Но теория Костомарова не удержалась в исторической науке. Было указано, что прежние общественные союзы славян, существовавшие накануне призвания князей» хотя, быть может, и зародились в недрах отдельных племен, но уже вышли из рамок племенного деления восточных славян. Новгородский союз, например, обнимал собой не одних ильменских славян, но также часть кривичей (изборских) и финские племена чудь и весь. Полоцкий союз составился из кривичей и части дреговичей; Смоленский из кривичей и части радимичей; Черниговский из северян, части радимичей и вятичей и т. д. На почве этих наблюдений создались теории, совершенно отрицающие участие родственных начал в образовании древнерусских земель или волостей. Резче других этот взгляд проведен был Сергеевичем в его сочинении «Вече и князь». По его мнению, земли или волости сложились таким образом: группы предприимчивых людей из одного или разных племен и даже инородцев осаживались в известном определенном пункте и устраивали город. Жители таких укрепленных пунктов при благоприятных условиях могли стремиться к расширению своих владений и с этой целью захватывать чужие земли и подчинять себе разрозненное население этих земель. Для береженья своих приобретений им приходилось ставить пригороды, которые во всем зависели от главных городов. Так и создались земли, или волости, во главе которых стояли города. Так создался тот порядок, который лаконически изображен в известном заявлении летописи: «новгородцы и смольняне, и полочане и все волости на веча, как на думу, сходятся, и на чем старшие положат, на том и пригороды станут».