314.Время исполнения.Вопрос о времени исполнения решался
прежде всего в зависимости от договора сторон: обязательство должно
быть исполнено в срок, предусмотренный в договоре сторон. Если
срок в договоре не установлен, то надо думать, что первоначально дей
ствовало правило, формулированное в комментарии Помпония к Са
бину: «In omnibus obligationibus, in quibus dies non ponitur, praesenti die
debetur» – «во всех обязательствах, в которых срок не предусмотрен,
долг возникает немедленное» (D. 50. 17. 14). Или, как это выражено в
своеобразной терминологии, утвердившейся в наследственном праве,
ubi pure quis stipulatus est, et cessit et venit dies – если договор заключен
без срока и условия, то момент возникновения обязательства и срок
исполнения совпадают (D. 50. 16. 213). Такое положение, понятное в
деликтном праве, применялось к договорам, надо думать, на более
ранней стадии их развития.
315. Подразумеваемый срок исполнения.По мере роста торгового
оборота и расширения круга сделок, основанных «на доброй совести»,
возникает необходимость сделать более гибким правило о договорах, в
которых срок не предусмотрен. В самом деле, уже Юлиан устанавлива
ет, что договор, заключенный в Риме, не может быть немедленно, се
годня же, исполнен в Карфагене' – qui Romae stipulatur hodie
Carthagine dari, inutiliter stipulari (D. 13. 4. 2. 6). А потому обязательство
«уплатить в Эфесе сто» (Ephesi centum dari) толкуется Юлианом так,
что в этом обязательстве молчаливо подразумевается наличие срока –
Julianus putat diem tacito huis stipulation! inesse (там же). Это умозак
лючение Юлиана («putat») лет через сто излагается у Папиниана, как
бесспорно действующее право.
Ту же мысль и на том же традиционном примере уплаты в Эфесе (Ephesi dari) развивает младший современник Юлиана, Венулей. Он ставит вопрос о том, каким требованиям должен удовлетворять подразумеваемый срок, в особенности в тех случаях, когда договор заключен в одном месте, а подлежит исполнению в другом. Ответ на этот вопрос Венулей дает с тем тактом и учетом потребностей жизни, который был присущ лучшим представителям римской юриспруденции. Определение срока должно быть предоставлено, по мнению Венулея (D. 45. 1. 137. 2) судье, который в качестве доброго мужа (vir bonus) соображает, какой срок потребовался бы заботливому хозяину (diligens paterfamilias) для исполнения. При этом не требуется, чтобы должник с подорожной грамотой в руках продолжал путь днем и ночью, не взирая на погоду, но, с другой стороны, он не должен передвигаться с прохладцей (neque tarn delicate progredi); нужно учесть время года, возраст, пол, состояние здоровья и принять во внимание тот срок, который потребовался бы нормально большинству людей, удовлетворяющих тем же условиям.
Такое же мерило применяется и в тех случаях, когда исполнение производится в месте заключения договора, но срок диктуется самой обстановкой, например, когда заключен договор на постройку доходного дома или на ремонт его, без указания срока окончания работ. Допустим, что римский домовладелец-эксплуататор нанял подрядчика. «Берешься подпереть жилой дом? Insulam fulciri spondes»? (D. 45. 1. 98.1). He без юмора Марцелл замечает: конечно, нечего тянуть дело, пока этот дом развалится (utique non est exspectandum ut mat). Но вместе с тем, заявляет Венулей, подрядчик не обязан отовсюду согнать плотников и, набрав значительную рабочую силу, проявить спешку (D. 45. 1. 137. 3). Сквозь юридическую формулировку вопроса о сроке исполнения Дигесты донесли через века красочную бытовую картину.
В результате развития первоначальное, широко формулированное положение о том, что «все договоры, не содержащие срока, подлежат немедленному исполнению» (D. 50. 17. 14, Помпоний к Сабину), воспроизводится Ульпианом, жившим лет на 80 позднее Помпония, и опять же в комментарии к Сабину, почти в тех же выражениях, но уже с существенной оговоркой о сроке, молчаливо вытекающем из самой обстановки. Quotiens in obligationibus dies non ponitur, praesenti die pecunia debetur, nisi si locus adiectus spatium temporis inducat, quo illo possit perveniri – когда в обязательствах не предусмотрен срок, то исполнение может быть потребовано немедленно, за исключением однако случая указания такого места исполнения, из которого можно сделать вывод о времени, необходимом для прибытия на место.
В этом более гибком определении уже не говорится решительно о всех обязательствах, и, кроме того, автор находится уже в круге понятий морской торговли традиционного типа «Рим – Эфес».
Итак, немедленного исполнения можно потребовать лишь тогда, когда в договоре срок не указан и притом срок не вытекает из обстановки. Но когда срок предусмотрен в договоре, или когда молчаливо подразумевается разумный срок, то это значит, что до наступления срока исполнение не может быть потребовано, dies adiectus efficit, ne praesenti die pecunia debeatur (D. 45. 1.41.1). В этом смысле следует понимать положение о том, что «назначение срока имеет в виду интересы должника, а не кредитора» – «diei adiectio pro reo est, non pro stipulatore» (D. ibid.).
316. Досрочное исполнение.Это широко формулированное положение не означает, что во всех случаях срок установлен в интересах должника. Наоборот, источники отмечают, что срок нередко устанавливается в интересах обеих сторон или в интересах кредитора; поэтому досрочное исполнение (repraesentatio) не всегда допускается. Так, например, были запрещены (во II в.) мировые сделки, направленные на досрочную выплату предстоящих алиментных повременных взносов, поскольку это может повести к тому, что «досрочно выплаченные деньги будут проедены» – ut quis repraesentatam pecuniam consumat (D. 2.15. 8. 6). Во всяком случае мировые сделки по алиментам требуют утверждения претора.
При ответе на вопрос о допустимости досрочного исполнения юрист отчетливо ставит вопрос о том, в чьих интересах этот срок установлен. Пример: завещатель обязал наследника выплатить легатарию деньги через десять лет. Наследник выплатил досрочно. Яволен решает вопрос так: если срок был установлен из опасения, что легатарий растратит и не-сбережет имущества (т. е. в интересах кредитора), то досрочная выплата остается на риске должника-наследника; если же срок был установлен в интересах должника-наследника, чтобы дать ему возможность пользоваться доходами за промежуточное время (commodum medii temporis sentire), то досрочная выплата допускается (D. 33. 1. 15). Наряду с сабиньянцем Яволеном вопрос ставил таким же образом юрист старшего поколения, прокульянец Пегас, который проводил дистинкцию (т. е. различие), в зависимости от того, установлен ли срок в интересах наследника должника или легатария-кредитора. – Pegasus solitus fuerat distinguere, cuius causa tempus dilatum sit, utramne heredis, an Legatarii (D. 31.43. 2. Pomponius ad Quintum Mucium).