Аналитическая часть

Аналитическая часть. Становление демократии в России. Реальность государственного социализма.

Тема нашей работы – переход тоталитарного режима к демократии. Анализируя эту тему применительно к нашей стране, мы приходим к концу эпохи застоя, краху старых устоев и началу нового мира. Так ли это на самом деле? Действительно ли трансформация тоталитаризма в демократию произошла именно тогда? Обратимся к фактам. Оказывается, становление демократии в России началось не 5-6 лет тому назад, а в октябре 1917 года. Революция создала противоречивую политическую систему, в своей основе самую демократическую (такой основой является первичный коллектив). Вместе с тем, именно на этой основе вырастает антидемократическая власть в масштабе целой страны.

На разных этапах драматического развития страны демократическая тенденция то оживлялась, то ограничивалась, превращаясь в едва заметную, образно говоря, ничтожную пульсацию в виде политической активности части граждан, чаще всего мобилизованной. Одновременно те же социальные основы питали тенденцию утверждения и закрепления, развития и углубления диктатуры, строящейся на превращенном народовластии.

Социалистический проект предполагал осуществление общественно-политической власти. Один ее аспект представлен был бы публичной государственной властью; другой – деятельностью общественно-политических организаций. Это общественная власть. Общая воля здесь реализуется непосредственно через самодеятельность народа и опирается не на государственные механизмы, а на силу общественной организации и общественного авторитета, на влияние моральных норм и в целом духовной культуры.

Обе стороны политической власти заданы отношениями коллективности, установившимися в качестве доминирующих в результате революции. Государственные институты не могут функционировать, не опираясь на общественные, а деятельность последних, в свою очередь, должна быть направлена на решение общих задач политики. Самоуправленческие начала предполагались как ядро общественных организаций и одновременно в качестве одного из существенных элементов Советов, рассматривавшихся основой нового государства.

Ведущей политической силой и гарантом общественно-политического характера советской власти должна была стать коммунистическая партия – коллективный лидер народа и выразитель его общих интересов. Такая партия, не будучи ни орудием, ни институтом государственной власти, не вправе стоять над нею как некая командная сила. В сущности своей представляя и воплощая коллективный интеллект, единую политическую волю народа, партия мыслилась как орган по разработке политики государства и организатор осуществления последней.

Таков теоретический образ социалистического народовластия, его внутреннего противоречия. А что же получилось на практике? Реальность оказалась существенно отличной от теоретических наметок марксистов-ленинцев. Народовластие, провозглашенное революцией, сформировалось в виде двуликого Януса: как формы демократической самостоятельности масс и такой структуры власти, которая опирается как бы на эту самостоятельность (прежде всего внизу, в первичных ячейках) и одновременно предполагает всесильного вождя, диктатуру партийно-государственной олигархии. Некоторые ученые (например, А. Зиновьев) феномен Сталина связывают именно с народовластием, причем не отграниченным, порожденным коммунистическими отношениями.

В реальности государственный социализм принес с собой демократические по своей природе органы власти – Советы. Деятельность последних по форме строилась при широком участии масс в управлении местными делами.

Очень многие должности в Советах были выборные, включая, конечно, депутатов. Элемент видимости выборов, безусловно, присутствовал, поскольку избирателям предлагалась, как правило, одна кандидатура, рекомендованная партийным аппаратом. Тем не менее, отбиралась она из многих и тщательно с учетом в первую очередь политико-идеологических качеств. Разумеется, выборы без выбора кандидата самими избирателями с точки зрения идеала демократии были ущербными.

Однако российские граждане на собственном опыте последних лет смогли убедиться в минимальной демократичности и таких выборов, когда решающими факторами их результатов является господин случай, теленасилие и подкуп избирателей то ли правительственными посулами, то ли открытыми взятками. В жизни советских людей, трудовых коллективов, важную роль играли такие демократические формы общественного управления, как разного рода собрания, совещания, пленумы, съезды, конференции и т.д призванные по идее обсуждать и решать важные вопросы управления и власти. Многие считают и считали раньше подобные “сборища” чистой фикцией, будто все дела решают отдельные лица, а остальные только голосуют.

Вероятно, в чем-то они правы. Но иногда было и не так: бывали реальные обсуждения, споры и конфликты. “Собрания в коммунистическом обществе суть высшая форма демократии для индивидов, находящихся на низшей ступени социальной иерархии” . Другое дело, что сила этой демократии не простиралась за рамки мелких дел и интересов “членов коммун”. “Является “грубой ошибкой” представлять население коммунистической страны исключительно в виде абсолютно покорных пешек, не имеющих никакого влияния на ход жизни общества.

На уровне первичных коллективов население страны проявляло известную активность, а в лице своих партийных представителей оно принимало участие в обсуждении дел в участие в обсуждении дел в учреждении, осуществляло контроль за многими аспектами его деятельности” . Глобальное же огосударствление общества послужило основой превращения и Советов, и партийных, профсоюзных, и всех других общественных организаций по сути дела в структуры и орудия бюрократического централизованного государственного механизма, в элементы публичной власти.

Общественно – политический характер власти на уровне первичных коллективов исчезал при переходе к вышестоящим уровням политической системы. Относительная самостоятельность государственно-политической власти гипертрофировалась. Естественное взаимодействие имманентных демократическому строю противоположностей публичной и общественной властей, единства и разделения власти, ее централизации, единоначалия и коллегиальности и др. оказалось нарушенным; абсолютизировалась роль партийно-государственной публичной власти.

По сути, партийная власть была модифицирована в разновидность публичной административно-бюрократической, в которой размещалась высшая партийная олигархия. 2. Конфликтность политической системы госсоциализма и ее последствия.

Внутренняя конфликтность политической системы госсоциализма, двуликость ее основных структур и институтов порождали нестабильность системы. Отсюда объективная потребность реформирования в направлении реализации принципов коллективности или отступления от них и перехода к индивидуалистической (конституционной) демократии. Поиск новых путей развития начался, на наш взгляд, во второй половине 50-х годов после известного ХХ съезда КПСС. На той стадии экономического и социального развития, которая была достигнута к концу 50-х и началу 60-х гг были реально возможны два альтернативных варианта преобразований.

Первый – либерализация советской системы в рамках госсоциализма, обновление ее в соответствии с требованиями времени. Второе – слом советской системы госсоциализма и его политических структур, создание новой системы по типу западных либерально-демократических моделей. Возможность первого варианта вытекала из потенциала провозглашенных в Конституции страны демократических принципов народовластия и приверженности большинства населения советской системе, что проявилось в победе советского народа в Великой Отечественной войне и успешно осуществленной программе восстановления народного хозяйства после войны.

Альтернативная возможность также имела свои объективные источники и субъективные причины. Это явное отставание страны в своем экономическом, политическом и техническом развитии от передовых стран Европы и США; несоответствие системы управления экономикой и потребностям происходящей научно-технической революции; это подспудно растущая внутри страны оппозиция тоталитарному партийно-государственному режиму, разоблачение сталинских преступлений.

Постепенно также возрастала негативная для системы роль развернувшейся холодной войны Запада против СССР и политика изоляции страны от мирового сообщества, проводившаяся тогдашними правящими кругами. Нереалистично отвергать разрушительное воздействие антикоммунистических сил Запада на СССР, равно как и объяснять только им совершившийся распад Союза. Конечно же, первопричина заключалась внутри самой советской системы, в неспособности ее правящей элиты осуществлять необходимое реформирование, диктовавшееся вновь возникающими общественными потребностями и противоречиями между обществом и режимом.

После ХХ съезда правящей в стране просматривалась попытка властвующих сил реализовать возможность либерализации и реформирования советской системы, как известно, тогда развернулась общественная критика самых одиозных проявлениях сталинизма, было покончено с массовыми политическими репрессиями, началась реабилитация ранее незаконно репрессированных граждан.

Важным политическим шагом тогдашнего партийного руководства был отказ от доктрины диктатуры пролетариата и провозглашение тезиса об общенародном характере советского государства. В период “демократической оттепели” сформировалось идейное течение в обществе, получившее позже название “шестидесятники”. В нем были представлены поэты, художники, художники, писатели, философы, историки, партийные активисты, ощущавшие и раньше всех осознавшие назревшую потребность ее демократических преобразований.

В лоне этого течения возникли многие идеи, ставшие впоследствии достоянием широкой общественности, сложились многие инициативы будущих перестроечных процессов. Бесспорно, период конца 50-х и начала 60-х годов был периодом подъема общественно-политической активности. Независимо от цели правящей элиты, которую она преследовала, инициируя принятие Конституции 1977 г последняя закрепляла осуществленную за послесталинский период институционализацию общественной жизни.

Эта Конституция формально узаконивала КПСС как ядро политической системы советского общества. Центральные власти этого периода поощряли рост общественных организаций в культурной жизни, спорте. Была также создана система “народного контроля” граждан за предприятиями и административными органами. Обширная сеть комитетов народного контроля включала около 250 тыс. организаций.

В них входили как коммунисты, так и беспартийные. Это, однако, не свидетельствует об осознании правящей верхушкой необходимости осуществления глубоких преобразований политической системы. Консервативная тенденция была превалирующей. Альтернатива демократии и тоталитаризма проходит красной нитью через происшедшие изменения за послеавгустовские (1991) годы. Она – стержень новой конституции: здесь провозглашаемые широкие демократические права человека сочетаются с закрепленными Законом крайне ограниченными властными функциями представительных органов и, по сути, единовластием Президента России.

Многие партии и движения оправдывают авторитарный характер президентской власти спецификой переходного периода. Для России, по их мнению, в настоящий период такой режим необходим: страна с ее огромными просторами и многочисленными национальными общностями иначе управляема быть не может. Возникает вопрос, возможно ли в принципе решение грандиозной задачи перехода к демократии эволюционным путем? Исторический опыт многих стран показывает, что возможен. III.