прав дикой природы на свободу и существование имеет мало общего с наукой экологией, и больше относится к сфере правозащитного движения, что значительно расширяет базу природоохраны.

Следует отметить, что этические мотивы защиты дикой природы тесно связаны с экологическими. Так, право на существование участков дикой природы делает возможным длительное эволюционное видообразование растений и животных.

Применение теории о необходимости соблюдения естественных прав дикой природы значительно укрепляет позиции природоохранников, ибо в данном случае они начинают использовать влиятельные либерально-демократические традиции западного общества в защиту попираемого меньшинства - дикой природы.

Попирание прав дикой природы ставит вопрос о правильных и неправильных действиях людей без учета их последствий, то есть права не зависят от пользы.

Уважая права дикой природы, человек не получает от этого для себя пользы, а только соблюдает демократические принципы. Другими словами, речь идет о включении всей дикой природы в структуру современного демократического общества, о защите жизненно важных интересов дикой природы, которые постоянно игнорируются человеком.

С позиции демократического либерализма несколько по иному будет выглядеть и заповедное дело. Создание охраняемых природных территорий станет трактоваться не для научных или рекреационных потребностей человека, а ради реализации естественного (морального) права дикой природы на существование и свободу.

ДИКАЯ ПРИРОДА ЕСТЬ СОВЕРШЕННО ИНОЕ.

Концепцию "Совершенно Иного" ввел в философский обиход своей классической работой "Идея святого", опубликованной впервые в 1917 году, известный немецкий историк религии Отто Рудольф (128).

В 80-х годах ХХ века американские экофилософы придали этому понятию экологическую окраску, обозначив им сущность дикой природы. Действительно, дикую природу можно рассматривать как совершенно иную, чуждую нам цивилизацию, необычного вида и необычной сущности. Она часто недоступна пониманию и непостижима (95).

К сожалению, как справедливо отмечает буддийский философ Оюна Доржигушаева, "урбанизированный человек" ощущает в природных объектах скрытую опасность", и поэтому "природа - противник, которого надо покорить" (129).

Однако, дело не только в одной природе. Издавна западный человек с подозрением, а то и с враждебностью относился к любому Совершенно Иному. По-видимому, подобное отношение лежит в иудейско-христианской традиции борьбы с инакомыслием. В отличие от такого подхода буддизм призывает к терпимости ко всем непохожим на нас существам и явлениям (Доржигушаева, 2000).

Однако в природоохране мы должны пойти дальше буддистов, научившись не только относиться терпимо к дикой природе как Совершенно Иному, но ценить и защищать ее именно потому, что она - Совершенно Иное. Ибо ценность дикой природы как Совершенно Иного лежит в ее чуждости, неординарности, что является значимым мотивом для охраны дикой природы.

ДИКАЯ ПРИРОДА ЯВЛЯЕТСЯ СВЯЩЕННЫМ ПРОСТРАНСТВОМ.

Природа дикая одновременно природа священная. Понятие священного пространства близко к понятию Совершенно Иного. Однако оно еще означает - чистая, морально совершенная, хорошая, праведная, непопранная, - а значит, неиспорченная человеком земля. Земля, куда он не имеет никакого права вторгаться со своими ружьями, транзисторами и пивными банками. Истребление какого-либо члена этого священного пространства, в результате намеренных действий или по небрежению, есть преступление против того, что нельзя даже потревожить. Священное пространство - это над чем грех глумиться и что грех разрушать. Священное - это то, что запрещено и отделено.

К пониманию дикой природы как священного пространства пришли не только язычники, но и известные культурологи, философы, писатели, природоохранники - Джон Рескин, Юрий Лермонтов, Олег Волков, Виктор Астафьев, Джон Мюир, Дэвид Броуэр, Линда Грэбер, Феликс Штильмарк. По разным причинам. Одни ощущали там проявление священной силы (благодаря иерофании, как писал Мирча Элиаде), другие видели проявление божества, третьи мотивировались сугубо культурными предпосылками, иные в священное пространство просто верили.

Осознание дикой природы как священного пространства рождает в человеке такие важные для природоохраны чувства как почитание и благоговение.

Хочу особо подчеркнуть, что понимание дикой природы как священного пространства может иметь не только религиозные, но и культурные, духовные, этические корни. В последнем случае дикая природа воспринимается чем-то сродни "священным рубежам нашей родины", которые следует защищать ни щадя живота своего.

Что же касается религиозных аспектов понимания дикой природы как священного пространства, то в этом случае священность дикой природы почитается не ради какого-либо божества, а ради самой природы, ради так называемой "воли земли".

ДИКАЯ ПРИРОДА СОЗДАНА БОГОМ.

Согласно многим мировым религиям - исламу, христианству и иудаизму дикая природа, как и человек, творение Бога. Как сказано в Книге Бытия, Бог создал землю с животными и растениями и после чего увидел "что это хорошо". То есть дикая природа совершенна, так как создана совершенным существом и обладает божественным порядком. Вся она, как и отдельные животные и растения, наполнена божественной ценностью (что-то вроде внутренней ценности), и заслуживает уважения и защиты как творение Бога. Когда человек губит творение Бога - дикую природу, то этим он разрушает божественный порядок и оскорбляет ее Творца, то есть Бога, что является грехом.

Развивая эти теологические аргументы, можно утверждать: так как мир и вся дикая природа принадлежит Богу, то человек не имеет права производить в ней изменения. Наоборот, он обязан ценить и беречь дикую природу, так как она ценится Богом ("и увидел Бог, что это хорошо"). Защищать же дикую природу - значит охранять ценности как проявление божьего духа.

Таким образом охрана дикой природы является религиозным долгом.

ЗАЩИТА ДИКОЙ ПРИРОДЫ ЕСТЬ ВЫРАЖЕНИЕ НАШЕЙ ЛЮБВИ К НЕЙ.

Любовь - это твердая воля делать для кого-либо подлинное благо, желание быть единым с объектом любви. Святослав Забелин считает, что любовь к дикой природе является важным стимулом и аргументом ее защиты: "Любви, как счастливого дарения себя и своего достояния - другому. Заповедание - это дарение территории в полное и ненарушенное распоряжение другим существам - есть материализация любви к природе" (127). Мы должны делать вклад в благо того, кого любим. Это особого рода влюбленность: страстная, радостная, - стимулирует наше служение во имя природы.

В свою очередь любовь к природе вызывает такие способствующие природоохране чувства как забота, ответственность, интерес, жалость, сострадание, сопереживание, восхищение, озабоченность. Любовь к природе отличается от многих других видов любви, например любви сексуальной, связанной с собственниченьем и желанием.

Любовь к природе - любовь альтруистическая. Трудно себе представить, чтобы она могла определяться "рыночными" отношениями типа: "природа, я люблю тебя, но вот если бы я стал получать от тебя больше выгоды, это позволило бы мне любить тебя еще больше". Любовь - значит прежде всего давать, а не брать; быть активно заинтересованным в жизни и развитии того, что мы любим.

Любовь к природе отличается от любви к человеку. Она больше походит на любовь к Богу, ибо всеобща, и ее размеры соответствуют красоте и величию дикой природы (130).

Правда, святой Франциск Ассизский в свое время предложил несколько иную мотивацию любви к природе: все природные объекты он учил любить как своих братьев и сестер, то есть как своих ближних, к чему, кстати, и призывает христианская этика.

С другой стороны, любовь к видам и объектам дикой природы, перефразируя Ницше, может являться любовью к дальнему, подчас неведомому иным людям идеалу, осуществление которого подняло бы человечество на более высокую ступень. Любовь к дальнему отличается от любви к ближнему величием морального мужества и душевной щедрости.

Любовь к природе имеет несколько видов. Интеллектуальная любовь к природе основана на том, что чем больше человек познает природу и понимает ее, тем он больше ее любит. Получая личное удовлетворение от познания. В отличии от этого сердечная любовь к природе основана не на познании, а на сердечном влечении.

Любовь к природе может представлять собой решимость отдать себя полностью, без остатка защите природы. Перефразируя святого Августина - "мера любви к природе - это любовь без меры". Таким образом, любовь к природе предстает как твердая воля делать для дикой природы, для отдельных ее представителей подлинное благо. Дикая природа нуждается в такой любви. Полюби дикую природу ради нее самой.

Однако, как справедливо отмечает известный американский психолог и философ Э. Фромм, не все способны на любовь (124). Значит, надо искать и иные бескорыстные мотивы природоохраны.

ЗАЩИТА ДИКОЙ ПРИРОДЫ ЕСТЬ ВЫРАЖЕНИЕ НАШЕГО УВАЖЕНИЯ К НЕЙ.

Уважение к дикой природе отличается от чувства любви к дикой природе, поскольку хорошие действия по отношению к ней являются этически обязательными вне зависимости от наших чувств. По И. Канту любовь, как вообще симпатия, не нравственна, ибо нравственно лишь сознание обязанности, бесстрастное почитание нравственного закона.

Действительно, человек может не испытывать к дикой природе высоких духовных чувств, однако уважать ее и потому охранять. Я, например, вовсе не люблю домашних котов, однако уважаю их и не позволю кому-либо таскать их за хвост. Наше уважение к дикой природе может основываться на видении в ней нашего товарища, спутника или оценивания ее неповторимости.

Мне кажется, что вся наша система экологического воспитания, направленная на развитие только любви к природе, однобока и неэффективна, ибо не ориентирует человека еще и на уважение к природе, другие мотивации.

ЗАЩИТА ДИКОЙ ПРИРОДЫ ЕСТЬ ВЫРАЖЕНИЕ НАШЕГО ВОСХИЩЕНИЯ, ПОЧИТАНИЯ И БЛАГОГОВЕНИЯ ПЕРЕД НЕЙ.

Благоговение - это страх, смешанный с почитанием, почтительное уважение. Благоговение перед жизнью, как движущую мотивацию природоохраны выдвинул Альберт Швейцер. Согласно его взглядов благоговение перед жизнью - глубинное нравственное чувство, основанное на ответственности за все живое, на уважении к жизни (2).

Швейцеровское благоговение перед жизнью - акт почти религиозный. По Швейцеру нужно помогать любой жизни, которой можно помочь, и удерживаться от того, чтобы причинить живому какой-либо вред. Великий гуманист считал, что добро то, что служит сохранению и развитию жизни, зло есть то, что уничтожает жизнь или препятствует ей. Другими словами, как говорил Генри Торо, - лучше дарить жизнь, чем смерть.

ВСЯКАЯ ЖИЗНЬ - СВЯЩЕННА.

Согласно многим религиям только Бог имеет абсолютную власть над всеми созданиями, поэтому люди не имеют права распоряжаться жизнью других существ. Все жизни священны и равноценны, и люди не наместники Бога на земле.

Любовь к жизни во всех своих проявлениях носит священный характер, и является божьим даром, попирание которого, согласно "Основ социальной концепции Русской православной церкви", есть "вызов, брошенный не только божественному творению, но и Самому Господу" (125).

НЕПРИСТОЙНО ИЗВЛЕКАТЬ ВЫГОДУ ИЗ СТРАДАНИЙ ДРУГИХ СУЩЕСТВ.

Индуизм, джайнизм, буддизм, язычество, многие другие религии требуют от человека соизмерить свои действия, не принося другим существам боль и страдания. Наносить боль и страдания, тем более получать от этого выгоду - непристойно.

ДИКАЯ ПРИРОДА ЯВЛЯЕТСЯ ОБЩЕМИРОВЫМ И МЕЖВИДОВЫМ НАСЛЕДИЕМ.

Дикая природа является не только общечеловеческим, но и общемировым, межвидовым наследием. Она - наследие не только человека, но и любой птицы, зверя, рыбы. Однако человек единственный, кто это может осознать, и поэтому обязан взять на себя моральную ответственность по ее защите. Люди должны быть почтительны к тому, что они не создавали, не разрушать, а беречь.

НЕ ТОЛЬКО ЛЮДИ, НО И ДИКАЯ ПРИРОДА ПОДЛЕЖИТ СПАСЕНИЮ.

Согласно многим религиям, например, христианству или иудаизму, человек подлежит спасению. Однако американский христианский теолог Дж. Ситтлер полагает, что не только люди, но и природа должна подлежать спасению, что является новым весомым религиозным аргументом в защиту участков дикой природы. Все думающие христиане должны включать природу в среду своего морального внимания, исходя из того убеждения, что Бог также желает видеть ее искупленной в небесном царстве.

Кто знает, может Христос умер в неменьшей мере за дикую природу, чем за людей. Творец дикой природы является также и ее спасителем. Люди же есть коллеги Бога по спасению дикой природы.

ОХРАНА ДИКОЙ ПРИРОДЫ ЯВЛЯЕТСЯ АКТОМ БЛАГОТВОРЕНИЯ И ПОКРОВИТЕЛЬСТВА.

Этической мотивацией защиты дикой природы является обыкновенное человеческое желание помочь, подарить, поделиться, желание заботиться о "братьях наших меньших", об участках дикой природы, покровительствовать им.

ОХРАНА ДИКОЙ ПРИРОДЫ ЯВЛЯЕТСЯ ДЕЛОМ БОЖЕСКИМ.

Любое благое дело, например, постройка или защита храма у всех времен и народов считалось делом божеским. Защита дикой природы как творения Бога (являющаяся для многих храмом или священной территорией) также становится божеским делом, важным и почетным.

ЗАЩИТА ДИКОЙ ПРИРОДЫ ЕСТЬ ВЫРАЖЕНИЕ НАШЕЙ ЭМПАТИИ, ЖАЛОСТИ, СОСТРАДАНИЯ, ВЕЛИКОДУШИЯ И ДОБРОТЫ К НЕЙ.

Московский ученый А.Н. Тетиор выдвинул этику эмпатии к природе. По его мнению, не всякий человек сможет уважать, любить, а тем более благоговеть перед различными видами или объектами дикой природы - червями, мокрицами, болотами, пустынями. А.Н. Тетиор предлагает использовать, в качестве движущей мотивации, другие чувства - жалость, симпатию, великодушие, сочувствие, сострадание, сопереживание, доброту (88).

Как справедливо считает А.Н. Тетиор, многие животные, особенно низшие, зачастую находятся в ужасных условиях с человеческой точки зрения. Огромное количество их, например, гибнет в борьбе за существование. Что не может не вызвать у нас сочувствие, сострадание, сопереживание к ним, чувство доброты, желание оказать посильную помощь. Надо постоянно расширять круг сочувствия другим. Инстинктивное участие человека в боли, страдании животного или растения может оказаться сильной мотивацией природоохраны.

ЗАЩИТА ДИКОЙ ПРИРОДЫ - ЕСТЬ ВЫРАЖЕНИЕ НАШЕЙ БЛАГОДАРНОСТИ К НЕЙ.

Благодаря дикой природе человек стал человеком и существует человеческая цивилизация. Всего этого вполне достаточно, чтобы из чувства благодарности сохранять последние уголки дикой природы и дикие виды.

ЗАЩИТА ДИКОЙ ПРИРОДЫ - ЭТО ЗАЩИТА НЕЗАВИСИМОГО ГОСУДАРСТВА.

Дикая природа не должна быть не только погубленной, но и прирученной и дресированной. Ее можно представить как особое независимое государство иной цивилизации, существующее автономно, по своим собственным законам, самостоятельно. А согласно демократическим принципам, никто не имеет права покушаться на независимость другого государства.

ЗАЩИТА ДИКОЙ ПРИРОДЫ - НАШ ДОЛГ, ОБЯЗАННОСТЬ И МОРАЛЬНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПЕРЕД ДИКОЙ ПРИРОДОЙ.

Долг - понятие этики, которое обозначает моральную необходимость выполнения каких-либо обязанностей (24). Долг как мотивация природоохраны может исходить из обоснования, почему сильный должен защищать слабого. Человек благодаря своему разуму, науке и технологии является сильной стороной и поэтому обязан защищать, оборонять слабую сторону, то есть дикую природу. Более того, по большому счету дикая природа - это его мать, так как он вышел из нее. Значит здесь долг сильного защищать слабого объединяется с долгом сына перед матерью.

Защита дикой природы будет являться нравственным поступком (по И. Канту), если в его основе лежит желание выполнять наш моральный долг перед природой из уважения к этому долгу. То есть, мы обязаны охранять природу не потому, что это принесет пользу нам или кому-то, а потому, что мы обязаны выполнить наш долг перед ней.

Нравственный поступок - это поступок, в основе которого лежит стремление всегда и всюду следовать законам морали, чего бы это ни стоило. "Поэтому абсолютным показателем успеха в совершении бескорыстного, высоко нравственного поступка является полный отказ от собственных интересов, действие против своих желаний, действие через силу, основанное лишь на подчинении необходимости выполнять законы морали", - пишет норвежский экофилософ Арне Нейс (100). В связи с этим люди обладают прямой моральной ответственностью перед дикой природой.

ЧЕЛОВЕКУ ДОЛЖНО БЫТЬ СТЫДНО ЗА УНИЧТОЖЕНИЕ ДИКОЙ ПРИРОДЫ.

Стыд - одна из важнейших этических мотиваций, которая может широко использоваться в аргументации природоохраны. Человек уничтожил практически все участки дикой природы, еще не так давно в изобилии существовавшие на Земле. Во многих европейских странах площадей, занятых дикой природой, не осталось совсем. Люди часто воздерживаются от воровства, разрушения чего-либо, дабы не испытывать угрызений совести. Аналогично за уничтожение участков дикой природы люди должны испытывать чувство стыда. Защита дикой природы должна стать актом национального раскаяния со стороны человечества, виновного в ее гибели.

ЗАЩИТА ДИКОЙ ПРИРОДЫ ВАЖНА С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ СПРАВЕДЛИВОСТИ.

С точки зрения справедливости человек должен оставить дикую природу в покое, предоставив ей в полное распоряжение оставшиеся на Земле неизмененные территории. Ибо верхом несправедливости будет лишать дикую природу последних мест существования.

Более того, исходя из чувства справедливости, он обязан принимать специальные меры возмещения, направленные на восстановление нанесенного урона дикой природе: например, помощь редким видам флоры и фауны. Можно предположить, что в данном случае справедливость будет уважаться ради нее самой.

В качестве примера, основанного на справедливости, можно привести действия правительства Германии по возмещению ущерба евреям, пострадавшим от немцев во времена фашизма.

ЗАЩИТА ДИКОЙ ПРИРОДЫ ЕСТЬ ЗАЩИТА АБСОЛЮТНОЙ КРАСОТЫ ИЛИ ДОБРА.

Много людей, причем не только природоохранники, согласны с утверждением, что дикая природа является необыкновенно красивой. Более того, многие ставят ее красоту выше красоты произведений искусства. Вместе с тем ряд выдающихся писателей и философов: Генри Торо, Имануил Кант, Лев Толстой, Ральф Эмерсон, Флобер, Джон Мюир отождествляли красоту с добром. Так, И. Кант полагал, что прекрасное - символ морального добра. По Гегелю "нравственность должна выступать в форме красоты". В связи с этим некоторые западные природоохранники и экофилософы рассматривают красоту в природе и искусстве как присущее добро (вне зависимости от пользы для людей), что обязан защищать человек.

Известный американский экофилософ Юджин Харгроув развивает эту точку зрения: "Поскольку утрата как природной, так и связанной с искусством красоты представляет собой утрату общего добра в мире, нашей обязанностью является сохранять оба вида красоты так хорошо, как мы только можем" (69).

Поэтому защита дикой природы в философском плане является еще и защитой не только абсолютной красоты, но и добра в мире.

ЗАЩИТА ДИКОЙ ПРИРОДЫ ЯВЛЯЕТСЯ ИСКУПЛЕНИЕМ ГРЕХОПАДЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА.

Как полагает украинский эколог В.Н. Грищенко, защита дикой природы - это искупление древнего грехопадения человека, выразившегося в уничтожении людьми экосистем и биоразнообразия, созданных Богом.

* * *

Естественно, ознакомившись с этой главой, многие читатели зададут мне вопрос: "А поддержат ли эти идеалистические идеи массы?" И я отвечу, что, в основном, да. Этические мотивы охраны природы близки простым людям. Так, согласно социологическому исследованию, проведенному в 2000 г. в Украине по заданию Киевского эколого-культурного центра, защищать дикую природу по причине ее моральной и внутренней ценностей считает необходимым 16,1% опрошенных (всего опрошено более 1200 человек), что соответствовало третьему месту в рейтинге из 13 предложенных природоохранных мотивов.