История развития института залога в российском гражданском праве. Институт залога был предметом пристального внимания российской цивилистики конца XIX - начала XX века. Вместе с тем, как писал А. С. Звоницкий, общее понятие о залоговом праве составляет один из наиболее спорных пунктов современной юриспруденции.
Редко в какой другой области можно найти столько различных определений, столько взаимно противоречивых взглядов, столько глубокомысленных теорий, столько тонкой критики, столько остроумных концепций, столько эффектных построений.
И при всем том ни один вопрос не может считаться решенным, ни одно воззрение не может добиться более или менее общего признания. Другой характерной чертой научных исследований российских ученых в области института залога являлся поиск данных, позволяющих показать зарождение и эволюцию залога в русском праве, его самобытные черты.
Не является исключением и работа Л. А. Кассо. В ней мы можем найти весьма содержательные главы, посвященные древнерусскому залоговому праву влиянию законодательства на развитие залогового права России свойствам залогового обременения в российском праве, действовавшем на момент написания книги. В начале XX века в юридической науке России сложилось пять параллельно существующих теорий сущности древнерусского залога Д. И. Мейера, Н. Л. Дювернуа, Л. А. Кассо, В. А. Удинцева и И.А. Базанова.
Согласно воззрениям Л. А. Кассо, отличительной чертой древнерусского залога является окончательное и бесповоротное приобретение права на вещь залогодержателем в случае неуплаты со стороны залогодателя Кассо Л.А. Понятие о залоге в современном праве По его мнению, сама залоговая сделка заключается с целью устранить личность должника от всякой ответственности.
При этом заложенная вещь считается безусловным эквивалентом за полученные деньги. Такой подход к сущности древнерусского залога явился результатом критического анализа теории Д. И. Мейера, которая хронологически предшествовала теориям Н. Л. Дювернуа и Л. А. Кассо. В фундаментальном исследовании Древнее русское право залога Д. И. Мейер, касаясь сущности Древнего русского залога, писал залог есть отчуждение переставая быть им, он перестает быть и залогом Майер Д.И. Древнее русское право залога.
Он считал, что до начала XVIII века залоговая сделка в Московском государстве всегда устанавливала право собственности в пользу залогодержателя. Эта собственность вытекает, по мнению Д. И. Мейера, из самой передачи обеспечительного объекта, без которой нет настоящего залога. Л. А. Кассо решительно возражает против этого При такой форме реального кредита непосредственная передача вещи стоит на первом плане и до такой степени устраняет значение долгового правоотношения между контрагентами, что недействительность залога может влиять на личную связь должника и кредитора Кассо Л. А. Там же Впоследствии теория Л. А. Кассо неоднократно становилась предметом научного анализа и служила в качестве отправной теоретической точки для построения иных теорий древнерусского залога.
И не случайно автором одной из них стал почитатель Л. А. Кассо В. А. Удинцев, который доказывал, что древнерусский залог первоначально возник в виде простой поруки, простого разрешения кредитору направлять взыскание на данное имущество. Впоследствии центр тяжести перешел с лица на вещь, и залоговый элемент сделки стал преобладать над заемным.
Наименование порука с лица было перенесено на имущество и стало обозначать то, что мы называем залогом Удинцев В.А. Подписка в вере к учению о древнерусском залоге Одной из актуальных проблем залога является проблема организации рынка кредитования под залог недвижимости ипотеку. Не секрет, что ипотека как вид залога ставит перед исследователями наиболее значимые, узловые вопросы, касающиеся существа залога, реализации заложенного имущества и т. д. Проблемы ипотечного кредитования в дореволюционной России исследовались чаще всего как проблемы вотчинного права.
Обобщенно достижения теоретической мысли в этой области нашли отражение в проекте Вотчинного устава 1892 года, содержащего в себе значительные новации по сравнению с нормами Свода Законов Гражданских ч. 1 т. X и других нормативных актов, регулировавших отношения по залогу.
Проект Вотчинного устава так и остался проектом. Данное обстоятельство навевает мысль о том, что законам об ипотеке в России вообще суждена трудная судьба. Вспомним драматическую участь закона Российской Федерации Об ипотеке залоге недвижимости, принятого Государственной думой 24 июня 1997 года после многолетнего обсуждения, но подписанного Президентом РФ лишь 16 июля 1998 года после преодоления его же вето Федеральным собранием РФ. К началу XX века в Российской империи существовал достаточно урегулированный рынок поземельных ипотечных кредитов.
При его организации была реализована идея, имеющая, на первый взгляд, сугубо теоретическое значение. Суть ее состоит в том, что при организации ипотечных кредитов могут возникать и существовать правовые формы, производные от залога недвижимости, но теряющие акцессорный характер по отношению к обеспечиваемому кредиту. Это блистательно показал Л. А. Кассо на примере ипотечных кредитов, выдававшихся не в деньгах, а в виде банковских закладных листов, которые являлись по своей сути предъявительскими ценными бумагами.
При таком способе кредитования должник передавал в залог банку в обеспечение исполнения своих обязательств по кредитному договору недвижимость, а банк в счет кредитного договора выдавал заемщику не деньги, а закладные листы с купонным доходом. Получив кредит в форме закладных листов, заемщик мог рассчитаться ими со своими кредиторами, продать их на бирже за деньги, т. е. реально имела место ситуация, в которой закладные листы выступали средством расчета.
Таким образом, становится понятно, что проблемы залога, его видов активно обсуждались в юридической науке еще в 19 столетии. 1.2.