Номенклатура

11.5. Неравенство и бедность

Неравенство и бедность — понятия, тесно связанные с соци альной стратификацией.

Неравенство характеризует неравномерное распределение дефицитных ресурсов общества — денег, власти, образования и престижа — между различными стратами или слоями насе­ления.

Стратификация по критерию дохода дает грубое деление на бедных, зажиточных и богатых.

Универсальным измерителем дохода и показателем степени неравенства сейчас выступают главным образом деньги (в при­митивных обществах неравенство выражалось в количестве мел­кого и крупного рогатого скота, ракушек и т. д.). Их количество определяет место индивида или семьи в социальной стратифи­кации. К богатым относят тех, кто владеет максимальным коли­чеством денег. Богатство выражается денежной суммой, которую стоит все то, чем владеет человек: дом, машина, яхта, коллекция картин, акции и т. д. Богатство — это то, что накапливается за многие годы и передается по наследству.

Если богатство — признак высшего класса, то доход — по­ток денежных поступлений за определенный календарный пери-|од, скажем, за месяц или год — характеризует все слои общест­ва. Доходом называют любую сумму денег, полученных в виде заработной платы, пенсии, ренты, пособий, алиментов, гонора­ров и т. д. Даже милостыня нищих, добытая путем попрошайни­чества и выраженная в виде денег, представляет собой разно­видность дохода.

Заработная плата характеризует не все слои населения, а лишь те, что заняты в общественном производстве и относятся к [Наемной рабочей силе. Богачи, как и все собственники, не вхо­дят в число наемных работников. Исключение представляют мелкие собственники, так называемые самонанятые: в семейном ресторане или отеле глава фирмы — одновременно собственник [и наемный работник. Он трудится наравне со всем персоналом, но в отличие от них работает не на другого, а на себя, получая [заработную плату и часть прибыли. К наемным работникам не [относятся также нищие. Они не заняты в общественном произ­водстве. Официальная статистика США и некоторых других |-1стран не включает нищих в число категорий населения, полу­чающих доход. Самый распространенный и легкий в расчетах способ измере­ния неравенства — сравнение величин самого низкого и самого вы­сокого доходов в стране. П. Сорокин сравнивал таким образом раз-_личные страны и различные исторические эпохи. Например, в [средневековой Германии соотношение высшего и низшего дохо-иов составляло 10 000:1, а в средневековой Англии — 600:1.

Другой способ — анализ доли семейного дохода, затрачивае­мого на питание. Оказывается, богатые платят за продовольст-

оциология для юристов

вие всего 5—7%. Чем беднее индивид, тем большую долю дохода он тратит на питание, и наоборот.

Сущность социального неравенства заключается в неодинако­вом доступе различных категорий населения к социально зна­чимым благам, дефицитным ресурсам, ликвидным ценностям. Сущность экономического неравенства состоит в том, что мень­шинство населения всегда владеет большей частью националь­ного богатства. Иными словами, самые высокие доходы получает наименьшая часть общества, а средние и наименьшие — большин­ство населения.

Последние могут распределяться по-разному. В США наи­меньшие доходы получает, как и наибольшие, меньшинство на­селения, а средние — большинство. В России сегодня наименьшие доходы получает большинство, средние доходы — относительно большая группа, а наивысшие — меньшинство населения. По офи­циальным данным, в 1992 г. в США за чертой бедности проживало 14% всего населения, в России — 80%, богатых было соответствен­но 6 и 3%, а те, кого можно отнести к благополучным или сред­нему классу, составляли соответственно 80 и 17%.

Если неравенство характеризует общество в целом, то бед­ность касается только части населения.

Бедность — это не только минимальный доход, но особый образ и стиль жизни, передающиеся из поколения в поколение нормы поведения, стереотипы восприятия и особенности психо­логии.

Масштабом бедности социологи называют долю населения страны (обычно выраженную в процентах), проживающего у черты, или порога бедности. Порог бедности — это сумма денег (обычно в денежных единицах), официально установленная в качестве минимального дохода, благодаря которому индивид или семья в состоянии приобрести продукты питания, одежду и жилье. В России он получил дополнительное название — про­житочный минимум.

Очевидно, что масштаб бедности и порог бедности тесно связаны между собой. Чем выше планка требований, тем больше людей оказывается за чертой бедности, и наоборот. В 1992 г. по­рог бедности для американцев составлял 6900 долл. в год, а в 1988 — 6024 долл. на человека и 9432 на семью. В декабре 1992 г. для россиян прожиточный минимум на человека состав­лял 4300 руб. в месяц.

Границы бедности меняются в историческом времени. Раньше человечество жило много хуже, и численность бедных [была выше. В античной Греции 90% населения по меркам того [времени проживали в бедности. В Англии эпохи Возрождения (около 60% населения считались бедными. В XIX в. масштаб бедности сократился до 50%. В 30-е годы XIX в. только треть англичан относилась к бедным, а через 50 лет — всего 15%. По [меткому замечанию американского социолога Дж. Гелбрейта, в [прошлом бедность была уделом большинства, а сегодня — меньшинства. Но так происходит не везде. В СССР бедных бы-ио меньшинство. После «шоковой терапии» 1992 г. в России редным оказалось значительное большинство населения.

Об актуальности и значимости проблемы бедности для со­временного общества свидетельствует тот факт, что известный [исследователь бедности индийский ученый А. Сен стал лауреа­том Нобелевской премии по экономике за 1998 г.

Традиционно социологи выделяют абсолютную и относи­тельную бедность.

Под абсолютной бедностью понимается такое состояние, три котором индивид на свой доход не способен удовлетворить шаже базисные потребности в пище, жилище, одежде, тепле, иибо способен удовлетворить только минимальные потребно­сти, обеспечивающие биологическую выживаемость. Количест­венным критерием выступает порог бедности (прожиточный [Минимум).

Под относительной бедностью понимается такой уровень ■сизни, который люди считают существенно и неоправданно бо­рее низким, чем у других, или ниже, чем свой уровень жизни в трошлом.

Относительная бедность является сравнительной характери­стикой, она показывает, насколько человек беден в сравнении с кругами людьми. Здесь сравнивается как одна страта с другими втратами, так и индивидуальный уровень с некоторым обще-тринятым стандартом жизни.

Еще 40 лет назад черно-белый телевизор в СССР считался ■Предметом роскоши, доступным немногим. В 90-е годы цвет-шой телевизор появился в каждой семье, а черно-белый счита­ется признаком скромного достатка, или относительной бедно-вти. Скоро в разряд относительной бедности перейдут те, кто не сможет позволить себе купить компьютер или японский те-иевизор.

Границы абсолютной и относительной бедности не совпада­ют. В обществе может быть ликвидирована абсолютная бед­ность, но всегда сохранится относительная. Поскольку нера­венство — неизменный спутник сложных обществ, постольку бедность сохраняется даже тогда, когда стандарты жизни всех слоев общества повысились. Важно, что относительно бедные независимо от величины дохода чувствуют и ведут себя как бедные.

Проблема бедности имеет особое значение для кримино­логии. Со времени зарождения криминологии, от А. Кетле и теории «множественности факторов» до К. Маркса и «ради­кальной» криминологии, считалось, что главными причинами преступности являются бедность и невежество масс. По теории факторов низкий уровень материального благосостояния, обра­зования населения и т. д. — факторы, продуцирующие пре­ступность. Следовательно, повышение этого уровня должно способствовать снижению преступности. Но анализ статисти­ческих данных о преступности во Франции за 50 лет, прове­денный Г. Тардом, показал, что дело обстоит прямо противо­положным образом: благосостояние и довольство распростра­нились и прогрессировали одновременно с эпидемией убийств. Причем в более бедных департаментах страны преступность ниже, чем в богатых.

Объяснить парадокс параллельного роста благосостояния и преступности попытался американский социолог и криминолог Р. Мертон в своей теории аномии. Он развил положения тео­рии аномии Э. Дюркгейма, рассматривая аномию и как со­стояние дезорганизации общества, и как состояние деморали­зации личности.

Общие истоки преступности Р. Мертон видит в противоречии между культурой и социальной структурой общества, а именно между целями и идеалами, определяемыми культурой, и закон­ными средствами достижения этих целей, которые предоставля­ются социальной структурой общества. Степень противоречия зависит в первую очередь от социальной структуры: насколько она предоставляет или ограничивает законные средства. Но дело не только в структуре. В более бедных (традиционных) общест­вах социальная структура даже более жесткая, там больше огра­ничений. Но там нет общих идеалов, целей, и символы успеха свои для каждого класса (граф и должен жить во дворце, а кре­стьянин — в хижине), и поэтому состояния аномии не возника-

ет. Когда же декларируются общие социальные идеалы (идеал ра­венства: чистильщик сапог может стать президентом, кухарка — управлять государством) и существуют общие для всего населе­ния цели (материальный успех), то даже меньшие структурные ограничения вызывают аномию и способствуют преступному поведению.

Преступное поведение имеет место тогда, когда культура превозносит превыше всего определенные символы успеха, общие для населения в целом, а социальная структура ограничивает (или вообще устраняет) доступ к законным средствам достиже­ния целей для значительной части населения.

Теория аномии, как бы отвечая на вопрос Г. Тарда, почему рост благосостояния не ведет к снижению преступности, гово­рит, что дело не в абсолютном росте материального достатка. Мотивирующую роль играет не уровень бедности как таковой (это величина относительная), а неблагоприятное соотношение между растущими потребностями и реальными средствами их удовлетворения: рабочему не хватает заработка, капиталисту — прибылей. Как замечал русский криминолог М.П. Чубинский, с этой точки зрения одинаково нуждающимися окажутся и бед­няк, у которого мало пищи и одежды, и богач, которому его до­ходов не хватает на шампанское, рысаков и гаванские сигары. Дело не в содержании «нехватки», а в самом ее факте. Если голод может подтолкнуть бедняка к краже колбасы из универсама, то желание заиметь рысаков заставляет богача подделывать вексе­ля, уклоняться от уплаты налогов и т. д. Г. Тард отмечал также, что с ростом благосостояния французского общества заметно уменьшилось число краж хлеба и пропорционально возросло количество краж драгоценностей. Позднее Э. Дюркгейм обратил внимание на то, что если биологические потребности имеют ес­тественные пределы в свойствах организма, то социальные тако­вых не имеют, и рост материального благосостояния общества всегда будет отставать от роста потребностей своих членов.

Таким образом, рост благосостояния сам по себе ведет не к снижению преступности, а к изменению ее форм: если раньше крали галоши и часы, то теперь — компьютеры и пластиковые карточки. Если XIX в. был веком преступности бедных («синих воротничков», как выражаются в американской криминологии), то XX в. породил новый феномен — невиданный рост «белово-ротничковой» преступности (этот термин ввел Э. Сатерленд),

т.е. преступности представителей высших классов, людей со­стоятельных, уважаемых, «столпов общества».

Р. Мертон выделяет пять типов адаптации к состоянию ано­мии (реакции на нее), которые по отношению к социально одобряемым ценностям, целям и нормам можно разделить на нормативные и ненормативные.

К нормативным относятся:

• конформизм — принятие любых целей, ценностей и норм;

• инновация — согласие с целями, но неприятие традицион­ных норм;

• ритуализм — безразличие к целям и покорное следование нормам.

К ненормативным относятся:

• ретретизм — отказ как от общепринятых ценностей, так и от норм — деклассирование и люмпенизация;

• мятеж — революционные выступления (не только отказ от существующих ценностей и норм, но и стремление за­менить их новыми).

В настоящее время наше общество пребывает в состоянии аномии: одна ценностно-нормативная система отброшена, другая еще не сформировалась. Политическая система не ус­тоялась, нет общей идеологии, экономическая политика боль­шинству населения непонятна. В нашей стране до сих пор нет даже законно установленной государственной символики. Люди не доверяют ни одному социальному институту (кроме церкви) и в то же время страдают от того, что никому и ничему нельзя верить. Многие не находят достойного места в обществе, отчуж­даются от него и этим деморализуются. Вслед за Р. Мертоном некоторые наши социологи считают, что в таких условиях про­являются два типа массовой реакции на аномию: ненормативная и нормативная.

Ненормативная проявляется в нигилизме по отношению к нормам как законным средствам достижения целей и может вы­ражаться как в социальном цинизме (все средства хороши для дос­тижения цели), так и в экстремизме (особенно хороши насиль­ственные средства, как наиболее эффективные). Нормативная реакция выражает потребность в установлении хоть каких-нибудь норм. Она проявляется как в традиционализме (носталь­гия по прошлому, желание вернуть старую привычную систему), так и в авторитаризме (тоска по твердой руке, которая навела бы новый, но строгий порядок). (Определите сами, какая форма

реакции наиболее распространена среди населения нашей стра­ны в настоящее время).

С точки зрения Р. Мертона, современное ему американское рбщество становится все более закрытым, поскольку перекрыва­ется все больше каналов вертикальной мобильности. Социаль­ная мобильность — тема следующей главы.

Ключевые слова