Переселению англов и саксов на Британский остров немало способствовали фризы, которые были лучшими мореходами тех времен в Североморье. Недаром часть фризов тоже переселилась вместе с англосаксами. История мореходства в Северном (Фризском) море свидетельствует о том, что опыт кораблестроения и судовождения накапливался веками и до прихода римлян.
Торговля металлами, осуществлявшаяся через Ла-Манш еще в средний бронзовый век, означает, что мореходство существовало в Северном море задолго до римлян. В поздний бронзовый и ранний железный века таким способом на континенте удовлетворялся спрос на олово, а в поздний железный век из Британии через пролив поступали золото, железо и другие металлы, зерно, крупный скот, рабы, охотничьи собаки, шкуры, а на острова везли вино, стекло, гончарные изделия.
Суда со скоростью 5 узлов пересекали пролив за один световой день уже в VI в. до н. э. Вероятнее всего, они ходили под парусами (кожаными или рейчатыми), а не на веслах [9, 46].
Грузы в Римскую Британию в основном поступали по Рейну. Римские морские суда обычно имели водоизмещение 340 т. С речных судов грузы в устье Рейна переносили на морские суда, а затем вновь на речные, но уже в устье Темзы. Речные плоскодонные баржи имели в длину до 34 м. Мачта стояла близко к носу и предназначалась не столько для паруса, сколько для крепления каната при буксировке вдоль берега. Такие суда не могли выходить в Северное море [9, 82].
У фризов было два типа морских судов — когги и хюльки. Фризский когг имел плоское дно. На коггах плавали от устья Рейна до Скандинавии. Казалось бы, плоскодонные, легко опрокидывающиеся суда не пригодны для морских плаваний. Килевые суда римлянам были уже известны. Однако плоское дно было совершенно необходимо именно для переходов в Скандинавию. В те времена из-за отсутствия навигационных приборов и маяков существовало только каботажное плавание, в ходе которого шкипер мог ориентироваться по приметам на берегу. Все дно от устья Рейна до северной оконечности Ютландского полуострова — это ватты, и только на плоскодонном когге можно было держаться в прямой видимости у берега.
Впрочем, не все дно когга было плоским, дно на носу и корме было наклонным. Это тоже диктовалось условиями плавания на илистых ваттах. При отливах когг мог сесть на мель. Во время прилива вода поступала под носовую и кормовую части когга, и он всплывал. Целиком плоскодонное судно прилипло бы ко дну моря и было бы затоплено приливом, так как выталкивающая сила равна разности сил, действующих на дно судна со стороны воздуха и со стороны воды, и если вода не поступает под дно судна, то нет и выталкивающей силы. Судя по всем этим деталям, фризы были очень мастеровым народом.
В Юго-Западном Североморье фризы использовали круглодонные банановидные корабли с низкими бортами — хюльки. Внутри судна хюльки имели плоское дно, длинные плоские бак и корму. Последние были необходимы для управления хюльком, который имел в качестве рулей два весла — по одному на носу и на корме. Фризы использовали хюльки для торговли с Англией, а начиная с VIII в. со славянами. И хюльки, и когги были парусными судами.
В разных частях Скандинавии во времена Римской империи (II—III вв. н. э.) были разные лодки и суда. На Ютландском полуострове были найдены в погребениях долбленки длиной 3—10 м, сделанные из дубовых бревен, которые после выдалбливания сердцевины нагревались на открытом огне, в результате чего борта лодки расходились в стороны, а для предотвращения изменения формы внутрь вставлялись деревянные рамы — распорки. Как женщины, так и мужчины захоранивались в своих лодках.
Лодки ютов и англов делались не только из дуба, но и из липы. Такие лодки находили в англосаксонских захоронениях Англии.
Уже во II—III вв. в Ютландии стали строить суда из досок, скрепленных железными гвоздями, но лодки оставались гребными, как и долбленки. На них можно было передвигаться только вдоль берега. Еще в V в. англы и юты предпочитали весельные суда. Фризы как мореходы были на голову выше, чем саксы или англы. Сильный толчок к каботажным плаваниям и торговле фризов в VI в. дали миграции аварских и славянских племен в середине VI в. Они перекрыли торговые пути между Византией и Скандинавией. В то время никто не мог пересечь Северное море от Британии до Скандинавии, поэтому фризы попали в положение доставщиков грузов, шедших с Рейна, и встречных товаров. Так длилось два века.
До IX в. фризскими торговцами были крестьяне, мореходы и купцы в одном лице. Они жили на маленьких фермах, воздвигнутых на терпах у протоков и ручьев. Когги были хорошо присопосблены к плаванью на мелководье. Фрисландия стала быстро богатеть и во все возрастающей мере оказывать влияние на развитие своеобразной североморской культуры [9, 89—113].
Подведем итоги, что нового стало известно о культуре фризов. Итак, каждый крестьянин был скотоводом, судовладельцем (это был единственный вид транспорта в условиях маршей), судостроителем и купцом. Разнообразие видов деятельности, как упоминалось в первой части этой книги, активно формирует сознание, которое закрепляется в культуре людей. Кроме того, эти виды деятельности затрагивали всех поголовно, т. е. это была народная культура. Таким образом, терпеновая крайне индивидуалистическая культура стала тем корнем, из которого выросла североморская культура, воспринявшая от терпеновой крайний индивидуализм.