Международные отношения в послевоенный период. Советская угроза Усилившийся в военном и политическом отношении Советский Союз все более рассматривается как системная угроза стабильности в Европе и, в целом, западной цивилизации.
Спустя всего несколько дней после капитуляции Германии в своей телеграмме Трумэну Черчилль указывал на "железный занавес", опустившийся за линией советских войск и с тревогой размышлял о том, что будет происходить в Европе, откуда уйдут американские и канадские войска и европейцы останутся один на один против сотен советских дивизий.
К 1946 году складывается именно такая ситуация, когда Англия и США после мобилизации имеют в Европе 900 тысячам солдат, а СССР сохраняет воинскую группировку на уровне военного времени. СССР добивается значительных территориальных приобретений в Европе по итогам второй мировой войны и настаивает на их признании в международно-правовом порядке.
Проблема заключается в том, что большая часть этих территорий была получена СССР в ходе реализации пакта Молотова-Риббеннтропа, иными словами как результат политики, которая была принципиально осуждена.
Кроме того, Атлантическая Хартия 1941 года, составившая идейно-политическую основу Объединенных наций и антигитлеровской коалиции, декларировала свободу самоопределения наций и отказ от территориальных приобретений. Настойчивость СССР восстановить границы российской империи, воспринимавшиеся сталинским руководством как законный национальный интерес, вызывала в западных столицах смешанные эмоции и ставила трудные дилеммы перед публичной политикой.
Опыт антибольшевистского "санитарный кордона" в Центральной Европе, определил существенный интерес Москвы в установлении дружественных режимов по периметру СССР. Присутствие советских войск и оккупационный режим создавал для этого на редкость благоприятные условия. Москва действует достаточно аккуратно в этом вопросе, создавая видимость демократического процесса. Вместо немедленной и прямой советизации, как это имело место в странах Балтии, Буковине, Бессарабии, СССР идет на создание коалиционных правительств, вплоть до участия "буржуазных" эмигрантских политиков.
Цели и методы СССР в Центральной Европе вызывают противодействие на Западе, США и Англия выражают протест против односторонних действий СССР в Румынии и Болгарии. Наибольшие трения возникают о границах и будущем государственного устройства Польши. Советский Союз пытается решить старинный вопрос российской внешней политики - контроль над черноморскими проливами. Принципиальная договоренность о пересмотре конвенций Монтре была зафиксирована в Ялте и подтверждена в Потсдаме, но дальнейшее давление СССР на правительство Турции воспринимается Западом как агрессивная политика. 2) «Длинная телеграмма» Кеннана и Фултонская речь Черчилля.
Нежелание правительств США и Великобритании учесть "законные" интересы России приводит к серии антизападных публичных высказываний в СССР в начале 1946 года. На соответствующий запрос Вашингтона поверенный в делах США в Москве Джордж Кеннан 22 февраля 1946 года пишет пространный ответ, в котором, исходя из культурных и исторических особенностей России и природы советской государственности, объясняет советскую политику и предлагает оптимальную линию поведения в отношении Советского Союза. В традиционном представлении именно в этом документе, известном как "Длинная телеграмма" Кеннана, были сформулированы основные идеи стратегии сдерживания (containment). Спустя две недели, 5 марта 1946 года, выступая в Фултоне, штат Миссури, Уинстон Черчилль произносит по согласованию с президентом Трумэном свою знаменитую речь о "железном занавесе". Смысл его послания заключался в том, чтобы предупредить некоммунистическую часть населения земного шара об угрозе агрессии со стороны СССР. Так, спустя меньше года после окончания второй мировой войны опасность гитлеризма сменила советская угроза.
Официальная Москва расценивает эти высказывания как призыв к новой войне, войне против Советского Союза. Возможно, стороны смогли бы преодолеть растущие противоречия, и жесткий подход, озвученный Черчиллем и Кеннаном, не получил бы своего практического развития, если бы не критический период зимы 1946 - 47 годов, который поставил Вашингтон перед необходимостью определить свою европейскую политику, после чего события стали развиваться со стремительной быстротой.
Зима 1946-47 годов приводит к существенному ухудшению экономической ситуации в Европе.
В Москве считают, что такое развитие событий соответствует советским интересам и повышает шансы коммунистических сил придти к власти, на Западе также растет озабоченность, что в условиях нарастающих социально-экономических проблем электорат может проголосовать за левых, особенно в таких странах как Италия и Франция.
Особые опасения вызывает Германия и перспективы ее воссоздания на коммунистических основах. 3) Оформление ООН. Дюнкеркский договор. Первоначальное видение послевоенной архитектуры безопасности ограничивалось необходимостью создания международной организации, которая пришла бы на смену Лиге Наций. Договоренность, достигнутая на Ялтинской конференции, была практически реализована в Сан-Франциско 26 июня 1945 года, где пятьдесят государств подписали Устав Организации Объединенных Наций. Система коллективной безопасности предусматриваемая ООН, особенно в условиях растущих противоречий между бывшими союзниками по антигитлеровской коалиции была очевидно недостаточной.
Возможность применения вето одним из постоянных членов Совета Безопасности практически блокировала прогресс по любому чувствительному вопросу.
Переход с лета 1947 года к прямой конфронтации между Западом и Востоком логично поставил проблему повышения гарантий безопасности на континенте. Формальную возможность для этого открывала статья 51 Устава ООН, гарантирующая право на индивидуальную и коллективную самооборону. Первым таким опытом стал Договор о союзе и взаимной помощи (Treaty on alliance and mutual assistance), заключенный Великобританией и Францией в Дюнкерке 4 марта 1947 года (более известен как Дюнкеркский договор). Формально это соглашение было направлено на недопущение германского реваншизма, однако как мы можем сегодня судить по архивным документам, уже этот договор имел в виду советскую угрозу. Ссылка на германский вопрос как мотив оборонительного союза был тем удобным предлогом, который позволял его автором избежать политических осложнений.
Министр иностранных дел Англии Эрнст Бевин стремился не провоцировать СССР, а его французского коллеги Жоржа Бидо учитывал внутриполитическую конъюнктуру, прежде всего сильные позиции французской компартии. 2.