Основания возникновения правоотношений между родителями и детьми

Общие положения. Совокупность личных и имущественных правоотношений между ребенком и каждым из его родителей принято называть родительским правоотношением[295].

Основанием возникновения родительского правоотношения является происхождение ребенка от определенных лиц, удостоверенное в установленном законом порядке (ст. 47 СК). Следовательно, в основании возникновения данного правоотношения лежит сложный юридический состав, элементами которого является рождение ребенка, определяемое в ряду юридических фактов как событие, и удостоверение происхождения ребенка от определенного лица, которое производится в органах записи актов гражданского состояния.

В свою очередь, удостоверение включает в себя два этапа, каждый из которых не имеет при этом самостоятельного юридического значения для возникновения правоотношения: это заявление родителей ребенка (или решение суда об установлении отцовства или факта признания отцовства) и административная регистрация происхождения ребенка. В случае подачи заявления обоими родителями мыимеем дело с двумя односторонними сделками, каждая из которых по своей природе является правопорождающим юридическим фактом. Если же с заявлением о регистрации рождения обращается лишь один из родителей ребенка, то налицо одна сделка. Родительского правоотношения между ребенком и вторым родителем либо вообще не возникает (в случае рождения ребенка одинокой матерью), либо оно возникает на основе таких юридических фактов, как рождение ребенка и состояние в браке (если подающий заявление родитель представляет свидетельство о заключении брака). В некоторых случаях может отсутствовать воля мужа матери ребенка на запись его в качестве отца (например, когда у него есть доказательства, что отцом ребенка является другое лицо), однако состояние в браке с матерью ребенка позволяет произвести запись и без его согласия, что ведет к возникновению прав и обязанностей в рамках родительского правоотношения. Таким образом, в данном случае состояние в браке является тем юридическим фактом, который в совокупности с юридическим фактом рождения ребенка влечет возникновение прав и обязанностей. К моменту регистрации ребенка состояние в браке может прекратиться (вследствие расторжения брака, признания его недействительным или смерти супруга). В таком случае регистрация производится на основании установленной в законе презумпции, что отцом ребенка является бывший супруг матери ребенка, если с момента расторжения брака, признания брака недействительным или смерти отца прошло не более трехсот дней.

Особенности семейных правоотношений в целом освещены в главе 57. В данном параграфе мы остановимся лишь на тех из них, которые отражают специфику родительского правоотношения.

Родительское правоотношение, раз возникнув, может прекратиться лишь в строго обозначенных в законе случаях: это смерть родителя или ребенка либо усыновление последнего. В случае лишения родительских прав виновный родитель утрачивает лишь неимущественные права и освобождается от несения неимущественных обязанностей, тогда как имущественная обязанность по содержанию ребенка за ним остается. Это свидетельствует о длящемся характере родительского правоотношения, который обусловлен тем, что родители и дети находятся в отношениях родства.

В составе родительского правоотношения, как сказано выше, выделяются личные неимущественные и имущественные правоотношения, которые имеют своим объектом соответственно нематериальные и материальные блага.

Правовое регулирование личных неимущественных отношений между родителями и детьми обычно имеет место в случае нарушения родителями (или одним из них) своих обязанностей неимущественного характера. Например, родители могут быть лишены родительских прав или ограничены в правах, если они не заботятся о воспитании ребенка или унижают его достоинство. В таких ситуациях в дело вступают охранительные нормы. Однако в ряде случаев личные неимущественные отношения испытывают воздействие и регулятивных норм. В частности, если родители не могут прийти к соглашению по поводу имени или фамилии ребенка, спор разрешает орган опеки и попечительства.

Установление специфики родительского правоотношения невозможно без сравнения его со сходными правоотношениями (возникающими при усыновлении, опеке, принятии детей на воспитание в приемную семью).

Усыновленные и их потомство по отношению к усыновителям и их родственникам приравниваются в личных неимущественных и имущественных правах и обязанностях к родственникам по происхождению. Однако не зря в законе эти отношения не отождествляются с родительскими, а «приравниваются» к таковым. Данное обстоятельство обусловлено наличием дополнительной возможности прекратить правоотношение между усыновителем и усыновленным. Если родство невозможно отменить, т. е. прекратить волевым актом, то отмена усыновления при определенных обстоятельствах может иметь место.

Правоотношение, возникающее между опекуном (попечителем) и подопечным, имеет более существенное отличие от родительского правоотношения. Права и обязанности опекуна (попечителя) носят временный характер и могут быть досрочно прекращены в целом ряде случаев, предусмотренных в законе. После прекращения опеки (попечительства) опекун и подопечный никаких взаимных прав не имеют и никаких обязанностей не несут.

Содержание правоотношения, возникающего в случае принятия ребенка на воспитание в приемную семью, в принципе, ничем не отличается от содержания опекунского правоотношения. Специфика прав и обязанностей приемных родителей обусловленаих отношениями с государственными органами, а не с самим ребенком.

Субъектами родительского правоотношения являются родители и дети, вернее, ребенок и каждый из его родителей.

Содержание семейной дееспособности не во всем тождественно содержанию дееспособности гражданской. Как следствие, можно выделить специфические особенности статуса субъектов семейного правоотношения.

Семейная и гражданская дееспособность совпадают в одном: лицо может осуществлять гражданские и семейные права и обязанности в полном объеме с восемнадцати лет. Однако отдельные права как в гражданском, так и в семейном праве лица могут приобретать и до наступления совершеннолетия.

Ребенком признается лицо, не достигшее возраста восемнадцати лет. Именно эти лица имеют те особые права, которым корреспондируют обязанности родителей: право на получение воспитания в семье, на представление интересов в различных органах, на материальное содержание и другие. В ряде случаев, однако, закон предусматривает лишение лица некоторых прав ребенка и до достиженияим совершеннолетия. Так, при вступлении в брак и приобретении в связи с этим полной гражданской дееспособности выплата алиментов на содержание несовершеннолетнего ребенка прекращается. В случае же, когда лицо до достижения возраста восемнадцати лет само становится отцом или матерью и при этом не вступает в брак, оно не лишается статуса ребенка и сохраняет, соответственно, все принадлежащие ему права.

Лицо может зачать и родить ребенка при достижении половой зрелости. Однако не всегда в таких случаях отец и мать ребенка могут осуществлять весь комплекс родительских прав и обязанностей, поскольку не обладают для этого ни достаточной психологической зрелостью, ни необходимыми экономическими возможностями. Для защиты прав как самих детей, так и их несовершеннолетних родителей закон предусматривает особый порядок осуществления последними родительских прав и обязанностей. Так, по достижении шестнадцати лет несовершеннолетние родители вправе самостоятельно осуществлять свои родительские права. До этого момента ребенку назначается опекун, но при этом родители не лишаются права на совместное проживание с ребенком и участие в его воспитании. Если же несовершеннолетние родители вступают в брак до достижения возраста шестнадцати лет (а такая возможность законодательно закреплена некоторыми субъектами Российской Федерации), то они становятся полностью дееспособными и с этого момента могут самостоятельно осуществлять весь комплекс родительских прав и обязанностей.

М. В. Антокольская полагает, что если вступление в брак до достижения совершеннолетия приводит к признанию лица полностью дееспособным, то рождение ребенка должно иметь те же последствия[296]. В принципе, можно согласиться с данной позицией, но с единственной оговоркой: поскольку признание лица полностью дееспособным влечет прекращение обязанности родителей по уплате алиментов, было бы, наверное, несправедливым лишать юных родителей в случае рождения у них самих ребенка материальной поддержки. Поэтому в данном случае за родителями необходимо было бы сохранить обязанность по материальному содержанию несовершеннолетнего ребенка.

Определяющим в современном семейном законодательстве является признание родительских прав в первую очередь за биологическими (генетическими, кровными) родителями. Иными словами, родительские права основаны на кровном происхождении. Наиболее отчетливо это проявляется в случаях установления отцовства, когда ни мать, ни несовершеннолетний ребенок не желают, чтобы определенное лицо заявляло о своих родительских требованиях. Однако при наличии неопровержимых доказательств суд все же удовлетворит иск биологического отца. Вместе с тем законодатель предусмотрел и ряд отступлений от этого исходного начала, которые рассмотрены ниже.

Установление происхождения ребенка. Семейное законодательство предусматривает различный порядок установления материнства и отцовства. Происхождение ребенка от матери устанавливается на основании документов, подтверждающих рождение ребенка матерью в медицинском учреждении, а в случае рождения ребенка вне медицинского учреждения на основании медицинских документов, свидетельских показаний или иных доказательств[297]. Семейный кодекс в данном случае имеет в виду установление происхождения не только органами записи актов гражданского состояния, но и судом. В частности, если документы, подтверждающие рождение ребенка, были утеряны, то факт его происхождения от определенных лиц может быть установлен в судебном порядке. Перечень документов, необходимых для государственной регистрации рождения ребенка, установлен Законом РФ «Об актах гражданского состояния». Заявление о рождении ребенка должно быть подано не позднее чем через месяц со дня его рождения, хотя никаких санкций за пропуск данного срока не установлено. Если родители утратили справку о рождении, выданную медицинским учреждением для регистрации ребенка в органах записи актов гражданского состояния, они должны повторно получить этот документ. В таком случае орган загса проверяет, не был ли этот ребенок зарегистрирован ранее.

Заявление о рождении ребенка может быть подано не только самими родителями, но и другими родственниками (чаще всего — бабушкой или дедушкой), но при этом необходимо представить письменное заявление от родителей о присвоении ребенку имени и выборе фамилии (если фамилии у родителей разные).

Если установить происхождение ребенка от матери в большинстве случаев не составляет труда, то с установлением отцовства дело обстоит иначе. Происхождение ребенка от определенного мужчины устанавливается по-разному в зависимости от ряда факторов.

Основываясь на презумпции отцовства мужа матери ребенка, в случае, когда женщина состоит в зарегистрированном браке, регистрирующие органы вправе считать отцом ребенка ее мужа. Следовательно, для регистрации рождения достаточно предъявить свидетельство о заключении брака, при этом согласия мужа не требуется. Более того, супруг может быть записан в качестве отца ребенка даже в том случае, когда он не считает себя таковым и имеет на руках неоспоримые доказательства этого. Произведенная запись не препятствует ему в дальнейшем оспаривать свое отцовство, но до момента вынесения судом решения об аннулировании записи он будет нести обязанности в рамках родительского правоотношения.

Та же презумпция действует и в случае расторжения брака, признания его недействительным, а также смерти супруга, если с момента, когда имели место указанные события, до рождения ребенка прошло не более трехсот дней.

При рождении ребенка женщиной, не состоящей в браке (одинокой матерью), установление происхождения ребенка от определенного мужчины может иметь место как в случае добровольного признания им своего отцовства (путем подачи заявления в орган записи актов гражданского состояния), так и в случае судебного установления происхождения ребенка.

Спорен вопрос об удостоверении происхождения ребенка, когда женщина, родившая ребенка, состоит в зарегистрированном браке, но при этом отрицает отцовство своего мужа. Ни СК, ни Закон РФ «Об актах гражданского состояния» не дают прямого ответа на данный вопрос. В отсутствие официального толкования на практике он решался по-разному. Анализ п. 3 ст. 48 СК позволяет сделать вывод о том, что законодатель регулирует лишь случай, когда фактический отец ребенка подает вместе с женщиной, состоящей в браке, заявление о добровольном признании отцовства. Правда, при этом ничего не говорится о том, как в таком случае защищаются интересы супруга женщины, который тоже считает себя отцом ребенка. Известно, что родители ребенка имеют равные права и несут равные обязанности по отношению к своим детям, а следовательно, лица, состоящие в браке, должны иметь равные права и на запись в качестве родителей. В связи с этим целесообразно было бы предусмотреть необходимость представления письменного согласия супруга на запись в качестве отца ребенка другого лица, а когда такое согласие получить невозможно в силу различных причин (нахождение лица в местах лишения свободы, в длительной командировке, уклонение лица от дачи такого согласия), установить судебный порядок признания лицом своего отцовства[298].

Когда же фактический отец ребенка не подает заявление о добровольном признании отцовства и женщина при этом не желает добиваться установления отцовства в судебном порядке, у нее не остается иного выхода, как записать в качестве отца ребенка своего супруга, ибо закон не дает ей права производить запись об отце ребенка в том же порядке, который применяется в случае рождения ребенка одинокой матерью[299].

Добровольноеустановление отцовства. Часто случается, что родители ребенка по тем или иным причинам не могут или не хотят официально оформлять свои отношения, но при этом отец ребенка не собирается отказываться от несения своих родительских обязанностей. В таком случае закон предоставляет ему право подать в орган записи актов гражданского состояния заявление об установлении отцовства. Однако одного его желания недостаточно. В заявлении должно быть выражено не только его согласие, но и согласие матери ребенка. Если согласия матери нет, лицо лишается права устанавливать отцовство в упрощенном порядке и может требовать защиты своего права только через суд. Данное ограничение направлено, несомненно, на защиту интересов ребенка, ибо возражение матери может иметь существенное основание (например, имеются доказательства недостойного поведения отца ребенка). Однако, несмотря на несогласие матери, суд вынесет решение в пользу отца ребенка, если будет признано, что он действительно является таковым.

Если же мужчина не может получить согласие матери по иным причинам (смерть матери, признание ее недееспособной, невозможность установить ее местонахождение или лишение ее родительских прав), достаточно будет лишь его заявления, но при этом он должен получить согласие на установление отцовства органа опеки и попечительства. Орган опеки и попечительства, который призван стоять на страже интересов несовершеннолетних, также может отказать в даче такого согласия. В этом случае лицо опять же вправе обратиться в суд с иском об установлении отцовства.

Статья 48 СК, регулирующая порядок установления происхождения ребенка, содержит норму, которой не было в прежнем законодательстве. Речь идет о возможности подать совместное заявление об установлении отцовства еще до рождения ребенка в случае, когда имеются основания полагать, что после рождения ребенка подача такого заявления может оказаться невозможной или затруднительной. Причины, по которым будущие родители захотят прибегнуть к подаче досрочного заявления, могут быть самыми различными: тяжелая болезнь, предстоящий длительный отъезд, опасная работа и т. д. Пока это право реализуется на практике редко. Видимо, не последнюю роль играет и недостаточная осведомленность граждан о нововведениях СК. До государственной регистрации рождения ребенка такое заявление может быть отозвано любым из родителей.

В отношении детей, не достигших восемнадцати лет, отцовство устанавливается независимо от их согласия. Это правило продиктовано тем, что до совершеннолетия ребенку требуется особая забота со стороны обоих родителей, хотя ребенок в силу психологической незрелости может этого и не осознавать. После того, как лицо достигло совершеннолетия, закон требует получения его согласия на установление отцовства. Следует полагать, что данная норма должна распространяться и на лиц, которые приобрели полную дееспособность до достижения возраста восемнадцати лет, хотя закон и не содержит на этот счет прямых указаний.

Установление отцовства в судебном порядке. Обращение к судебной процедуре установления отцовства имеет место в следующих случаях: при отказе фактического отца подать совместное заявление с матерью ребенка в органы загс с целью добровольного признания отцовства; при отказе матери на подачу совместного заявления о добровольном признании отцовства; в случае, когда органы опеки и попечительства в силу полномочий, предоставленных им п. 3 ст. 48 СК, не дают своего согласия на добровольное признание отцовства. Наиболее распространен первый случай, т. е. установление отцовства против воли фактического отца.

С момента первых декретов советской власти в области брачно-семейных отношений и до принятия ныне действующего СК институт установления отцовства претерпел значительные изменения.

Этим обстоятельством обусловлен различный подход к установлению отцовства в отношении детей, рожденных до принятия Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье 1968 г. и Кодекса РСФСР о браке и семье 1969 г., в период действия данных нормативных актов и после их отмены и введения в силу нового Семейного кодекса[300].

Добровольное признание отцовства возможно в отношении лиц, рожденных как до, так и после принятия Основ 1968 г. Поскольку на данный момент все эти лица уже давно стали совершеннолетними, для добровольного признания отцовства необходимо получение их согласия.

В отличие от добровольного признания отцовства его судебное установление допускается только в отношении детей, родившихся не ранее введения в силу Основ 1968 г.

Законодатель не ограничивался лишь введением или отменой нормы о возможности судебного установления отцовства, он также изменял и круг тех доказательств, которые могли быть положены в основу судебного решения.

Так, Кодекс о браке и семье 1969 г. придавал доказательственное значение лишь трем обстоятельствам:

— совместное проживание и ведение общего хозяйства матерью ребенка и ответчиком до рождения ребенка;

— совместное воспитание либо содержание ими ребенка;

— доказательства, с достоверностью подтверждающие признание ответчиком отцовства.

Для установления отцовства достаточно было наличия хотя бы одного из этих обстоятельств.

При этом под совместным проживанием и ведением общего хозяйства матерью ребенка и ответчиком понималось проживание в одном жилище, внесение доходов в общий бюджет, совместное расходование средств из этого бюджета и т. д. В отдельных случаях суды могли принять во внимание и невозможность постоянного совместного проживания. Такая ситуация могла иметь место, если мужчина и женщина по каким-либо причинам не имели жилья для совместного проживания, но при этом объединяли свои доходы, вместе приобретали имущество. Главным было доказать факт наличия данных обстоятельств в любой период беременности. Если же совместное проживание и ведение общего хозяйства прекратились до зачатия ребенка, то доказательственного значения они не имели.

Вторым обстоятельством, которому придавалось доказательственное значение, являлось совместное воспитание либо содержание ребенка мужчиной и женщиной. В этом случае совместного проживания могло и не быть. Достаточно, чтобы мужчина систематически предоставлял средства на содержание ребенка либо активно занимался его воспитанием. Случалось, что материальную помощь ребенку оказывал не сам ответчик, а его родители, которые считали себя бабушкой и дедушкой. Суд мог принять во внимание и этот факт, хотя закон прямо говорил именно об участии самого ответчика в содержании ребенка.

Третьим основанием для установления отцовства являлись доказательства, с достоверностью подтверждающие признание ответчиком своего отцовства. Это могли быть как устные, так и письменные свидетельства. Под устными понимались показания очевидцев, хотя к таким источникам доказательств суд относился всегда осторожно. Более надежными считались овеществленные свидетельства: подарки, письма, открытки, дневники, в которых отец признавал своим как уже родившегося, так и ожидаемого ребенка.

Хотя ныне действующий СК прямо не перечисляет обстоятельства, которым при установлении отцовства придавалось доказательственное значение, суды должны руководствоваться нормами, их закреплявшими, при решении вопроса об установлении отцовства в отношении детей, рожденных до 1 марта 1996 г, т. е. до вступления в силу нового СК.

Невозможность представить хотя бы одно из доказательств, предусмотренных КоБС 1969 г., лишает сторону права на удовлетворение иска.

Возможна и ситуация, когда истцом представлены бесспорные доказательства, предусмотренные КоБС 1969 г., но ответчик по-прежнему отрицает отцовство, приводя контраргументы. В таком случае суд вправе по требованию ответчика назначить экспертизу.

В прежние годы наиболее доступными были экспертиза крови и акушерско-гинекологическая экспертиза. Доказательственное значение первой основывается на механизме наследования и передачи групп и типов крови от родителей к детям. Специфика данного вида экспертизы заключается в том, что ее результат можно положить в основу отрицательного решения, т. е. опровергнуть факт происхождения ребенка от конкретного лица, но нельзя сделать положительного вывода о кровном происхождении.

Если истца или ответчика не удовлетворяет результат экспертизы крови, можно обратиться к другим видам экспертизы.

Целью акушерско-гинекологической экспертизы является определение сроков зачатия ребенка. Документом, на основании которого эксперты делают свои выводы, является в первую очередь медицинская карта женщины, в которой отражена история протекания беременности. Поскольку в данном случае срок зачатия ребенка не может быть установлен точно (период колеблется от двух до трех недель), то результат гинекологической экспертизы, как правило, может являться только косвенным доказательством в деле об установлении отцовства.

Если названные экспертизы не дают прямого ответа на вопрос о происхождении ребенка от конкретного лица, то это может сделать наиболее современная экспертиза — генетическая (иначе ее называют геномной экспертизой или генной дактилоскопией)[301].

Данный вид исследования основывается на механизме передачи определенных наследственных признаков, которые образуют уникальную для каждого человека комбинацию[302]. Объектом для подобного исследования является чаще всего кровь, хотя возможно использование также и костного материала. Результаты генетической экспертизы подтверждают происхождение ребенка на 99% и в судебной практике служат безусловным основанием для вынесения решения об установлении отцовства. При всех своих преимуществах генетическая экспертиза не получила пока широкого применения по одной простой причине: не каждый человек может оплатить проведение данной экспертизы (на данный момент ее стоимость составляет около 30 МРОТ).

Уклонение одной из сторон от участия в любой экспертизе традиционно истолковывается в пользу другой стороны, дабы стимулировать добросовестное исполнение судебных постановлений. Хотя, исходя из ч. 3 ст. 74 ГПК РСФСР, неявка стороны на экспертизу по делам об установлении отцовства, когда без этой стороны экспертизу провести невозможно, либо непредставление экспертам необходимых предметов исследования сами по себе не являются безусловным основанием для признания судом установленным или опровергнутым факта, для выяснения которого экспертиза была назначена[303].

Как уже отмечено, ныне действующий СК изменил подход к определению круга доказательств, используемых при установлении отцовства в судебном порядке. Суд более не ограничен никакими рамками и может принимать к рассмотрению любые доказательства, свидетельствующие о происхождении ребенка от данного лица. Доказательствами, хотя и косвенными, могут являться совместное проживание и ведение общего хозяйства матерью и отцом ребенка, воспитание, содержание ребенка и т.д. Но теперь суд может чаще прибегать к назначению экспертизы, ибо для этого достаточно одного заявления женщины о том, что мужчина является отцом ее ребенка. Данная норма, безусловно, направлена на защиту интересов ребенка, которые не должны страдать от легкомысленного и безответственного поведения взрослых.

Иск об установлении отцовства может быть предъявлен однимиз родителей, опекуном (попечителем) ребенка, лицом, на иждивении которого находится ребенок, а по достижении совершеннолетия — и самим ребенком.

Поскольку запись об отце ребенка, произведенная органом записи актов гражданского состояния, является доказательством происхождения ребенка от указанного в ней лица, последнее должно обязательно привлекаться к участию в деле при рассмотрении иска об установлении отцовства[304].

Несовершеннолетние лица имеют право признавать и оспаривать свое отцовство и материнство на общих основаниях, т. е. для этого не требуется согласия их законных представителей. По достижении четырнадцати лет они также вправе требовать установления отцовства в отношении своих детей в судебном порядке.

От установления отцовства в судебном порядке надо отличать установление судом факта признания отцовства. Необходимость в установлении этого факта возникает в случае смерти лица, признававшего себя отцом ребенка, но не успевшего или не пожелавшего признать свое отцовство при жизни. Поскольку самого лица уже нет в живых, суд должен чрезвычайно тщательно исследовать все доказательства и выносить положительное решение только при их бесспорности. Мужчина мог очень хорошо относиться к ребенку, содержать его, заниматься его воспитанием, но не признавать себя официально отцом именно по той причине, что оним не являлся.

Установить факт признания отцовства можно и в отношении лица, рожденного до 1 октября 1968 г. Необходимым условием при этом является то, что это лицо находилось на иждивении умершего в период несовершеннолетия и что умерший признавал себя отцом ребенка[305].

Что касается возможности установления факта признания отцовства в отношении детей, рожденных в период с 1 октября 1968 г. до 1 марта 1996 г., то КоБС РСФСР 1969 г. подобного положения не содержал. Однако в этот период в соответствии со ст. 247 ГПК РСФСР было возможно в порядке особого производства установить факт отцовства. Установление факта отцовства — понятие более широкое по сравнению с установлением факта признания отцовства, ибо для его установления, помимо доказательства непосредственного признания лицом своего отцовства, возможно использование и иных доказательств. Так, в отношении детей, рожденных в период с 1 октября 1968 г. до 1 марта 1996 г., могут использоваться доказательства, подтверждающие хотя бы одно из обстоятельств, перечисленных в ст. 48 КоБС РСФСР[306].

Хотя новый СК и не содержит нормы о возможности установлении факта отцовства, однако он не исключает такой возможности. В связи с этим можно утверждать, что даже при отсутствии признания лицом своего отцовства при жизни остается возможность установить факт отцовства после его смерти при наличии достоверных доказательств, коим может служить, в частности, заключение генетической экспертизы.

Запись родителей ребенка в книге записей рождений. Отец и мать, состоящие в браке между собой, записываются родителями ребенка в книге записей рождений по заявлению любого из них. Если же мать не состоит в браке, то запись об отце производится по совместному заявлению отца и матери либо только по заявлению отца (в случаях, когда согласие матери не требуется), либо сведения об отце вносятся на основании судебного решения об установлении отцовства или факта признания отцовства.

В случае отсутствия совместного заявления отца и матери и при отсутствии решения суда фамилия отца ребенка записывается по фамилии матери, а имя и отчество — по ее указанию. Закон РФ «Об актах гражданского состояния» допускает возможность оставления графы «отец» незаполненной в случае, когда женщина, не состоящая в браке, не желает указывать какие-либо данные об отце ребенка. Представляется, что данная норма противоречит СК и ущемляет права ребенка.

Оспаривание отцовства (материнства). Запись родителей в книге записей рождений может быть оспорена только в судебном порядке. Инициаторами предъявления иска могут выступать лица, записанные в качестве отца или матери ребенка; лица, фактически являющиеся отцом или матерью ребенка; опекун (попечитель) ребенка, опекун родителя, признанного судом недееспособным. Предъявить иск может и сам ребенок по достиженииим совершеннолетия.

Поскольку добровольное признание отцовства — это сделка, которую нельзя отменить, мужчина, подавший такое заявление в орган загс, впоследствии лишается права оспорить произведенную запись за исключением случая, если в момент подачи заявления ему было неизвестно, что он не является отцом ребенка. Однако это не исключает права лица оспаривать произведенную запись по мотивам воздействия каких-либо факторов на нормальный процесс волеобразования и волеизъявления (например, если заявление об установлении отцовства было подано под влиянием угроз, насилия либо в состоянии, когда истец не был способен понимать значение своих действий или руководить ими)[307].

В контексте вопроса об основаниях оспаривания записи об отцовстве (материнстве) должна решаться проблема соотношения двух исков: иска об оспариваний записи и иска об установлении отцовства. Каковы должны быть исковые требования лица, считающего себя настоящим отцом ребенка, если в книге записей рождений значится другое конкретное лицо? Если он предъявляет одно лишь требование об оспариваний произведенной записи, должен ли суд в решении одновременно и устанавливать его отцовство? Казалось бы, ответ очевиден: в соответствии с принципом диспозитивности суд не может выходить за пределы исковых требований.

Однако, учитывая интересы ребенка, в данном случае необходимо исходить из логического толкования норм СК. Если требование об оспариваний записи предъявляет фактический отец ребенка, суд наряду с решением об аннулировании записи об отце должен выносить решение об установлении отцовства истца. Бремя доказывания отцовства возлагается на самого отца, ибо в противном случае он будет являться ненадлежащим истцом, поскольку СК содержит исчерпывающий перечень лиц, имеющих право на предъявление иска, называя в их числе и лицо, фактически являющееся отцом ребенка.

В случае оспаривания записи лицами, записанными в качестве отца или матери ребенка, они не обязаны представлять доказательства кровного происхождения ребенка от других лиц. В таком случае в книге записей рождений запись об отце или матери будет просто отсутствовать.

КоБС 1969 г. устанавливал годичный срок для оспаривания записи и ограничивал круг лиц, которые могли ее оспорить. Такое право было предоставлено лишь лицам, записанным в качестве отца или матери ребенка. СК не воспринял эти нормы и подобных ограничений не содержит.

При оспариваний записи и установлении отцовства принцип кровного происхождения проявляется наиболее наглядно. Возможна ситуация, когда лицо, записанное отцом ребенка, относится к нему действительно как к своему, содержит и воспитывает его на протяжении ряда лет, и ребенок воспринимает этого мужчину как родного отца. При этом биологический отец является для него посторонним, чужим человеком. Однако данные обстоятельства не препятствуют суду вынести решение об аннулировании прежней записи об отце в документах и внесении новой, на основании решения суда об установлении отцовства.

Правовые последствия применения метода искусственного оплодотворения или имплантации эмбриона. Современная медицина позволяет обрести счастье отцовства и материнства тем людям, которые по ряду причин не могут иметь детей. В частности, это достигается с помощью применения метода искусственного оплодотворения или имплантации эмбриона[308]. Статья 35 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан[309] указывает, что каждая совершеннолетняя женщина детородного возраста имеет право на искусственное оплодотворение и имплантацию эмбриона. В Российской Федерации искусственная инсеминация женщин спермой донора по медицинским показаниям применяется с 1987 г. Искусственное оплодотворение женщины и имплантация эмбриона осуществляются в учреждениях, получивших лицензию на указанный вид деятельности, при наличии письменного согласия супругов (или одинокой женщины). Сведения о проведенных искусственном оплодотворении и имплантации эмбриона, а также о личности донора составляют врачебную тайну.

Достаточно широкое применение этих методов привело к необходимости правовой регламентации их последствий.

При искусственной инсеминации женщины спермой мужа (гомологическая инсеминация) никаких проблем не возникает, ибо ребенок генетически происходит от своих родителей.

В случае же применения при оплодотворении спермы донора (гетерономная инсеминация)[310], когда муж женщины дал согласие на подобную процедуру, впоследствии он не имеет права ссылаться на данный факт как на основание при оспариваний своего отцовства, хотя очевидно, что он не является биологическим отцом ребенка. Здесь в интересах ребенка законодатель отступает от принципа кровного происхождения, ибо мужчина волевым актом выразил свое согласие быть отцом. Если каким-либо образом будет нарушена врачебная тайна и личность донора станет известна, родители ребенка не имеют права предъявлять требования об установлении отцовства к донору. Равно и донор не вправе претендовать на свое отцовство.

При производстве операции по имплантации эмбриона также можно говорить о различных ситуациях. Во-первых, мужчина и женщина могут являться генетическими родителями ребенка при оплодотворении женщины спермой мужа. Во-вторых, здесь также возможно искусственное оплодотворение донорской спермой. Как ранее было сказано, муж женщины лишается права оспаривать свое отцовство, если он дал согласие на эту операцию. Часть 2 ст. 4 СК предусматривает ситуацию, когда оплодотворенная яйцеклетка пересаживается в организм генетически посторонней женщины. В таком случае мы имеем дело с так называемым институтом суррогатного материнства, когда супружеская пара заключает договор с суррогатной матерью — женщиной, которой имплантируют эмбрион в целях его вынашивания. В данной ситуации женщина выступает своеобразным донором, но только «объектом донорства являются не органы и ткани, а весь женский организм, который обеспечивает зародышу защиту от внешних воздействий и необходимое развитие»[311].

СК закрепляет преимущественное право женщины, выносившей и родившей ребенка, на запись в качестве матери в книге записей рождений. Генетические родители могут официально быть записаны таковыми лишь с согласия суррогатной матери. В данном случае закон отступает от принципа кровного происхождения ребенка, принимая во внимание, что за время беременности между женщиной и рожденным малышом возникла особая связь. Лишение суррогатной матери права оставить себе ребенка может стать для нее тяжелой психической травмой. Но, дав согласие на запись в качестве отца и матери генетических родителей, суррогатная мать лишается в дальнейшем права оспаривать эту запись.

Недостаточное правовое регулирование данного института вызывает на практике целый ряд вопросов.

Что является основанием возникновения прав и обязанностей между родителями ребенка и суррогатной матерью? Какова природа соглашения, подписываемого этими сторонами? Может ли данное соглашение носить возмездный характер? М. Н. Малеина считает, что следует разрешить как возмездное, так и безвозмездное предоставление женщиной своего организма для вынашивания чужого ребенка. «Полученное вознаграждение можно было бы рассматривать как компенсацию за определенные неудобства, вызванные беременностью, и за риск ухудшения состояния своего здоровья»[312]. Соглашение между родителями и женщиной, согласившейся выносить и родить ребенка, не должно ни в коем случае ущемлять права последней, в частности, в нем нельзя предусматривать отказ женщины на запись ее в качестве матери будущего ребенка или отказ от вознаграждения в случае выкидыша.

Если суррогатная мать принимает решение оставить ребенка у себя, она обязана возместить генетическим родителям те расходы, которые они понесли в период ее беременности: на покупку продуктов питания, медикаментов, организацию отдыха беременной женщины и т. д., а также вернуть сумму вознаграждения, если она была ею уже получена. Впоследствии эта женщина по смыслу закона не вправе требовать установления отцовства в судебном порядке и сам ребенок также должен быть лишен этого права, хотя подобное решение вопроса, несомненно, ущемляет права ребенка.

За рубежом уже накоплен достаточный опыт использования посторонней женщины для вынашивания и рождения ребенка. В нашей стране пока имеют место лишь отдельные случаи. Но и они уже свидетельствуют о наличии как правовых, так и морально-этических проблем в этой области[313]. Как отмечает Л. М. Пчелинцева, «во избежание судебных споров и коммерческого использования института суррогатного материнства Советом Европы рекомендовано производить подобные операции только по экстремальным медицинским показаниям и использовать в качестве «матери-инкубатора» сестер, близких родственниц или подруг бесплодной женщины с оплатой лишь объективно допустимых расходов»[314] .