Философия как герменевтическая деятельность. Приступая к рассмотрению основного вопроса первой главы курсовой работы необходимо опираться, на мой взгляд, на определение практического места философии в культурной жизни человека.
Философия занимает в человеческой культуре особое место. Будучи самосознанием общечеловеческой культуры она рефлексирует над феноменами, попадающими в предметную область как естественных, так и гуманитарных наук, выявляя из значимость для отдельного человека, человечества в целом с позиции постановки наиболее общих, вечных вопросов и ответов на них. В тоже время, какой бы проблемой не занимался философ, будь то вопросы логики, онтологии, этики или эстетики в центре ее внимания оказывается Человек, который мыслит, живет, верит, оценивает и преобразовывает мир. В отличие от естественных наук специфика любой гуманитарной дисциплины основана на том, что в центре ее всегда стоит человек, или сообщество людей.
Гуманитарные науки - науки о человеке в его специфике, а не о безгласной вещи и естественном явлении Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества.
М 0000. С. 000 Так, например, человек может выступать объектом естественнонаучного исследования, но с позиции отстраненности от его целостности и внутренней духовной сущности.
Пределом точности в естественных науках является идентификация а а Бахтин М.М. К методологии литературоведения Контекст - 0000. М 0000. С. 000 Конечно, такой подход присущ и некоторым гуманитарным наукам, но в них его самоосуществление невозможно в такой же степени. Это например, произошло с психологией. Специфика философии заключается в том, что ее предметная область принципиально иная. Соответственно, при этом исходный базис философских обобщений чрезвычайно широк и носит квазиэмпирический характер А.В. Панин. Это особо наглядно проявляется в специфике философского языка и точности философских концепций.
Поэтому в понятийном аппарате философии можно встретить и слова обыденного языка, и научные термины, и элементы поэзии или иного словесного творчества. Более того, в некоторых случаях философ создает собственную сетку понятий, значение которых может не совпадать с общепринятым. Таким образом возможно заключить, что философский текст является синтезом научных и художественных интерпретаций.
Исходя из сказанного отмечу, что точность в науке - это всегда предметная точность. Абсолютных же критериев точности просто не существует, если совершенно произвольно не принять за истину что иногда и делается, что таковой является математическая или логическая точность. Это равноценно утверждению, что биология не является наукой, так как она неточна по сравнению с математическим знанием. В.И. Ленин приводил удачный пример этого, когда анализировал категорию практики как критерия истины.
Можно соглашаться или нет с его философской позицией, но он был прав, говоря о его неопределенности, которая отражает специфику понятийного аппарата философии и вовсе не является негативной характеристикой. Поэтому упреки в том, что в отличие от науки, понятия философии слишком многозначны, туманны и неопределенны, частично действительно справедливы, но отражают лишь факт ее специфики. И это также сказано не в упрек математике, а лишь констатирует факт относительности понятия математической точности с общегносеологических позций.
Философские понятия и категории диалектически сочетают в себе моменты определенности устойчивости и моменты неопределенности изменчивости, которые содержатся в самом бытии. Кроме того, для философии, как опирающейся, не только на научное, но и на художественное освоение мира человеком, эстетические критерии не менее важны и по крайней мере в некоторых ее вариантах важной представляется игра понятий, которая может доставлять чисто эстетическое удовольствие.
Именно это часто придает философскому языку такой необычный характер, в котором можно встретить и понятия обыденного языка, и научную терминологию, и поэзию. Эта особенность проявляется в некоторых случаях в некоторой непереводимости философского текста на язык другой культуры. Для людей, не знающих в данном случае немецкого или французского языка, представляется затруднительным оценить содержание таких философских работ, с которыми они знакомятся лишь в переводе.
Перевод философского текста, то есть языковой системы, перенасыщенной смыслами и значениями, связанными с данной культурой, всегда представляет некоторую интерпретацию, его адаптацию к воспринимающей культуре. Различия первичного текста и перевода могут быть весьма существенны. С позиции понимания философии как гуманитарной науки в центре которой стоит человек, научная объективность и точность как предельная характеристика адекватного соответствия предметной области в естественных науках является слишком относительной и реализуется как своеобразное безразличие к исследуемому объекту.
Например, с позиции механики можно определить человека как совокупность рычагов. И это будет истинное определение в условиях данной предметной области. Но вряд ли ктонибудь согласится, что это является описанием сущности человека как такового. В опредмечивании исследуемых феноменов заключается сила науки и залог практической реализуемости ее результатов для создания инвалидной коляски приведенное понимание человека более верно, чем философские рассуждения, но в этом и ее неизбежная слабость, связанная с невозможностью выйти за границы предметной области.
Одновременно, это порождает и агрессивную экспансию науки, которая направлена на решение любых проблем, а их нерешенность в данный момент объясняется лишь временным фактором или отсутствием материальных условий средств, приборов и т.д Поэтому формой выражения гуманитарного знания является диалог, в котором активность обеих сторон субъекта и объекта очень высока и важна не точность, достигаемая за счет сильного огрубления, а глубина проникновения в исследуемый объект.
Здесь важна и тайна, и ложь а не ошибка Бахтин М.М. К методологии литературоведения Контекст - 0000. М.0000. С. 000-000 И это ни недоразвитость гуманитарного познания, как склонны считать сциентистски настроенные мыслители, а его важнейшая особенность. 0.0.