283. Склероз общего права. Выработанное в строгой зависимости от
формальной процедуры, общее право было подвержено в силу этого двойной
опасности: с одной стороны, оно могло не успевать в своем развитии за
потребностями эпохи, а с другой -- ему угрожали консерватизм и рутина
судейского сословия. После своего блистательного расцвета в XIII веке общее
право не избежало ни той, ни другой опасности. Оно оказалось перед риском
образования новой правовой системы-соперницы, которая по истечении
некоторого времени могла даже заменить собой общее право, подобно тому как в
Риме античное гражданское право в классическую эпоху оказалось перед лицом
его подмены преторским правом. Соперник, о котором идет речь,--это право
справедливости (Low of Equity).
Ограниченная компетенция королевской юрисдикции могла еще быть терпима,
когда наряду с судами общего права существовали другие суды, способные
решать дела в тех случаях, когда этого нельзя было сделать средствами общего
права. Упадок, а затем исчезновение всех этих других судов вызвали
необходимость поисков новых коррективов, призванных восполнить пробелы
общего права.
284. Обращение к королевской власти. Естественно, что в тех случаях,
когда ограниченная компетенция Вестминстерских судов делала невозможным
рассмотрение или разрешение спора, разочарованная сторона приходила к мысли,
что у нее остается еще одна возможность добиться справедливости: обратиться
непосредственно к королю -- источнику всех справедливостей и милостей.
Королевские суды не занимались такого рода делами, но разве король не мог
восполнить недостатки деятельности своих судов? Обращение к королю в
средневековом мышлении -- вещь вполне естественная, и королевские суды
вначале вовсе не возражали, когда стороны при необходимости прибегали к
этому средству. В конечном счете сами королевские суды тоже были обязаны
своим развитием именно этому принципу (обращению к королю, чтобы добиться
справедливости).
Следовательно, начиная с XIV века частные лица, не имея возможности
добиться решения в королевских судах или в случае недовольства решением,
вынесенным по их делу, обращались к королю и просили его из милости
вмешаться, "чтобы оказать милосердие по совести и по существу". Такое
обращение обычно проходило через лорд-канцлера, являвшегося исповедником
короля и обязанного поэтому руководить его совестью. Если лорд-канцлер
считал целесообразным, он передавал жалобу королю, и тот ставил ее на
рассмотрение в своем совете.
Это обращение к прерогативе короля, имевшее первоначально под собой
прочную основу и допускавшееся без возражений, пока оно носило
исключительный характер, не преминуло, однако, повлечь за собой конфликт,
как только оно приняло общий характер и превратилось в обычное обжалование
решений судов или даже в способ полностью или частично обойти королевские
суды.
Именно это и произошло в результате войны Алой и Белой Розы, которая
затруднила королю возможность принимать решения в совете. Лорд-канцлер в XV
веке становится все более и более автономным судьей, единолично решающим
дела от имени короля и совета, делегировавших ему полномочия. С другой
стороны, и тяжущиеся все чаще и чаще просят вмешательства лорд-канцлера
из-за тех препятствий, которые процедура и рутина судей создали для
нормального развития общего права.
Решения, первоначально принимавшиеся с учетом "справедливости в данном
случае", стали систематически выноситься на основе применения доктрин
"справедливости", представлявших собой добавления или коррективы к
"правовым" принципам, применяемым королевскими судами.
285. Право справедливости при Тюдорах. Абсолютизм Тюдоров в XVI веке
был основан на широком использовании королевской прерогативы. В области
уголовного права знаменитая "звездная палата" представляла собой серьезную
угрозу для свободы подданных, хотя вначале она была призвана лишь установить
порядок после гражданской войны.
В области гражданских отношений юрисдикция справедливости
лорд-канцлера, основанная также на королевской прерогативе, получила весьма
широкое распространение. После 1529 года канцлер не был более ни духовником,
ни исповедником короля. Он все чаще выступал как юрист и рассматривал
жалобы, адресованные ему, как настоящий судья, но применял при этом
письменную процедуру, заимствованную из канонического права и полностью
отличавшуюся от процедуры судов общего права. Принципы, применяемые
лорд-канцлером, также в значительной степени были заимствованы, по существу,
из римского права и из канонического права; реципированные принципы гораздо
больше, чем многие устаревающие нормы общего права, удовлетворяли чувство
социального интереса и справедливости эпохи Возрождения. Заботясь о
правосудии и справедливом его отправлении, правители Англии отдавали в тот
период предпочтение юрисдикции лорд-канцлера.
Соображения политического порядка также способствовали этому.
Используемые канцлером римское право и каноническое право, не знавшие
института присяжных, больше нравились правителям, чем общее право, с его
публичной и гласной процедурой. Правителям казалась предпочтительнее
письменная тайная и инквизиционная процедура лорд-канцлера. Господствовало
также мнение, что римское право, с его формулой "правитель изъят из действия
закона", соответствует духу и установкам королевского абсолютизма. Могло,
наконец, казаться более простым выработать совершенно новую систему права и
отправления правосудия, чем осуществлять реформы общего права, ставшие к
тому времени необходимыми. Таким образом, в XVI веке в результате
деятельности лорд-канцлера и упадка общего права английское право чуть было
не попало в семью правовых систем Европейского континента'.
Возникла серьезная угроза, что стороны не станут обращаться в суды
общего права и эти суды полностью исчезнут, так же как три века назад
исчезли суды сотен в результате того, что Вестминстерские суды предложили
заинтересованным лицам более совершенные правовые формы.