Часть 2

 

"- Да не смеши ты меня! Какая я тебе Эрато! Ее и на свете-то никогда не было. И даже если бы она существовала, ты что, думаешь, она приблизилась бы хоть на десять световых лет к этой отвратительной палате, не говоря уж о том, чтобы раздеться и позволить тебе… Ну, чесслово! Ты когда-нибудь повзрослеешь?!

- Тогда кто же ты, по-твоему, черт возьми?

- Откуда мне знать? Просто еще одна из жалких фантастических фигурок, какие твой больной ум создает из ничего. – Она отворачивает лицо, смотрит в сторону. – О Господи, у меня одно лишь желание: чтобы ты поскорее уж трахнул меня – и дело с концом! А потом бросил в очередной костер".

Джон Фаулз, "Мантисса"

 

Солнечный, теплый, пахучий, неистовый, бурный, кипучий, блестящий, чудесный, ярый, безумный, фантастический, яркий, сверкающий, волшебный, сияющий, магический, сказочный, феерический, гламурный, колдовской, чарующий май подступил к стенам города, и творение Петра объявило о полной и окончательной капитуляции – самый прекрасный месяц весны захватил и умы, и сердца, и мечты, и сновидения.

На самом деле были и дожди, и заморозки и бесцветные хмурые питерские дни, но нашим героям май казался именно таким – для них началась новая жизнь. Анастасия упивалась нектаром любви, столь неожиданно и безапелляционно поразившей ее существо, даровавшей взаимность и надежду на долгие дни и месяцы такого же восторженного счастья. Василий ожил окончательно. Одержимый жаждой деятельности, он разобрал старые архивы своих записей, написал несколько новый статей, обновил свой сайт и даже выложил парочку материалов на крупные сайты по психологии и психоанализу. Каким-то чудом ему удалось найти нужные слова и изложить суть своего метода работы, не прибегая к малопонятным и неубедительным мистическим формулировкам. Очень помог Хиллман, выручив парой цитат к месту, да и – что говорить – со временем хорошее вино становится лучше и выдержанней. Долго размышляя над тем, что же происходит, когда в сознании манифестируются боги, когда разум оказывается беспомощным перед неведомым, Василий сделал для себя выводы из своих наблюдений, и сумел найти доводы, понятные и ребенку, и скептику.

Идея написания художественной книги о Велесе и Азовушке также все больше ему нравилась. И время, которое Василий проводил вместе с Настей, было заполнено поисками сюжета.

- Может, они встретятся на Казантипе? Там рядом Таврида и море Азовское.

- А может, лучше на Урале, у Азов-горы?

- Нет, на Урал они поедут потом. – с жаром возражала Настя, продолжая взахлеб. – Они будут совсем обычными людьми. Но у них должны проявляться субличности разных богов. У него – Велеса, Гвидона, богатыря Буслая, Чуда-Юда. У нее – нежной Азовушки, наивной Аси Звездинки, Царевны Лебедь, грозной Бабы Яги, мудрой Вилы Сиды.

- Можно еще приправить все цитатами постмодернистов, экзистенциалистов, юнгианских психоаналитиков.

- Лишь бы читателю это было понятно.

- Слушай, я не хочу, чтобы это был глянцевый Голливуд в стиле дешевых книжонок в мягких обложках, коими все прилавки завалены.

- А я не хочу, чтобы это было нечитабельной нудятиной в стиле толстых научных журналов, пылящихся на полках.

Таким образом они спорили, создавая по крупицам отдельные образы, характеры, обрывки историй, частицы сюжета, сами все больше погружаясь в пространство мифической реальности. И даже Василий, со всем его опытом, не подозревал о том, что в этой реальности они находились гораздо дольше, чем казалось на первый взгляд – может изначально, а может и прежде всяких начал.

Мы окружены миром образов, связанных с некими прообразами, архетипами. Если позволить своему воображению свободно творить образы, вживаться в них, то появится возможность приблизиться и к их первоисточниками, которые люди именуют богами. Так и Вася с Настей все чаще угадывали в своих сновидениях проявления Азовушки и Велеса, прикрытые лишь фиговым листочком символа, разоблачить который не представляло труда, если действовать мягко и ненавязчиво.

И подобно тому, как когда-то боги проникали в их жизни, Василий и Анастасия все чаще проникали в пространство бытия богов. Временами грань реальности становилась совсем прозрачной и зыбкой, и понять, живут ли они в мифе, или миф живет в них, было сложно.

 

хоровод пестрых линий под закрытыми веками кто и куда попадает закрыв глаза само пространство смотрится в свою же глубину и постигает вечно меняющуюся мозаику жизни что-то что представляется сияющей сферой оказывается входом в коридоры и туннели рассыпающиеся в прах перед ужасающим нагромождением теней в которых обрывки воспоминаний смешались с потусторонним зовом Безликого да конечно это совсем не то что можно помыслить но точка которой ты являешься охватывает в равномерном движении во все стороны и внутрь самое себя и самого Безликого и его мрачные тени и фейерверки огней взрывающихся в его пустых глазницах-колодцах уходящих по ту сторону времени и бытия. Начало конец или же середина того что никогда не начиналось и никогда не закончилось точка поставленная в самом центре Бесконечности да и самое Бесконечность ветвящаяся переливающимся узором напоминающим разводы бензина в луже лопающейся пузырями под каплями весеннего дождя Бесконечность вплетающаяся в сам этот дождь и дождь вплетающийся в Бесконечность вдруг оказавшуюся сжатой до размеров солнечной системы нарисованной в учебнике по астрономии а потом и вовсе до абстрактного понятия математической точки. Где же ты и кто ты о загадка сфинкса дерзнувшая говорить с богами в храме Аполлона? Мы никогда не узнаем существуют ли боги на самом деле – да и что такое это самое дело – но Вселенная ведет себя так как будто они существуют видимо для того чтобы мы могли вступить с ней в диалог хороводом бессмысленных букв в котором Нечто совсем уже непредставимое может узреть свое отражение абстрактные фигуры оконтуриваются и через несколько мгновений после закрытия век - мгновений – в каждом из которых можно утонуть ты снова оказываешься в мире образов более привычных вот небо озеро лес тропинка в лесу идя по которой ты оказываешься на полянке где возле костра сидят люди

 

Вот что записала Настя со слов Василия (впавшего в транс, каталепсию, глубокую медитацию, просветление, прелесть бесовскую, анабиоз, одержимость божеством, благодать, сатори, безумие, постижение – нужное подчеркнуть) и оказавшегося в мире, который показал ему Велес:

Василий: Велес, мы хотим написать книгу про тебя и Азовушку. Про бога и богиню, живущих в каждом из нас и проявившихся в двух молодых людях, встретивших друг друга.

Велес:Знаю. Нам любо все, что бы вы не сотворили. Но есть у меня один совет. Попробуйте отступиться от канонов и предписаний того, как принято и якобы положено писать книги. Вы живете в мире, который унаследовал Атлантическую традицию мышления и мировосприятия. Когда же мы с Азовушкой еще были людьми…

Василий: А когда это было?

Велес: Если я тебе назову даты, то ни ты, ни кто-либо другой не поверят, ибо ваши ученые создали убеждение, будто возраст человечества не превышает нескольких сотен тысяч лет. Да и то люди, жившие сотню тысяч лет назад представляются вам дикарями, почти что обезьянами. Мы с Азовушкой были людьми первой расы. У нас не было плотных физических тел. А было это несколько сотен миллионов лет тому назад. Для науки, которая является наследием Герметизма, а стало быть, Атлантического знания, это непостижимо. Но миллионы лет до возникновения Атлантиды и, тем более, Герметизма, на Земле способ познания был иной. Его можно назвать ведическим, но и это слово вы воспринимаете уже в русле доминирующих у вас представлений.

Василий: В чем же разница между Атлантическим и Ведическим?

Велес: Для Ведического способа познания основной инструмент – это душа, то есть непосредственное переживание.

Василий: Как же так? Ведь в эзотеризме и том же герметизме также признается главенствующим непосредственный опыт переживания себя и мира!

Велес: Не все так просто, как кажется. В атлантической традиции человек переживает то, что ему предписано переживать. Смотри, вот мир эзотеризма.

Василий: Я вижу довольно широкий коридор, как бы подвешенный в бескрайнем пространстве.

Велес: Да, этот коридор символизирует переживание, знание и опыт, предписанный Традицией. И каждый ее носитель лишь немного расширяет и достраивает этот коридор.

Василий: То есть, так называемый эзотерический опыт в нашем понимании – лишь узкая часть возможного спектра?

Велес: Да, таковы каноны Традиционализма – наследия Атлантов. Это древо с корнями, стволом и кроной. В ведическом же подходе человек не опирается на уже выстроенное древо понятий, состояний и опыта. В человеке произрастает каждый раз ничем не ограничиваемый росток необусловленного традицией опыта. Росток переживания-знания в каждом человеке неповторим и уникален. Он может быть похож на другие ростки, но в чем-то обязательно неповторим. Он вьется в безграничном пространстве. Смотри.

Василий: Я вижу неисчислимое множество удивительно причудливых по форме, размерам и ветвлению ростков и побегов. Похожим образом я, некогда увлеченный идеями постмодернизма, представлял себе ризому. Но то, что я вижу сейчас, это даже не ризома.

Велес: В вашем мире ростки ведического знания, чуть появившись, неизбежно окутываются атрибутами традиционализма. Возникают разного рода ритуалы, техники. А это все сразу пленяет сознание, улавливает неуловимое повторяющейся формой.

Василий: Я так понимаю, что для возвращения к истокам совершенно бесполезно прыгать через костры в вышитых рубахах…

Велес: Да, это так. Но я попытаюсь провести тебя к ведическим истокам. Как это не парадоксально, именно через такой образ. Смотри.

Василий: Я вижу большой костер на поляне, мужчин и женщин вокруг. На этот костер и на этих людей льется свет, тонкий нектар. Такое впечатление, что он льется отовсюду сразу.

Велес: Именно этот световой нектар и является искомым состоянием Постижения. В символической форме ты видишь явление ведического опыта в тонком мире. Но это не имеет отношения к попыткам различных сообществ возродить знание древних здесь на земле путем плясок и хороводов у костра. Неверно переносить символизм тонкого мира в физическую реальность.

Василий: Я вижу много людей разного возраста, расположившихся вокруг огня.

Велес: Это сущности постигают волю Бога.

Василий: Какого бога, Велес?

Велес: Единого, имя которому Жизнь, чьими ликами являются все остальные боги. Существа, которых ты видишь, не делят жизнь на множество ее ликов. Они просто живут и радуются.

Василий: А в чем заключается само знание? В той науке, которая выросла из герметической традиции, основным компонентом является творчество. А здесь?

Велес: А здесь наука заключается в том, чтобы прийти в согласие с Жизнью. Ведическое знание – это знание о человеке и его потребностях.

Василий: Но ведь о соответствии воле Бога говорит и традиционализм. Я потерял различия, Велес!

Велес: Ты их потерял потому, что забыл то, что я показал тебе вначале. Вспомни необозримое пространство и коридорчик традиционализма и пойми, что одни и те же слова могут иметь различное наполнение.

Василий: Я смотрю на людей у костра. Они остаются в фокусе моего восприятия, а ландшафт меняется. Я вижу их сейчас на фоне гор, рек, морей, лугов, лесов и звезд. Картинки меняются, а люди те же и, похоже, состояние у них тоже и тот же нектар света над ними.

Велес: Они символизируют вечность Жизни, вечность человеческих потребностей, вечность самой жажды постижения и радость. Костер – это озарение. Он же – внутренний огонь, жажду жизни, жажда постижения. Огонь пожирает неведенье. Видишь мужчину, который стоит к тебе спиной? Попробуй войти внутрь его, я помогу тебе.

Василий: Ух ты! Я чувствую, что этот человек постигает мир через женщину. Себя он ощущает, а женщина для него – загадка. Его пристальное внимание сфокусировано на ней – она аж горит во внимании. Это молодой человек, и для него это ново. Через внимание, обращенное на женщину, для него открываются в мире новые краски – все это я чувствую сам, своими органами чувств, своим телом. Через женщину открываются в чувственной форме новые законы природы. Он вышел из состояния самодостаточности, женщина притянула его и через нее ему по-новому открывается мир. Оказывается, что это процесс обоюдный… Сейчас я вхожу в его образ и переживаю нечто похожее, но по-другому. Для описания этого женского процесса постижения у меня и слов-то не находится, столь нов для меня этот опыт. Да и те слова, что я говорил про мужчину, не отражают и сотой доли той гаммы красок, смыслов и чувств, которую я постиг в один момент.

Велес: Вот тебе и ключ. Позволь себе постигать Настю, других женщин, да и мир вообще именно таким образом. Может быть, это получится не сразу. Я вижу, что для того, чтобы воспользоваться этим ключом, тебе придется пройти еще множество трудностей и испытаний. Но что бы с тобой не происходило, помни, что однажды – только что – ты уже пользовался этим ключом…

 

В ответ на публикации Василия Быкова уже через несколько дней начали приходить письма. Вопросы, благодарности, уточнения, просьбы о консультации – Василий не ожидал такой обратной связи. А в конце мая позвонил бывший однокурсник Быкова – Вадим Долохов.

- Старик, я только что прочитал твои новые статьи. Потрясающе! Признаться честно, на тебя в психологических кругах уже давно махнули рукой, списав в разряд фокусников. Но то, что ты написал сейчас – это же другое дело. Кстати, ты в курсе, что сейчас творится в мире?

- В каком смысле? – недоуменно отозвался Василий.

- Я имею в виду Восьмую международную конференцию по аналитической психологии.

- Я давно уже выпал из тусовки. Но знаешь, сейчас мне интересно это событие. Наверное, я уже опоздал с заявкой на участие?

- Опоздал. Но случилось непредвиденное. Среди больших докладов у нас запланирован был Валерий Зеленский с темой "Архетипическая психология Джеймса Хиллмана". Так вот, Зеленский приехать не сможет, а я как член оргкомитета конференции вполне могу вставить на его место твой доклад, который ты можешь сделать на основе текста своих статей. Тем более, что и темы близкие.

- Спасибо, дружище. Давненько я не выступал перед публикой. А теперь – с удовольствием. Вспомню молодость.

- Да, оратор ты был прекрасный, - отозвался Вадим. – Записывай. Твой доклад будет третьего июня в двенадцать часов. Место проведения – пансионат "Буревестник" в Репино. Там найдешь.

 

Виктор Громов отменил командировку, чтобы все-таки попасть на очередной сеанс у Быкова. Молодой человек был настроен весьма решительно. Не зная наверняка все подробности взаимоотношений Насти и Василия, будучи застуканным в весьма пикантной ситуации, он был готов отстаивать зародившееся после близости с Настей нежное чувство, даже если бы для этого пришлось пойти на прямой конфликт с психотерапевтом.

Но, вопреки его ожиданиям, встреча прошла очень мирно. Василий проявил к давнему клиенту такт и доброжелательное участие. Виктор поделился с консультантом планами на будущее. К осени он думал завершить бракоразводный процесс и разменять квартиру, после чего Настя могла переехать к нему.

- Может, я сниму квартиру, и мы сможем быть вместе еще до осени? – высказал предположение Виктор.

- Не торопись, - посоветовал Василий. – Проверьте свои чувства. Если все пойдет гладко, съедетесь, а поспешите – сами же себе весь кайф обломаете. Как же встречи, свидания, разлуки, ожидания? Чем больше событий, в том числе и предваряющих, тем полнее и ярче будут ваши переживания. Да и от развода тебе полезно отойти, ты же уже привык к жене – а Настя другая женщина, и ты еще не знаешь, какая. Узнаете друг друга лучше, сможете многих ляпов в будущем избежать.

Виктор решил последовать мудрому совету. Он встречался с Настей в городе, они ходили по выставкам, музеям, кинотеатрам и кафе, иногда проводили время в ночных клубах, изредка баловали себя романтическими уикендами в пансионатах на Финском заливе. Проводить много времени вместе у них не получалось – Виктор работал, Настя с Василием занимались созданием книги. Но все к лучшему. От одной встречи до следующей проходило достаточно времени для того, чтобы остро ощутить разлуку, соскучиться и насладиться свиданием в наибольшей мере.

 

Все чаще Настю тревожили приступы непонятной холодности и отчужденности по отношению к Виктору, посещавшие ее в самые неожиданные моменты, когда казалось бы ничего, кроме нежной и глубокой страсти испытывать не должно. Хотя мысль о возможном расставании, прекращении их романа, была пугающе-невозможной, чувства Насти к Виктору не были настолько теплы и ярки, как хотелось бы.

Настя долго размышляла над возможной причиной такой перемены. Подобное происходило не в первый раз в ее жизни. Даже можно сказать, что внезапная холодность после бурной завязки преследовала ее, как проклятье. Все развивалось по однотипному сценарию – сначала мужчина привлекал ее внимание, потому она терзалась некоторое время, не зная, как добиться взаимности, потом, если повезет, взаимности этой добивалась, а потом быстро разочаровывалась в отношениях, находя себе какие-то объяснения и оправдания в его поступках.

Сейчас бы ей помог совет Василия – уж он-то наверняка догадался бы, что происходит. Однако, посвящать его в такие подробности своего романа Насте не хотелось, раз уж было потрачено столько усилий на то, чтобы убедить Быкова в безоблачности их с Виктором отношений.

Однажды она все же не выдержала и попросила Василия помочь ей пообщаться с Азовушкой, задействовав его технику контакта с богами.

- Для книги? – понимающе улыбнулся Василий.

- Да, конечно, - слукавила Настя.

Василий выполнил ее просьбу и оставил одну в комнате, чтобы не мешать общению с богиней.

- Что мне делать, Азовушка, - спросила богиню Настя. – Я уже не люблю Виктора. Так странно. Боюсь потерять – а прежней остроты чувств нет. Такую буру подняла – и сама же на попятную.

- Любовь-то есть. Доверия нет – вот и не ощущаешь остроты, - ответила Азовушка.

- Почему? Я знаю, что он человек хороший, порядочный, не обидит меня.

- Нет, не знаешь. Умом понимаешь, а глубинно не ощутила. Когда мужчина ухаживает за женщиной, он показывает, на что способен, проявляет силу, чтобы завоевать ее. И женщина знает, какой он, какова его сила. Ты же сама ухаживала за Виктором, добиваясь его любви – вот и не дала ему проявиться.

- Но какая разница? Неужели и боги больны сексизмом?

- Боги как раз здоровы. Я говорю тебе о глубинном механизме психики. Ты была настолько инициативна, что его инициативе места не нашлось. Социальной значимости это не имеет, вы вместе, ты получила то, чего желала. Но в глубине души живет некая незавершенность – ты не была завоевана, он не сделал ничего, чтобы показать себя достойным его избранницы. И он это чувствует, кстати. Тоже чувствует, что чего-то не хватает. Он должен был заслужить тебя в трудностях и подвигах, воспринять как дар судьбы и богов, как подтверждение своей силы, ума и удачливости. Но в такой победе, какую одержал он, комплимента нет – счастье само упало в руки, а доставшееся без усилий обычно не ценится.

- Что же делать теперь?

- Подожди. Будет еще шанс для него проявиться. – загадочно обронила Азовушка на прощанье.

В комнату зашел Василий. Помог Насте вернуться к обычному восприятию реальности. Поинтересовался:

- Расскажи, что узнала.

Настя замялась, потупила взор. Василий заметил это, но решил не заострять на этом внимание. В конце концов, он не собирается ее терапировать или снимать какие-то защиты.

- Мне пришло смутное ощущение, что иногда героиня может проявляться по отношению к своему возлюбленному, как Буря-Яга. Бороться за власть и влияние, соперничать, доказывать свое превосходство, меряться силами.

- Какими силами? Она у нас культуристкой-сумоисткой будет? – удивился Василий.

- Ну, я образно. Интеллектом, эрудицией. А он все это будет терпеть, тем не менее, давая достойный отпор, чтобы она убедилась в том, что он сильный противник. Как настоящий джентльмен, он будет реагировать на ее нападки с юмором, помня, что за внешней грубостью и воинственностью проявлений Бури-Яги таится нежное и хрупкое сердце Аси Звездинки…

Василий взглянул на нее с недоумением.

- Он-то будет помнить. Но удастся ли героине самой об этом не забыть? О нежной и хрупкой Асе Звездинке в сердце?

Настя задумалась. Было понятно, что слова эти Вася адресовал лично ей. И понятно было, что как раз она-то не то, чтобы не помнила о нежности и хрупкости – просто не позволяла себе проявить их, посчитав когда-то и зачем-то непозволительной и опасной слабостью. Возможно, с этим давним решением и было связано то, что она не давала мужчинам возможности проявить себя, проявить ту самую силу, сама потом разочаровываясь в них и их кажущейся слабости и безынициативности.

 

В половину двенадцатого четвертого июня Василий припарковался возле пансионата "Буревестник". Место для машины нашел с трудом – народу на конференцию съехалась тьма. Пока ехал из Питера, полнеба заволокло тучами, а вторая половина на удивление была ясной, так, что в окнах шестнадцатиэтажной башни главного корпуса пансионата блестело солнце. Когда Быков подходил к зданию, внезапно блеснула молния, как бы рассекая вспышкой света все строение сверху донизу. Громыхнул гром и от неожиданности Василию показалось на долю секунды, что высотное здание сейчас обрушится и погребет его под обломками. "Так и не узнают, - усмехнулся он, - международные светила о моем методе. Впрочем, и сами двести или триста гордых поклонников и продолжателей великого пути индивидуации тоже превратились бы в прах. Впрочем, если смотреть с масштабов вселенной, или даже с высоты тучи, метнувшей молнию, все мы и так прах, не зависимо от того, кто из нас насколько постиг свою Тень и прозрел Самость". Василий еще раз усмехнулся – эвона, в какую философию его потянуло. "Зачем я, собственно, приехал на эту конференцию? Неужели меня еще до сих пор обольщает мысль когда-нибудь встать в один ряд с великими параноиками – учителями человечества?" Честно ответить на этот вопрос он не смог. Отмазка, что он приехал просто потусоваться, вспомнить молодость и пообщаться с собратьями по цеху, выглядела неубедительно. Быков уже входил в конференц-зал и внимание его переключилось от абстрактного философствования к атмосфере происходящего.

Зал на пятьсот мест был почти полностью заполнен. Очень много молодежи. В президиуме Василий увидел в основном знакомые лица, как русских, так и иностранцев. Две-три знаменитости европейского масштаба.

В речь докладчиков Быков не вслушивался. Прикрыв глаза и откинувшись на мягком сидении, он пытался создать образ своего доклада. В прежние годы он никогда не читал по бумажке, старался импровизировать. Отметил, что волнуется – потечет ли поток импровизации сейчас. Ведь сегодня он впервые за несколько лет выбрался "в люди". "- Давненько я не брал в руки шашек! - Знаем, как вы плохо играете," – издевался над его мальчишеским волнением внутренний голос, который, впрочем, вполне мог быть манифестацией кого-то из богов – не Велеса ли? Возможно, что ироничная фигура Велеса стояла за многими фразами того же Гоголя. Да и не только его…

Объявили перерыв. Быков подошел к президиуму, кому кивнул, кому пожал руку. Поймал на себе несколько удивленных взглядов – мол, вот это сюрприз. Впрочем, в программе конференции стояла его фамилия. Наконец пробравшись сквозь группу оживленно беседующих коллег, он нашел Долохова. Вадим искренне обрадовался, и, как в былые времена, приятели обнялись, подбадривающе похлопывая друг друга.

- Рад тебя видеть, дружище! – воскликнул Вадим. – Готов?

- Как пионер! – весело отозвался Василий.

- Тогда садись рядом с трибуной, через пять минут буду объявлять твой выход. А пока, извини, буду ублажать иностранцев. – Долохов отошел.

Василий занял место в президиуме и окинул взглядом зал. Ёкнуло и заколотилось сердце. Усилием воли он подавил в себе желание тут же вскочить и убежать. С середины четвертого ряда на него внимательно смотрели двое. Их-то он никак не ожидал встретить здесь.

 

Вопреки возникшему смятению, доклад был прочитан замечательно и вызвал довольно бурную реакцию. Но и во время доклада, и потом, в кулуарах, отвечая на многочисленные вопросы коллег, Василий чувствовал, что неприятной (скорее даже ужасной) встречи не избежать. Убегать и прятаться бессмысленно – если они пришли сюда, они найдут его везде. Это были люди из Системы. Их обоих Быков прекрасно знал. Долговязый худощавый мужчина лет сорока с растрепанными волосами до плеч – Артур – был тем самым, кто стал инструктором после ухода Василия. Именно он, его тринадцатилетняя дочь и Полковник были запечатлены на пленке. Второй – невысокий лысый мужчина в очках, Илья – был одним из тех новичков, которых завербовал для Системы сам Василий незадолго перед бегством из нее. Пока наш герой отвечал на вопросы осаждавших его психологов, эти двое стояли в сторонке. Но присутствие их Быков ощущал спинным мозгом. Он предчувствовал, что появились они на конференции именно из-за него – его фамилия появилась на сайте организаторов конференции за неделю. Люди полковника, рыскающие по всему рунету в поисках поживы, наверняка заметили это. Но каковы были цели пришедших?

Улыбаясь коллегам и стараясь не выдать своего замешательства, Василий тщился разгадать их мотивы. Единственным устойчивым образом, появившийся на периферии его внимания, был кадр из детского фильма "Гостья из будущего", где два космических пирата искаженными от злобы голосами скрипели: "Мелофон! Отдай мелофон!"

Прозвенел колокольчик, оповещающий о завершении перерыва. Дальше должны были начаться мастер-классы. Толпа вопрошающих рассосалась. Василий резко обернулся. Артура и Ильи в зале не было. Он присел на стул, сдавил голову руками. Удушающая атмосфера Системы вновь пробиралась в недра его существа. "Однако, Система – как героин – умеет ждать, " - пронеслось в его голове. Внутри закипала злость. Он только-только почувствовал себя свободным, едва начал оживать, дышать полной грудью. И тут, откуда ни возьмись, эти подонки. Впрочем, несколько лет назад он и сам был одним из них. Однако, перед смертью не надышишься. Василий встал и вышел из конференц-зала.

Как он и ожидал, люди Полковника слонялись в безлюдном холле. Они двинулись навстречу ему. На лицах – деланные улыбки. Предложенные рукопожатия Василий игнорировал, заложив руки за спину.

- Ну здравствуй, что ли, - Артур попытался похлопать Быкова по плечу, но тот увернулся. - Давненько не виделись.

- В гробу бы я вас видел, - буркнул Василий.

- Неужто? Брось притворяться! Ты же рад нашей встрече, не так ли? Полковник часто вспоминал о тебе, и даже ставил в пример некоторым.

Василий крепко стиснул зубы и промолчал. Трехэтажная брань в адрес Полковника, Системы и этих двоих готова была сорваться с его уст, но он сдержался. Артур же продолжал бодрым тоном, в котором звучали нотки наигранной угодливости.

- Ты отлично выглядишь! И, судя по докладу – в прекрасной форме!

- Ну и что?

- Что-что. Отдохнул, мил друг, да и ладно. Нас ждут великие дела! Палыч ставит на тебя высокую ставку.

- Шли бы вы, ребята, вместе со своим Палычем, в жопу! – стараясь держать себя в руках, глухо произнес Василий. Напряжение нарастало. С каким бы удовольствием он размазал бы по стенке этих уродов!

- Ну ты не зарывайся, - Артур тоже взял жесткий тон, - за тобой ведь тоже кое-что числится. Если ты думаешь, что после этого доклада начнешь купаться в лучах славы, то ошибаешься. Полковник мигом составит тебе хо-о-рошую репутацию для твоих новоявленных поклонников.

- Репутацию, говоришь? – Василий перестал себя сдерживать, почти кричал. – Ах ты гнида! Это еще кто кому репутацию составит! Передай своему Палычу, что имел я его в рот со всей Системой! А тебя, гнида…

- Но-но, полегче…

- А тебя – и подавно. Дерьмо, я же видел, как твоя дочь за тебя на погоны инструктора сдавала. А ты ей ноги придерживал!

Илья и Артур замерли на миг, как громом пришибленные. Артур пролепетал:

- Где? Где ты мог это видеть?

- Где надо, там и видел. – Василий уже совсем не контролировал себя, находясь в крайнем возбуждении. – А если будете меня еще доставать, то это увидят многие.

Артур чуть не захлебнулся от ярости. Кинулся, было на Василия, но Илья удержал его, прошептав сдавленным голосом:

- Не сейчас.

Василий развернулся, продолжая материться, и вышел из здания. Артур, все еще удерживаемый Ильей, был близок к шоку.

- Неужели кто-то сделал видеозапись? Саша! Он тогда в охране сидел! А через три дня удавился. Черт! Отпусти меня, Илья! – Артур выхватил из кармана мобильный телефон и нажал номер Бессмертнова.

Только в машине, начиная приходить в себя, Василий понял, какую глупость он совершил, проговорившись Артуру. Теперь Система возьмет его за горло, не исключено, что сегодня же. Через полчаса, уже подъезжая к Питеру, он, спохватившись, набирает Настин номер – предупредить, чтобы она никому не открывала дверь. "Абонент сейчас не может принять ваш звонок" – доносится из трубки голос автоответчика.

 

Жизнь Павла Павловича Бессмертнова была насыщенной. Окончив биофак с красным дипломом, он получил предложение от двух "людей в штатском" – работать в исследовательской группе, изучающей сверхнормальные возможности человека. Обещали высокую зарплату и частые командировки – в Индию, Тибет, Бразилию, Китай, Ямайку, Гаити. Бессмертнов, еще в юности вдохновленный "Лезвием бритвы" Ефремова, с радостью согласился на сотрудничество. Работа действительно была интересной. Павел посещал множество общеизвестных и тайных оазисов эзотерических знаний мира, собирая информацию и изучая всевозможные техники. С легкостью овладев несколькими иностранными языками, он продолжал совершенствовать лингвистические таланты, стремясь общаться с адептами разных традиций на их родном языке без переводчика. Одновременно читал множество литературы оккультного толка, также предпочитая оригиналы, справедливо считая, что даже самый хороший перевод не отразит всех тонкостей излагаемых сведений.

Он пробовал на себе тысячи техник, погружался в сотни систем саморазвития и самопознания, иногда достигая ошеломительных результатов. Изучив и прилежно практиковав индийские йогические асаны и мантры, он научился изменять физические параметры своего тела – температуру, вес, состав крови, выносливость, пороги боли и наслаждения, потребность в еде, пище и отдыхе. Часами просиживал в состоянии медитации, переживая невероятный спектр измененных состояний сознания. Разработал множество методик для подготовки спецназовцев, разведчиков. Достаточно быстро продвигался по службе. К 1987 году он уже был полковником госбезопасности и возглавлял засекреченную лабораторию пятого управления.

Пятое управление помимо всевозможных чисток среди диссиденствующих христиан, буддистов и прочих мучеников за веру, интересовалось людьми, обладающими реальными сиддхами, как в Советском Союзе, так и по всему миру. В Союзе таких людей обычно не сажали, а напротив, с ними сотрудничали. Использовали для сбора информации, для обучения.

Как это часто случается у людей, которые занимаются эзотерическими практиками вразнобой, то есть сочетают подчас несочетаемое, у Павла Бессмертнова к началу девяностых стали появляться серьезные психосоматические проблемы. Казалось бы, он овладел столь многими системами саморегуляции, но случился внутренний кризис и все это перестало работать. И хотя физическое здоровье пока было в норме, появилось огромное количество непонятных симптомов, не имеющих реальных причин. Приступы тяжелой депрессии, бессонница, ночные кошмары. С другой стороны это перемежалось яркими видениями, состояниями озаренности, эйфории. А тут еще развал СССР и, как следствие – переформирование КГБ. В конце августа 1991 года после так называемого анти-горбачевского путча, Полковник, находящийся в состоянии острого душевного кризиса, уволился из органов, благо тогда время было темное и вышестоящим товарищам было не до него. И отправился в Забайкалье.

У Павла Павловича были данные о том, что там живет один довольно пожилой уже шаман, который может творить чудеса. Полковник ехал к нему за исцелением. Ему удалось встретиться с этом человеком в отдаленном бурятском селении, однако чуда шаман не совершил. Едва взглянув на изможденного самосовершенствованием Бессмертнова, и даже не выслушав его жалоб, старик сказал:

- У тебя нет опоры внутри. Ты цепляешься за внешнее. Гонишься за результатом. Это тебя и губит. Потому что ты не веришь по-настоящему. Для тебя есть два пути спасения сейчас. Либо стать отшельником и задуматься, кто же ты есть, либо уверовать. Второе проще. Оно сразу снимет множество вопросов, разъедающих тебя изнутри. Если бы я захотел на тебя повлиять, я сделал бы так, чтобы ты ушел в Тайгу, забыв о почестях, славе, власти над людьми. Но я не буду этого делать, это твой выбор. Я не хочу с тобой говорить больше, поступай, как знаешь.

После этого шаман удалился и на дальнейшие попытки Бессмертнова продолжить общение не реагировал.

Отшельником Павел Павлович не стал. По пути в Ленинград в самолете он впал в состояние комы. В каковом и был доставлен в Военно-медицинскую академию. Врачи не могли поставить однозначного диагноза, так как все физиологические системы были в норме. Бессмертнов просто не приходил в сознание. Субъективно же те шесть дней, которые он пребывал в коме, Полковник переживал как тотальное безграничное единение с миром. Вышел Бессмертнов из комы так же неожиданно, как и впал в нее. Вышел совсем другим человеком. Он прозрел свою миссию. Его перестали терзать психосоматические симптомы и депрессия. У него сохранились все сиддхи. Более того, он точно знал, что будет делать. Сознание стало цельным, противоречия, мучившие его, ушли. Он уверовал в свою непогрешимость и единственность миссии, открывшейся ему.

Уже через несколько месяцев возникла его Система, первоначально состоявшая из восьми человек. Система разрасталась с каждым годом. У Полковника были влиятельные знакомые в высших эшелонах различных силовых структур, партиях и крупнейших корпорациях, как в России, так и за рубежом. За шестнадцать лет деятельности система разрослась, и сейчас в ней было уже тридцать опытнейших инструкторов. Бессмертнов уже не работал с новичками, он чувствовал себя локальным демиургом, выстраивающим ходы и комбинации. Он был всецело поглощен игрой, которую затеял. Он уверовал – окончательно и бесповоротно.

В свои неполные шестьдесят находился в прекрасной физической форме. Почти ежедневно совершал длительные пробежки, играл в теннис, занимался конным спортом, плавал и катался на горных лыжах. Множество красивых женщин, проходящих обучение в Системе, считали за честь и удачу оказаться в постели Полковника. И сама Система, в которой обучалось единомоментно уже более пятисот человек в Петербурге и Москве, к 2007 году вышла на пик своего развития. Специалисты – выпускники Системы – были востребованы, платили за них дорого, деньги и возможности, которыми обладал Бессмертнов и его люди, были практически неограниченны.

Сотрудники Системы были в курсе очень многого, что происходило в пространстве Интернета, в серьезных эзотерических и психологических сообществах, институтах, бизнес- и политических структурах. Бессмертнова невероятно тешила мысль о том, что он является одним из серых кардиналов, вершащих судьбы не только России, но и многих стран мира. Да, он прекрасно отдавал себе отчет, что многие действия Системы были противозаконны, циничны и даже порой бесчеловечны. Но все это искупалось тем, что делалось во имя высшей идеи. Полковник любил человечество. Он видел свою миссию в усовершенствовании человеческой породы в целом, поэтому чувствовал в себе моральное право жертвовать судьбами отдельных людей.

Василий Быков в свое время был одним из любимых его учеников, подающих наибольшие надежды. Через какое-то время он вполне мог бы стать преемником главы Системы. Но не выдержал и сломался. Полковник был почти уверен, что Быков уже не оправится – сопьется или наложит на себя руки. Некоторое время его люди следили за психотерапевтической работой Быкова, но потом Полковник потерял к ней интерес. Однако в мае 2007, когда ему принесли распечатки свежих статей Василия, Бессмертнов снова живо заинтересовался им. Одному из новобранцев, уже достаточно преданному Системе, дал задание записаться на прием к Быкову, собрать максимум информации как о методах работы Василия, так и о его личной жизни и установить в квартире прослушивающее устройство. Молодой агент выполнил задание блестяще. Быков не только не раскусил его, но и был предельно откровенен, и помимо консультации, разговорившись, охотно отвечал на многие вопросы.

Полковник, знавший все сильные и слабые места Василия, и вооруженный новыми данными из его жизни, подготовил план, благодаря которому он мог вынудить Быкова вернуться в Систему. Удобный момент подвернулся вскоре, когда на сайте юнгианского сообщества появилась информация о конференции, где в списке докладчиков за неделю до 4-го июня появилось имя Василия.

 

4 июня днем в квартире Быкова раздался телефонный звонок. Настя взяла трубку. Вежливый бархатистый баритон назвал ее по имени и предложил встретиться. Девушка насторожилась:

- Зачем?

- Это необходимо для того, чтобы жизни Василия Романовича и вашей жизни ничего не угрожало.

Настя похолодела. "Система!" – промелькнуло в мозгу.

- Вы слушаете? – продолжал незнакомец.

- Да...

- Тогда записывайте адрес. Через час, максимум полтора вы должны быть там. Я надеюсь, что вам хватит благоразумия оставить наш разговор между нами и не делать никаких резких движений. Поверьте, если мы договоримся, все обернется благополучно для вас и для Василия Романовича.

- Я вас поняла, записываю.

Записав адрес и повесив трубку, она тут же позвонила Василию. Абонент не отвечал. Быков выключил свой телефон перед докладом, и догадался включить только подъезжая к Питеру, когда он сам уже разыскивал Настю. Но в этот момент она уже была в метро. Василий названивал постоянно, и вот соединение установилось. Поезд подходил к Технологическому институту.

- Настя, где ты? Срочно возвращайся домой!

- Мне звонили эти люди… Я еду на Площадь Мужества.

- Офис Полковника? – Василий кричал в трубку. – Не смей туда соваться! Возвращайся!

- Я знаю, что делаю.

- Не смей…

В трубке послышались короткие гудки. "Идиотка!" – в сердцах воскликнул Василий, швырнув телефон на соседнее сиденье.

 

Придя по указанному адресу, Настя оказалась в большой пятикомнатной квартире. Двое – коренастый мужчина лет тридцати и изящная красивая блондинка ("Не Заря ли Заряница?" – мелькнуло в голове Насти) встретили ее весьма приветливо. Предложили чай, кофе, печенье. Пятиминутное молчание нарушила женщина.

- Мы знаем, Анастасия, что вы живете с Василием недавно и вероятно, не имеете представления о том, с какой организацией вы имеете дело.

- Не имею, - закивала Настя.

- Хорошо, - присоединился к разговору мужчина. – Тогда могу вас заверить, что вы имеете дело с очень, повторяю, очень серьезной организацией. Любые попытки спорить с нами, противодействовать нам или обманывать нас, могут только усугубить ваше положение.

- Да объясните же, наконец, в чем дело, и какое такое у меня положение?

- Ну-ну, не стоит так волноваться. Нам нужна всего лишь одна кассета, которая находится у Василия Романовича.

- Какая кассета? У Васи около сотни кассет с разными фильмами…

- Не стройте из себя дурочку. Нам не нужны ваши фильмы. Нам нужна кассета, на которой записан… - мужчина впился в Настю взглядом и произнес по слогам. – Пол-ков-ник.

- Какой Полковник? Я не знаю никакого Полковника и никакой кассеты. – удивление Насти получилось на редкость искренним, хоть она и не пыталась играть. Мужчина с женщиной переглянулись, при этом мужчина едва заметно кивнул.

- Тем лучше для вас, - перехватила инициативу женщина. Тогда вы должны добиться, чтобы Василий Романович передал вам кассету, на которой записан Полковник.

- Хорошо, хорошо, я согласна. – Настя действительно была согласна отдать кассету, тем более что дубликат лежал в Москве в ее абонентском ящике. Мужчина и женщина снова переглянулись.

- Не думаем, что Василий Романович так просто отдаст вам эту запись. Вам необходимо проехать с нами для инструктажа.

- А здесь проинструктировать нельзя? Я все запомню!

- Может и запомните, но не поймете. Все-таки лучше проехать. Не беспокойтесь, вреда вам никто не причинит. И – на всякий случай – отключите свой мобильный телефон, и на время передайте мне.

Они спускаются вниз и садятся в синий Фольксваген.

 

Пока машина ехала по городу, Настя более-менее успокоилась и даже закурила, спросив разрешения у инструкторов. Мужчина рассказывал анекдоты.

- Далеко еще? – спросила Настя.

- Не беспокойтесь, не очень. – тепло улыбнулась женщина.

Настроение у Насти выровнялось. Сейчас ее, видимо, введут в курс дела, вероятно, рассказав придуманную версию событий. Вернувшись, она знаками намекнет Василию или напишет о том, что квартира прослушивается. Таким образом, уговорит его вернуть кассету, и от них, дай Бог, отцепятся. А свою кассету, которая лежит в абонентском ящике в Москве, она теперь вряд ли вообще будет использовать. Уничтожит при первой возможности и дело с концами.

Они проезжают Парголово. Настя опять начинает волноваться. Зачем куда-то ехать, особенно за город? Неужели нельзя было все доходчиво объяснить в том же офисе? Как бы прочитав ее мысли, водитель оборачивается.

- Не волнуйтесь, мы просто едем на дачу к нашему шефу. Он вам все и расскажет.

Километров через десять-пятнадцать шоссе уже почти безлюдное. Они неожиданно останавливаются возле припаркованной на обочине серебристой «Лады». Из «Лады» выходят двое мужчин в камуфляже. Настя не успела никак среагировать, когда они подсели к ней на заднее сиденье и девушка в миг оказалась зажатой между их плотными телами.

- Зачем это? – возмутилась Настя.

- Молчи, сука! – один из подсевших крепко хватает ее за руки, второй заклеивает ей рот широким скотчем, потом достает из-под сиденья мешок и быстро надевает Насте на голову. Ей связывают руки. Некоторое время Настя бьется, мычит, возмущенная внезапным посягательством на личную неприкосновенность, но несколько звонких затрещин и трехэтажный мат с угрозами в ее адрес заставляют ее затихнуть и сжаться.

Они едут еще какое-то время, несколько раз поворачивают, наконец, машина останавливается и те двое, грубо схватив Настю, вытаскивают из машины и куда-то ведут. Несколько раз выматерив ее, когда она спотыкается, они заходят в какое-то помещение. Десяток ступенек вниз, видимо, в подвал. Там развязывают руки, снимают мешок, отдирают скотч. От обиды у Насти текут слезы, горло спазмируется и она не может ничего произнести, внутренне недоумевая, как с ней могли так поступить, она же ничего не сделала. Да нет, доходит до нее, сделала. Теперь ей остается приложить все усилия, чтобы они не выбили из нее правду – что она видела кассету и даже сделала копию. Это необходимо, если она хочет жить.

Она обнаруживает себя в хорошо обставленном помещении с дорогой мебелью, видеоаппаратурой. Звучит легкая музыка. В кожаном кресле сидит мужчина лет тридцати-сорока в черных очках и дорогом костюме. Головорезы уходят, закрывая за собой дверь.

- Господи, вы плачете? Неужели эти скоты вас обижали? Им просто было велено доставить вас сюда с закрытыми глазами. Вам совершенно не нужно знать, где находится эта резиденция, в целях вашей же безопасности. Я сделаю выговор вашим невежливым провожатым. Садитесь пожалуйста. – он указывает ей на кресло напротив. – Сейчас я заварю чаю с мелиссой, вам будет полезно. Или может быть рюмочку коньяка?

- Коньяка, - сквозь зубы с ненавистью цедит Настя.

- Ну что вы, право, неужели сердитесь на меня? Поверьте, вы здесь именно для того, чтобы с вами не приключилось ничего дурного. Вы зря связались с Василием Романовичем. Это опасный человек. Беспринципный циник, такие способны на все. Итак, насколько я понял, он ничего не рассказывал вам о своем прошлом, о Полковнике? – Настя чувствует на себе его изучающий взгляд из-под темных очков. "Надо держаться как можно естественней," – пронеслось у нее в голове.

- Нет, ничего такого я не слышала. Кто вы? Кто такой Полковник? Что вообще происходит? Зачем вы меня сюда привезли? Я же ничего не сделала!

- Ну, ну, успокойтесь. Мы вас ни в чем не обвиняем. Просто просьба. Вам необходимо обыскать всю квартиру Василия Романовича и найти всего лишь одну кассету. Затем отвезти по тому адресу, где вы недавно были. Гарантирую вам неприкосновенность. Итак, вам необходимо найти кассету, где изображены вот эти люди. Запомните. – Он протягивает ей фотографии Полковника и еще одного человека, который был запечатлен на пленке.

- Зачем было ехать сюда? Показали бы фотографии там, я бы нашла и принесла вам кассету. Зачем такие сложности?

- Ну, я думаю, что после небольшого приключения энтузиазма у вас будет побольше. Если вдруг вы не найдете кассету сами, спросите у Василия о кассете с Полковником. Вероятно, он будет сопротивляться и отнекиваться, в таком случае вам останется один выход – убедить его, что только отдав кассету и он, и – увы – вы сможете остаться в живых. Как вы понимаете, это не шутка.

- Конечно, конечно, - чтобы ее оставили в покое, она была готова пообещать все, что угодно.

- Ну вот и отлично, что мы поладили. Вы, я вижу, толковая девушка и поняли все правильно. Сейчас вас отвезут. Надеюсь, вы не будете возражать, если вам аккуратно завяжут глаза.

- Нет, нет, - поспешила ответить Настя.

Вежливый молодой человек вышел из комнаты. Настя десять минут сидела в комнате одна. Ее ожидание закончилось, когда вошли уже знакомые ей двое в камуфляже.

- Ну ты, блядь, что расселась, иди сюда. – Произнес рыжий стриженый ежиком верзила с квадратной физиономией.

- Мне обещали, что со мной будут обращаться аккуратно. – вспыхнула Настя.

- Сейчас мы тебя трахнем аккуратно раз по пять, а то и по шесть!

Жлобы переглянулись и заржали над своей солдафонской шуткой.

- Ну, иди сюда, быстро!

Настя встала с кресла и съежившись, глядя на верзил волчонком, медленно подошла.

- Гляди-ка. Боится, сучка, значит уважает. – не унимался рыжий. – Опусти руки по швам и стой тихо, а то больно будет.

- А потом приятно, - подхватил второй, и оба снова заржали.

На это раз на глаза Насте повязали шелковый платок, и даже не очень туго. После ей мягко помогли подняться по ступенькам, вывели из здания и посадили в машину. Рядом с ней сел только один из охранников.

Ехали минут двадцать, затем машина остановилась, девушку вывели, сняли повязку. Проселочная дорога. С одной стороны поле, с другой – редкий пролесок. Охранник оскалился.

- Счастливо добраться до дома, сударыня.

 

Василий метался по квартире. Крыл Систему, на чем свет стоит. Настин телефон не отвечал. Было уже пять часов вечера. Нужно было что-то предпринимать, а вот что, Быков не мог и помыслить. Он чувствовал себя как в мышеловке. Наконец усилием воли заставил себя расслабиться, лечь и с помощью аутотренинга задремать. Он надеялся, что во сне сознание даст подсказку, что делать.

Однако привиделись ему мрачные пейзажи, будто сошедшие с полотен Джорджио де Кирико. Пронизанные паникой оцепенелости и атмосферой бездонной меланхолии площади фантастических городов, башни, скульптуры, освещенные безжалостным холодным светом из невидимого источника. Еще не полностью проснувшись, находясь на грани сна и бодрствования, Василий вспомнил о Велесе.

- Кто стоит за этими образами, Велес?

И был ему голос – возможно и от Велеса.

- Тиамат, богиня Хаоса. Тебе придется не раз еще пройти через подобные состояния, и не только во снах, но и наяву. Ты начал оживать, поэтому в тебе проявляются структуры, большей частью скрытые у людей. Тиамат – это изначальный хаос, существовавший до сотворения Вселенной. Глубинные слои твоего бессознательного, которые можно соотнести с этим изначальным хаосом, вышли из обычного бездействия. Насколько ты сможешь совладать с открывающимся в тебе, настолько полным будет твое единство с миром. Справляйся!

Послышался щелчок открываемой двери. Это пришла Настя, которой удалось выйти по проселку на шоссе, а дальше автостопом добраться до города. Было около восьми часов вечера.

- О Боже, ты вернулась! – воскликнул Василий.

- Здравствуй, Вася, - спокойно произнесла Настя, жестами давай понять, что их разговор прослушивается.

Вася кивнул в знак того, что понимает ее. Он дает ей блокнот и карандаш. Она пишет.

- От меня требовали кассету. Ту самую, с полковником. Давай отдадим.

- Ни в коем случае!!! Пока кассета у нас, есть хоть какая-то возможность уцелеть. Блин, ты не представляешь, куда мы вляпались.

- Представляю. – пишет она. – но кассету нужно отдать.

Василий подходит к окну, отодвигает штору и произнося деланным тоном:

- Ну что, будем ужинать? – приглашает Настю также выглянуть на улицу. Во дворе, напротив их окон стоит джип, в котором сидят несколько головорезов. Затем он пишет. -К попу не ходи, это за нами. Зная Полковника, можно догадаться, что он дал приказ уничтожить нас, как только мы будем выходить из дома с кассетой. Ему не нужны свидетели.

- Что же делать?

- Бежать.

- Как?

- Сейчас из туалета я вызову по мобильному такси к соседнему подъезду. Проберемся через чердак. Оденься по-походному и возьми с собой самое необходимое.

- Ну что там ужин? – громко спрашивает он.

- Подожди, дорогой, полчаса – картошка сварится. – подыгрывает ему Настя. – Кстати, может ты завтра на дачу съездишь, отдохнешь, порыбачишь? А я тут посижу, попишу в одиночестве.

- Вполне возможно. У меня нет пациентов.

Василий выходит в туалет, пускает воду в рукомойнике и вызывает такси к 63-й квартире. Настя наскоро кидает в рюкзак кое-какие вещи и какую-то кассету из общей стопки. Выходит Василий, пишет:

- Такси будет через 15 минут.

Они одеваются, продолжая разыгрывать разговор о даче, ужине и прочих бытовых мелочах. Затем Василий приоткрывает общую с соседями железную дверь и облегченно вздыхает – слава Богу, эти кретины не догадались поставить кого-то в подъезде. Они осторожно выходят и чтобы щелчок двери, который могут услышать в джипе, не вызвал подозрений, Василий говорит:

- Я посмотрю газету в почтовом ящике.

Затем, крадучись, пробираются на чердак, спускаются к соседнему подъезду. Через пять минут возле входа останавливается волга.

- Быстро выскакиваем, - командует Василий. – Я в переднюю, ты – в заднюю дверь.

Они выбегают из подъезда, мигом оказываются в машине.

- Быстро, трогай! Это мы вызывали, шеф, - скороговоркой говорит Василий.

- От погони, что ли, уходите, - усмехнулся таксист, усатый дядька лет пятидесяти. – На Московский вокзал едем?

- Пока на север, - Василий протягивает двести долларов. Оглядывается назад. Сидящие в джипе заметили поспешно отъезжающее такси, начали заводиться и выруливать с парковки.

- Шеф, глянь в заднее зеркальце. Видишь джип? Вот тебе еще сотка, только оторвись ради Бога!

- Попробуем, - почесал затылок дядя.

Погоня!.. Какой мифологический сюжет обходится без нее?! Гермес, укравший коров у Аполлона, Юпитер, похитивший Европу, Ясон с Медеей и золотым руном под мышкой… А уж как бегали добры молодцы в русских сказках от Кощея!!! Время позднее, машин не много, и таксист позволяет себе лихачить – проскакивать на красный свет, делать повороты наперекор сигналам поворотников. Но и преследователи не лыком шиты.

- От них так просто не уйдешь, - матерится дядька. – у них двигатель в два раза мощнее моего.

- Вась, дай мне рюкзак, - просит Настя.

- Зачем?

- Без лишних вопросов, быстро.

Василий передает ей на заднее сиденье рюкзак. Она вытаскивает кассету.

- Что за кассета? – взволнованно спрашивает Василий.

- Фильм. "Иван Васильевич меняет профессию". – И, похлопав таксиста по плечу, - сбавьте газ, пожалуйста, на секундочку.

- Так они ж догонят, - недоумевает водитель.

- Всего на секунду, пожалуйста.

- Вас не поймешь, - фыркает таксист и притормаживает. В этот момент Настя приоткрывает дверь и, помахав кассетой в воздухе, кидает ее под колеса джипа. Джип резко тормозит, а Настя захлопывает дверь:

- Газу!

Волга кружит по переулкам и минут через семь оказывается на Обводном канале. Вроде бы оторвались.

- Ну что, на вокзал? – спрашивает водитель.

- Нет, - отвечает Василий. – заверните на Московский и остановите возле Московского универмага.

Когда они вышли, Настя спросила:

- Куда теперь?

- В аэропорт.

- А почему мы не доехали на такси?

- У Полковника связи в ГАИ. Нас наверняка тормознут на любом выезде из города. А так мы спокойно доедем на автобусе.

И действительно, проезжая мимо поста ГАИ, они увидели несколько волг-такси, остановленных ГИБДД-шниками.

- Ловко работает Система. – поразилась Настя.

- Не торопись радоваться. Когда будем в самолете, тогда можно сказать, что ушли. Через некоторое время люди Полковника или его покровителей, например, из милиции, вполне могут оказаться на всех вокзалах и в аэропорту. Слава Богу, денег я взял достаточно, хватит на несколько месяцев.

Запыхавшись, они подбегают к окошку билетных касс. Одиннадцать часов вечера. Василий, просунув голову в окошко, протягивает паспорта.

- Нам, пожалуйста, на ближайший рейс, куда уже началась регистрация.

- Молодой человек, говорите яснее, куда лететь собираетесь.

- Туда, куда регистрация уже началась.

Настя оборачивается и замечает на табло список отлетающих самолетов и толкает Василия локтем.

- Обернись.

- Молодой человек, что за шутки! - Продолжает негодовать билетерша. - Я милицию вызову.

- Извините, неловко пошутил. – старается улыбнуться Василий. Он уже заметил ближайший рейс. – На Красноярск у вас есть еще два билета?

- Есть, - пожимает плечами кассир. – Только до отправки всего пятьдесят минут.

- Ничего, мы без багажа.

В самолете, откинувшись в кресле, Василий крепко пожимает Настину ладошку.

- Спасибо, дружок.

- На здоровье, - пытается улыбнуться Настя. – А вообще, попали мы с тобой. Что делать-то будем в Красноярске?

- Кто ж его знает. Давай пока хотя бы поспим….

 

Аэропорт Красноярска. Восемь утра по местному времени. Василий и Анастасия пьют кофе и завтракают в ресторанчике. После покупают в киоске карту Красноярска и окрестностей.

- Что дальше, Вась?

- Что дальше… - Василий вздыхает. – Все серьезно. Придется нам как минимум все лето провести в бегах, а дальше посмотрим. Залезем куда-нибудь в глушь, в Тайгу. Здешний воздух очень полезен для здоровья. Там и будем размышлять, что делать дальше. Смотри. Деревня Смородинка, километров 100 отсюда. Судя по карте, там жителей пятьсот, не больше. Снимем комнату у какой-нибудь старушки. Свежее молоко, грибы, ягоды. Начнем, наконец, писать книгу. По-старинке, в тетрадку, раз компьютера нет.

- У меня все равно в голове не укладывается. Как же все дела, твои пациенты?

- Какие дела, какие пациенты. В живых бы остаться. Если все образуется, я вернусь в Питер, и пациенты никуда не денутся.

- А Виктор?

- Что Виктор?

- Он же даже не знает, где мы. Можно твой мобильный? Там есть телефон Виктора?

- Есть. Держи. Жаль, не успел пополнить счет, но на несколько разговоров хватит. Я не думаю, что в Смородинке будет связь. – Василий нашел в списке номер Виктора и протянул трубку Насте.

Настя отходит в наиболее тихий уголок аэропорта. Больше десяти гудков. Наконец в трубке раздается заспанный голос Виктора.

- Слушаю.

- Витя, это я, Настя.

- Куда ты пропала, я тебе весь день не мог дозвониться?! Что случилось, что ты мне звонишь в четыре утра?!

- Извини, срочное дело. К тому же у меня тут восемь. Мы с Васей попали в страшную историю. Мы не в Питере сейчас.

- А где?

- В Красноярске.

- Ух ты! Как вас туда занесло?

- Долго рассказывать, деньги кончаются. Короче, нас с Васей преследуют бандиты.

- Бандиты?

- Не перебивай. Не простые бандиты, серьезная группировка. Если найдут, убьют обоих. У них мощные связи в милиции и возможно даже кто-то в других силовых структурах. Нас могут искать. В общем, сейчас мы уедем в глухую деревню в ста километрах от Красноярска, будем отсиживаться там, возможно все лето…

- Постой! Все решается гораздо проще. Мой дядя – крупный чин в ФСБ. Я с ним в прекрасных отношениях. Если я попрошу, вас вызволят и доставят в безопасное место. Короче, жди, я перезвоню через пятнадцать минут.

Она возвращается к столику и рассказывает обо всем Василию.

- Зачем ты рассказала? – сокрушается он. – У Полковника свои люди могут быть и в ФСБ.

- Возможно, через несколько часов нас безопасно доставят в Питер. Пойми, тут родственная связь, и Витя меня не сдаст.

- Ну Бог с ним, - махает рукой Василий, - положимся на судьбу.

Раздается звонок мобильного. Настя включает прием.

- Витя, ну что?

- Пока ничем не могу порадовать, - огорченный голос Виктора на том конце. – Пришлось разбудить тетушку. Дяди дома нет и не будет еще дня два. Он на каком-то спецзадании. Тетушка обещала, что он свяжется со мной, как только появится. Клянусь, ребята, я вас вытащу. А пока отсидитесь где-нибудь. Где вы будете?

- Хотим поехать в деревню Смородинка, это на восток отсюда. – после небольшого колебания сказала Настя.

- Отлично. Надеюсь, дядя свяжется со своими коллегами в Красноярске, и максимум через три-четыре дня вас обнаружат. Сидите там тихо. До связи.

- Ну что? – переспрашивает Быков, когда разговор заканчивается.

- Все, Вась, едем в Смородинку и как можно скорее. Витя обещал, что помощь будет в течение нескольких дней.

Они выходят на площадь перед аэропортом. Подходят к жигуленку с шашечками на крыше.

- Свободен? – спросил Василий у таксиста.

- Куда едем, дарагой?

"Интересно, - подумалось Василию, - даже здесь, в глухой Сибири на Жигулях занимаются извозом гости с Юга. Он показывает водителю карту, тычет пальцем в Смородинку.

- Сюда.

- Тысячу рублей! – тоном, пресекающим все попытки к торговле, отвечает таксист. Но наши герои торговаться не собираются.

- Получишь полторы, если довезешь быстро! – уверяет Василий.

- Садитесь, дарагие, с ветэрком давэзу.

Вот они мчатся по необъятным просторам Сибири. Степь, Тайга с могучими кедрами. Дорога безлюдная. Да и населенные пункты попадались лишь первые двадцать километров. Потом они сворачивают на проселок и долго трясутся по ухабам.

- Здесь большой скорасть не магу, дарога плохой, - оправдывается водитель.

- Вижу, можешь не торопиться, свое получишь.

Наконец через полчаса медленной езды по ямам и ухабам справа от дороги висит перекошенный указатель: