Забастовочное движение на постсоветском пространстве

Забастовочное движение на постсоветском пространстве. Представляется возможным выделить три этапа в развитии забастовочного движения в России.

Первый этап — забастовки конца 80-х — начала 90-х гг. Этап, на котором после социально-политической апатии в ряде регионов страны рабочие, проявив стремление и готовность к самостоятельным действиям, выступили с открытым протестом в форме забастовок.

Причиной стали социальные конфликты в сфере общественного производства, кризисные ситуации практически во всех областях жизни общества, медлительность и непоследовательность в проведении реформ, ухудшение жизни трудящихся. Распад СССР, суверенизация союзных республик, либерализация цен при сохранении монополии предприятий, сложное социально-экономическое положение — фон, на котором резко ухудшается социально-экономическое и бытовое положение трудящихся. Забастовочное движение шахтеров стимулировало массовые выступления трудящихся других отраслей: металлургов, транспортников, учителей, работников здравоохранения, оборонного комплекса и др. Требования бастующих — от чисто экономических до социально-экономических и политических: ускорение темпов проведения реформ, приближение сроков выборов в местные Советы, пересмотр устаревших статей Конституции.

Ускоренными темпами расширяются формы акций протеста, забастовочной борьбы: предупредительная остановка работы, условное прекращение забастовки и др. Практически все трудовые споры находятся под контролем руководителей стачечных комитетов, постоянно действующих органов представителей работников.

Практика проведения забастовок на этом этапе показала, что остается много нерешенных организационно правовых вопросов; в действиях во многом преобладают эмоции, спонтанность. С этого периода берут начало коллективные действия профсоюзов, объединенных ФНПР, социально-партнерские отношения профсоюзов с правительством, работодателями.

И.Ю. Юргенс, В.Е. Можаев пишут: налаживание партнерских отношений между всеми сторонами рынка труда, всеми, кто призван был обеспечить проведение реформ, было, вероятно, единственной гарантией их осуществления без социальных потрясений, рассматривалось как альтернатива резкому обострению классовых отношений, чуть ли не гражданской войне. Именно на этом этапе забастовочной борьбы в ответ на требования профсоюзов были приняты важнейшие документы республиканского и союзного масштаба.

Впервые между профсоюзами и правительством были заключены Соглашения по трудовым и социальным вопросам. Второй этап — 1993-1994 гг. ФНПР удается заострить внимание правительства и работодателей на социальных аспектах проводимых реформ. Однако на работе созданной Российской трехсторонней комиссии по урегулированию социально-трудовых отношений сказывается несовершенство нормативной базы. Решения Российской трехсторонней комиссии по урегулированию социально-трудовых отношений в основном имеют рекомендательный характер.

Признавая правомерность постановки комиссией вопросов, требующих незамедлительного решения, как то: о принимаемых мерах по нейтрализации социально-экономических последствий отпуска цен на энергоносители для трудящихся России; о задолженности по выплате заработной платы работникам организаций и учреждений бюджетной сферы, правительство не сочло себя обязанным их выполнять. В 1993-1994 гг. в режиме забастовочной борьбы находилось 788 предприятий, в целом по России в данный период прошло забастовок в 10 раз меньше, чем в предыдущем. Вместе с тем экономические требования перерастают в политические.

Встает вопрос о необходимости проведения Общероссийской национальной забастовки. Третий этап развития забастовочного движения начался в 1995 г. и продолжается до настоящего времени. В этот период правовые основы, порядок и способы разрешения коллективных трудовых споров, а также порядок реализации права на забастовку в ходе разрешения коллективных трудовых споров устанавливает федеральный Закон «О порядке разрешения коллективных трудовых споров». Попытки Правительства России снять социальную напряженность, вызванную задержками заработной платы, пособий, пенсий, ощутимых результатов не приносят.

Сбои в системе социального партнерства, рост недовольства людей своим положением все чаще заставляют профсоюзы прибегать к организации акций протеста. Увеличивается силовое давление профсоюзов на исполнительную власть. Они требуют не только выполнения достигнутых в Соглашениях договоренностей, полной выплаты долгов, но и существенной корректировки проводимых в стране реформ.

Краткий анализ развития забастовочного движения в России показывает не только рост числа участников протеста, но и существенное изменение их требований. Особенностью политического развития современной России является значительная политизированность социально- трудовых отношений, что, в свою очередь, составляет важнейшую характерную черту процесса формирования «российской» модели социального партнерства.

По мнению С.М. Хенкина, после августа 1991г. в российском обществе не умолкают предсказания о неизбежности крупномасштабных социальных взрывов в форме стихийных массовых беспорядков или гражданской войны. Основания для такого рода прогнозов существуют. Исходя из анализа факторов напряженности, возникновения конфликтов, автор делает вывод, что социально-трудовые конфликты превратились в норму жизни реформируемого российского общества.

К началу второй половины 90-х гг. политическая активность профсоюзов усилилась. Профсоюзные руководители все чаще участвуют в политической борьбе, политическую направленность имеют многие забастовки, в том числе и общероссийские акции протеста, проведенные в марте 1997 г. и в апреле 1998г. Эта сторона деятельности профсоюзов подвергается критике некоторыми исследователями. По мнению Г.В. Роговой, старые официальные профсоюзы — практически единственная из несущих конструкций тоталитарного режима — сохранились в неизменном виде: в ФНПР законсервированы все пороки квазипрофсоюзов, и прежде всего, отсутствует основополагающая цель, делающая профсоюз профсоюзом: отстаивание интересов работников перед работодателем, противостояние ему в главном — в трудовых отношениях, в то время как по второстепенным вопросам может быть совпадение интересов.

Вторгаясь в сферу политики, профсоюзы неминуемо сталкиваются с необходимостью определить свои взаимоотношения с политическими партиями и структурами государственной власти.

Для этих взаимоотношений, помимо стремления профсоюзов сохранить самостоятельность, характерны также, с одной стороны, поиски союзников из числа различных партий, позиции и программы которых близки профсоюзам, а с другой — конфронтация с теми партиями и движениями, которые противостоят профсоюзам. Российское население в целом сохраняет пока удивительное спокойствие. По данным конфликтологической экспертизы, доля людей, готовых взяться за оружие, не превышает 7%, что ниже подобных показателей даже во вполне благополучных странах.

Последнее объясняется, в частности, тем, что стихийное недовольство должно кем-то направляться, ко у нас популярность партий и других общественных организаций низка, а организаторские возможности, соответственно, слабы. Подобная ситуация предоставляет государственным органам дополнительный, но не бесконечный кредит времени для постепенной корректировки своей экономической политики. Вместе с тем, нельзя не согласиться с выводами Э. Р. Тагирова и Л. С. Троновой о том, что «российская традиция разрешения конфликтных ситуаций разительно отличается от американской и европейской моделей.

Если последние ориентированы на переговоры, поиск взаимоприемлемых решений и компромисс, то в российском варианте высшей ценностью всегда являлась борьба до победы даже ценой великих жертв и испытаний». Авторы пишут, что феномен конфронтационного, «баррикадного» характера культуры и менталитета России объясняется особенностями ее истории, в которой веками сохранялись наиболее тяжелые формы крепостной зависимости, политического, национального гнета самодержавия, боязнь реформ и неспособность правящего класса к обновлению общества. Крайняя идеологизация борьбы, использование лозунгов «если враг не сдается, его уничтожают» или «кто не с нами, тот против нас» стали трагической приметой послеоктябрьской истории России, содействовавшей превращению революции в гражданскую войну, а затем установлению тоталитарного политического режима.

Социальное настроение в сфере труда в настоящее время определяется ценностями и потребностями физического выживания, что унижает достоинство человека, делает его приверженцем нужд повседневной жизни, примитивизирует его поведение и ранит социальное самочувствие.

Следствием этого может стать социальный взрыв. Чтобы его предупредить, необходимо сделать управляемым процесс применения «силовых мер» во взаимоотношениях между различными участниками системы социального партнерства.

Социальное партнерство не отменяет социальные конфликты, острые трудовые споры и забастовки, а регулирует их. В обстановке растущего вала забастовок, грозящего вылиться в неуправляемый процесс, именно профсоюзы взяли на себя организаторскую роль и направили его в русло переговоров с властью. Профсоюзы в принципе не заинтересованы в забастовке. К стачке, обоюдоострому оружию, прибегают лишь тогда, когда нет другого выхода, когда на пути переговорного процесса в рамках коллективного трудового спора ресурсы компромисса исчерпаны.

Компромисс — самый желательный исход. 2.