Взаимоотношения народов России

КУРСОВАЯ РАБОТА по теме: «Взаимоотношения народов России» СОДЕРЖАНИЕ Введение 1. Взаимоотношения народов Сибири и России 2. Россия и народы Кавказа 3. Взаимоотношения Украины и России 4. Проблемы веротерпимости в российской империи Заключение Литература Введение История национальной политики Российской империи нового времени привлекала внимание российских и зарубежных специалистов уже в начале XX в. Анализ работ по этой проблеме заставляет задуматься над вопросом о взаимном влиянии позиций историков при описании национальной политики России в отечественной и зарубежной историографии.

В России изучение истории национальной политики конца XIX - начала XX в. началось в годы первой русской революции. В 1905-1917 гг. в исторической литературе доминировали отрицательные оценки национально-политического курса российского самодержавия, который определялся термином «русификация». Понятие «русификация» использовалось преимущественно для негативных оценок российской национальной политики.

Советскими историками в 20-е годы, несмотря на иную методологическую и идеологическую основу были восприняты и развиты основные концептуальные положения либеральной дореволюционной историографии о насильственном включении окраин в состав Российской империи и их колониальной эксплуатации. В целом с середины 1920-х годов вплоть до конца 1980-х годов концепция российской национальной политики в зависимости от политической конъюнктуры претерпевала изменения от концепции «абсолютного зла» до тезиса о «наименьшем зле» и полностью добровольном присоединении национальных окраин к Российской империи.

За рубежом национальная политика Российской империи изучалась весьма фрагментарно до середины 50-х годов. Результаты исследований середины 1950-х - конца 1970-х годов по истории российской национальной политики конца XIX - начала XX в оказались весьма схожими с оценками российской дореволюционной и советской историографии.

Выводы о причинах этого явления можно сделать на основе анализа привлекавшихся зарубежными авторами литературы и источников. Рассматривая национальную политику России конца XIX - начала XX вв они в основном опирались на опубликованные источники личного происхождения и периодическую печать, которые весьма политизированы и содержат, независимо от политической ориентации авторов, преимущественно отрицательные оценки действий царского правительства. Вплоть до конца 70-х начала 80-х годов в зарубежной историографии господствовало мнение об активном развитии русификаторского курса в национальной политике самодержавия, особенно с конца XIX в. Особенности национальной политики России крайне сложно поддаются однозначной оценке.

В итоге, в последние годы значительная часть исследователей приходит к выводу о том, что в российской этнополитике доминировал не русификаторский курс, а вполне закономерное стремление к укреплению административно-территориальной целостности государства.

Формируется новый взгляд на имперское прошлое России. «Русификация» превращается в политику ассимиляции, направленную на обретение государственной властью независимости от этнополитических элит путем отказа от признания их автономности и самоценности, обеспечение условий для развития государственного целого. Тема национального вопроса в Российской Империи является достаточно обширной. В моей работе рассмотрен национальный вопрос на примере народов Сибири, Кавказа, а также Украины.

Проанализирована также проблема веротерпимости в Российской Империи. 1.

Взаимоотношения народов Сибири и России

К российским законам эти традиции не имели никакого отношения. . Сложный и интересный вопрос о взаимоотношении сибирских коренных народ... д. Бродячими считались «охотники-ловцы, переходящие с одного места на дру...

Россия и народы Кавказа

. С. Аварский хан принял российское подданство в 1801 г. В начале 20-х гг когда вспыхнула Кавказская война, роль военного ведом... На втором этапе своей деятельности на Кавказе правительство допустило ...

Взаимоотношения Украины и России

Однако украинский народ не поддерживал Мазепу, и московскому царю удал... Воспользовавшись благоприятной ситуацией, московскому правительству уд... С 1717 г. царское правительство предпринимало дальнейшие шаги в области политико... Это было связано как с расширением территории империи, так и с подавле...

выводы можно сделать, характеризуя царскую империю и русско-украинское взаимодействие? Царская держава не была просто тюрьмой народов, как считал Ленин и национальные историки.

Ключевое понятие «русификация» неадекватно описывает разнообразную национальную политику. Русская империя не была классическим колониальным государством, как часто утверждают. Украинцы - вовсе не народ, соединенный вечной дружбой с русскими, но и не дискриминированный во всех отношениях, угнетаемый колониальный народ.

Но и русские тоже не были типичным имперским «народом-господином». Так же дифференцировано, по моему убеждению, нужно применять к царской империи понятие «колониализм». Большинство азиатских областей империи были бесспорно колониями, либо экономическими, как Туркестан, либо поселенческими, как Сибирь. Проживавшие там этносы находились на нижних ступенях сословной и культурной иерархий, на большой территориальной, социальной, культурной и расовой дистанции от русского имперского центра.

С другой стороны, находившиеся под владычеством центра и, по меньшей мере, частично управляемые извне северо-западные окраины империи - Финляндия, прибалтийские провинции и Польша - в экономическом и культурном плане были значительно более развиты, чем русский центр, и потому не могут быть названы колониями. Украина также не была классической колонией Российской империи. Отсутствовала как пространственная, культурная и расовая дистанция, так и правовая дискриминация украинцев по сравнению с русскими.

Украинские историки тем временем вновь ставят вопрос, была ли Украина колонией европейского типа или внутренней колонией царской державы. Употребленное еще Лениным определение «внутренняя колония» было подхвачено украинскими экономистами 20-х гг. М. Волобуевым, М. Слабченко и М. Яворским, а позднее ученым-социологом Михаэлем Хехтером. Аргументы их носят преимущественно экономический характер, они подчеркивают экономическую зависимость, эксплуатацию и превращение периферийных этносов в инструмент политически доминирующего центра.

Понятие внутренней колонии не представляется адекватным для характеристики русско-украинских отношений в Российской империи. Несмотря на то, что в отношениях русского центра и украинской периферии очевидны элементы экономической зависимости, эксплуатации и ущемления культуры, слишком многое говорит против применения понятия колония. 4. Проблемы веротерпимости в российской империи В Российской империи, как и в других многонациональных государствах, до новейшей эпохи такие этнические факторы как язык, культура и, как правило, даже религия играли подчиненную роль. Важнейшими элементами легитимации и организации являлись государь и династии, сословный порядок общества и имперская идея. Лояльность по отношению к государю и империи и сословная принадлежность имели большее значение, чем принадлежность к этнической или конфессиональной группе. Тем не менее с точки зрения имперского центра более сотни этнических групп царской империи, зафиксированных в переписи 1897 года, не обладали равными правами.

Они были выстроены по иерархии, игравшей большую роль в царской политике.

Можно выделить три вида иерархии. Критерием одной является политическая лояльность, второй - сословно-социальные факторы, третья выстраивалась по культурным критериям, таким как религия, жизненный уклад и язык. Все три иерархии влияли друг на друга. Они не были статичны и изменялись в течение столетий.

Менялось как положение отдельных этнических групп в этих иерархиях, так и реальное значение самих иерархических структур. Эта модель трех иерархий не дает конкретной, определенной картины, а носит идеально-типический характер. Лояльность подданных по отношению к государю и правящей династии - основной стержень Российской империи. Безопасность власти и социально-политическая стабильность являлись приоритетами для центра. Поэтому лояльность нерусского населения окраин имела для него первостепенное значение.

С точки зрения царского правительства положение этносов в неофициальной иерархии зависело от степени их лояльности (действительной или предполагаемой). Так, например, большинство кочевников, а позднее поляков и евреев считались ненадежными подданными, в то время как к прибалтийским немцам, финнам и армянам до середины XIX века относились как к верным слугам царя. Ключевым принципом, гарантировавшим с XVI века целостность Российской империи, была кооптация нерусских элит в высшие круги империи.

Это соответствовало основной сословной структуре царской империи и ее важнейшему политическому стержню - союзу правящей династии и дворянства. Образцом служило русское дворянство, зародившееся в Московском государстве и упрочившее свои позиции в XVIII веке. Поэтому решающее значение для иерархического деления постоянно растущего числа нерусских этносов имело наличие у них собственной элиты, вопрос о ее лояльности к царю и соответствии модели русского дворянства.

Если эта элита владела землей и крестьянами, обладала самобытной признанной высокой культурой, она признавалась равноправной с русским дворянством и занимала вместе с русскими высшие ступени в иерархии. Уже в XVI веке лояльная мусульманская элита волжских татар (не подвергшихся уничтожению и не бежавших) была кооптирована в дворянство империи, ей даже были пожалованы русские крестьяне-христиане. Следующей за ней в XVII веке стала полонизированная шляхта Смоленска, в XVIII веке - дворяне - прибалтийские немцы и польская шляхта, в XIX веке финляндско-шведское, румыно-бессарабское и грузинское дворянство, а также, с определенными ограничениями, мусульманская аристократия Крыма, Закавказья и некоторых этносов Северного Кавказа.

В последней же трети XIX века мусульманская аристократия Средней Азии более не кооптировалась в дворянство империи. Русские дворяне в принципе не имели никаких преимуществ по сравнению с нерусскими интегрированными дворянами, так же как и русские горожане и крестьяне, поставленные в правовом и социальном плане даже в худшие по сравнению с нерусскими условия.

Нерусской аристократии было гарантировано сохранение ее привилегий, веры и земельных владений (вместе с крестьянами), а с течением времени ее статус пришел в соответствие со статусом русского дворянства. В ответ они, как и русское дворянство, состояли на царской службе, военной или гражданской, и обеспечивали социально-политическую стабильность в своих регионах.

Принцип кооптации сохранялся до середины XIX века. Тот факт, что среди кооптированной верхушки были неправославные и даже нехристиане, свидетельствует о том, что автократия большее значение придавала сословному фактору, нежели православию и народности. Если кооптированная знать проявляла нелояльность к царю или подозревалась в этом, правительство, разумеется, отзывало часть привилегий. В первую очередь это затронуло поляков после восстаний 1830-1831 и 1863 гг. Такая реакция была логичной, т. к. лояльность по отношению к государю и правящей династии была необходимым условием союза с элитами.

Таким образом, иерархия, основанная на сословных критериях, и иерархия по степени лояльности были тесно связаны друг с другом. На следующей ступени социальной иерархии стояли этнические группы, высший слой которых не соответствовал модели русского дворянства. И этим высшим слоям были гарантированы привилегии и определенные права самоуправления, однако они не признавались полноценными, равноправными с русскими дворянами, и потому за исключением некоторых высокопоставленных вельмож не были кооптированы в дворянство империи. В XVII и XVIII веках к этой группе прежде всего относились этносы периферийных регионов Востока и Юга империи, кочевники - башкиры, калмыки, буряты и в XIX веке казахи.

Этнические группы, не имевшие собственной элиты, как правило, не могли стать партнерами царской империи. Это, правда, лишь отчасти относилось к мобилизованным диаспорным группам евреев, армян и греков, в XIX веке - волжских татар все они составляли средний городской слой и имели самостоятельные церковные организации.

Царская империя долгое время была вынуждена ориентироваться на специфические способности этих групп и потому сотрудничала с ними. По этой причине их элиты были интегрированы в высшие городские сословия. Богатые купцы, высокопоставленное духовенство в определенной степени могли взять на себя исполнение роли дворянской элиты, выступив в качестве сотрудника и партнера империи. Эти группы поэтому можно поставить на третью ступень сословной пирамиды.

На четвертом уровне находились некоторые этносы, проживавшие на востоке. Они не имели собственного дворянства и состояли большей частью из крестьян, не зависевших, однако, от землевладельцев других этносов. Это относится к чувашам, мордве, черемисам, вотякам, коми-зырянам, якутам и прочим этническим группам Сибири, а также некоторым горным народам Кавказа, например, чеченцам. Нижнюю ступень имперской иерархии занимали этнические группы, находившиеся в зависимости от элит других народов.

Их значительную часть составляли крестьяне. Вместе с вышеупомянутыми этносами четвертой ступени, речь идет еще и о группах, описываемых исследователями национализма как «малые» или «молодые» народы, не обладающих ни собственной элитой, ни непрерывной государственной традицией, ни развитым языком, ни высокоразвитой культурой. В Российской империи к этой категории принадлежали финны, эстонцы, латыши, литовцы, белорусы и украинцы, до разделов относившиеся к Речи Посполитой.

Долгое время эти крестьянские народы не рассматривались центром как самостоятельные этнические группы и субъекты политики, но воспринимались только в контексте отношений с владевшим ими дворянством. Такая опосредованность привела к тому, что имперский центр долгое время соединял эстонцев и латышей с прибалтийскими немцами, а литовцев, белорусов и правобережных украинцев с поляками. Сословная иерархия - от этносов с поместным дворянством до земледельческих народов, не имевших собственного среднего и высшего слоя, представляла важный структурный элемент царской империи.

Она прежде всего определяла иерархию культур и языков. В связи с этим считалось, что высокоразвитой культурой и языком могли обладать только этносы с собственной аристократией - поляки, шведские финны, прибалтийские немцы и татары, с некоторыми ограничениями - евреи, армяне и грузины. Языки прочих народов, зачастую долго не имевших письменных стандартов, среди них и украинский, официально не признавались.

Культурная иерархия этносов Российской империи определяла степень инаковости, основанную на различиях жизненных укладов, религии и языка/культуры. В тоже время можно отметить, что одной из причин длительного и устойчивого развития Российской империи явилась способность имперского политического механизма осуществлять законодательно оформленную политику веротерпимости. В силу сложившихся исторических обстоятельств предметом политики веротерпимости являлись не только внутренние межконфессиональные и конфессионально-религиозные отношения, проблемы этнокультурные, социальные, административно-правовые и этические, но и внешнеполитические аспекты государственной политики.

Главным инструментом политических практик монархии в этой сфере являлись прагматически обусловленные меры поддержания национально-религиозной и социально-политической стабильности российского общества, отличавшегося конфессионально-религиозным, этническим, социальным и экономическим многообразием.

Важным условием сохранения такой стабильности являлась поддерживаемая в период поздней монархии традиционная политическая доминанта с ее приоритетом общеимперских династических и сословных принципов над этнорелигиозными и языковыми. Имперский характер российского политического механизма в силу своего специфического устройства обеспечивал возможность управления государством, многочисленные народы которого находились на разных стадиях культурного, социального, экономического и политического развития.

Российская империя обладала огромным конфессионально-религиозным и этнокультурным разнообразием, сложившимся еще в дореформенную эпоху. Важнейшим признаком этнокультурной идентичности было вероисповедание, определявшее групповую принадлежность в большей степени, нежели язык. Российское самодержавное государство позднего периода отличалось полиэтническим и мультирелигиозным характером, тем не менее, русские оставались в нём самым крупным, значительно превосходящим все другие народы этносом.

Российская империя в силу преобладания христианских народов оставалась по своему этническому составу преимущественно европейским государством. Большинство этносов России были конфессионально и религиозно едиными: свыше 98% русских, украинцев, румын, греков, коми, мордвы, чувашей и якутов были православными; почти все казахи, узбеки, киргизы, сарты, таджики, чеченцы и дагестанцы - мусульманами; свыше 98% поляков и литовцев - католиками; почти все финны и шведы - лютеранами и свыше 96% калмыков - ламаистами.

На разные религиозные группы были расколоты немцы, среди которых было 13,5% католиков; среди белорусов католики, в том числе бывшие униаты, составляли 18%; среди латышей было 18% католиков, 4,5% - православных, остальные - лютеране; среди эстонцев 13,2% составляли православные, остальные - лютеране; 6-7% волжских татар и 24,6% черкесов были православными, остальные исповедовали ислам.

Таким образом, в состав населения империи входили многочисленные этносы, исповедовавшие такие мировые религии, как христианство, ислам, буддизм и иудаизм; кроме того, малую часть населения России составляли многочисленные гетерогенные этнические группы поклонников пантеистических культов. Принципы веротерпимости, провозглашенные в XVIII веке и законодательно закрепленные в Своде законов 1832 г осуществлялись в тесном единстве с принципами национальной политики Российской империи.

Это единство покоилось на общей прагматической основе, причем веротерпимость в ее традиционно московской, а затем имперской интерпретации распространялась в соответствии с церковно-государственным законодательством прежде всего на этнические группы и диаспоры, представляющие для императорского правительства религиозные общества и союзы. Такой исторически сложившийся подход свидетельствует о том, что вероисповедание рассматривалось в качестве главного отличительного признака наций, этнических групп и диаспор, населявших территорию Российского государства.

Заключение Отличительная особенность нашего государства - его многонациональность. Расширяя границы на запад, юг и восток, оно включало в свой состав различные территории и народы. Процесс «собирания земель» носил мирные и военные формы, происходил в виде прямого присоединения или протектората, но результатом всегда было включение их в общую систему российской государственности. В ходе административного обустройства новых земель правительство и российские власти на местах стремились сохранить исторически сложившиеся управленческие структуры, что позволяло менее болезненно адаптировать очередных подданных к новым условиям жизни в пределах империи.

Таким образом, полиэтническая держава складывалась постепенно, с сохранением в отдельных ее частях своего устройства, статуса и модели отношений с Центром. Управление Кавказом, например, отличалось от сибирских административных установлений. При всех этих контрастах Российская держава была весьма прочной и устойчивой, что объяснялось, кроме использования традиционных национальных институтов, рядом причин: монолитностью чиновничьего сословия и дворянства, общепризнанным главенством правящей династии, широким расселением и цементирующим воздействием русского народа.

Литература 1. Грушевский М.С. Очерк истории украинского народа. 2. История народов Северного Кавказа Конец XVIII в 1917 г. М 1988. 3. История СССР с древнейших времен до наших дней. М.: Наука, 1967. 4. Потто В.А. Два века Терского казачества (1577-1811). Т. II. 5. Преображенский А.А. Урал и Западная Сибирь в конце XVI начале XIX в. М 1972. 6. Федоров М.М. Правовое положение народов Восточной Сибири (XVII - начало XIX века). Якутск, 1978.