После Болеслава Кривоустого польские государи теряют свое jus ducale, освобождая от него сначала отдельных лиц, а потом и целые группы населения, организующиеся в сословия; отношения государя к этим группам основываются на договорах, выражавшихся в привилегиях; государство из патриархального становится сословным. Раздробление уделов, внутренние войны, нападение соседей разоряли мелких князей Польши. Население, согнанное с полей и разоренное, не хотело снова садиться на земли и нести тяжкие дани и повинности. Князья (особливо Болеслав Стыдливый и Болеслав Благочестивый) вызывают насельников из Германии при посредстве локаторов (locatores, advocati sculteti) — раньше поселившихся в Польше немцев, которым и выдают привилегии. Точно так же поступает затем церковь и служилый класс, с разрешения государей. В привилегиях указывался земельный участок для поселения, давалась свобода от польского права и от управления княжеских чиновников, обеспечивались самоуправление и наследственное привилегированное положение локатора. Самоуправление колонистов основывалось на магдебургском праве и различалось в городах и деревнях. В городах были: 1) городские советы (consulatus) из войта (advocatus) или бургомистра и ратманов, заведовавшие нотариальной частью, администрацией, полицией и издававшие распоряжения (willkühre); 2) суды лавников (scabini), постановлявшие решения по вопросам гражданского и уголовного права. В деревнях существовали только суды лавников, отправлявшие, во главе с солтысом (scultetus), и функции совета. Рядом с судами для текущих дел три раза в год происходили великие суды (judicium magnum bannitum). Апелляции на эти суды шли на суд княжеского двора; в сомнительных случаях происходило обращение к решениям судов Магдебурга и Галле. Казимир Великий устроил (1361? 1365?) высшие провинциальные суды и высший суд в Краковском замке для рассмотрения апелляций на немецкие суды, чтобы прервать сношения последних с Германией. Город Шрода в Силезии первый получил привилегии (1175) от Болеслава Высокого; потом привилегии распространяются во всех польских землях, а при Казимире — и в Червонной Руси. Города с немецким населением и правом расширяли промышленное и торговое развитие Польши. Два торговых пути: 1) из Вроцлава и Кракова, 2) из Гданьска (Данцига) и Плоцка, сходясь во Львов, вели к генуэзским колониям на Черном море. Сельские поселения немецких колонистов культивировали лесные пространства Польши и повлияли в благоприятном смысле на положение польского крестьянства. Давая привилегии немецким поселениям, князья сохраняли, однако, за собою некоторые права: 1) поселенцы обязаны были платить определенный чинш (census) с дана (30 морг. = 15 дес.) и неопределенные взносы (collecta, pomocne) на случай женитьбы князя, бракосочетаний княжеских детей, выкупа от неприятеля членов княжеского дома (или его владений), приобретения новых земель и посвящения в рыцари; 2) они обязаны были давать князьям доход от известных категорий судебных дел, отбывать военную службу в пределах своего поселения, поддерживать городские укрепления, а по законам Казимира Великого и участвовать в "посполитом рушеньи" (войты и солтысы, как шляхта). Подтверждения привилегий, начиная с Вячеслава Чешского и Локотка, городам вообще делают мещанство привилегированным сословием, контрагентом короля в вопросах политических. Положение ухудшается чужеплеменным характером этих городов, особливо когда в П. появляются евреи, получившие привилегии от Болеслава Благочестивого и Казимира Вел., а также армяне (при Казимире). Тот же процесс сословного обособления происходит по отношению к духовенству, общее развитие религиозности под влиянием тяжелых времен (множество святых, канонизация св. Станислава в 1254 г.) и деятельности францисканцев и доминиканцев увеличивало уважение к церкви. Затруднения князей, обращавшихся за помощью к папскому престолу и плативших Риму дань, утверждение твердых связей духовенства (теперь уже безбрачного) с Римом давали почву для идей Иннокентия III о превосходстве церкви над государством. Уже Ленчицкий съезд (1180) отнял у князя jus spolii после умершего епископа. В 1207 г. епископа в Кракове выбирает уже не князь, а капитул. Съезд в Баржикове (1210) освободил духовенство от светской юрисдикции. В 1215 и 1217 гг. церковь приобрела свободу от княжеских даней, повинностей и судов; патримониальная юстиция церкви доставляет последней массу доходов и — что важнее — прерывает связь крестьянства с княжеской властью. Эти победы церковной политики вошли в жизнь постепенно, путем частных княжеских привилегий, выдаваемых в течение всего XIII в. Сначала крестьяне, крепкие земле, исключались только из юрисдикции судей, назначаемых каштелянами и воеводами, потом — из юрисдикции самих каштелянов, далее — из княжеской, в делах меньшей важности. Свободные люди, селившиеся на церковных землях с разрешения князей, также подчинялись патримониальной церковной юстиции, если их было в поместье не более трех, а потом и без такого ограничения. Поселения на немецком праве, имевшие собственные суды, в имениях церковных сначала не прерывали связей с князем: на их великие, бургграфские суды три раза в год являлся княжеский посол (нунций, прокуратор, асессор) собирать пени; потом прекратилась посылка послов, а наконец и взимание пеней: jus ducale все перешло к духовенству. Короли, начиная с Локотка, подтверждали раньше выданные привилегии для всего духовенства как сословия. Высшим сословным органом духовенства были национальные синоды под председательством архиепископа Гнезненского. Заводя кафедральные и парафиальные (приходские) школы, строя костелы и монастыри, могущественная польская церковь начинала сталкиваться с усиливающеюся королевской властью (церковная клятва на Казимира Вел. и утопление им ксендза Барычки, передавшего ему эту клятву), которая в лице Казимира Великого обязывает церковь участвовать в "посполитом рушеньи" (через заместителей). Военно-служилый класс также организовался в привилегированное сословие. Обедневшие удельные князья могли награждать членов этого класса только землями. Дружинники, рыцари, получая большие, чем прежде, участки, сажая своих рабов на землю, стали богаче "владык", работавших собственными руками; они уже отделяли себя от владык названием "шляхта" (вероятно, от Geschlecht), девизами, гербами (вместо рунических знаков эмблемы — топоры, подковы — по образцу западноевропейскому), привилегией занимать правительственные должности, тройными штрафами за убийство одного из них, родовой организацией.
Во 2-й полов. XIII в. шляхетские роды получили от князей право сажать на своих землях свободных людей и немецких колонистов, освобожденных потом от княжеского суда, даней и повинностей. Привилегия Владислава Стыдливого Клеменсу из Рущи (1252) дозволяла даже вступление на службу к чужому государю. В общем государи оставляли за собой право требовать военной службы и участия в некоторых судебных доходах. Общее подтверждение привилегий подобного рода дал Вацлав в 1291 г. Общественная организация шляхты явилась при Локотке, хотя подготовлялась еще ранее. Упадок княжеской власти в удельн. княжествах пробуждал дух самодеятельности и самостоятельности в сановниках и чиновниках, которые чувствовали себя все более земскими, а не придворными: дворовый судья (judex curiae) переходит в провинциального судью (judex provincialis), a в конце ΧΠΙ и начале XIV вв. — в судью земского (judex terrae). Объединение княжеств при Локотке совершилось с сохранением ими старой организации и чиновничьей иерархии, привыкавшей действовать в отсутствие и без руководства государя в интересах своей земли или, точнее, своего сословия. Судья, подсудок и писарь объезжали свою землю и на "рочках" (termini parvi) решали менее важные дела; апелляции на их решения, более важные процессы и общие вопросы рассматривались на "великих роках", вечах (wiece, colloquium), т. е. собраниях всех земских чиновников. Так образовались автономные шляхетские communitates terrarum с землевладельческим и чиновничьим "можновладством" во главе. Их органами были сеймики (см. Польский сейм), развитие которых относится уже к следующему периоду. При Казимире Великом государь имел еще сильное влияние на эту организацию: он объезжал судебные веча, принимал к своему надворному суду апелляции на эти веча, созывал на съезды сановников всех земель для объединения их деятельности; на таких вечах и съездах провел Вислицко-Пиотрковский статут; точно и строго определил участие шляхты в новоорганизуемом "посполитом рушеньи". Но при том же Казимире в 1360 г. вспыхнул бунт Мацка Борковица, воеводы познанского, организовавшего первую конфедерацию. По смерти Казимира шляхта чувствовала себя уже привилегированным сословием, живущим в договорных отношениях с государем. Такое положение дела выразилось в Кошицкой привилегии (1374), данной шляхте Людовиком по образцу Золотой буллы Андрея Венгерского (1222). Привилегия обеспечивала территориальную целость и неприкосновенность польского государства; обязывала короля возвратить утраченные края (Поморье); освобождала все владения можновладства и шляхты от всех государственных тягостей, за исключением двух грошей с дана и военной службы; установляла вознаграждение убытков, понесенных в войнах за границами государства; утверждала должности и гроды только за поляками некняжеского рода (против Владислава Опольского), судебные гроды — только за местными землевладельцами-дворянами (terrigenae); отменяла разорительные королевские "станы". Значительные изменения произошли и в положении крестьянства. Смуты удельного периода оторвали от земли массы прикрепленных к ней; крепость земле исчезала с уходом за границы своего княжества. Число "свободных", садившихся на земли князей и церкви по договорам, с определенным чиншем, значительно увеличилось; с дозволения князей и светские землевладельцы принимали таких "свободных". С появлением немецкой колонизации, связанной с прочной арендой земли и личной свободой, польские крестьяне наполняют немецкие поселения, опасаясь исчезнуть в массе несвободного населения. Чтобы удержать на своей земле крестьян, духовенство, а за ним и светские землевладельцы (2-я полов. XIII в.) организовали крестьянское население в автономные гмины (Gemeinde) по образцу немецких; это называлось "перевести польское поселение с права польского на немецкое". Процесс такого перенесения с особенною силою совершался при Казимире Великом и при его деятельном участии. "Мужичий король (król chłopków) явно поддерживал крестьянство, может быть, видя в нем опору монархической власти против привилегированных сословий. По Вислицко-Пиотрковскому статуту крестьянин (kmiet) имеет право раз в год уходить от землевладельца; в случае ухода в незаконный срок он может быть требуем обратно лишь в течение года; может покидать землевладельца в случае совершенного последним насилия или павшей на него экскоммуникации; не обязан платить долги за землевладельца. Учреждением провинциальных судов немецкого права Казимир подчинил всех солтысов и их поселения своей юрисдикции. Власть государя в удельный период теоретически осталась такой же, что и в предыдущий период, но фактически она пала, во-первых — вследствие ограничения подведомственной ей территории (раздробление на уделы и иммунитетные территории в них), во-вторых — вследствие исчезновения органов власти (чиновники становились "земскими"; см. выше). Так как de jure власть князя осталась прежней, то Казимир пытался, и не без успеха, возвратить ей старые размеры. Над сословной автономией он поставил государственную, королевскую администрацию. Он учредил придворные должности: подскарбия, заведующего имениями и доходами короля, равно и финансовыми чиновниками; подканцлера, управлявшего административной, судебной и дипломатической канцелярией короля; маршалка, наблюдавшего за порядком королевского двора, и другие. Представителями королевской администрации в провинциях еще раньше стали "старосты", заведовавшие военными силами и отправлявшие безапелляционное правосудие в важнейших уголовных делах; в больших и отдаленных от Кракова провинциях существовали еще по городам подчиненные "генерал-старостам" бургграфы. Объединяя сословия и провинции своей администрацией, Казимир хотел дать государству и единые законы (см. Польское право). Он основал в Кракове в 1364 г. университет с юридическим характером, по образцу Болонского — второй в Средней Европе после Пражского (1348). Таким образом Казимир Великий начал преобразование Польши в сильное монархическое государство. Вступление на престол Ягеллонов подорвало этот процесс, но не изменило внешней политики, продолжавшейся в духе Локотка и Казимира.