— Но если бы не были уничтожены эти системы климатического и геофизического оружия, как вы говорите, что же всё-таки предполагалось иметь на выходе?
— Я думаю, хотели поставить Россию на колени. Выжечь полностью урожай и заставить Россию покупать генно-модифицированное зерно. Это генетическое оружие. И уже был разговор о закупке 15 млн. тонн такого зерна у США. Владимир Путин повёл очень правильную политику в этом отношении, отменил экспорт зерна и сказал, что мы сначала решим свои проблемы.
— Недавно в Париже состоялась международная встреча на бирже по зерновым, где обсуждался рост цен на зерно. Кстати, интересный факт, вы упоминали 2002 год. Тогда тоже горели торфяники и была похожая ситуация. Прошли материалы, в которых сообщалось, что тогда Советский Союз закупил всё той же пшеницы у США.
— Насчёт 2002 года я ничего не могу сказать. Нужно анализировать это.
— А почему такой паралич образовался с нашей стороны в реагировании на ситуацию нынешним летом?
— Вы много можете противодействовать, если, например, атомная бомба уже сброшена? Обычными методами.
— Понятно. Мы были поставлены перед свершившимся фактом, получается.
— Военные технологии, в том числе и в области климатического оружия, к сожалению, могут только нанести вред. Сбросить бомбу или ещё что-то, после чего будут большие последствия. Они могут создать и использовать климатическое оружие. Но когда механизм запущен, они ничего уже не могут сделать. К примеру, чтобы было понятнее. Когда в феврале 2009 года американцы создавали мощные ураганы, чтобы направить их на Западную Европу, в частности Францию, тогда тоже было уничтожено несколько спутников, которые участвовали в создании таких ураганов. Помните, там был ещё один падающий спутник, который сгорел и столкнулся с российским спутником? Так вот, к Европе с запада, со стороны Атлантики шёл мощный ураган, искусственно созданный американцами. И когда спутники были уничтожены, те, кто их уничтожал, развернули ураган, и он пошёл на Штаты. И впервые в истории США в феврале на Восточном побережье ударил ураган. Вот, пожалуйста. Если бы они могли что-то с этим сделать, то они бы сделали. Не смогли.
— А зачем же это делать, не понимая последствий?
— Они думают, что можно напакостить безнаказанно, то есть, по логике — если у соседа плохо, то нам хорошо. У них принцип такой был всегда.
— Горят торфяники. В воздухе скапливаются определённые фракции горения, взвеси. И не только продукты горения. Пока этого никто не изучал и неизвестно, как это может сказаться на людях. Дети, беременные, слабые люди дышат этой гарью. Известно, что мелкие фракции сажи оседают в лёгких навсегда, их практически невозможно выдавить оттуда. Что будет с москвичами и теми, кто находился в это время в Москве, в том числе и дипломатические корпуса, иностранные представительства, зарубежные туристы?
— Я думаю, что вся эта гадость выйдет из лёгких с мокротой со временем, но в принципе те, кто это всё устроил, не думали о здоровье людей. Вы думаете, им важно то, что произойдёт с людьми?
— Ну, простите, это натуральный геноцид на глазах у всего мира.
— А вы думаете, что этот геноцид только сейчас идёт?