Определение размера компенсации морального вреда

Определение размера компенсации морального вреда.

Возмещение в материальной форме за причиненный гражданину моральный вред физические или нравственные страдания в качестве общеправовой нормы появилось в российском законодательстве с 3 августа 1992 г даты введения в действие на территории России Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 г. Возмещение морального вреда предусматривается ст. 131 указанных Основ, которая сохраняет свою силу и в настоящее время.

Однако ее нормы теперь фактически перекрыты положениями, содержащимися в ст. ст. 151, 1099 - 1101 ГК РФ они устанавливают денежную компенсацию морального вреда.

О ней говорится также и в ст. 15 Закона РФ от 7 февраля 1992 г. О защите прав потребителей с последующими изменениями. Денежная компенсация морального вреда чрезвычайно широко применяется в практике судов общей юрисдикции.

Верховный Суд РФ неоднократно давал руководящие разъяснения по этим вопросам п.8 Постановления Пленума ВС говорит, что по правоотношениям, возникшим после 3 августа 1992г компенсация морального вреда определяется судом в денежной или иной материальной форме, а по правоотношениям, возникшим после 1 января 1995г - только в денежной форме, независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда.

Несмотря на разъяснения, многие вопросы в этой сфере остаются спорными и неясными, требуют скорейшего разрешения.

Нормы о компенсации морального вреда в системе гражданского права.

Пункт 1 ст. 1099 ГК устанавливает, что основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными настоящей главой и ст. 151 настоящего Кодекса. Эта норма свидетельствует, что обязательство компенсировать моральный вред подчиняется положениям гл. 59 ГК Обязательства вследствие причинения вреда. Иначе говоря, все общие положения о возмещении вреда ст. ст. 1064 - 1083 ГК применимы и, более того должны применяться к компенсации морального вреда.

Вообще следует признать, что понятие возмещение вреда, употребляемое в параграфе 1 гл. 59 ГК, охватывает и понятие компенсация морального вреда что касается предпринимаемых на уровне чистой теории попыток разграничить эти понятия, то они на законе не основаны.

Норма п. 1 ст. 1099 ГК вместе с тем устанавливает, что основания и размер компенсации морального вреда определяются также по правилам ст. 151 ГК, которая, как известно, помещена в гл. 8 ГК Нематериальные блага и их защита, входящей в подраздел Объекты гражданских прав. В этой связи может возникнуть вопрос о том, не является ли компенсация морального вреда самостоятельным видом гражданско- правовой ответственности? Думается, на этот вопрос следует дать отрицательный ответ прежде всего потому, что все нормы ст. 151 ГК фактически повторены в ст. 1101 ГК, входящей в гл. 59 Обязательства вследствие причинения вреда. Таким образом, законодатель подчеркнул, что компенсация морального вреда должна подчиняться нормам гл. 59 ГК. Что касается ст. 151, то она может быть безболезненно исключена из ГК. Размер компенсации - один из наиболее важных и, на мой взгляд, наименее урегулированных вопросов.

Если в практике наблюдаются случаи, когда суд уменьшает размер заявленной компенсации в 9000 ! раз, это означает и потерпевшие, и суды не имеют четких критериев для определения размера компенсации. Данный вопрос нужно решать, установив обязанность судей мотивировать размер определяемой судом компенсации.

Собственно говоря, необходимо придерживаться правила, содержащегося в ст. 197 ГПК решение суда должно быть мотивированным.

Однако при присуждении компенсации за моральный вред кстати говоря, как и компенсации за нарушение авторских прав эта норма, к сожалению, обычно игнорируется.

Если в судебном решении размер компенсации обосновывается лишь ссылкой на разумность и справедливость именно эти слова упомянуты в ст. 1101 ГК , то такую ссылку нельзя считать конкретной и достаточной.

Желательно, чтобы критерии определения размеров компенсации дали законодатель или Верховный Суд РФ. В настоящее время истцы зачастую заявляют требования о выплате им компенсаций в непомерно больших размерах, полагая причем - вполне резонно, что, хотя суд снизит размер компенсации, сам заявленный размер ее окажет на него и общественность определенное психологическое давление. Для борьбы с этим явлением вполне возможно Введение прогрессивных государственных пошлин.

Ныне действующий размер гос. пошлины 10 от одного минимального размера оплаты труда, независимо от суммы компенсации не оказывает никакого сдерживающего влияния на требования о компенсации в чрезмерных суммах. Необходим и учет степени вины причинителя вреда. Прежде всего следует отметить, что при так называемой смешанной вине, т.е. при наличии вины потерпевшего в причинении ему морального вреда, должны применяться нормы ст. 1083 ГК. В таких ситуациях должна учитываться и степень вины причинителя вреда т.е. умысел или грубая неосторожность, а также отсутствие вины причинителя вреда - если он обязан возмещать его независимо от своей вины последние случаи указаны в ст. 1100 ГК . Когда лицо, потерпевшее имущественный вред, не было виновным ни в возникновении вреда, ни в увеличении его размеров, вина причинителя вреда не имеет значения при определении размера возмещаемых убытков.

Но при компенсации морального вреда вина причинителя вреда учитывается и в таких ситуациях в ст. ст. 151, 1101 ГК . При этом ст. 151 ГК обязывает суд при определении размера компенсации принимать во внимание степень вины нарушителя всегда, а ст. 1101 ГК - учитывать степень вины причинителя вреда, но лишь в тех случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. Эта последняя оговорка приводит к тому, что если, например, вред причинен распространением сведений, порочащих деловую репутацию гражданина, то размер взыскиваемой компенсации не зависит от того, действовал ли причинитель вреда умышленно, допустив легкую неосторожность, или даже невиновно.

Думается, такая норма неоправданна.

Здесь более логичной представляется норма, содержащаяся в ст. 151 ГК суд всегда должен учитывать наличие или отсутствие вины причинителя вреда, а при наличии вины - учитывать ее степень. Целесообразно, чтобы Верховный Суд РФ в соответствующем постановлении Пленума установил доли проценты, в пределах которых может быть взыскана компенсация например, при умышленной вине - 100 , при грубой неосторожности - 50 , при легкой неосторожности - 20 , при отсутствии вины - 10 . При учете индивидуальных особенностей потерпевшего на практике довольно часто последний ссылается на повышенную эмоциональность или на особенности своей психики ранимость и т.п И суды при определении размера компенсации учитывают эти аргументы, поскольку индивидуальные особенности потерпевшего прямо упомянуты в ст. ст. 151 и 1101 ГК как обстоятельство, влияющее на размер компенсации.

Однако вопрос о том, каким образом этот фактор может влиять на размер компенсации, до сих пор не исследован.

Представляется, что учет индивидуальных особенностей потерпевшего при определении размера компенсации нарушает, по крайней мере, два правовых принципа равенства прав граждан и принцип, гласящий, что право есть применение равного масштаба к разным людям. Последовательное применение принципа учета индивидуальных особенностей потерпевшего может привести к полному разнобою.

А ведь компенсация морального вреда, предположим, за психические страдания, вызванные шрамом на ноге от укуса собаки, должна быть одинаковой как для лица, которое очень заботится о своей внешности, так и для человека, который не очень сильно ею озабочен. В равной степени размер компенсации не должен зависеть от повышенной эмоциональности эстрадного артиста по сравнению со зрителем, женщины по сравнению с мужчиной и т.д. Вопрос о причинителе вреда может показаться, что вопрос о том, кто является причинителем вреда, совершенно ясен это - гражданин или юридическое лицо, причинившие вред. Именно они должны нести ответственность.

При определении того, кто должен отвечать за причиненный моральный вред, конечно, должны применяться общие положения о возмещении вреда в частности, ст. ст. 1068, 1069 - 1071, 1073 - 1075, 1076 - 1078 и 1069 ГК . Но есть одно исключение.

Пункт 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 августа 1992 г. с изменениями от 21 декабря 1993 г. и от 25 апреля 1995 г. О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении судами дел о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц гласит Если иск содержит требование об опровержении сведений, распространенных в средствах массовой информации, в качестве ответчиков привлекаются автор и редакция соответствующего средства массовой информации. Формально это разъяснение относится только к искам об опровержении сведений, которые основываются на ст. 152 ГК и не подпадают под действие гл. 59 ГК Обязательства вследствие причинения вреда. Но на практике в такие иски обычно включаются - в соответствии с п. 5 ст. 152 ГК - требования о компенсации морального вреда.

Суды принимают такие иски и часто удовлетворяют их, взыскивая компенсацию морального вреда не только с редакции средства массовой информации, но и с автора опубликованного материала - работника этой организации. В этом можно усмотреть нарушение нормы, содержащейся в ст. 1068 ГК за вред, причиненный работником, отвечает работодатель.

Работник же отвечает лишь в порядке регресса ст. 1081 ГК . Действительно, если моральный вред причинен гражданину, например, сбившим его водителем троллейбуса, то возмещает причиненный вред транспортное предприятие, а не водитель. Почему же в случае причинения морального вреда публикацией статьи в газете или журнале ответственность несет и редакция, и ее сотрудник? В данной ситуации более правильно применять норму ст. 1068 ГК. Желательно, чтобы Верховный Суд РФ дал разъяснение и по этому вопросу.

Если же причинителем вреда является несовершеннолетний возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет, то в случае, когда у него в нет доходов или иного имущества, достаточных для возмещения вреда, вред должен быть возмещен полностью или в недостающей части его родителями или попечителем, если они не докажут, что вред возник не по их вине ч. 2 ст. 1074 ГК РФ Ставропольским краевым судом 12 мая 1996 г. Федоренко осужден по ч. 4 ст. 117 УК РСФСР к лишению свободы.

Постановлено взыскать с его деда - Гавриленко в пользу матери потерпевшей - Яцуковой в счет компенсации морального вреда 5 млн. рублей. По этому же приговору осуждены Плугатырь и Алешин. Несовершеннолетний Федоренко признан виновным в изнасиловании малолетней Р. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 27 августа 1996 г. приговор изменила, применила ст. 43 УК РСФСР и смягчила Федоренко наказание.

Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос об отмене приговора и кассационного определения в части разрешения гражданского иска о компенсации морального вреда, причиненного действиями Федоренко, и направлении дела на новое судебное рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства. Президиум Верховного Суда РФ 23 апреля 1997 г. протест удовлетворил, указав следующее принимая решение о взыскании с Гавриленко 5 млн. рублей, суд исковые требования Яцуковой матери потерпевшей удовлетворил компенсацию морального вреда возложил на законных представителей подсудимых Федоренко, Алешина и Плугатыря, поскольку у них самих нет имущества или заработка для возмещения вреда.

Вина законных представителей несовершеннолетних подсудимых выразилась в том, что они недостаточно занимались воспитанием, их дети бесконтрольно проводили время вне дома и употребляли спиртные напитки, это и привело к совершению тяжкого преступления.

В соответствии со ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред физические или нравственные страдания действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При этом, согласно ст. 1014 ГК РФ, несовершеннолетние в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет самостоятельно несут ответственность за причиненный вред на общих основаниях.

В случае, когда у несовершеннолетнего в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет нет доходов или иного имущества, достаточных для возмещения вреда, вред должен быть возмещен полностью или в недостающей части его родителями усыновителями или попечителем, если они не докажут, что вред возник не по их вине. Между тем, как видно из письма Гавриленко и материалов дела, он не является родителем усыновителем или попечителем осужденного Федоренко.

У Федоренко есть мать, Николаенко. Ему Гавриленко он является внуком. В последнее время внук жил с бабушкой, а сам Гавриленко последние 12 лет проживал с другой женщиной, однако часто навещал внука, поэтому и решил участвовать в деле как его законный представитель. Допрошенная в качестве свидетеля на предварительном следствии Николаенко подтвердила, что Федоренко действительно ее сын от первого брака, но с двух лет он находился у бабушки.

Гавриленко является отчимом Николаенко. При таких обстоятельствах приговор в части разрешения иска о компенсации морального вреда, причиненного действиями Федоренко, подлежит отмене, а дело - направлению на новое судебное рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства. Можно ли причинить моральный вред юридическому лицу? Институт компенсации морального вреда для российского права является сравнительно новым. Применение его в судебной практике вызывало и вызывает различного рода сложности и проблемы.

Поэтому нельзя не приветствовать постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1995. N 3. С. 9 . В то же время отдельные положения, включенные в названное постановление Пленума, представляются спорными. Прежде всего к ним относится разъяснение, содержащееся в п.5. Там записано следующее Правила, регулирующие компенсацию морального вреда в связи с распространением сведений, порочащих деловую репутацию гражданина, применяются и в случаях распространения таких сведений в отношении юридического лица п.6 ст.7 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик по правоотношениям, возникшим после 3 августа 1992 г п.7 ст.152 первой части Гражданского кодекса Российской Федерации по правоотношениям, возникшим после 1 января 1995 г Комментируя этот пункт постановления Пленума, заместитель Председателя Верховного Суда России В.Жуйков указал, что приведенное разъяснение дано в связи с тем, что на практике возникли сомнения в возможности возмещения морального вреда юридическому лицу, поскольку оно не может испытывать физических или нравственных страданий.

См. Жуй ков В.М. Возмещение морального вреда. Комментарий российского законодательства.

Вып.1. М 1995. С.53. Такие сомнения в судебной практике, действительно, возникали и возникают, что видно из следующего примера.

Одна из московских газет опубликовала 9 июня 1993 г. корреспонденцию, в которой утверждалось, что из крупнейшего российского музея пропало сто тысяч экспонатов. Через некоторое время в Савеловский межмуниципальный районный народный суд г. Москвы поступило исковое заявление о защите чести и достоинства музея. А в дополнительном исковом заявлении ставился вопрос о взыскании с редакции газеты ста миллионов рублей в возмещение морального вреда, причиненного публикацией. Как не без остроумия несколько позднее писала та же газета, музей потребовал взыскать в возмещение морального вреда по тысяче рублей за каждый оболганный экспонат. При рассмотрении дела по существу народный суд установил, что в газетной публикации действительно содержался ряд неточностей и бездоказательных утверждений, а потому иск о защите чести и достоинства музея судом в основном был удовлетворен.

Думается, что в исковом заявлении и судебном решении была допущена неточность, поскольку такие категории, как честь и достоинство, применимы исключительно к гражданину.

Что же касается юридических лиц, то предметом судебной защиты могла быть лишь их деловая репутация. Одновременно народный суд частично в размере 50 млн. рублей удовлетворил иск, касавшийся возмещения морального вреда. Редакция газеты подала кассационную жалобу, в которой ставился вопрос о невозможности взыскания каких-либо сумм в возмещение морального вреда, причиненного юридическому лицу. В частности, обращалось внимание на, по существу, полное отсутствие какой-либо мотивировки в решении суда как принципиальной возможности компенсации морального вреда, причиненного юридическому лицу, так и обоснования необходимости взыскания с ответчика конкретной суммы.

По данному поводу в судебном решении было записано буквально следующее Согласно ст.7, п.6, Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик, применяемых на территории РФ с 3.08.92, гражданин или юридическое лицо, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненного их распространением.

При определении размера морального вреда суд принимает во внимание конкретные обстоятельства дела и, в частности, характер распространенных ответчиком сведений и те последствия, которые повлекла публикация статьи, а также степень распространения сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию истца.

Как полагает суд, нравственной обязанностью редакции являлось особо осторожное отношение к распространению подобной информации, которая умаляет не только престиж музея, но и престиж Российской Федерации. С учетом всех указанных обстоятельств суд считает возможным взыскать с ответчика в пользу истца в возмещение морального вреда 50 руб Решение народного суда в данной части представляется неправильным. Как было прямо записано в п.2 постановления Верховного Совета Российской Федерации от 3 марта 1993 г. О некоторых вопросах применения законодательства Союза ССР на территории Российской Федерации, применение данного акта возможно лишь в пределах и порядке, предусмотренных постановлением Верховного Совета России от 14 июля 1992г. На этот счет в п.2 постановления Верховного Совета Российской Федерации от 3 марта 1993 г. было записано следующее Во изменение постановления Верховного Совета Российской Федерации от 14 июля 1992 г. О регулировании гражданских правоотношений в период проведения экономической реформы Основы гражданского законодательства применяются на территории Российской Федерации в пределах и в порядке, предусмотренных указанным постановлением, а также с учетом особенностей, установленных настоящим постановлением. Такого рода особенностей в отношении порядка применения ст.7 Основ гражданского законодательства постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 3 марта 1993 г. установлено не было. В связи с этим к рассматриваемым отношениям в полной мере должны были применяться положения постановления Верховного Совета Российской Федерации от 14 июля 1992 г. О регулировании гражданских правоотношений в период проведения экономической реформы. В частности, п.1 названного постановления было установлено, что впредь до принятия нового Гражданского кодекса РФ Основы гражданского законодательства применяются на территории Российской Федерации в части, не противоречащей Конституции Российской Федерации и законодательным актам России, принятым после 12 июня 1990 г. Аналогичным образом, в соответствии с п.2 того же постановления Верховного Совета РФ, положения ГК РСФСР должны были применяться к гражданским правоотношениям, если они не противоречат законодательным актам Российской Федерации, принятым после 12 июня 1990 г и иным актам, действующим в установленном порядке на территории Российской Федерации.

А в абз.2 п.1 постановления от 22 декабря 1992 г. О некоторых вопросах применения Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик на территории Российской Федерации Пленум Верховного Суда России разъяснил, что не применяются на территории Российской Федерации положения Основ в части, противоречащей Конституции Российской Федерации и законодательным актам Российской Федерации, принятым после 12 июня 1990 г. Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1993. N 2. С.7 . Норма, регулировавшая возможность возмещения морального вреда по делам о защите чести и достоинства, была включена в ст.7 ГК РСФСР в виде ее 7-й части Законом РСФСР от 21 марта 1991 г т.е. Законом РСФСР, принятым после 12 июня 1990 г. Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1991. N 15. Ст.494 . Норма эта действовала в следующей редакции Моральный неимущественный вред, причиненный гражданину в результате распространения средством массовой информации не соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство гражданина либо причинивших ему иной неимущественный вред, возмещается по решению суда средством массовой информации, а также виновными должностными лицами и гражданами в размере, определяемом судом. Аналогичная норма сформулирована и в ст.62 Закона РСФСР от 27 декабря 1991г. О средствах массовой информации Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. N 7. Ст.300 . В точном соответствии с его действительным содержанием Закон был разъяснен в п.11 постановления Пленума Верховного Суда России от 18 августа 1992 г. О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении судами дел о защите чести и достоинства граждан и организаций. В частности, там было сказано В силу ч.5 ст.7 ГК РСФСР, а также ст.62 Закона Российской Федерации О средствах массовой информации моральный неимущественный вред, причиненный гражданину в результате распространения средством массовой информации не соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство гражданина либо причинивших ему иной неимущественный вред, возмещается по решению суда средством массовой информации, а также виновными должностными лицами и гражданами в размере, определяемом судом.

Размер возмещения морального неимущественного вреда определяется при вынесении решения в денежном выражении в зависимости от характера и содержания публикации, порочащей честь и достоинство гражданина, ущемляющей его права, иные охраняемые законом интересы и его репутацию, от степени распространения недостоверных сведений, а также других заслуживающих внимания обстоятельств, связанных с распространением таких сведений Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1992. N 11.С.8 . Таким образом, на основании действовавшего в момент рассмотрения приведенного дела законодательства Российской Федерации моральный вред подлежал возмещению лишь гражданину, но не юридическому лицу. Но вернемся к нашему примеру.

В заседании судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда судьей-докладчиком представителям истца был поставлен вопрос, в чем конкретно заключались физические или нравственные страдания, понесенные музеем в связи с публикацией в газете.

Вразумительного ответа на него, вполне естественно, не последовало.

Частично отменяя решение народного суда, коллегия указала следующее решение суда в части взыскания морального ущерба в размер 50 руб. с редакции газеты в пользу истца подлежит отмене, поскольку противоречит требованиям ст.7 ГК РФ, ст.62 Закона РСФСР О средствах массовой информации, которыми предусмотрено возмещение морального вреда, причиненного гражданину в результате распространения средством массовой информации не соответствующих действительности сведений, порочащих его честь и достоинство, а не юридическому лицу. Судом ошибочно применена норма п.6 ст.7 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик поскольку к правоотношениям, возникшим между сторонами по настоящему делу, применяются нормы законодательства Российской Федерации ст.7 ГК РФ и ст.62 Закона Российской Федерации О средствах массовой информации от 27 декабря 1991г В соответствии с п.1 постановления Пленума верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 1992 г. О некоторых вопросах применения Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик на территории Российской Федерации не применяются на территории Российской Федерации положения Основ в части, противоречащей Конституции Российской Федерации и законодательным актам Российской Федерации, принятым после 12 июня 1990 года. На основании п.4 ст.305 ГПК РСФСР коллегия вынесла в указанной части новое решение, которым в иске музея было отказано.

В связи с изложенным требует существенных уточнений ссылка на п.6 ст.7 Основ гражданского законодательства, которая содержится в п.5 постановления Пленума Верховного Суда России от 20 декабря 1994 г. Как было указано выше, названная норма в соответствии с постановлениями Верховного Совета Российской Федерации от 14 июля 1992 г. и от 3 марта 1993 г. в период до 3 августа 1992 г в частности, не может применяться к обязательствам по возмещению морального вреда, если они возникли в связи с деятельностью средств массовой информации.

Это противоречило бы ст.62 Закона О средствах массовой информации от 27 декабря 1991 г. Что же касается положений п.7 ст.152 ГК РФ, то они не могут применяться в отрыве от других положений ст.152, а главное - в отрыве от норм, сформулированных в ст.151 ГК, специально посвященной компенсации морального вреда. Поэтому, толкуя названные нормы в системе, необходимо прийти к следующему выводу.

В соответствии с п.7 ст.152 ГК РФ сформулированные в ней правила о защите деловой репутации гражданина соответственно применяются к защите деловой репутации юридического лица. В частности, юридическое лицо точно так же, как и гражданин, вправе требовать по суду опровержения порочащих его деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности.

По требованию заинтересованных лиц, например правопреемника ликвидированного юридического лица, его бывшего собственника либо его наследников допускается защита деловой репутации юридического лица и после прекращения его существования.

Если сведения, порочащие деловую репутацию юридического лица, распространены в печати, они должны быть опровергнуты в тех же средствах массовой информации.

Аналогичным образом к защите деловой репутации юридического лица применяются и другие правила, содержащиеся в пп.2-6 ст.152 ГК. Однако из смысла ст.ст.151-152 ГК вытекает следующее исключение.

Правила, касающиеся компенсации морального вреда, не могут быть применены к защите деловой репутации юридического лица, поскольку это находилось бы в явном противоречии с понятием морального вреда, содержащимся в ч.1 ст.151 ГК РФ. В соответствии с названной нормой моральный вред определяется как физические или нравственные страдания. А на основании ч.2 ст.152 ГК РФ при определении размеров компенсации морального вреда суд должен учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред. В несколько перефразированном виде эта же норма ныне воспроизведена в ч.2 п.2 ст.1101 ГК РФ, посвященной способу и размеру компенсации морального вреда в обязательствах вследствие причинения вреда.

В соответствии с названной нормой характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

С ныне действующим гражданским законодательством полностью согласуется и разъяснение, содержащееся в п.8 постановления Пленума Верховного Суда России от 20 декабря 1994 г. В частности, там записано следующее При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств Таким образом, в разъяснениях, содержащихся в пп.5 и 8 постановления Пленума Верховного Суда России Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда, содержатся непримиримые противоречия.

В п.5 постановления сказано о возможности компенсации морального вреда как в отношении гражданина, так и юридического лица, а в п.8 идет речь о компенсации морального вреда, причиненного лишь гражданину.

Кроме того, даже если согласиться с тем, что моральный вред и соответственно его компенсация в принципе возможны и в отношении юридического лица, то исчисление размера компенсации в соответствии с ч.2 ст.151 ГК РФ может быть произведено исключительно исходя из степени физических и нравственных страданий лица, которому причинен вред. Нравственные, а тем более физические страдания может претерпевать лишь человек.

И, напротив, такого рода страдания, а с ними и само понятие морального вреда никак не могут быть совместимы с конструкцией юридического лица. Как видно из приведенного выше примера, юридическое лицо, будь то музей, иная организация, завод, акционерное общество и т.д никаких физических и нравственных страданий претерпевать не может, а раз так, то в рамках действующего законодательства невозможна и компенсация несуществующего морального вреда, якобы понесенного юридическим лицом.

Соответственно в п.5 постановления Пленума Верховного Суда России от 20 декабря 1994 г. N 10 и в п.11 постановления Пленума Верховного Суда России от 18 августа 1992 г. N 11 следовало бы записать, что моральный вред может причиняться и компенсироваться лишь гражданину. Нынешняя же редакция разъяснений Пленума Верховного Суда по данному вопросу не согласуется с систематическим толкованием содержания ст.ст.151-152, 1101ГК РФ. В то ж.