В сегодняшней России нет какой-то одной партии или силы, которая могла бы до конца осознать свою евразийскую миссию, заявить себя как однозначного лидера евразийства. Но в то же время во всем политическом многообразии парламентских и внепарламентских партий и движений очень многие сознательно или полусознательно обращаются к евразийской идее, часто, впрочем, не отличая ее от тезисов «государственности», «патриотизма», «державности» и т.д. Обращение к геополитике и евразийской идее есть в официальных документах КПРФ и в текстах Геннадия Зюганова. Но вместе с тем, апелляции к тем же реальностям характерны для Владимира Путина, новоиспеченного блока «Единства». Тезис стратегического треугольника Москва-Дели-Пекин (озвученный когда-то Примаковым) и тезис Ельцина-Путина о «многополярном мире» есть ничто иное, как прямое выражение евразийской идеи на стратегическом уровне.
Элементы (подчас противоречивые) евразийства есть у ОВР Примакова-Лужкова, но есть и у ЛДПР Владимира Жириновского. В свое время к евразийству обращались и другие как откровенно проправительственные (Попов, Станкевич, Лобов, Скоков и т.д.), так и крайние оппозиционные силы (ФНС, НПСР и т.д.).
Евразийский импульс в самом общем смысле выражается как осознание преемственности современной России предшествующим этапам русской истории, уверенность в существованиии у России своего особого культурного и цивилизационного пути, а также в стремлении расширить и укрепить стратегически зону нашего континентального присутствия.
Факторы, подталкивающие разных политиков к евразийству, не сводятся только к их субъективным предпочтениям, к их национальным симпатиям, к их произвольному патриотизму. К этому объективно подводят как внутренние, так и внешние факторы. Внутренние – психология народа, сформировавшегося как евразийская общность со всеми вытекающими последствиями и инсктинктивно симпатизирующая державной линии в политике, в какой бы форме она ни проявлялась.
Извне постоянно поступают противоположные, враждебные нам геополитические импульсы – в виду политического, идеологического, экономического и стратегического давления атлантистского лагеря, что заставляет ответственных деятелей Государства (да и обывателей, реально столкнувшихся с Западом) поневоле занимать критическую в отношении него позицию.
Запад верен своей геополитической атлантистской логике, своему полюсу в кодировке геополитической операицонной системы, которую прекрасно осознает и от которой никогда не отступает. Таким образом, своим постоянным и однонаправленным давлением он заставляет руководство России, рано или поздно начинающих тяготиться таким диктатом, занимать противоположные геополитические позиции. А это и есть евразийство, «многополярный мир» и т.д.
Какими бы партийными и клановыми интересами ни руководствовались бы российские политики нового столетия, общим центром тяжести останется для них именно евразийская ось, совпадающая с нашей национальной судьбой, воплощающая в себе ее непрерывность, связь времен, земель и глубинных психологических архетипов.
Любой ответственный русский политик, лояльный своей стране, либо «уже евразиец», либо «пока еще не осознавший себя евразиец».