Преступность проникает во все слои общества, все социальные сферы. Не являются исключением и Вооруженные Силы. Воинская преступность находится в центре внимания политиков и широкой общественности – чем выше ее уровень, тем меньше возможностей использования армии как эффективного инструмента решения внешнеполитических и внутренних проблем. Ее учитывают призывники, оценивая перспективы своей жизни в армии. Это явление анализируют командиры, прогнозируя возможности боевого применения войск.
Подвоинской преступностью в широком смысле слова понимают систему преступлений, совершаемых военнослужащими, включающую:
1) общие преступления, т. е. те, применительно к которым уголовным законом не предусмотрен специальный субъект – военнослужащий, они могут совершаться и гражданскими лицами, и военнослужащими;
2) собственно воинские – преступления со специальным суоъектом – военнослужащим. Специфичен и их объект – воинский правопорядок.
К собственно воинским относятся преступления против порядка подчиненности, против порядка прохождения военной службы, против порядка эксплуатации военной техники, несения боевого дежурства, караульной, пограничной и других специальных служб, а также воинские должностные преступления.
Во всех армиях мира доли этих видов преступности в воинской преступности примерно равны. В зависимости от социальных условий их более конкретное соотношение колеблется.
В.В. Лунеев по характеру мотивации выделяет шесть больших групп преступлений: 1) политической мотивации (измена Родине); 2) насильственные (убийство, умышленное причинение телесных повреждений, изнасилование); 3) корыстные (хищение, взяточничество, злоупотребление служебным положением); 4) анархической мотивации (самовольное оставление части, хулиганство); 5) неосторожные легкомысленной мотивации (нарушение правил вождения, нарушение правил обращения с оружием); 6) воинские преступления трусливо-малодушной мотивации (совершаемые во время войны или в боевой обстановке по трусости: дезертирство, членовредительство, измена Родине)[462].
В структуре воинской преступности выделяют группы на основе воинского звания преступников: преступность офицеров, прапорщиков, сержантского состава, преступность рядовых.
Используется критерий ведомственной принадлежности войск: преступность в войсках Министерства обороны, во внутренних войсках МВД, в пограничных и других войсках. В Министерстве обороны воинскую преступность анализируют по видам Вооруженных Сил (сухопутные войска, флот) и родам войск (ВДВ, строительные войска).
В 1995 году в Министерстве обороны и других ведомствах, имеющих войска, зарегистрировано 30 тыс. преступлений[463]. 20% осужденных в 1995 году – офицеры, прапорщики и сержанты. Офицерами чаще всего совершаются такие преступления, как превышение власти, злоупотребление служебным положением, взяточничество, хищения оружия и боеприпасов[464]. За взятки, хищения, злоупотребления служебным положением в год привлекается к уголовной ответственности более 5 тыс. военнослужащих, из них несколько сотен офицеров[465].
58% зарегистрированных преступлений приходится на воинские части Министерства обороны; 11% – на пограничные войска; 8,7% – на внутренние войска МВД; 22,3% – на лиц, приравненных к военнослужащим, но из иных ведомств2.
Численность войск Министерства обороны – 1,7 млн., в войсках МВД проходит службу 264 тыс. человек, в погран-.войсках – 200 тыс.[466]
В 1995 году число зарегистрированных преступлений, совершенных в войсках, по сравнению с 1994 годом выросло на 24%, тяжких преступлений – на 76,3%. Число умышленных убийств, совершаемых военнослужащими, увеличилось в .два раза. На 78,3% возросло количество хищений оружия и боеприпасов. Увеличилось число случаев взяточничества, мошенничества. Самый распространенный вид преступления – уклонение от военной службы[467].
В 1995 году наибольший рост преступности зафиксирован в ВДВ, среди военных строителей и в железнодорожных войсках. Судимость за дедовщину возросла в 1995 году в сухопутных войсках на 17%, в военно-строительных частях центрального подчинения и войсках противовоздушной обороны – почти на треть, в военно-воздушных силах – на 45%.
Официальную армейскую статистику преступности необходимо анализировать с поправкой на латентность, а также учитывать иные обстоятельства, способные влиять на 'абсолютные показатели преступности. Например, официальные статистические данные о преступности в армии за 1992 год показали, что преступность за год снизилась на 5,3%. В 1992 году в армии интенсивно шли процессы сокращения кадров. За период с 1991 по 1994 годы число военнослужащих уменьшилось вдвое: с 3,5 млн. до 1,7 млн.[468].
В этих условиях следовало констатировать не снижение уровня преступности, но ее рост. Интенсивность необходимо было учитывать в расчете на 100 тыс. военнослужащих.
Кроме того, уровень преступности повысился (абсолютные данные) в некоторых видах Вооруженных Сил и родах войск, ряде военных округов, на всех флотах. Возросло число нарушений правил несения специальных служб. Поползла вверх кривая общеуголовных преступлений военнослужащих. В 2,3 раза в войсках вырос уровень хищений государственного и военного имущества. В 1992 году военнослужащими было похищено 4489 стволов огнестрельного оружия (это на 77% больше, чем в 1991 г. ), на 41% увеличилось количество грабежей и разбоев, на 65% возросло число случаев взяточничества среди воинских должностных лиц (взятки брались в основном за освобождение от военной службы, отсрочки от призыва, за продажу устаревшей военной техники). Изменился и сам контингент преступников в погонах: все больший удельный вес среди них стали занимать офицеры, в том числе и старшие (командиры частей, их заместители, офицеры штабов)[469].
Да и в первом полугодии 1992 года статистика преступности не давала поводов к оптимизму: в три раза возросло число хищений в особо крупных размерах, в два с половиной раза – количество преступных посягательств на оружие и боеприпасы. На 40% возросло число общеуголовных преступлений, а грабежей и разбоев – на 90%[470].
Официальная статистика о динамике преступности в армии в 1993 году также преподнесла больше загадок, нежели разгадок об истинной криминальной обстановке в войсках: по всем силовым министерствам зарегистрированная преступность снизилась на 28%, по армии и флоту – на 25%. Сомнения в достоверности этих данных возникают по ряду причин: в 1993 году Вооруженные Силы продолжали сокращаться; велик был и некомплект в воинских частях: штатные должности солдат и матросов заполнены почти наполовину[471].
По официальным данным, в 1993 году погибло 2572 военнослужащих При этом в том же году было расследовано 4191 уголовное дело о гибели военнослужащих. Структура причин гибели военнослужащих такова: самоубийства –- 17%з; нарушение мер безопасности, в том числе обращения с оружием – 14,8%; дорожно-транспортные происшествия – 11%; несчастные случаи – 9,6%; убийства – 2,9%; неуставные взаимоотношения – 2,3%; гибель в зонах конфликтов – 36%.[472]
Косвенным подтверждением гипотезы о том, что снижение преступности имело место лишь в официальных отчетах, а не в действительности, служит и тот факт, что в 1993 году по сравнению с предыдущим годом военные прокуроры выявили в 2,5 раза больше фактов сокрытия командирами преступлений подчиненных. В 1993 году на 53% возросло количество хищений огнестрельного оружия военнослужащими, причем похищались не только пистолеты, автоматы и гранаты, но также противотанковые и зенитные ракеты, установки залпового огня "Град". В этом же году были зарегистрированы десятки тысяч нападений на воинские склады со стороны гражданских лиц.
Снижение уровня преступности среди военнослужащих в период сокращения Вооруженных Сил – статистический факт, противоречащий мировому и отечественному опыту. Во всех странах мира в период сокращения армейских штатов воинское рвение среди офицеров, обреченных на увольнение, становится редкостью. Как следствие падает дисциплина, растет преступность. Например, сокращение Вооруженных Сил СССР в период так называемых хрущевских реформ (1956–1961 годы) ознаменовалось самым интенсивным ростом преступности в войсках за послевоенное время.