Юридическое определение правонарушения

Юридическое определение правонарушения. Юридическое понятие правонарушения имеет своей исторической и логической предпосылкой его социологиче¬ское определение.

С точки зрения юриспруденции, правона¬рушение — общественно опасное противоправное виновное деяние.

В плане формальной логики его характеристика как общественно опасного деяния указывает на родовой признак правонарушения, противоправность и виновность образуют его видовые отличия. «По существу юридическое определение дополняет и кон¬кретизирует социологическое, высвечивая в анализируемом феномене свойства, на которые теория общества смотрит со¬всем с другой стороны. Так, юриспруденция признает обще¬ственную опасность неотъемлемым свойством правонаруше¬ния. Это признание — отражение требований действующего законодательства и правоприменительной практики.

Напри¬мер, часть II статьи 7 УК РСФСР устанавливает, что "не является преступлением действие или бездействие, хотя фор¬мально и содержащее признаки какого-либо деяния, преду¬смотренного особенной частью настоящего Кодекса, но в силу малозначительности не представляющее общественной опас¬ности"» . Однако, с точки зрения юриста, общественной опасно¬стью обладают лишь такие деяния, которые противоправны, т.е. противоречат установившимся в ходе исторического развития нормам.

При этом предполагается, что сформировав¬шееся подобным образом право "взяло под охрану" как раз те общественные отношения, которые существенны для со¬хранения и функционирования общества как целого и потому подлежат защите со стороны нуждающегося в защите целого. С другой стороны, активная роль государства, часто го¬тового взять под охрану прежде всего то, что угодно лишь узурпировавшей власть клике, может привести к ситуации, в которой правонарушениями объявляются деяния, противоре¬чащие только закону, но соответствующие праву.

Так, бес¬спорно противоречил праву Закон СССР об уголовной от¬ветственности за измену Родине от 8 июня 1934 г устано¬вивший, в частности, положение, в соответствии с которым "несовершеннолетние члены семьи изменника, совместно с ним проживавшие или находившиеся на его иждивении к моменту совершения преступления, — подлежат лишению избиратель¬ных прав и ссылке в отдаленные районы Сибири на 5 лет". Грубо противопоставлялись праву изданные в декабре 1934 года уголовно-процессуальные нормы, вводившие внесудебное применение уголовно-правовых репрессий (правосудие осуще¬ствляется только судом), лишавшие подсудимого права на об¬жалование приговора, право на защиту (это — основопола¬гающие правовые принципы уголовного процесса, закреплен¬ные, в частности, в Конституциях большинства стран мира) и т.д. Трансформация социального в юридическое получает вы¬ражение в составе правонарушения, в четырех элементах которого юридически оформляются все его социологические свойства.

Первый и, по-видимому, важнейший из них — объ¬ект правонарушения.

В современной российской юриспруден¬ции общепризнанно, что им являются общественные отноше¬ния. Такая трактовка объекта, очевидно, связана с матери¬альным понятием правонарушения как деяния, опасного для основ общественного строя, а не просто нарушающего юри¬дическую норму.

Вместе с тем непосредственно правонарушение не затра¬гивает общественное отношение как таковое. Правонаруши¬тель посягает, например, не на производственные отношения и даже не на общественные отношения собственности, а на вещи. Он покушается не на политические отношения вообще, а совершает, к примеру, террористический акт против кон¬кретного государственного или общественного деятеля. Он дестабилизирует не гражданский оборот как таковой, а не вы¬полняет договорные условия купли-продажи товаров.

Число подобных иллюстраций можно было бы многократно умно¬жить. Но и сказанного достаточно, чтобы понять, почему за¬конодатель, стремясь воспроизвести объективные юридиче¬ские свойства правонарушений, многие их составы построил таким образом, что в качестве объекта в них указываются не общественные отношения, а либо их элементы (например, субъекты политической деятельности), либо то, по поводу че¬го они, общественные отношения, складываются (например, Частное имущество). Действительная сложность объекта правонарушения обу¬словливает и трудности его воспроизводства в теории.

Напри¬мер, науке уголовного права пришлось ввести в свою теорию понятия общего, родового и непосредственного объектов пре¬ступления. Под общим объектом преступления понимается вся совокупность общественных отношений как таковых. Под родовым (его иногда называют также групповым) объектом преступления понимается отдельный класс однородных отно¬шений (например, политические, хозяйственные и т.д.). На¬конец, под непосредственным объектом чаще всего разумеют отдельные общественные отношения, на которые покушается преступник.

Для обозначения же того, на что непосредствен¬но посягает правонарушитель, теория пользуется понятием предмета преступления. Под ним понимаются те материаль¬ные предпосылки или элементы общественного отношения, которые становятся предметом прямого преступного посяга¬тельства (например, вещи, люди и т.д.). Различение общего, родового и непосредственного объек¬тов методологически оправдывается тем, что, по существу, оно представляет собой частный случай вскрытого гегелев¬ской философией противоречия между общим, особенным и единичным.

Имеет оно под собой и чисто эмпирические осно¬вания. Скажем, вор, укравший в магазине какую-либо вещь, посягнул, во-первых, на саму эту вещь (предмет посягатель¬ства), во-вторых, — на отношения владения, собственности, ибо украденная вещь находилась в обладании магазина (не¬посредственный объект преступления), в-третьих, на отношения собственности, поскольку лишил магазин возможности владеть, пользоваться и распоряжаться своим имуществом (родовой объект), и, наконец, в-четвертых, на сами принци¬пы обмена, выражающие глубинную сущность современного общественного строя (общий объект преступления). Однако такой подход все еще продолжает оставаться слиш¬ком абстрактным, чтобы прийти к решению ряда важных, но более конкретных проблем.

Так, если и в самом деле "объ¬ект правонарушения есть тот необходимый признак его соста¬ва, который в значительной мере определяет природу данного преступления и степень его общественной опасности", то изучение именно этого элемента состава должно привести к познанию и механизма посягательства на общественное от¬ношение, и способов его правовой защиты, и социальных усло¬вий эффективности юридической нормы.

Отправляясь же от абстрактного понятия "объект правонарушения", хотя бы и подразделенного на общий, родовой и непосредственный, мы не получим ответа на все эти вопросы.

Между тем путь даль¬нейшего развития науки большинство специалистов в области права видит в углубленном изучении именно объекта право¬нарушения. Причина такого положения современной юридической тео¬рии коренится вовсе не в недостатке внимания к обществен¬ным отношениям как объекту правонарушения. Дело, на наш взгляд, заключается в том, что исследовательская мысль все еще не вышла за пределы собственно правовой сферы и на¬ше знание этой области не стало результатом комплексного изучения предмета средствами не только юриспруденции, но и других наук. Среди них в первую очередь должна быть названа социо¬логия, ибо изучение общественного отношения — ее непосред¬ственная задача.

На первый взгляд, развиваемая здесь точка зрения на объ¬ект правонарушения как общественное отношение не в состо¬янии использоваться в правоведении. Оставаясь, например, на позициях традиционной теории права, против нее как буд¬то бы можно основательно возразить: коль скоро обществен¬ное отношение не есть отношение между вещами, более то¬го, коль скоро оно имеет безличностную природу, посягатель¬ство на имущество (вещи) или даже на отдельного человека общественных отношений никак не затрагивает.

Любое об¬щественное отношение как нечто "нематериальное" в прин¬ципе не зависит от грубого материалиста-правонарушителя, который всегда имеет дело с конкретными вещами и людь¬ми и в огромном большинстве случаев даже не подозревает о том, что его могут обвинить в посягательстве на эти неуло¬вимые, неосязаемые "общественные отношения". Даже терро¬рист, убивший политического деятеля, ничего не меняет в су¬ществе системы политических отношений, ибо на месте уби¬того тотчас оказывается другой.

Обществу безразлично, кто персонально займет позицию предпринимателя или наемного рабочего, кто станет депутатом парламента, мэром города, боссом партийной группировки и т.д лишь бы принявший на себя социальную роль исправно защищал интересы соци¬ального целого.

Приведенные возражения выдвигают вопрос: коль скоро даже удачливый вор и террорист как крайние случаи не мо¬гут изменить природу общественного отношения, то правилен ли вообще тезис, что оно — объект правонарушения, а стало быть, и объект закрепления, регулирования и охраны? Более того, не опровергают ли указанные факты правомерности са¬мого социологического подхода, ибо для него общественное отношение — отправной пункт всех дальнейших теоретиче¬ских построений? Человек — непременный участник, субъект всех социаль¬ных процессов.

И никто не оспаривает, что в конечном счете люди, население — необходимая предпосылка общественных связей. И коль скоро юридические нормы — не продукт на¬учной мысли и законодатель скорее практик, чем теоретик, в социальной действительности оказывается, что право за¬крепляет и охраняет прежде всего то, что имеет практиче¬ское значение — эмпирические предпосылки существования общественных отношений.

К их числу относятся люди, среда их обитания (экология), общие условия их существования. Второй элемент состава правонарушения образует его объ¬ективная сторона. Она охватывает деяние, т.е. отдель¬ный поведенческий акт, находящийся под контролем сознания и воли субъекта, причиненный им вред, который делает это деяние общественно опасным, и причинную связь меж¬ду деянием и наступившим социальным ущербом. Ясно, что мускульное движение человека не есть деяние в том смысле, в каком о нем идет речь в юриспруденции.

Оно может, в частности, сложиться из нескольких движений. Одно деяние, образующее состав правонарушения, иногда склады¬вается из движений и деяний многих субъектов. Определеннее всего значение того или иного понимания деяния проявляется в практике применения уголовно- правовых норм: преступле¬ния как самый опасный вид правонарушений издавна при¬влекали наибольшее внимание теоретиков права. С этой про¬блемой, в частности, связана трактовка простого, длящегося, продолжаемого и сложного преступлений, проблема их реаль¬ной и идеальной совокупности, вопрос о соучастии и т.д. Различия в стадиях развития действия, в степени его ин¬тенсивности как критерия его общественной опасности обу¬словливали возникновение таких уголовно-правовых институ¬тов, как приготовление к преступлению и покушение на него. Естественно, что в преобладающем большинстве случаев об¬щественная опасность приготовления и покушения меньше, чем общественная опасность оконченного правонарушения.

То обстоятельство, что субъект правонарушения, по опре¬делению, — изолированное лицо, как правило, влечет за со¬бой повышение ответственности за общественно опасное де¬яние, совершенное совместно двумя или более лицами.

При этом большую общественную опасность представляют собой устойчивые объединения (например, банда). Однако и здесь речь идет не о том, что коллектив становится субъектом правонарушения (субъектом уголовного преступления может быть только физическое лицо), а лишь о повышенной обще¬ственной опасности коллективной противоправной деятельно¬сти. Применительно к уголовному праву социологическое и юридическое значение института соучастия заключается и в том, чтобы обосновать ответственность лиц, которые непо¬средственно не совершали преступления, но вместе с тем сво¬ими действиями умышленно способствовали совершению преступления иным лицом или иными лицами.

Для определения степени прикосновенности к преступлению и соучастия в нем служит различная степень интенсивности действия каждого из соучастников как мера его индивидуальной общественной опасности (исполнитель, организатор, подстрекатель, пособ¬ник — виды соучастия; заранее не обещанное укрывательство и недонесение о достоверно известном готовящемся или совершенном преступлении — виды прикосновенности, уста¬навливаемые уголовным правом). Наконец, само собой разумеется, что оконченным право¬нарушение будет тогда, когда его объекту — общественным отношениям — причинен какой-либо вред. Действия, не пося¬гавшие на общественные отношения, с теоретической точки зрения правонарушениями не являются.

Объективная сторона — это то, в чем правонарушение по¬лучает свое внешнее выражение.

Именно по объективной сто¬роне судят и о его авторе. Как отмечал Гегель, "ряд поступ¬ков субъекта, это и есть он сам" . Третий элемент состава правонарушения — его субъект. Его социальная и правовая природа раскрыта нами ранее, ко¬гда давалась характеристика правосубъектности, в частно¬сти, деликтоспособности как ее составной части.

Здесь до¬статочно лишь подчеркнуть, что, поскольку правонарушение — посягательство на порядок общественных отношений, его субъектом может быть лицо — коллективное или индиви¬дуальное, способное сознавать характер своих действий. На¬сколько при этом реально достигнутое будет соответство¬вать желаемому — другой вопрос, ответ на который опре¬делен многими моментами субъективного (уровень организа¬ции коллективного субъекта права, уровень развития индиви¬да, если субъектом права является он, характер имеющихся у них средств и орудий и т.д.) и объективного (характери¬стика физической и социальной среды, в которой приходится действовать правонарушителю, в частности, уровень право¬сознания общества) порядка.

Отсюда ясно, почему в уголовном праве не является пре¬ступником лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, то есть, по определению советского уголовного закона, "не могло отдавать себе отчета в своих действиях или руководить ими вследствие хронической болезни, временного расстройства ду¬шевной деятельности, слабоумия или иного болезненного со¬стояния" (ст. 11 УК РСФСР) . Аналогичные принципы действуют и во всех остальных отраслях права.

Право исходит из того, что человек только в том случае несет полную ответственность за свои поступки, если он со¬вершил их, обладая полной свободой воли, и поэтому, после¬довательно проводя такую линию, право исключает возмож¬ность оценки как противоправных действий, которые, хотя и являются общественно опасными, но совершены в состоянии крайней необходимости или необходимой обороны, а равно ли¬цом, не достигшим возраста дееспособности.

Установление уголовной ответственности за совершение преступления по неосторожности (то есть, как указано в ст.9 УК РСФСР, в тех случаях, "если лицо, его совершившее, предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своего действия или бездействия, но легкомы¬сленно рассчитывало на их предотвращение, либо не пред¬видело возможности наступления таких последствий, хотя должно было и могло их предвидеть") — явление сравнитель¬но позднее и связано с необходимостью повышения индивиду¬альной дисциплины поведения в условиях усложнения коллек¬тивного бытия людей.

Будучи промежуточным звеном меж¬ду ответственностью за умышленные действия, совершаемые при "полной свободе воли", и освобождением от ответствен¬ности за действия, совершаемые невменяемым или лицом, на¬ходящимся в состоянии необходимой обороны или крайней не¬обходимости, ответственность за преступления по неосторож¬ности лишь уточняет, но отнюдь не отменяет общего правила. Наконец, четвертый элемент состава — субъективная сто¬рона правонарушения.

В юридической теории ее называют виной, понимая ее как реальное интеллектуальное и волевое отношение лица к совершаемому им противоправному дея¬нию и его результатам. В вине субъекта права получает кон¬кретизацию принцип свободы воли — краеугольный камень концепций права, правонарушения и ответственности Нового времени. Через сознание и волю субъекта права преломля¬ются все элементы состава правонарушения, вследствие чего оно предстает перед нами как воплощение свободного замы¬сла дееспособного лица, воплощение, которое превратило его в правонарушителя. "Хотя все изменения (в наличном бытии) как таковые, поскольку они положены деятельностью субъекта, являются его делом, однако из-за одного этого он еще не признает их своим поступком, но признает своей виной только то наличное бытие в действии, которое заключалось в его знании и воле, только то, что было его умыслом, было ему принадлежащим", — писал Гегель. Вина выступает в форме умысла и неосторожности.

В свою очередь, умысел может быть прямым и косвенным, или эвентуальным.

Прямой умысел имеет место тогда, когда субъект предвидит наступление тех или иных результатов своих действий и желает их наступления. С косвенным умы¬слом мы сталкиваемся тогда, когда правонарушитель, пред¬видя результаты своих поступков, наступления их не желает, но сознательно их допускает.

При неосторожности в форме небрежности лицо не пред¬видело вредных последствий своих действий, хотя по обстоя¬тельствам дела должно было их предвидеть. В случае неосто¬рожности в форме самонадеянности правонарушитель пред¬видит возможность наступления общественно опасных по¬следствий своих поступков, но легкомысленно надеяться их предотвратить. Если лицо не предвидело и не могло предвидеть обществен¬но опасные последствия своих действий, то имеет место слу¬чай, или казус, что исключает его квалификацию как право¬нарушения.

Только наличие в деянии всех четырех элементов состава делает это деяние правонарушением. 2. ВИДЫ ПРАВОНАРУШЕНИЙ Виды правонарушений или их классификация - это деление правонарушений на группы, категории по определенным признакам: характеру регулируемых отношений, степени общественной опасности, субъектам, распространенности (по количеству, времени, регионам). По областям регулируемых отношений правонарушения различаются: 1) гражданские - правонарушения в области гражданского законодательства. 2) трудовые - правонарушения по поводу выполнения трудового законодательства. 3) уголовные - правонарушения, подводящиеся под уголовную ответственность 4) административные - правонарушения, за которые настоящим Кодексом или законами, субъектов Российской Федерации установлена административная ответственность. 5) процессуальные По общественной опасности правонарушения принято делить на: 1) преступления 2) иные правонарушения (проступки, деликты) - административные, дисциплинарные, гражданско-правовые.

Существует также классификация правонарушений на основе наличия экономических, социальных, политический отношений общества.

В связи с этим различают три вида правонарушений: - в области экономических отношений (собственность, труд, распределение, и другие) - в области социально - бытовых отношений (семья, быт, общественный порядок) - в сфере управления (деятельность государственного аппарата, общегражданские обязанности). Можно также различать правонарушения, посягающие на: - духовные или материальные блага - общественные или личные интересы Каждая классификация в известной степени условна, поскольку между различными правонарушениями проявляется определенная связь.

Например, совершение правонарушения одним человеком может предопределить совершение правонарушения другим человеком. Одно и тоже деяние может нарушить диспозиции нескольких отраслей законодательства и одновременно влечь несколько различных санкций.

Так, например, кража имущества руководителем предприятия влечет гражданско-правовую обязанность по возмещению материального ущерба, административную (отрешение от должности) и уголовную ответственность . 2.1