Все, что мы сказали о кастах, справедливо, в первую очередь, на уровне архетипа. Это не значит, что реальная жизнь не имеет к этому вообще никакого отношения. Нет, архетипическое и есть реальное, но реальное в чистом виде, при взгляде одновременно на большой пласт жизни, истории, общества. Архетип становится очевидным только в том случае, если мы отвлекаемся от эфемерности конкретных деталей, расчлененных ситуаций, индивидуальных примеров, изолированных от контекста пресловутых “атомарных фактов”. Но эта сфера конкретного и есть мираж, лишь заслоняющий истину. Государство — не какое-то абстрактное, идеальное, нет, конкретное, исторически фиксируемое, из которого последовательно и непрерывна сложилась та социальная форма, в которой живем мы все сегодня — было создано военными, управлялось военными, обновлялось военными, упускалось военными, снова отвоевывалось военными. Армия не просто один из атрибутов государства, это и есть сущность государства. Поэтому вопрос касты кшатриев имеет не историческое или абстрактно философское, но самое актуальное значение. Учитывая все вышеизложенное относительно архетипа теперь можно бросить беглый взгляд на то, что же происходит с нашей армией сегодня и какова ее роль в современной российской действительности.
Во-первых, обратим внимание на тот факт, что постоянно возобновляются попытки ввести фигуру какого-то военного — “генерала” — в большую политику. И всякий раз эта затея с одобрением, почти восторгом, приветствуется значительной частью населения. Причем сплошь и рядом реальная фигура, ее качества, ее взгляды, ее достоинства не имеют решающего значения. Голосуют за мундир. Это свидетельствует о смутном бессознательном воспоминании, догадке народа об истинной социальной роли военных. Это — симптом кшатриев, и этот факт является однозначно позитивным, так как свидетельствует от том, что люди, наконец, начинают постепенно осознавать катастрофический характер нынешней пост-номенклатурной, штатской чиновничьей, абсолютной разложившейся и предельно безответственной власти, и обращаются к забытым архетипам, к тому, как было “во время оно”.
Но с другой стороны, налицо глубокое, трагически наглядное вырождение самих военных, которые за годы “детанта”и перестройку, кажется, окончательно перековались в новый тип — в клерков, мещан, штатскую, тыловую, пацифистскую кампанию. Наши военные сбились с колеи, освоили навыки, стратегию поведения и повадки, которые отличают гражданское чиновничество. Утрачено самое важное кшатрийское качество — воля к экспансии, страстный импульс желания, мужская, агрессивная, воинственная эротика.
Нормальные воины не смогли бы ни при каких условиях спокойно принять столь стремительное сокращение национальных территорий.
Нормальные воины не стали бы в критический момент государственной ликвидации послушно следовать за случайными и временными персонажами, по роковому стечению обстоятельств получивших доступ к высшим постам в обществе.
Нормальные воины продемонстрировали бы в ситуации последних лет не один военный мятеж, и на самый крайний случай цепную реакцию массовых самоубийств. Причем самоубийств по исключительно кшатрийским мотивам — гибель великой империи, национальное предательство власти, крушение оборонной системы.
Что же мы имеем в действительности? Если военные и высказывают недовольство и даже решаются на голодовки (и очень редко суицид), то исключительно по бытовым мотивам — зарплаты нет, жены не довольны, с жильем неполадки. И вместе с тем все в целом принимают навязанный геополитическими ликвидаторами лозунг — “армия вне политики”. Иными словами, те, кто должен логически более всего заниматься политикой, кто профессионально и по своей природе призван оперировать с масштабными геополитическими и социальными реальности, те, кто создали наше государство и тысячелетие обеспечивали его функционирование, вдруг по окрику не известно откуда взявшихся демагогов довольствуются ролью платных наймитов без права голоса и соучастия в судьбе государства. Сейчас речь не о том, кому выгодно было поставить вопрос таким образом — “армия вне политики”. Это — особая история. Вопрос в том, как нормальный воин, полноценный мужчина, кшатрий мог согласиться с таким социально унизительным тезисом?
Кастрация армии, оскопление мужского начала у наших воинов — вот страшный диагноз актуальной ситуации. Это оскопление является следствием положения армии в позднесоветскую эпоху, когда она была целиком и полностью подчинена партийной номенклатуре. именно там в психологии и навыках брежневского генералитета следует искать основные истоки кастового перерождения Советской Армии, начало омерзительной в в случае военных любви “к дачам”, “комфорту”, “обеспечению семей”, наконец, к “пацифизму”, который, как это ни странно, чрезвычайно развит у современного российского армейского руководства. Иными словами, Компартия в какой-то момент взяла на себя “кшатрийские” функции, роль мужского начала в советском обществе, а военным оставалось довольствоваться лишь ролью “третьей касты”. Так был осуществлен чудовищный процесс кастовой мутации. С его трагическими результатами мы и имеем дело сегодня. И весь ужас ситуации в том, что народ, который рано или поздно но обязательно проголосует “за мундир”, отдаст власть, скорее всего, в руки позднебрежневской “бабы в лампасах”.
Но в такой ситуации есть все же положительный момент. Позднесоветский режим, будучи тоталитарным и однопартийным, имел какие-то мировоззренческие и силовые основания для того, чтобы демаскулинизировать советских “кшатриев”. Социальный проект коммунизма, даже если последнее время в него никто не верил, был настолько серьезным и масштабным, что партия имела некоторые основания для занятия центральных позиций в обществе. Но сегодня положение дел радикально иное, хотя по инерции у власти и в первых рядах оппозиции по-прежнему болтаются бывшие партийные боссы, без боя сдавшие прежнюю идеологию. Ясно, что это — жесткие и коварные интриганы, как и раньше, но теперь вместо мобилизующей, радикальной. экстремистской идеологии вместо политической доктрины у них — невыразительная, не переваренная, наспех освоенная демагогическая каша. А следовательно, у военных полностью отпадает всякое основание продолжать быть послушными этому одряхлевшему сброду, выполнять его невразумительную волю, испытывать, в конце концов, страх перед инстанцией, полностью утратившей прежнюю жизнь и силу.
Иными словами, у власти сейчас в России откровенные вайшьи, громогласно объявившие о торжестве идеологии вайшьев. Значит Государство будет продолжать разваливаться и разлагаться и дальше, общество будет дробиться, эгоизм меньшинств и индивидуумов возрастать. В такой ситуации касте кшатриев скоро вообще не останется никакого место, кроме незавидной роли быть ординарцами или телохранителями у горстки удачливых и нечистых на руку торгашей.
Советский генералитет был лоботомирован партноменклатурой. Но речь идет о совершенно конкретной группе военных. Сам архетип кшатриев это затронуть не может И поэтому люди, которые приходят в армию сегодня или пришли в нее несколько раньше, теоретически свободны от этих гипнотических комплексов старшего поколения. В данном случае воинский архетип вполне может взять свое, даже вопреки обработке унизительным и разлагающим стилем, который всецело унаследован нашей армией от предыдущего периода.