В этом проекте есть несколько важных внутренних противоречий. Во-первых, подчеркивание перераспределения богатств. Это странно, ибо трудно совместить плюрализм и равенство. Второе ведь должно сильно ограничивать первое. Здесь требуется коллективная организация, сплошь ограничивающая автономию индивидов и групп.
Далее, гегемонистский проект радикальной демократии противоречит хабермасовскому проекту демократии, выстроенной на рациональном консенсусе (рефлексивная демократия). Здесь различные идентичности тоже соединяются для общего дела, но это прагматический стратегический союз. Каждое движение должно сохранять свою автономию, покуда это совместимо с общим проектом. Но при этом, как только одно из них делает попытку заполнить "пустое место власти", оно становится террористическим (по Лиотару), идет но пути исключения других проектов, практика которых противостоит практике, принятой в этой сконструированной общности. Полученная таким образом власть исключает альтернативные практики. Но она не тоталитарна, ибо она необходима для создания условий, благодаря которым индивиды способны контролировать свою жизнь. Таким образом, радикальная демократия невозможна без власти. Радикальная демократия есть гегемонистский проект. Проект завоевания власти. Но как только эта власть получена, она начинает диктовать условия свободы, и те группы и те индивиды. которые не принимают эти условия, должны быть подвергнуты эксклюзии. Диалог опять заменяется на монолог власти. И, хотя речь идет о плюрализме, о многих идентичностях ( здесь предполагается "мультикультурный подход" - т.е. сосуществование культур на базе западного идеала равенства), там, где практики не соответствуют этому идеалу, они должны подавляться.
Получается так, что обе рассмотренные теории (Хабермас и радикальная демократия) культурно специфичны, т.е. основаны на западном видении политического сообщества. У Лакло-Моффе речь идет, так сказать, о смене гегемонии и об исключении тех, кто не принимает идеала равенства, у Хабермаса - об исключении тех, кто не способен коммуницировать посредством рациональных аргументов. Но в обоих случаях это - "эксклюзионные" проекты, не способные уловить и включить в себя характерный для постмодерна плюрализм дискурсов.