Когда ужас первых недель улёгся, обнаружилось: число жертв вируса-убийцы в Мексике, откуда и началась вселенская паника, было завышено раз в 5. Но и без того стало очевидно — объявленный мировой мор буксует. «Мы видим обнадёживающие признаки того, что пока этот вирус не выглядит более опасным, чем обычный штамм во время сезонной вспышки гриппа», — заявил глава федерального Центра по контролю и профилактике заболеваний США Ричард Бессер.
И в Москве на конец мая вместо обещанных семи миллионов санитары зафиксировали лишь трёх больных, да и те быстро пошли на поправку. Как выразился наш Главный санврач Онищенко, H1N1 рыльцем не вышел, чтобы вызвать пандемию. Пронесло.
Однако успокаиваться рано, это могла быть лишь первая волна грядущей пандемии свиного гриппа, намекнула глава ВОЗ М. Чен: «Возможно, вирус даёт нам передышку, однако мы не знаем, как долго это продлится. Никто не знает, не является ли это затишьем перед бурей». И напугала второй, смертельной, волной. По аналогии с печально знаменитой «испанкой», у которой первая волна тоже была лёгкой.
Помню, точно так же госпожа Чен пугала пандемией птичьего гриппа! И с «испанкой» путаницы много. Прежде писали, что её жертвами стали 20 миллионов. Потом повысили до 40 миллионов. Теперь фигурирует 100! Чему верить?
Ох, чует моё сердце, не случайно Булгаков обозвал члена чрезвычайки Птахой-Поросюком. Странная фамилия, символическая. Мистический привет нам в XXI век от автора «Мастера и Маргариты». Пташий Н5N1 и поросючий H1N1 гриппы словно близнецы-братья, вылупившиеся из одного рокового яйца. Слишком многое их объединяет. Даже порядок пандемий, которыми нас пугают, повторяет фамилию члена чрезвычайки. Вернёмся на минутку к «Роковым яйцам».
«Театр покойного Всеволода Мейерхольда, погибшего, как известно, в 1927 году при постановке пушкинского «Бориса Годунова», когда обрушились трапеции с голыми боярами, выбросил движущуюся разных цветов электрическую вывеску, возвещавшую пьесу писателя Эрендорга «Курий дох» в постановке ученика Мейерхольда, заслуженного режиссёра республики Кухтермана».
Создаётся ощущение, что очередной гениальный ученик раздавленного голыми боярами Мейерхольда разыгрывает уже всепланетный спектакль под названием «Курий дох, пардон, свиний удох». И мы с вами не просто зрители, а статисты. Так и хочется крикнуть: «Браво! Режиссёра на сцену!» Но кто он, этот новый Кухтерман-Свинерман?