Гражданское право. Том 3. Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. – М., Статут, 1999. С. 264

Другой специфический признак предмета семейного права сторонники его самостоятельности усматривают в длящемся характере регулируемых им отношений[15]. Между тем длящийся характер носят и многие общественные отношения, входящие в предмет других институтов гражданского права[16]. Так, отношения собственности могут носить куда более длящийся характер, чем любые семейные отношения. Обусловлено это тем, что отношения собственности продолжают существовать, как правило, и после смерти собственника, место которого в отношениях собственности занимают его наследники, между тем как соответствующие семейные отношения прекращаются со смертью члена семьи.

Не выдерживает критики и другой якобы специфический признак семейного права как самостоятельной отрасли права – небольшой удельный вес соглашений[17], поскольку в некоторых правовых институтах удельный вес соглашений еще меньше. Так, в наследственном праве, где возникновение и прекращение наследственных отношений нередко связано с совершением односторонних сделок, удельный вес соглашений еще меньше, что, однако, не дает оснований для выделения наследственного права в самостоятельную отрасль права. К тому же в настоящее время удельный вес соглашений в семейном праве ощутимо возрос и не уступает по своей значимости многим другим структурным подразделениям гражданского права. Достаточно вспомнить упомянутые уже брачные договоры и алиментные соглашения, допускаемые семейным законодательством России.

К числу недоразумений следует отнести и другой аргумент, который некоторые авторы рассматривают в качестве доказательства самостоятельности семейного права. По их мнению, в семейном праве субъективные права зачастую являются одновременно и обязанностями[18]. Субъективные права в принципе не могут быть одновременно обязанностями, поскольку существуют только в рамках конкретных правоотношений, где субъективное право – это только право и никак не обязанность. Вне какого-либо правоотношения юридические возможности субъектов права вообще не могут характеризоваться ни как субъективные права, ни как субъективные обязанности. Так, право родителей на воспитание детей является элементом абсолютного правоотношения, в котором все другие лица должны воздерживаться от каких-либо действий, препятствующих родителям воспитывать своих детей В рамках этого абсолютного правоотношения право родителей на воспитание детей никак не может быть одновременно и их обязанностью перед всеми другими лицами. И наоборот, в правоотношении между родителями и детьми на родителях лежит обязанность по воспитанию детей, которая не может рассматриваться одновременно и как право на воспитание по отношению к