Чем являются в таком случае “экономические теории третьего пути”, о котороых мы говорили в первой части?
В геополитической картине мира между атлантистским полюсом (англо-саксонский мир, США) и евразийским полюсом (Россия, Евразия) лежит “береговая зона”, промежуточные пространства, стратегически и геополитически “растянутые” между континентальным притяжением Суши и внешним вызывом Моря. Этой “береговой зоной” для Евразии является широкая полоса, простирающаяся от Западной Европы через Ближний Восток к Ирану, Индии, Китаю и Индо-Китаю и далее в южные пространства Тихоокеанского ареала. Пока Америка не достигла стратегической законченности (доктрина Монро), такая же ситуация существовала и на американском континенте, где огромные пространства “береговогго характера” являлись стратегическими колониями европейских держав, в том числе и России (Аляска, некоторые провинции тихоокеанского побережья и т.д.). Но после того, как США полностью установили стратегический диктат в Новом Свете (т.е. к началу ХХ века), под “береговыми зонами” стали понимать именно западные и южные пределы евразийского материка.
По логике нашей схемы этим “береговым зонам” должны соответствовать различные версии “экономики третьего пути”, отчасти имеющие капиталистические (рыночные), а отчасти — социалистические (плановые) элементы. Современный экономист Мишель Альбер в своей знаменитой книге “Капитализм против капитализма” отмечает двойственность в структуре того, что принято называть “капиталистическим миром”. С одной стороны, он выделяет англо-саксонский капитализм, строго следующий либеральной ортодоксии, а сдругой, говорит о “рейнско-ниппонском” варианте, имеющем многие элементы социального, национального и государственого подхода. Показательно, что в качестве европейской базы “второго”, неанглосаксонского, т.е. не атлантистского капитализма, Мишель Альбер берет именно Германию — страну, занимающую в Евроле крайне восточное положение и являющуюся восточным геополитическим пределом западной “береговой зоны” Евразии.
Иными словами, третья экономическая парадигма может соответствовать “береговым зонам”, тем пространствам, которые занимают в геополитическом смысле промежуточное положение, находясь между Морем и Сушей, испытывая на себе противоположные импульсы. Конечно, “береговые зоны” неравнозначны (в некоторых случаях влияние атлантизма больше, в некоторых меньше), но все же в качестве общего приближения такое отождествление вполне можно было бы сделать. Нетрудно понять, насколько плодотворными могли бы стать попытки развить эту модель и далее, связав экономические модели разных государств с принадлежностью к коннкретным геополитическим зонам.