Восточный геополитический вектор внешней политики

Восточный геополитический вектор внешней политики. В конце 90-х годов на Западе появились первые геополитические прогнозы о целесообразности возвращения восточнославянских стран за «железный занавес». В мире капитала всегда торжествует прагматических подход, основанный на цене того или иного варианта развития событий.

Из двух зол выбирают наименьшее. Во сколько обойдутся западным налогоплательщикам бесконечные кредитные вливания в «черную дыру»? Может быть дешевле будет вариант виртуальной экономики за вновь отстроенным «железным занавесом»? И Европейскому сообществу будет более выгодно иметь дело с единым геоэкономическим пространством Восточной Европы? После распада советского геополитического пространства проявились тенденции к созданию новых межгосударственных образований.

После провозглашения новых независимых государств произошла «естественная» регионализация постсоветского пространства с учетом природно-географических, этнонациональных и этноконфессиональных особенностей. Восточная Европа включает Россию, Украину, Белоруссию.

Выделяются страны Балтии (Литва, Латвия и Эстония), Южного Кавказа (Грузия, Азербайджан и Армения), Центральной Азии (Казахстан, Узбекистан, Туркменистан, Таджикистан и Киргизия). Молдова, этнически тяготеющая к Румынии, формально включается в Восточную Европу. Постсоветское пространство часто отождествляется с Содружеством Независимых государств, в границах которого выделяются субрегиональные объединения. Содружество независимых государств (СНГ) занимает исключительно скромное место в глобальной экономике, на его долю приходится всего лишь 2 % мирового экспорта.

Относительная живучесть СНГ в 90-е годы была вызвана не только стремлением к интеграции, но и возможностями потреблять российские энергетические и другие ресурсы по ценам ниже мировых или в долг, а расплачиваться бартером продуктами питания (хлебом, сахаром, маслом) по ценам выше мировых. Основные региональные группировки в границах СНГ: Единое экономическое пространство (ЕЭП), Евразийский экономический союз (бывший таможенный союз), Союзное государство Россия Белоруссия, Договор о коллективной безопасности, Центральноазитское экономическое сообщество, ГУАМ. Для многих стран СНГ характерно параллельное участие в нескольких региональных объединениях, включая группировки с другими странами.

Например, Шанхайская организация сотрудничества, Исламская конференция и др. Особое место занимает субрегиональное сотрудничество на морских рубежах: «Северное измерение», Совет государств Балтийского моря, Черноморское экономическое сотрудничество, Каспийский регион.

Радикальная либерализация экономических отношений, рыночный фундаментализм и российский финансовый кризис 1998 г. привели к ослаблению регионального интеграционного сотрудничества между бывшими советскими республиками. Внешнеторговый оборот между станами СНГ сократился в 90-х годах более чем втрое. Аморфность и неэффективность Содружества проявилась в низкой исполнительской дисциплине, большинство совместных решений не выполняется.

Противоречивое воздействие на СНГ оказывает процесс формирования субрегиональных группировок. Единое экономическое пространств бывшего Союза ССР разрушено, а многочисленные интеграционные проекты на региональном и субрегиональном уровнях оказались неспособными обеспечить интеграционные процессы. Единое экономическое пространство (ЕЭП) соглашение подписано в Ялте в 2003 г. Россией, Украиной, Белоруссией и Казахстаном. Эффективная интеграция четырех стран должна придать новый импульс развитию диалога с ЕС, который до этого предпринимался в рамках Россия- ЕС и Украина-ЕС. Создание ЕЭП является важным шагом по формированию общего европейского экономического пространства (ОЭЭП). Очень Ближний Восток.

Украина имеет основание оказаться под влиянием экономической экспансии Китая. Казалось бы, «большой скачек» на Восток самый фантастический сценарий. Действительно, отсутствуют прогнозы китайских аналитиков на эту тему. Но они и не могли «досрочно» появиться в социокультурном пространстве китайской традиции, согласно которой «белое постепенно переходит в черное и наоборот». А когда Восточная Европа реально окажется в экономическом пространстве Китая, это станет свершившимся фактом, а не предметом прогнозирования.

В этой связи следует обратить внимание, что, обладая второй по величине экономикой, Китай не претендует на участие в «большой семерки» в отличие от России, сохраняющей угасающий комплекс «мании величия». Согласно конфуцианской традиции неявное само собой станет явным, когда не потребуется подтверждать то, что есть на самом деле. О возможности вхождения в геоэкономическое пространство Китая свидетельствуют следующие тенденции.

После распада СССР местный потребительский рынок был в значительной степени переориентирован на турецкие товары. А после дальнейшего падение уровня жизни и покупательной способности на более дешевые товары из Объединенных Арабских Эмиратов, где созданы преференции для их приобретения и вывоза.

Но и арабский рынок не выдерживает конкуренции более дешевых китайских товаров. Успех преобразований в Китае в условиях ограничения гражданских свобод обусловлен постепенными и продуманными действиями, а не политикой «шоковой терапии». В Китае осуществлена экономическая модель, ориентированная на либерализацию для прямых инвестиций и абсолютный запрет для спекулятивного капитала и вывоза валюты. Таким образом, исходя из сложившихся тенденций, в будущем устойчивое падение уровня и качества жизни неизбежно приведет Украину в сферу китайского геополитического пространства.

Какая Украина нужна России? Это вопрос со многими неизвестными. Проще ответить на вопрос, какая Украина нужна Соединенным Штатам? Для известного политолога Збигнева Бжезинского Украина - квинтэссенция и высший смысл крушения СССР. По его мнению, без Киева Российскому евразийскому исполину уже не суждено подняться никогда. Поэтому независимость Украины стала источником вдохновения американской геополитики, которая не намерена делить власть на Земле с Россией.

По мнению политолога, новое ядро европейской безопасности должны составить Германия, Франция, Польша и Украина. Прагматичному политологу Бжезинскому изменила логика, исходящая из постулата «никогда не говори никогда». В пространстве христианской цивилизации противостояние США и СССР закончилось не победой Америки, а появлением другого противника - исламского фундаментализма. Европейский Союз после непродолжительного периода рыночного романтизма предложил Восточной Европе модель разноскоростной интеграции в многомерном коммуникационном пространстве.

Зависимость от ядерного зонтика США и энергетических ресурсов России не позволяет ЕС идти на конфронтацию с Кремлем ради «демократической» Украины. Западный капитал, включая прагматичных американцев, никогда не будут вкладывать деньги в нестабильные государства «некомпетентного» суверенитета. Европейский Союз и возрождение Большой России могут стать гарантами безопасности на континенте.

Интересы НАТО и ЕС совпадают в одном Большая Украина Европе не нужна. В докладе Совета по международном отношении (США), подготовленным Стивеном Сестановичем, Строубом Тэлботтом и Майклом Макфолом в 2006 году, утверждается, что у России нет национальных интересов на Украине. В свою очередь, Соединенные Штаты имеют право делать все возможное, чтобы присоединить Украину к НАТО. При этом уход Украины станет смертельным ударом для России. Ричард Холбрук считает, что Украина является центральным вопросом национальной безопасности США [2]. В отличие от последовательной политики США и ЕС в достижении своих целей в регионе, Россия не выработала четких позиций, основанных на геополитическом прагматизме.

Попытки США потеснить Россию за счет усиления роли Украины и превращения её в региональную державу пока не увенчались успехом. Однако время не ждет, и геополитическая мощь неизбежно заполняет образовавшийся вакуум. 5.