Внешнеэкономические отношения России на данном этапе развития экономики: торговля и инвестиции

Внешнеэкономические отношения России на данном этапе развития экономики: торговля и инвестиции. Показательным будет рассмотреть отношения: Россия и Европейский союз, в которых достаточно прозрачны тенденции экономических отношений в сфере торговли, импорта и экспорта, также вопрос инвестиций. Кавешников Николай Юрьевич - заведующий Центром политической интеграции Института Европы РАН; доцент кафедры европейской интеграции МГИМО(У) МИД РФ, кандидат политических наук рассмотрел вопрос отношений России и Европейского союза в статье «Россия и Европейский союз: тенденции экономических отношений». В торговых отношениях России и ЕС можно отметить абсолютное доминирование Евросоюза в российской внешней торговле.

Рост объемов российского импорта обусловлен увеличением поставок машин, транспортного оборудования и готовой продукции.

Таким образом, ЕС является основным поставщиком оборудования для обновления основных фондов. При этом сам по себе рост спроса на машины и оборудование - это положительный фактор, свидетельствующий о развитии несырьевых секторов российской экономики. Важность России как поставщика и рынка сбыта для ЕС существенно выросла, однако ключевое значение для Евросоюза по-прежнему имеют лишь поставки российских углеводородов: Россия обеспечивает более 40% импортируемого в ЕС природного газа и более 30% сырой нефти.

Повышение цен на энергоносители «замаскировало» хоть и слабый, но все же начавшийся процесс диверсификации российского экспорта. Наметившаяся динамика пока не дает серьезных оснований для оптимизма, но все же налицо положительная тенденция роста экспорта продукции с высокой долей добавленной стоимости. И эта тенденция может и должна быть поддержана грамотной промышленной и торговой политикой.

В последние годы Россия переживает бум иностранных инвестиций, еще недавно считавшийся невозможным, цифры, которые характеризуют приток прямых иностранных инвестиций оказались существенно выше прогнозируемых. Характерно, что осложнение обстановки на мировых финансовых рынках, вызванное кризисом системы ипотечного кредитования в США, вплоть до августа-сентября 2008 г. практически не сказалось на уровне иностранных вложений в российскую экономику.

Более того, по данным Merill Lynch, в июне 2008 г. портфельные инвесторы оценивали российский рынок как самый перспективный в мире; 84% респондентов - управляющих глобальными инвестиционными фондами - наращивали вложения в Россию. Несмотря на мировой кризис стратегические иностранные инвесторы сохраняют интерес к российским активам. Причем, если использовать биржевую терминологию, эта заинтересованность проявляется не только в стратегии «держать», но и в стратегии «покупать»: например, Fortum, к середине сентября 2008 г. консолидировавший чуть более 90% акций ТГК-10, по-прежнему намерен приобрести все 100% акций компании.

ЕС является крупнейшим инвестором в российскую экономику. Причины инвестиционного бума очевидны: иностранных инвесторов привлекают политическая стабильность, высокие темпы экономического роста и увеличение покупательной способности населения. Усиление государственного влияния в экономике и высокий уровень коррупции, безусловно, играют сдерживающую роль, но крупный бизнес уже адаптировался к правилам ведения дел в России.

Важнейшим фактором, определяющим активность иностранных инвесторов, является то, что инвестиции в российскую экономику - одни из наиболее доходных. В рисунке видно, что практически все секторы российской экономики интересны для иностранных инвесторов. В рисунке 4 (приложение) показана структура накопленных иностранных инвестиций в РФ по отраслям, 2007, %. Сегодня уже очевидно, что мировой финансовый кризис развивается согласно пессимистичным прогнозам.

Все страны мира предпринимают экстраординарные меры по поддержанию уровня денежной ликвидности и стабилизации национальных финансовых систем. Активные действия в этом направлении предпринимает и российское правительство. При этом надо отметить, что: 1) в России нет такого разрыва между финансовыми и реальными активами, нет тех пузырей, которые сегодня «лопаются» на рынках США и некоторых стран Европы; 2) у РФ, в отличие от большинства стран Запада, есть весьма солидные золотовалютные резервы, которые можно использовать для краткосрочной поддержки отечественного финансового рынка.

Это позволяет прогнозировать, что после относительно непродолжительного периода паники инвесторы осознают фундаментальную привлекательность российских активов и процесс бегства иностранных капиталов сменится их возвращением. В последние годы выявилась устойчивая тенденция роста российских инвестиций за рубежом. Информация об их количественных параметрах весьма противоречива. Правительство России также пересматривает свою инвестиционную стратегию.

Создан Фонд национального благосостояния, активы которого в июне 2008 г. составили 32 млрд. долларов. 5. Будущее российской экономики: экспорт сырья, диверсификация или высокие технологии? По материалам сайта 6-ой Международной Кондратьевской конференции в докладе «Будущее российской экономики: экспорт сырья, диверсификация или высокие технологии?» Фетисова Глеба Геннадиевича. По его словам: «в настоящее время Российская Федерация играет в мировой экономике роль экспортера сырья и импортера потребительских и инвестиционных товаров и услуг.

Эта модель экономического развития («сырьевая») не может обеспечить ни высоких темпов роста благосостояния народа, ни макроэкономической стабильности, ни международной конкурентоспособности российских предприятий, ни национальной безопасности России. Поэтому необходимо перейти к «несырьевой» модели экономики. Почему неудовлетворительна «сырьевая» модель? Сырьевая модель экономики далеко не идеальна, потому что если в основном экспортируется сырье, то это означает, что экономика страны не в состоянии конкурировать с зарубежными странами в создании продукции и услуг потребительского и инвестиционного назначения. «Сырьевой» модели экономики присуща экономическая нестабильность, периодически приводящая к финансовым и даже социально- политическим кризисам.

Здесь же нужно сказать, что сырьевая» модель экономики не обеспечивает нормального развития России хотя бы потому, что запасы полезных ископаемых со временем истощаются, а разведка новых месторождений требует все более высоких удельных капиталовложений.

Кажущиеся еще огромными запасы углеводородов все труднее и дороже добывать. Вполне возможно, что в ближайшие десятилетия российская экономика столкнется с сокращением добычи нефти и газа, а прогнозы ее роста останутся лишь проектами. «Сырьевая» модель экономики плоха тем, что быстрый рост экспорта сырья благодаря росту его добычи или цен на рынках порождает экономический парадокс, известный как «голландская болезнь». Ее сущность заключается в том, что рост добычи и экспорта сырья в минерально-сырьевом секторе приводит к перемещению ресурсов труда и капитала из торгуемого сектора в неторгуемый несырьевой сектор.

В России «голландская болезнь» пока что проявляется в «мягкой форме», а именно - в отставании роста обрабатывающих производств по сравнению с ростом ВВП. А также, недостатком «сырьевой» модели экономики является недостаточно быстрый научно-технический прогресс (НТП). А ведь он является основным источником современного экономического роста.

Можно сделать вывод: если ничего не менять, то будущее российской экономики сведется к роли сырьевого придатка стран Запада и Китая. Но как ее избежать? Во-первых, сменить модель экономического развития. Во-вторых, изменить макроэкономическую политику. Нужно перестать ревальвировать рубль, привлекая спекулятивные капиталы из-за рубежа.

Это позволит ослабить «голландскую болезнь». Надо прекратить практически бесплатное кредитование западных стран и начать вкладывать государственные средства в реальные активы. Обеспечив отток спекулятивного капитала из России и заместив иностранные займы российских госкомпаний бюджетными кредитами, можно без усиления инфляции инвестировать средства Фонда национального благосостояния в развитие российского машиностроения. Можно вкладывать нефтяные доходы внутри страны, не провоцируя, а замедляя инфляцию: в высокотехнологичные инвестпроекты; в создание компаний на высокомонополизированных рынках; в расширение «узких мест», порождающих структурную инфляцию (например, в развитие цементной промышленности); в отрасли, в которых улучшатся конкурентные преимущества в случае падения цен на нефть.

Сейчас государству нужно форсировать строительство и модернизацию российских авиастроительных или автомобильных заводов, вкладывая средства в приобретение их акций или в создание новых компаний с полным циклом производства, не занимающихся лишь «отверточной» сборкой.

В 2003 г. Минэкономразвития РФ предложило диверсификационную модель развития российской экономики. Она была использована при разработке Среднесрочной программы на 2006-2008 гг. и проекта «Концепции долгосрочного социально-экономического развития РФ» до 2020 г. Диверсификация экспорта подразумевает повышение в нем удельного веса торгуемых продуктов, например, путем кредитования и страхования экспорта не-сырьевой продукции.

По мнению автора, основным инструментом обеспечения ценовой конкурентоспособности торгуемых продуктов в России является относительно низкие внутренние цены на энергоносители. Возможности «диверсификационной» модели развития российской экономики весьма ограничены. В высокотехнологичных отраслях мировой экономики доминируют ТНК, в трудоемких же отраслях с традиционной технологией Россия не может конкурировать с Китаем и Индией, располагающими огромными ресурсами дешевой рабочей силы. Кроме того, в этих и в «новых индустриальных» странах десятилетиями проводилась политика «догоняющего развития» с применением мер господдержки экспорта торгуемых продуктов.

Япония и Южная Корея уже создали высокотехнологичную экономику. Начинают вторгаться в высокотехнологичные отрасли и китайские компании, пользующиеся мощной поддержкой государства. Даже если бы российское правительство захотело конкурировать с вышеперечисленными странами, использование модели «догоняющего развития» уже практически невозможно.

Страны Запада создали множество препон для господдержки развития производства и экспорта несырьевой продукции странами, не входящими в число учредителей ВТО. В итоге: с одной стороны российские производители испытывают конкуренцию со стороны китайских предприятий, использующих дешевую рабочую силу и свободных от экологических ограничений; с другой стороны, нам трудно пробиться на рынки высокотехнологичной продукции, поделенные между западными ТНК, активно поддерживаемыми правительствами США, Японии и стран ЕС. Не смогут выжить без такой поддержки и российские предприятия торгуемого сектора.

В Среднесрочной программе о такой поддержке говорится весьма скупо, а масштабы выделяемых для нее бюджетных средств просто мизерны. Существует еще и «высокотехнологичная» модель развития российской экономики. Итак, России нужна концентрация усилий государства и российского бизнеса на тех направлениях развития высокотехнологичного сектора мировой экономики, в которых у России имеются конкурентные преимущества.

Основной причиной неразвитости в России высокотехнологичного сектора стало создание множества технологических монополий, возникших из-за приватизации по отдельности звеньев «технологических цепочек» по производству готовых продуктов, особенно предприятий, находившихся в советскую эпоху в ведении разных министерств. Можно ли рассматривать «высокотехнологичную» модель как основу долгосрочного развития российской экономики? Несомненно, да, если поддерживать конкретные межотраслевые кластеры высоких технологий и высокотехнологичные инвестиционные проекты, создавать технопарки и межотраслевые научно-технологичные центры.

Российские «силиконовые долины» следует создавать, объединяя учреждения Российской академии наук, ведущие вузы и отраслевые НИИ, опытно-конструкторские бюро и передовые предприятия.