Государственная власть и интересы личности

Государственная власть и интересы личности. Дело в том, что всякая власть, и главным образом государственная, не знает собственных границ, всегда стремится к неограниченному расширению властного пространства, что ве¬дёт, как правило, к ущемлению интересов личности.

Ещё В.Г. Белинский предостерегал, что «ни одна страсть не стоила человечеству стольких страданий и крови, как властолюбие». «Каждый человек, — по Расселу, — изначально наделён двумя связанными, но не тождест¬венными страстями — стремлением к власти и славе.

Обе страсти ненасытны и бесконечны. Вот почему власть весьма часто развращала и развращает людей.

Как же быть? Что противопоставить такой страсти и такой тенденции к неограниченному расширению? С помощью чего государственную власть можно будет упорядочить, ограни¬чить? Люди всё больше и больше стали задумываться над такими вопросами как сделать, чтобы государство не превращалось из «слуги» в «хозяина», как и с помощью какого сред¬ства направлять его энергию, силу, власть в русло общего блага, какое противоядие можно использовать в целях минимизации произвола и различных злоупотреблений? На эти вопросы существуют разные ответы, широкая амплитуда мнений.

Одни мыслители считают, что в принципе ничего противопоставить такой страсти нельзя. Так, Д.Н. Толстой писал: «Сколько ни придумывали люди средств для того, чтобы лишить людей, стоящих у власти, возможности подчинять общие интересы своим или для того, чтобы передавать власть только людям непогрешным, до сих нор не найдено средств для достижения ни того, ни другого…» Другие исходят из того, что государственную власть вообще не надо ограничивать.

Подоб¬ные идеи характерны для этатистов (этатизм от французского «государство»), которые вся¬чески возвышают государство над правом, отвергают возможность жёсткого упорядочения государственной власти со стороны права, в результате чего, как показывает практика, поли¬тика переходит границы рационального взаимодействия с экономикой и другими органи¬зующими жизнедеятельность общественными системами, происходит огосударствление со¬циальной сферы. Третьи, наоборот, стремятся к максимальному ограничению государственной власти, а затем и к её полному устранению с политической сцены, вид? в этой власти главную угрозу для свободы личности.

Такие взгляды присущи анархизму (от греческого «безвластие») — поли¬тическому течению, провозглашающему своей целые уничтожение государства и замену любых форм принудительной власти свободой и добровольной ассоциацией граждан. С точки зрения анархистского типа политического сознания всякое право и правление (прави¬тельство) есть вмешательство в жизнь общества, есть источники всех социальных зол». Четвёртые не столь категоричны.

Они выступают, с одной стороны, против ликвидации го¬сударственной власти, ибо без неё пока просто не обойтись, а, с другой стороны, не могут согласиться и с теми, кто данную власть абсолютизирует, выводит её из–под социально–правового контроля. Речь идёт о представителях концепции правового государства, которые в качестве средства, организующего государственную власть, называют право.

В этой связи идея правового государства выступает одной из форм своеобразного компромисса различ¬ных идеологий, той «золотой серединой» (мерой), к которой предлагали стремиться ещё древние мудрецы. Именно через право было больше всего возможностей выразить и осуществить обществен¬ные интересы, именно оно, в отличие от других социальных норм (морали, обычаев, тради¬ций, религиозных норм и т.п.) носило формально определённый (письменный) характер и могло детально регламентировать компетенцию органов государства, что облегчало кон¬троль за его исполнением.

Все эти качества права послужили той объективной основой, что позволило использовать его в виде своеобразного «лекарства» от злоупотреблений властью со стороны государства, чиновничества. 2. ИДЕЯ ПРАВОВОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ В ИСТОРИИ ПОЛИТИКО–ПРАВОВОЙ МЫСЛИ. Идея утверждения права в общественной жизни своими корнями восходит еще к тому пе¬риоду в истории человечества, когда возникали первые государства.

Древнейшие памятники письменности отразили процесс имущественного и социального расслоения первобытных коллективов и возросшую вследствие этого потребность в нормативно–властном упорядоче¬нии общественных отношений. Они зафиксировали, как на смену первобытной организации власти пришло государство и что само его формирование потребовало проведения законода¬тельных реформ, положивших немало правовой регламентации механизма государственного управления. С момента своего возникновения право, образом, выступает не только инстру¬ментом воздействия на общественные отношения, но и средством обеспечения нормального функционирования государственной власти.

Для того, чтобы упорядочить социальные отно¬шения с помощью права, государство должно было конституировать себя законодательным путём. Итак, уже в древности начинаются поиски принципов, форм и конструкций для установле¬ния надлежащих взаимосвязей, взаимозависимостей и согласованного взаимодействия права и власти. В общем русле углублявшихся представлений о праве и государстве довольно рано сформировалась идея о разумности и справедливости организации политической формы об¬щественной жизни людей, при которой право благодаря признанию и поддержке власти ста¬новится властной силой (то есть общеобязательным законом), а публично–властная сила (с её возможностями насилия и т.д.), признающая право, упорядоченная и, следовательно, ог¬раниченная и оправданная им одновременно, — справедливой (то есть соответствующей праву) государственной властью.

Такое понимание государства как правовой организации публично–властной силы является основной идеей правовой государственности.

Ещё Платон писал: «Я вижу близкую гибель того государства, где закон не имеет силы и на¬ходится под чьей–либо властью. Там же, где закон — владыка над правителями, а они — его рабы, я усматриваю спасение государства и все блага, какие только могут даровать государ¬ству боги». Сходные взгляды развивались Аристотелем: «Там, где отсутствует власть закона, нет места (какой–либо) форме государственного строя.

Закон должен властвовать над всеми…». Согласно Цицерону, государство есть дело народа как соединение «многих людей, связанных между собой согласием в вопросах права и общностью интересов». Право же яв¬ляется, по его мнению, необходимым конституирующим источником государственности во¬обще. Идеи древнегреческих и древне римских мыслителей, воплощавшиеся в характерных для той эпохи понятиях, не имели еще логически завершенной формы, поэтому «говорить о станов¬лении концепции правового государства во времена античности — значит, делать очень большое допущение…». Однако в условиях рабовладельческого, а затем и феодального строя они и не имели шансов получить последовательного обоснования.

Существующая то¬гда действительность не могла еще дать необходимой информации для этого. В теоретически развитом и развернутом виде учения о правовом государстве были оформ¬лены гораздо позже — в условиях борьбы против буржуазных революций и утверждения но¬вого строя.

Базируясь во многом на античных источниках, такие мыслители, как Ш. Монтес¬кье, Д. Локк, Т. Гоббс, Ж. Руссо, А.Н. Радищев и другие, вывели проблему соотношения го¬сударства и права на светский уровень, освободили ее в значительной части от религиозного мировоззрения. В их трудах проявились стремление ввести государственное властвование в правовые гра¬ницы и отрицательное отношение к абсолютизму государственной власти. Соответственно существенные изменения претерпело и понимание государства.

Поскольку праву отводилась роль ведущей нормативной системы, поскольку государство предстает у данных теоретиков в виде организации власти, признанной гарантировать собственность и права индивидов, а также разрешать в законном порядке возникающие между ними споры. Государство оказы¬валось тем самым средством утверждения правопорядка как равновесия между частной соб¬ственностью и общим благом. В трактовку соотношения государства и права в XVI–XVII ве¬ков были привнесены идеи, неизвестные предшествующей общественно–политической мысли, а именно идеи правового (конституционного) закрепления государственного строя, единой для всей страны законности, верховенства общих (безличных) законов и ограничения власти правительства, субъективных прав личности, взаимной ответственности индивида и государства.

Философская основа теории правового государства была сформулирована И. Кантом, рас¬сматривающим государство как «объединение множества людей, подчинённых правовым за¬конам» и считавшим, что законодатель дожжен руководствоваться требованием: «Чего народ не может решить относительно самого себя, того и законодатель не может решить относи¬тельно народа». Учение И. Канта оказало огромное воздействие на последующее развитие концепции правового государства.

Под влиянием его идей в Германии сформировалось представительное направление, среди сторонников которого были Р. Моль, В. Велькер, Р. Гнейст и др. Благодаря их трудам идеи правового государства обрели терминологическую определённость, а также получили широкое распространение.

В России данная концепция развивалась в трудах учёных–юристов либеральной школы — Б.H. Чичерина, П.И. Новго¬родцева, М.М. Ковалевского, Н.М. Коркунова, Б.А. Кистяковского. Специальные исследова¬ния посвятили этой теме, в частности, В.М. Гессен, С.А. Котляревский и другие. Второе дыхание эта идея обрела в современною мире в пору развала диктаторских, автори¬тарных режимов в Германии, Италии, Испании, Португалии, колониальных империй, утвер¬ждения демократии.

Концепция правового государства в странах, кризис в их духовной жизни, в политике и экономике (как, например, сейчас у нас в России) является орудием борьбы за права человеке, за предоставление ему гарантий безопасности, достоинства, твор¬ческого саморезвития. Теория правового государства вовсе не застывшая догма. Она развивается и сегодня, посто¬янно наполняясь содержанием по мере накопления в истории человечества правовых и нрав¬ственных традиций и политического опыта.

Вместе с тем следует помнить, что в юридиче¬ской науке никогда не существовало и не существует единой общепризнанной концепции правового государства. Она может обосновываться и разрабатываться с разных мировоз¬зренческих позиций, в рамках различных типов правопонимания, отражать реалии различ¬ных национальных политических и правовых систем и т.д. 3.