Обзор английской истории XIX в. целесообразно завершить анализом явления, которое заслуживает особого внимания. Весь XIX в. полон драматической борьбы промышленников против аристократии. Аристократы были не беднее промышленников, не менее предприимчивы, но обладали властью и огромным влиянием. Промышленники шли на все ради того, чтобы одолеть своего противника, казавшегося непобедимым, и завоевать политическую власть. Среди всех средств борьбы с аристократией одно оказалось особенно эффективным. Оно позволило промышленникам завоевать доверие широких масс британцев, сделать их своими союзниками и надежной опорой.
Дело в том, что аристократия, следуя многовековым традициям, не заботилась о нравственности: подкуп, вероломство, шантаж, силовое давление и т. п. постоянно использовались ею в политических целях, в деловой и обыденной жизни. Аристократия считала себя неуязвимой, а свое положение вечным и прочным. Зная, какое негодование вызывает в народе английская аристократия, промышленники в XIX в. приняли диаметрально противоположную линию поведения в обществе. Например, в 1830—1832 гг. Англия из-за грандиозных митингов и демонстраций напоминала кипящий котел. Буржуазные сторонники реформ не останавливались перед угрозой революции. В тот период интересы буржуазии, среднего класса и бедноты совпадали. К тому времени английская буржуазия выработала особый нравственный стиль жизни как оружие в борьбе с безнравственным аристократизмом, а именно, предпринимательство без обмана. На фоне коррупции в государственных учреждениях, армии и церкви этот стиль был магнитом, притягивавшим к себе широкие слои населения, и опорой в борьбе с алчной аристократией [37, 176].
В викторианскую эпоху (1837—1901) существовала система идеалов, охватывавшая понятия эффективности, бережливости, опоры на собственные силы, респектабельности и т. п. Общественное мнение побуждало придерживаться этой системы, и в рамках, не противоречившим их интересам, британцы следовали ей. Принцип «честность — это лучшая линия поведения» был принятой и демонстрировавшейся истиной. В бизнесе торговец или промышленник оправдывали честностью свою роль в обществе, в середине века британские бизнесмены завоевали репутацию надежных. Банкротство считалось не столько финансовой, сколько моральной катастрофой.
Правительства вигов (либералов) придали морали еще больше значения, введя гражданскую службу. Если государственная машина в XVIII в. смазывалась личным влиянием, патронажем, то в первой трети XIX в. были уничтожены многие синекуры, а в 1853 г. канцлер казначейства Гледстоун (впоследствии премьер-министр) впервые предложил открытый конкурс на замещение постов в правительственных учреждениях. С 1870 г. для того, чтобы занять должность, стало необходимым выдержать публичный экзамен. В результате большинство мест гражданской службы оказалось занятыми представителями предпринимателей, а не аристократии, кроме дипломатического корпуса и министерства иностранных дел. В 1870 г. гражданская служба была разделена на посты, где принимались решения, и посты технических исполнителей. На них выдвигались не по блату, а на основе заслуг. Затем были введены независимые аудиторские проверки казначейских отчетов, что повлекло рост требований общественности к уровню честности правительства, а затем к честным парламентским и муниципальным выборам. С 1847 по 1866 г. из палаты общин были изгнаны более сотни депутатов за коррупцию на выборах. Такие ценности викторианской эпохи, как самосовершенствование, рачительность, чувство долга и твердый характер, стали общепринятыми. Их носителем изначально был средний класс, но они были приняты всеми и общественными слоями — как буржуазией, так рабочими [41, 77—82, 350].
В период с 1881 по 1911 г. число чиновников центрального аппарата и местных учреждений в Англии выросло более чем в 3 раза. Выросла роль бюрократии, усложнились ее функции и политическое значение [37, 175].
В 1892 г. кабинет Гледстоуна обязал своих членов прекратить руководство компаниями и даже выйти из состава их администраций, и это было принято всеми политическими партиями как один из неписаных фундаментальных законов британской политики. Однако только в 1925 г. коррупция стала преследоваться законом [44, 3].
Еще в 1855 г. была организована ассоциация административных реформ для прекращения покупки чинов армии. Это было началом кампании против «аристократической монополии на власть и места» в гражданской службе. В 1871 г. была проведена реформа армии: срок службы был сокращен с 12 до 6 лет, система купли-продажи офицерских чинов была отменена и результаты в смысле изменения социального состава офицерства оказались аналогичными тем, что были получены в отношении гражданской службы.
В 1873 г. были реформированы высшие судебные органы: созданы Верховный суд и Апелляционная палата, а последней инстанцией объявлена палата лордов. В 1872 г. было создано министерство местного управления, которое руководило деятельностью приходских советов и городских муниципалитетов.
Все эти изменения стали возможными в периоды правления либералов или под их влиянием. Если вспомнить, что либералы произошли от вигов, а виги от неконформистов, то совсем неудивительно, что на выборах 1833 г. в парламент были избраны 23 неконформиста, в 1868 — 55, а в 1880 — 85, причем все, кроме одного, были либералами. Квакеры были представлены в парламенте в гораздо большей степени, чем их доля в обществе. Мораль неконформистов задавала тон в обществе викторианской эпохи [41, 134]. Такая деятельность принесла еще одну победу североморской культуре англичан в ее борьбе с аристократической культурой, коррупция к концу XIX в. резко пошла на спад.