ско-правовые договоры, трудно согласиться с тем, что их перечень является незамкнутым. Безусловно, что семейное право как интегральный элемент права частного зиждется на принципе свободы договора (ст. 421 ГК). Тем не менее в гражданском законодательстве существует достаточное число случаев, когда субъектный состав и подавляющая часть условий договора с самого начала предопределены законом. Например, заимодавцем в кредитном договоре выступает только кредитная организация и никто иной. Условия договора розничной купли-продажи достаточно жестко регламентируются законодательством о защите прав потребителей. Точно так же строго личный (семейный) и безвозмездный характер алиментных обязательств делает невозможным их распространение на потенциально неограниченный круг лиц, равно как и их применение к случаям, не указанным в семейном законе даже по аналогии. Иначе можно было бы просто заменить алиментными обязательствами такие договоры, которые связаны с периодическими платежами (рента, пожизненное содержание), или отбросить некоторые случаи дарения. Однако для этого нет ни практической надобности, ни правовых оснований.
[1] Дигесты Юстиниана//Памятники Римского права. М., 1997. С. 565.
[2] См. подр. главу 32 настоящего учебника.
[3] Реальное дарение является так называемым «вещным договором» и не создает обязанностей дарителя (см. подр. главу 31 настоящего учебника).
[4] Сложнее обстоит вопрос об алиментоспособности несовершеннолетних лиц в отношении нетрудоспособных родителей. М. В. Антокольская отмечает, что эмансипированные или вступившие в брак ранее установленного срока дети не обязаны уплачивать алименты своим родителям (Комментарий к Семейному кодексу Российской Федерации / Под ред. И. М. Кузнецовой. М., 1996. С. 257). Представляется, что, хотя ст. 87 СК и говорит лишь об обязанностях совершеннолетних детей по содержанию родителей, по смыслу закона следовало бы признать, что эмансипированный ребенок, зачастую имеющий весьма высокие доходы, равно как и ребенок, создавший свою семью (а иногда и уплачивающий алименты на своих детей), может и должен рассматриваться в качестве алиментно-обязанного лица.
[5] Применение общих правил главы 25 ГК к ответственности плательщика алиментов признано в литературе и не вызывает сомнений (см., напр.: Комментарий к Семейному кодексу. С. 297). Тем не менее возникает частный вопрос: допустимо ли использование в семейном праве принципа смешанной ответственности при наличии вины получателя алиментов (ст. 404 ГК)? В целом на него следует дать положительный ответ. При этом не следует забывать о том, что недееспособным лицам (например, малолетним детям) не может быть поставлена в вину просрочка их представителя, допущенная при получении алиментов, а потому здесь не может применяться и правило о смешанной ответственности.
[6] См.: Антокольская М. В. Семейное право. С. 253-255; Комментарий к Семейному кодексу Российской Федерации. С. 276-277.
[7] Исходя из логики современного семейного закона представляется, что добровольное расторжение договора об уплате алиментов делает их последующее судебное взыскание невозможным. Напротив, в случае признания сделки об уплате алиментов недействительной получатель вправе обратиться в суд с заявлением об их взыскании в обычном порядке.