И.В. Мерсиянова

 

 

Становление негосударственных некоммерческих организаций как результат
самоорганизации населения

 

 

С

оциально-экономическая и политическая трансформация, происходящая в России в течение последних 15 лет, чрезвычайно многообразна и проблематична.Одной из существенных особенностей этого периода явилось обострение социальных проблем; чем ниже уровень административно–территориальной структуры общества, тем более актуальной является задача их решения. Они приобретают наибольшую остроту на территориях местных сообществ, являющихся территорией осуществления местного самоуправления.

Местное самоуправление: теоретический контекст

Современное содержание понятия «местное самоуправление» в развитых демократических государствах сложилось в основном в результате муниципальных реформ XIX в. Не случайно английский исследователь Эшфорд называет концепцию местного самоуправления продуктом либерально–демократического государства XIX в.[76] Официальное признание местного самоуправления в России как института народовластия, независимого от государственной власти и отражающего процесс демократизации гражданского общества, произошло лишь в последние годы.

Каждый этап его развития, начиная с 1990 г., сопровождался новым толкованием его сущности. В п. 1 ст. 2 Федерального закона от 28.08.95 № 154-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ» законодатель закрепил определение этого понятия. В 1996 г. Россия была принята в члены Совета Европы. В связи с этим соответствие национальной нормативно–правовой базы местного самоуправления требованиям Европейской хартии о местном самоуправлении является уже не желаемой перспективой, а актуальным требованием. Однако перевод п. 1 ст. 3 аутентичных текстов хартии на французском и английском языках вызывает дискуссию, концентрирующую вокруг перевода на русский язык понятий субъекта и объекта местного самоуправления[77]. Следующий перевод рассматривается нами как более корректный: «Под местным самоуправлением понимается право и реальная способность местных сообществ регламентировать значительную часть общественных дел и управлять ею, действуя в рамках закона, под свою ответственность и в интересах местного населения». Острые дискуссии о местном самоуправлении лишь отчасти объясняются актуальностью темы, необходимостью формирования эффективной системы местного самоуправления в российских городах и иных населенных пунктах. В значительной степени причина дискуссий и разногласий заключена в слабой разработке теории местного самоуправления, а также в различных традициях и организационных формах, стоящих за этим феноменом в разных странах.

В этой связи обратимся сначала к анализу форм существования местных сообществ, далее к той традиции, которая существовала в России, а затем, опираясь на результаты эмпирического исследования, рассмотрим современное состояние этой сферы общественной жизни.

Две формы местных сообществ

Предполагалось, что реформа местного самоуправления в России в 1990-е гг. решит широкий спектр задач, различающихся по масштабу и срочности. Однако на разных уровнях социально-территориальной структуры общества одни и те же задачи имеют разную степень обобщенности, требуют применения специфического инструментария и методов решения. В этих условиях особое значение приобретает совместная работа органов местного самоуправления с институтами гражданского общества, максимально приближенными к уровню повседневной жизни. В первую очередь здесь речь идет о местных сообществах на территории муниципального образования.

Местные сообщества можно разделить на две группы. Первая — это «территориально–административные» местные сообщества, которые определяются как объединения всех граждан, постоянно проживающих в границах территориального образования, признанного территорией местного сообщества. К этой группе относятся, например, объединения граждан по месту жительства, функционирующие в системе территориального общественного самоуправления (далее – ТОС) населения.

Решение местных задач эффективно на уровне территориального общественного самоуправления (при наличии достаточного объема соответствующих ресурсов и полномочий) вследствие непосредственной близости к нуждам местного сообщества[78] и имеет ряд специфических черт:

- появляется возможность учесть значительно больший спектр проблем жителей, нежели на уровне целого муниципального образования;

- создаются условия для более рационального использования материальных, финансовых, организационно-технических и других ресурсов конкретной территории;

- абсолютное большинство реально действующих органов ТОС исключительно конструктивно настроены на решение конкретных задач в сферах своей компетенции;

- они ближе других институтов, как гражданского общества, так и государства, к реальным интересам населения муниципального образования вследствие артикуляции указанных интересов в процессах непосредственного взаимодействия.

Более того, территориальное общественное самоуправление предполагает активное участие жителей в решении социальных проблем территории, без чего местное самоуправление остается простой формальностью.

Вторую группу составляют «территориально–функциональные» местные сообщества, которые можно определить как объединения некоторого числа граждан, проживающих на территории данного поселения, основанные на общности потребностей и жизнедеятельности, выполняющие определенные функции в сфере местного самоуправления. Примером являются негосударственные некоммерческие организации (далее – НКО), существование которых представляет собой один из результатов самоорганизации граждан в местном самоуправлении.

В самом понятии «негосударственная некоммерческая организация» отражено два серьезных момента, которые важны для понимания ее сущности: во–первых, НКО не инкорпорированы в государственную структуру и являются элементами гражданского общества; во–вторых, основной целью их деятельности не является получение прибыли для ее распределения между членами организации в качестве их личного дохода.

Несмотря на то, что доминирующими в некоммерческих организациях признаются внеэкономические мотивы, общепринятым основанием для выделения этих организаций в единый сектор (так называемый «Третий», «некоммерческий») служит их положение в экономической сфере, что позволяет отделить их от двух других секторов – государственного и прибыльного (коммерческого). Принадлежность организаций к некоммерческому сектору определяется рядом их специфических характеристик. Так, некоммерческую организацию отличает от государственной следующее: во–первых, она находится в меньшей зависимости от вертикальных ведомственных структур; во–вторых, имеет больше потенциальных возможностей привлечения различного рода ресурсов; в–третьих, имеет более четкую ориентацию на неоднородный спрос на частично общественные блага (образование, здравоохранение, социальное обеспечение и др.). Основное отличие от коммерческой организации состоит в особенностях перераспределения прибыли.

Другим измерением выделения Третьего сектора является организационная природа элементов, его составляющих, что позволяет отделить его от сферы неформальной помощи и поддержки между друзьями и родственниками, равно как и от социальных движений, общественных инициатив и т.п., не имеющих организационных форм.

Третий сектор в системе местного самоуправления:
исторический аспект

Процесс институционализации Третьего сектора целесообразно рассматривать в двух аспектах: в плане образования стабильных образцов социального взаимодействия, основанного на формализованных правилах, законах и обычаях, и в плане правового и организационного закрепления сложившихся в российском Третьем секторе форм институционального поведения.

Истоки Третьего сектора восходят к благотворительности. В России традиции сострадательного отношения к ближнему, существовавшие в форме взаимопомощи, ученые находят еще в обычаях восточнославянских племен[79]. Христианство принесло с собой представление о филантропической деятельности как о прерогативе и общественном долге церкви, которая на протяжении многих веков оставалась центром социальной помощи сирым и убогим, нищим и больным. С середины XVI в. в России благотворительность стала объектом государственного призрения[80]. В царствование императрицы Екатерины II (1762–1796) начинают появляться ростки общественной деятельности в рамках негосударственных организаций, не относящихся к церкви. С этого времени историю развития НКО можно разделить на несколько этапов.

1. Середина XVIII в. – 1860-е гг. – становление общественных объединений институционального характера, осуществляющих благотворительные, филантропические виды деятельности. Оно во многом было обусловлено проникновением в страну идей философии Просвещения. В каждом губернском городе создавался приказ общественного призрения, имевший выборный состав и ведавший школами, больницами, богадельнями и приютами. Он мог создаваться как на средства местного бюджета, так и на благотворительные пожертвования. Также было предусмотрено создание сословных органов, на которые возлагалась забота о нуждающихся членах каждого сословия.

Как известно, основную роль в формировании идей гражданского общества в Европе сыграли представители «третьего сословия», возглавившие борьбу за расширение функций гражданского общества путем вытеснения и уменьшения роли институтов государства, замещаемых самодеятельными организациями[81]. В России же «третье сословие» было чрезвычайно слабо и малочисленно. При отсутствии достаточно сильной социальной группы, способной взять на себя реализацию гражданских инициатив, российское государство взяло на себя эту роль. В этом причина того, что негосударственные некоммерческие организации возникали в конце XVIII в. – первой половине XIX в. исключительно по инициативе отдельных представителей высшего сословия или самих монархов (например, Вольное экономическое общество, Вольное российское собрание, Дружеское ученое общество и др.). Порядок учреждения обществ и контроля над их деятельностью впервые законодательно был регламентирован в «Уставе благочиния» (1785) – нормативно-правовом акте о структуре и функциях полицейских органов, где различались общества, учрежденные правительством («законом утвержденные»), которые следовало охранять и защищать, и тайные общества, деятельность которых должна быть пресечена. До XVIII в. известно о существовании всего 8 благотворительных обществ, а наибольшее их количество было создано в 1851–1860 гг., но и оно не достигало 100^[82].

2. 1860-е гг. – 1917 г. — расцвет благотворительных организаций, расширение сфер их деятельности и повсеместное распространение, интенсивное вовлечение населения в сферу гражданской активности.

В конце 50–60-х гг. XIX века Александр II осуществил ряд крупных преобразований, основное содержание которых составили экономические и политические реформы, а также реформы в области образования и культуры. Отмена крепостного права повлекла за собой изменение социальной структуры российского общества. Правительство предоставило городам некоторую автономию, стимулировав движение за муниципальную независимость и расширение сферы социальной помощи[83].

Неправительственные институты, такие как земства, стали играть активную общественную роль, разрушая монополию на общественную деятельность, ранее принадлежащую бюрократии и самодержавию. Правительство стимулировало этот процесс принятием специальных нормативно-правовых актов[84]. Развитие науки и техники усиливало потребность в грамотных, профессионально обученных работниках. Возникло большое число педагогических и культурно–просветительских организаций, чья деятельность еще более активизировалась с 1870 г., когда они стали работать совместно с органами местного самоуправления. Теперь к решению социальных задач привлекались широкие слои самодеятельного населения, а вместе с этим еще большее развитие получили общественные формы социальной помощи нуждающимся. К 1902 г. в России функционировало 4762 благотворительных общества и 6278 благотворительных заведений, причем из них около 8 тыс. находились в городах, а остальные в сельской местности^[85].

Общим для всех благотворительных организаций, создаваемых по инициативе частных лиц, был специальный законодательный акт «Устав об общественном призрении», согласно которому благотворительная организация могла состоять из неограниченного числа членов, уплачивающих членские взносы или обязующихся содействовать организации личным трудом в достижении ее целей. Члены, в зависимости от степени участия в делах организации, делились на почетных, действительных и соревнователей^[86]. Высшим руководящим органом было Общее собрание членов организации, на котором избиралось Правление (Комитет, Совет) организации и ревизионная комиссия.

В ст. 442 Устава закреплялось положение о том, что в отличие от государственных, частные благотворительные организации не могли быть созданы и официально разрешены, пока они не будут иметь достаточные для их содержания собственные средства. По состоянию на 1900 г. в благотворительных обществах преобладали денежные капиталы (74%), а в благотворительных учреждениях почти половину средств (43%) составляла стоимость недвижимости, которая оценивалась в размере около 150 млн. рублей^[87]. Благотворительным обществам и частным благотворительным учреждениям предоставлялись некоторые льготы относительно платежей, пошлин, сборов и других повинностей.

Следующий важный шаг на пути институционализации Третьего сектора в организационно-правовом плане относится к 1906 г., когда были приняты временные правила об обществах и союзах (4 марта 1906 г.)^[88], согласно которым обществом признавалось «соединение нескольких лиц, которые, не имея задачи получения для себя прибыли от ведения какого–либо предприятия, избрали предметом своей совокупной деятельности определенную цель, а союзом – соединение двух или нескольких таких обществ...». Устанавливался новый порядок их образования: лицам, желающим учредить общество, необходимо было подать заявление по установленной форме на имя губернатора или градоначальника; если в течение двух недель не следовало отказа, то общество могло начинать функционировать.

Принятые в 1906 г. временные правила были основным нормативно-правовым актом, регулирующим функционирование добровольных обществ и союзов, вплоть до 1917 г. Результатом этого стало значительное развитие Третьего сектора, что особенно проявилось в создании негосударственных некоммерческих организаций в губернских (областных) центрах. Сходные организации по целям и видам деятельности объединялись в союзы, а одной из основных форм общения стали съезды.

3. 1917 г. – середина 1980-х гг. — огосударствление гражданских институтов. Периоды резких социальных перемен всегда отличались интенсивным ростом самодеятельной активности, свидетельствующим о неэффективности существующих организационных структур, о новых возможностях реализовать накопленный социальный потенциал.

12 апреля 1917 г. было принято постановление «О собраниях и союзах»^[89], в ст. 4 которого декларировалось, что «все без исключения российские граждане имеют право, без особого на то разрешения, образовывать общества и союзы в целях, не противных уголовным законам».

Однако Советское государство полностью взяло на себя функцию социального обеспечения населения. К началу 1918 г. были созданы Наркомат государственного призрения и Наркомат социального обеспечения, которым были переданы все полномочия в области общественного призрения и декретами которых были ликвидированы почти все крупные дореволюционные благотворительные организации[90]. Вместе с тем период 1917–1932 гг. считается временем высокой общественной активности. Параллельно с активизацией работы органов власти по формированию механизма контроля и надзора за добровольными объединениями граждан наблюдался рост числа и разнообразия объединений по сферам и видам деятельности: научно–технические, культурно–просветительские, национальные, спортивные, по работе с детьми и подростками и другие.

В 1922 г. были приняты 4 правовых акта, устанавливающих новые процедуры утверждения устава и регистрации обществ и союзов^[91]. После образования Союза Советских Социалистических Республик ряд вопросов, касающихся объединений граждан, был урегулирован на союзном уровне постановлением ЦИК и СНК СССР от 09 мая 1924 г.^[92] Принятые в течение двух лет правовые акты способствовали наведению бюрократического порядка, который учитывал интересы нового государства, но существенно ограничивал возможности создания и деятельности общественных объединений.

Несмотря на ограничения, в течение 1920-1925 гг. в стране возникли десятки литературных групп («Литературный особняк», «Кузница», «Перевал» и др.), объединений граждан в области музыки, изобразительного искусства («Московские живописцы», «Четыре искусства», Ассоциация художников революционной России и др.), продолжалось создание обществ в области естественных и гуманитарных наук. Быстрое расширение сети различных объединений граждан в первые послереволюционные годы позволяло надеяться на их дальнейшее бурное развитие. Однако случилось иное: группы и организации начали сливаться в более крупные формирования на принципах единой политической платформы. Типичными становятся массовые объединения, в наибольшей степени связанные с Советской властью, максимально подходящие в использовании для проведения политики коммунистической партии.

Акты 1922 г. были отменены Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 06 февраля 1928 г. «Об утверждении положения об обществах и союзах, не преследующих целей извлечения прибыли»^[93]. Новое Положение в целом сохраняло прежний порядок регистрации обществ, но существенно расширяло спектр органов, имеющих право на утверждение устава, регистрацию и контроль за деятельностью обществ и союзов. Кроме того, в ст.18 административным органам предоставлялось право «в случае получения от компетентных в области предполагаемой деятельности общества или союза органов заключения о необходимости замены некоторых учредителей», не отказывая в утверждении устава, заявлять отвод против учредителей и предлагать ввести в состав учредителей новых членов вместо исключенных.

Значительную идеологическую направленность правовое регулирование вопросов, касающихся объединений граждан, получило в принятом в 1930 г. «Положении о добровольных обществах и союзах (объединениях, клубах, ассоциациях, федерациях»[94], в соответствии с которым добровольные общества и союзы являлись «организациями общественной самодеятельности трудящихся масс города и деревни, ставящими своей задачей активное участие в социалистическом строительстве Союза ССР, а также содействие укреплению обороны страны», строят свою деятельность в соответствии с общегосударственным планом народного хозяйства и социально-культурного строительства, а также практически участвуют в разрешении очередных задач Советской власти. Научно-исследовательская деятельность обществ и союзов должна была строиться на основе, обеспечивающей марксистско-диалектическую проработку вопросов в соответствующих отраслях знаний.

В 1930-е гг. многие добровольные объединения прекратили свое существование[95]. Называют несколько причин этого: провозглашение тезиса об обострении классовой борьбы внутри СССР, цепь громких «вредительских» процессов, требования мобилизации и военной дисциплины, крайности в оценке любых неординарных явлений литературы и искусства и т.д.^[96] В этом заключалась центральная тенденция политики правительства нашего государства, направленная на поглощение государством всей общественной жизни, подавление любых форм проявления гражданского общества.

В годы «оттепели» произошел новый подъем общественной активности в сферах науки, культуры, образования. Например, с 1960-х гг. в стране начало формироваться своего рода единое молодежное пространство, в рамках которого наряду с официальными институциональными форумами получали развитие различные самодеятельные инициативы социального характера^[97]. Однако официально работа в общественной организации рассматривалась как форма проведения досуга, где «массы» под руководством профессионалов приобщаются к культуре.

В 1960-е гг. возникла идея передачи части функций государственного управления общественным организациям, что, однако, не означало ослабления партийного руководства. В Конституции СССР (1977 г.) была зафиксирована руководящая роль КПСС, а пределы конституционного регулирования общественных организаций расширены[98]. По всей стране распространялись объединения, находившие компромисс с государственными органами или имевшие влияние на партийный аппарат. К концу 1970-х гг. насчитывалось пять видов общественных структур, находящихся под контролем бюрократической системы государства^[99]:

1 - комсомол, имевший право представлять интересы всей молодежи.

2 - профсоюзы, организованные по отраслям народного хозяйства.

3 - кооперация, включая колхозы и распределительные кооперативы, которые, согласно Конституции, также рассматривались в качестве общественных объединений.

4 - творческие союзы, которым предоставлялись определенные привилегии в вопросах жилья, отпусков и пенсий.

5 - добровольные объединения, начиная с тех, которые финансировались непосредственно партией (например, Общество «Знание», Комитет советских женщин) и завершая низовыми добровольными обществами.

Одновременно функционировали особые общественные формирования, не являющиеся по существу общественными организациями. Максимально приближенные к уровню повседневной жизни, они рассматривались как элемент системы социалистического самоуправления народа и получили название органов общественной самодеятельности[100].

В целом потенциал гражданских инициатив в те годы был невысок, но и он не был полностью реализован, продолжая накапливаться в 1980-х гг. В самых разных социально–демографических группах росло осознание необходимости преодолеть противоречия между требованиями, которые предъявляли к человеку государство и производство, и социокультурной средой, в которой формировались и воспроизводились важнейшие социальные отношения.

4. Конец 1980-х гг. – 2000 г.— этап интенсивной институционализации «нового» российского Третьего сектора. Определенный выход накопленный потенциал гражданских инициатив получил после начала «перестройки» и становления ее атрибутов – демократии, гласности, плюрализма, свободы и т.д.[101]

С середины 1980-х гг. начали набирать силу добровольные общественные формирования, получившие название «неформальные самодеятельные объединения». Их количество, по разным оценкам, колебалось от 60 тыс. до 120 тыс., из них около 90% составляли любительские объединения и клубы. С учетом массовости этого явления в 1986 г. было принято «Положение о любительском объединении, клубе по интересам»[102]. Учредителем такого рода объединений могла быть только организация (органы и учреждения культуры, спорта, внешкольные учреждения, учебные заведения, жилищно-эксплуатационные организации и др.), в задачи которой входило создание необходимых условий для занятий и проведения массовых мероприятий. На нее же были возложены обязанности по осуществлению общего руководства и контроля за деятельностью объединения. Несмотря на «полугосударственное» происхождение, эта форма объединений была очень широко распространена.

Среди самодеятельных неформальных объединений особое место занимали политизированные клубы, составлявшие в конце 1980-х гг. политическую оппозицию[103]. В 1990 г. были приняты поправки к Конституции СССР, открывающие возможности для многопартийности, политического плюрализма, а вскоре и Закон СССР «Об общественных объединениях», в котором ни слова не говорилось о руководстве со стороны КПСС и был провозглашен принцип невмешательства со стороны государства в деятельность общественных объединений.

Настоящий всплеск гражданских инициатив в форме общественных объединений произошел в начале 1990-х годов. Кроме политических, можно выделить социально-экономические и правовые условия формирования российского Третьего сектора с начала 90-х гг. К последним двум относятся следующие:

- изменение нормативно-правовой базы[104] обеспечило необходимые правовые условия для создания и функционирования общественных объединений граждан;

- институционализация новых форм взаимодействия с органами государственной власти и местного самоуправления обеспечивала уставной деятельности общественных объединений экономическую, информационную, консультативную поддержку;

- резкое падение уровня жизни населения выдвинуло на передний план необходимость создания большого количества организаций и групп самопомощи;

- ограничение централизованного управления привело к увеличению количества научно-технических объединений;

- резкое сокращение финансирования социально-культурной и гуманитарной областей усилило процесс создания общественных объединений для спасения культуры, искусства, образования, науки;

- специальная налоговая и таможенная политика предоставляла льготы отдельным видам общественных объединений, стимулировала их создание;

- формирование рынка услуг в нашей стране способствовало возникновению объединений граждан, обладающих необходимыми ресурсами и способных оказывать населению различные социальные услуги.

Увеличение количества организаций Третьего сектора и разнообразие наблюдается и десятилетие спустя[105].

 

Третий сектор как элемент системы местного самоуправления
(на примере Новосибирской городской агломерации)

С самого начала функционирования негосударственные некоммерческие организации включаются в сложную систему отношений со своими партнерами: другими НКО, органами власти различных уровней, коммерческими структурами и т.д. Взаимодействие органов местного самоуправления[106] и организаций Третьего сектора может преследовать различные цели, основные из них следующие:

- рассмотрение и обсуждение проектов соответствующих нормативных документов, предложений по внесению изменений в действующие нормативно–правовые акты;

- взаимное информирование органов местного самоуправления и НКО об основных направлениях социально-экономической политики, о развитии муниципального хозяйства и деятельности некоммерческих организаций;

- рассмотрение и обсуждение проектов муниципальных программ, условий привлечения к их реализации организаций Третьего сектора;

- обсуждение мер финансовой и материально-вещественной поддержки органами местного самоуправления организаций Третьего сектора.

В целом отношения социального партнерства, которые характеризуют отношения субъектов в местном самоуправлении, представляют собой пока недостаточно исследованный предмет социологического анализа.

Эмпирическая база исследования. С целью детального изучения данной проблематики, а также сбора дополнительного эмпирического материала о деятельности негосударственных некоммерческих организаций автором был проведен опрос руководителей общественных объединений Новосибирской городской агломерации (города Новосибирск, Искитим, Обь, Бердск, поселки Краснообск и Кольцово) при финансовой поддержке Московского общественного научного фонда в рамках программы «Российские общественные науки: новая перспектива», а также при финансовом обеспечении со стороны программы EC TACIS «Human Resources». Методом формализованного интервью по квотной выборке были опрошены руководители 265 общественных объединений, представляющие 13 групп: молодежные, детско-юношеские, культурно-просветительские, спортивно-технические, профессиональные, научно-технические объединения, объединения международного сотрудничества, семей, инвалидов и их родителей, национальных меньшинств, пенсионеров и ветеранов, фонды. Группу «другое» составили объединения, количество которых меньше 20 (объединения лиц, пострадавших от радиационных катастроф, женские, экологические объединения, общества защиты прав потребителей и любителей животных), и те объединения, которые не удалось классифицировать по принятым основаниям (всего 60 организаций).

Причины создания общественных объединений.Как показали результаты опроса, респонденты видят несколько наиболее значительных причин создания организаций Третьего сектора[107]. Во-первых, необходимость привлечь внимание общества к нуждам, проблемам отдельных социальных групп, соблюдению их прав. Во-вторых, стремление решить острые общественные проблемы (например, проблемы военных действий, беззакония, экологические и др.). В-третьих, желание продолжать уже начатую работу, но в новых организационно-правовых формах.

Многие респонденты считают перестройку, начавшуюся в СССР в 1985 г., катализатором создания их объединения. В большинстве случаев причины создания конкретных объединений сильно связаны с потребностью в самоорганизации граждан для оказания различного рода помощи, причем не только членам объединения, но и членам более широких социальных общностей, для реализации общих интересов.

Характер и цели взаимодействия НКО с органами местного самоуправления и государственной власти.Среди множества организационных форм взаимодействия органов местного самоуправления и организаций Третьего сектора можно выделить две основные группы. Во-первых, подразделения и/или должностные лица органов местного самоуправления, на которые возложена ответственность по взаимодействию с НКО. Во-вторых, различного рода консультативные, координационные советы, комитеты, совещания, круглые столы и т.п., участниками которых являются представители органов местного самоуправления и НКО.

Как показали результаты опроса, взаимодействие общественных объединений с органами власти разных уровней в большинстве случаев имеет узкоспециализированный характер. Например, детско-юношеские и молодежные объединения чаще всего обращаются в комитеты по делам молодежи, спортивно-технические — в спорткомитеты, культурно-просветительские — в департаменты по культуре и образованию и т.д.

Итоги опроса позволили выделить 5 главных причин взаимодействия общественных объединений Новосибирской городской агломерации с органами власти: организация и проведение совместных мероприятий — 49%; обращение за финансовой помощью — 41%; информирование представителей органов власти о деятельности объединения — 32%; получение информации от органов власти по различным вопросам — 29%; правовое регулирование деятельности объединения — 23% (в сумме более 100%, так как можно было дать несколько ответов).

Респондентам было предложено также назвать конкретные примеры успешного и неудачного взаимодействия с органами власти. Каждый третий опрошенный не смог привести примеров ни успехов, ни неудач. Интересно отметить, что в целом количество названных неудач во взаимодействии почти вдвое меньше, чем количество удачных примеров. Лидирующее место среди успехов взаимодействия занимают такие, как проведение совместных мероприятий, частичное (реже полное) финансирование проектов объединения, положительное решение вопросов аренды помещения, налогообложения. Таково же и содержание (только с отрицательным результатом) списков неудач. Часто респонденты акцентировали внимание на недопонимании органами власти целей деятельности и социальной значимости работы объединения. Это является причиной возникновения конфликтов между сторонами, на что указали 30% опрошенных.

Проблемы функционирования общественных объединений.Многие общественные объединения сталкиваются с целым рядом трудностей в процессе своего функционирования. В ходе опроса респондентам было предложено оценить степень остроты 14 проблем, которые, возможно, испытывают их объединения. В результате определились три неравноценные группы проблем по степени их остроты.

Самая острая проблема для общественных объединений Новосибирской городской агломерации – нехватка денежных средств, которая наиболее тесно связана с такими проблемами, как отсутствие необходимой материальной базы и отсутствие помощи со стороны органов власти. Как показал анализ результатов опросов руководителей общественных объединений из других регионов России, рейтинг этой проблемы никогда не опускается ниже второго места[108].

Первое место во второй группе проблем занимает отсутствие необходимой материальной базы. Частично это является следствием нехватки денежных средств. Однако обращает на себя внимание тесная взаимосвязь этой проблемы с отсутствием помощи со стороны органов власти. Менее сильная, но значимая взаимосвязь обнаруживается между отсутствием необходимой материальной базы и нехваткой знаний о некоммерческой деятельности.

Существующие нормативно-правовая база и система налогообложения в России определяют внешние условия существования негосударственных некоммерческих организаций. Устранение недостатков этих условий слабо зависит от усилий самих НКО. По-видимому, в такой ситуации респонденты воспринимают помощь со стороны органов власти как один из «ключей» к решению их материально-вещественных проблем.

Третью группу составляют проблемы, которые ощущаются слабо и имеют инструментальный характер, за исключением аренды помещения. Последняя проблема занимает пограничное положение и воспринимается гораздо острее, чем другие проблемы в этой группе. 27 % респондентов отметили, что проблема с арендой помещения для их организаций очень остра. Ее острота связана также с отсутствием помощи со стороны органов власти. Вышеуказанные обстоятельства свидетельствуют о двух моментах. Во-первых, в настоящее время для общественных объединений более актуальна проблема выживания, когда целью работы становится продолжение самой работы, а не развитие. Во-вторых, одним из ключей к проблемам, решение которых обеспечит выживание, является, по мнению респондентов, помощь со стороны органов власти.

Перспективы развития Третьего сектора.Вопрос о перспективах развития как Третьего сектора в целом, так и конкретного объединения, руководителем которого является респондент, воспринимался большинством опрошенных «болезненно». Главная причина – практическая невозможность построения каких-либо среднесрочных и долгосрочных прогнозов в современных нестабильных условиях.

Следует заметить, что перспективы развития своих объединений руководители связывают в основном с улучшением внешних условий, изменение которых мало зависит от объединения: с совершенствованием нормативно-правовой базы, улучшением экономического положения в России, пониманием государством социальной значимости работы объединений, изменением государственной политики в отдельных сферах (например, в молодежной политике, в отношении слабо защищенных групп населения). Только треть руководителей видит перспективы развития своих объединений собственно в продолжении и расширении работы, организации структурных подразделений, реализации новых программ. Вообще не видят никаких перспектив 5 % опрошенных.

Мнения руководителей о перспективах развития Третьего сектора региона на ближайшие 3–4 года распределились следующим образом: деятельность объединений все больше будет носить коммерческий характер – 30 %; их число и активность будут расти – 11 %; будет происходить их сокращение, но усилится их активность – 13 %; будет происходить сокращение числа общественных объединений и количества участвующих в них активистов – 13 %; никаких заметных изменений не произойдет – 11 %.

По-видимому, в ближайшее время нельзя ожидать очередного всплеска образования и регистрации новых организаций Третьего сектора. Как показывают наблюдения, теперь инициаторы поступают более осмотрительно, выбирая организационно-правовую форму для своей деятельности. Необходимость решения проблемы выживания общественных объединений, может быть, научит их основам ведения собственной коммерческой деятельности. Это позволит им обеспечить достойный уровень жизни. Разумеется, даже в такой ситуации роль институтов государства значительна. Она видится в том, чтобы создать благоприятную среду для самоорганизации граждан, саморегуляции их поведения.

Заключение

Негосударственные некоммерческие организации создаются «снизу», по инициативе самих граждан, для реализации интересов и удовлетворения потребностей не только членов данной организации, но и членов более широких социальных общностей. Эти организации способны взять на себя удовлетворение подавляющего числа потребностей населения в системе местного самоуправления, что делает их элементом этой системы. В то же время Третий сектор является институтом гражданского общества, а негосударственные некоммерческие организации – одна из наиболее распространенных форм его структуризации. В связи с этим возникает вопрос о перспективах развития гражданского общества, принципом функционирования которого является местное самоуправление.

Перспективы развития любых институтов гражданского общества в существенной степени зависят не только от мирового контекста, но и сложившихся традиций. В России сформировались глубокие традиции самопомощи и филантропии, которые являются фундаментом создания различных объединений, преследующих социально значимые цели. Как в Европе, так и на Востоке элементы гражданского общества вырастали на базе традиционных институтов и принципов общежития – семья, община, монастырь и др.; европейские средневековые коммуны явились основой современного местного самоуправления и муниципального управления, гильдии и цеха – современных профсоюзов. Преемственность и пока успешное применение опыта зарубежных стран российскими институтами гражданского общества составляют базу для дальнейшей активной деятельности Третьего сектора, основанной на процессах самоорганизации и самоуправления.