Вот легкий тест, тест на успех: Кто пиво пьет, тот лучше всех, А темное — вдвойне...
Роберт Грэйвс, «Strong Beer»
С тех пор кактестирование на IQ было впервые введено в начале двадцатого века, оно активно применялось в армии США для отбора призывников и определения, в какой именно области они могут быть использованы наиболее эффективно. Сторонники эгалитаризма любят нападать на науку вековой давности, с тем чтобы огульно применить свои выводы к современной науке. В самом деле, первые тесты содержали вопросы, которые сегодня могут вызвать улыбку. Например:
В какой легковой машине использовался двигатель Найта: в автомобиле Пакард, Лозье, Стирнс или Пирс-Эро?
Где появился Вельветовый Джо: в рекламе зубного порошка, галантерейных товаров, табака или мыла?
Адресованные тогдашней американской молодежи, такие вопросы, может быть, имели смысл, но явно не подходили для недавних иммигрантов, едва говоривших по-английски, которые, конечно же, плохо справлялись с таким тестом. Но отсюда вовсе не следует, что современное тестирование — результат кропотливого труда тысяч психологов — лишено всякого смысла и значения.
Хочется надеяться, что широкое распространение образования по всему миру в двадцатом веке помогло людям не только получать определенные знания, но и
эффективней использовать свой разум. Однако пугает мысль, что присущая современному обществу дис-геническая (вредная) рождаемость создает популяцию с меньшими врожденными способностями, чем у предшествующей.
Чтобы разобраться в этом вопросе, читатель должен понимать разницу между генотипом и фенотипом. Генотип — это генетический потенциал, а фенотип — потенциал реализованный.
Например, статистика показывает постоянное увеличение среднего роста человека почти во всем мире. Причина не в измененных генах, а в улучшении питания. (Возможно, отчасти в употреблении мяса животных, получавших гормоны роста.) Но генотип накладывает определенные ограничения. Если группе пигмеев давать превосходную пищу, а людям племени мас-саи — низкокачественную, у пигмеев кривая роста уверенно пойдет вверх, а у массаи — вниз. Но пигмеи не станут выше, чем массаи, и ламарковской передачи высокого роста детям не произойдет.
Как саркастически заметил психолог Эдвин Боринг в споре с фельетонистом Уолтером Липпманом: «IQ — это то, что определяют тесты на IQ». То есть IQ отнюдь не является синонимом умственного развития в чистом виде. Не следует путать концептуальную переменную с ее оперативным определением. IQ является просто одним из возможных способов измерения фенотипа.
Некоторые оценки падения генотипического IQ колеблются от одного до четырех пунктов за поколение8. Новозеландский политолог Джеймс Р.Флинн провел, однако, важное исследование, доказывающее, что на самом деле показатели IQ стабильно растут. Тесты типа Станфорда-Бине и Векслера регулярно измеряют субъектов и устанавливают новые средние показатели и стандартные отклонения. С 1932-го по 1978 год ученые постоянно меняют нормативы, каждый раз поднимая планку. Если нормативы не меняются, средний IQ поднимается на 13,8 пункта — примерно одно стандартное отклонение в течение 46 лет9.
В принципе это очень вдохновляющий результат. Он показывает, что различия в IQ могут быть более мягкими и изменчивыми, чем считалось раньше, так что эгалитаристский идеал, лежащий в самой основе евгеники, окажется не таким уж труднодостижимым. С другой стороны, мы пока можем лишь догадываться об ограничениях, налагаемых генотипом на фенотип. Если прав Флинн, то, по-видимому, произошло следующее: улучшение фенотипа перевесило ухудшение генотипа.
SAT-1 (Scholastic Aptitude Test — тест на научные способности) в основном служит критерием и общих способностей, в отличие от SAT-2, который измеряет уровень знаний в конкретных дисциплинах. В свою очередь, SAT-1 состоит из двух частей: SAT-V (verbal — языковой) и SAT-M (math — математической). Наряду с тем, что говорилось выше, отмечает Флинн, IQ обладает тенденцией, обратной по отношению к той, которая зафиксирована в языковых тестах SAT.
Показатели SAT можно повысить тренировкой, но улучшения происходят по принципу убывающей отдачи. Математические показатели повышаются приблизительно на 30 пунктов после 40 часов занятий, а устные — примерно на 20, но достигнуть хотя бы пятиде-
сятипроцентного улучшения не удается — даже увеличив часы занятий в шесть раз10.
Тестирование в целом поддерживают широкие слои населения. В 1979 году Институт общественного мнения Галлопа провел опрос на тему о том, что думают американцы о стандартизованных тестах. 81 % процент опрошенных ответили, что они «очень полезны» или «в какой-то степени полезны»11. В то же время мощная коалиция, состоящая из Национальной ассоциации образования, последователей Ральфа Нэйдера и Национальной ассоциации цветных, заняла противоположную позицию. У этой компании оказалось немало влиятельных сторонников в правительстве и в прессе. Например, в 1975 году в специальных новостях на канале CBS, в передаче «Миф IQ» было заявлено, что тесты IQ не только плохо измеряют уровень умственного развития, но вдобавок еще и пристрастны, поскольку «главная разделяющая черта в показателях IQ — это экономический класс»12.
Впрочем, коалицию противников тестирования IQ не поддержала группа, которая присоединялась к ней по множеству других вопросов. Евреи всегда хорошо справляются с тестами, и неудивительно, что Американский еврейский комитет, Антидиффамационная Лига и Американский еврейский конгресс выступили перед Верховным судом против «программ аффирматив-ных действий», по которым осуществляется обратная дискриминация в пользу этнических меньшинств13.