Психологическая модель полноценного сократического диалога

Психологическая модель полноценного сократического диалога. Получив обобщенное феноменологическое представление о протекании классического сократического диалога, картину внешних признаков описывающих философско-мировоззренческий диалог как форму совместной деятельности людей по постановке и построению вариантов преодоления философско-мировоззренческих проблем, мы можем перейти к построению психологической модели полноценного сократического диалога.

В отличие от феноменологической картины теоретическая модель отражает внутренние, существенные и необходимые характеристики сократического диалога.

Структурно такая модель естественно находится в отношениях изоморфизма (подобие) к способу развития классического философского диалога и состоит из трех основных этапов. Первый этап – постановка философской проблемы. Философско-мировоззренческая проблема фиксируется в виде вопроса, принятого к обсуждению собеседниками в результате конвенции (договора). Как правило, философский вопрос направляет участников диалога на установление сферы смысла, значения по отношению к тому или иному термину философии, одновременно являющемуся «абстрактным» словом обыденного языка (например: добро; время; любовь, красота). С появлением – принятием собеседниками философского вопроса создается философская проблемная ситуация (ФПС). Согласно определению А.М. Матюшкина «проблемная ситуация характеризует психическое состояние субъекта, возникающее при выполнении задания, требующего открытия нового знания». «Открытие нового знания», преодоление проблемной ситуации обязательно должно «быть значимым для субъекта», «изменить его психическое состояние», «составить микроэтап в развитии». Итак, психологическим условием возникновения ФПС является невозможность осуществления деятельности в плане простой репродукции.

Решение философско-мировоззренческой проблемы предполагает что участники диалога «совершат открытие» и переживут этот факт эмоционально, обязательно будут продуцировать, создавать новое для себя знание, выходить в гипотетическую сферу, на уровень предельно возможных обобщений.

Второй этап – решение философского вопроса на актуальном уровне развития участников диалога. На этом этапе в сознании каждого из участников диалога актуализируется часть опыта субъективно связанная с изучаемой проблемой, актуализируются представления, относящиеся к «абстрактному» слову обыденного языка, появляются психологические предпосылки для перехода от смысловой к знаково-символической форме анализа ситуации.

Кроме того, пока в индивидуальном порядке (внутренний или внешний монолог), происходит обобщение участниками диалога собственных представлений (или других содержаний сознания) субъективно, психологически связанных с обсуждаемой темой.

Такое обобщение приводит к выделению признака (признаков), иногда построению иерархии признаков, становящихся основанием точки зрения, познавательной позиции какого-либо партнера по общению.

Для участников философско-мировоззренческого диалога результат их собственной деятельности на втором этапе выступает как открытие («ага!» - реакция; «понял!», «эврика!»), в форме идеи, замысла, гипотезы, «откровения» о возможности разрешения философской проблемы. И как только «открытие» стало реальностью, сама ситуация сократического диалога, как деятельности совместной, интерактивной, ставит перед человеком задачу коммуникации, передачи собеседнику новых идей и знаний.

Теперь автор гипотезы ищет средства для экстериоризации (движение изнутри – вовне; из субъективного мира – в объективный) своих представлений, мыслей, переживаний, придает или вербальную (словесную) форму, выносит в диалогическое пространство, старается сделать достоянием всех. Конструируя вербальные модели преодоления философско-мировоззренческой проблемы партнеры по общению создают собственные определения дифиниции обсуждаемого «абстрактного» слова обыденного языка.

Эти оригинальные определения опосредствуют как совместный процесс философствования, так и философствование каждого познающего субъекта. Экстериоризация, проговаривание собеседниками собственных познавательных позиций, философско-мировоззренческих представлений, внутреннего опыта, связанного с «абстрактными» словами обыденного языка, приводит к возникновению особой коммуникативно-знаковой среды, где во внешней, вербальной форме, в зависимости от конкретных условий, представлена одна или несколько несовпадающих точек зрения на способ преодоления философско-мировоззренческой проблемы.

Еще раз подчеркнем ведущий отличительный признак второго этапа философско-мировоззренческого диалога – в созданной собеседниками коммуникативно-знаковой среде обязательно наличиствует ответ на обсуждаемый вопрос. Философская проблемная ситуация перестает существовать для собеседников, найденный ответ их полностью удовлетворяет, не вызывает сомнений. Участники диалога пребывают в наивной уверенности что решили проблему раз и навсегда, окончательно и бесповоротно.

Третий этап, самый важный, кульминационный этап философско-мировоззренческого диалога состоит в воссоздании философско-мировоззренческой проблемной ситуации на новом, более сложном диалектическом витке-уровне. Ответ или ответы появившиеся на втором этапе подвергаются сомнению, критике, проблематизируются, из абсолютных превращаются всего лишь в версии. Ситуация теряет завершенность, вновь становится диалогически открытой, философско-мировоззренческий диалог обретает новый импульс, получает «второе дыхание». Как следует из феноменологической характеристики полноценного философско-мировоззренческого диалога на 3-м этапе Сократ пользовался «агоном» и «майевтикой». «Агон» метод конфронтационный, выражаясь языком обыденным, агон не что иное как спор, открытое столкновение позиций.

Нам кажется, что наиболее адекватным психологическим термином, отражающим сущность явления, в значительной мере совпадающим по своему содержанию с греческим словом «агон» и обыденным словом «спор» является научный термин «социокогнитивный конфликт» введенный в научный обиход представителем швейцарской школы генетической психологии, последователем Ж. Пиаже – А Н. Перре-Клермон. Условием возникновения социокогнитивного конфликта является существование в одной проблемной области конкурирующих (основанных на несовпадающих признаках) точек зрения относительно способов преодоления философско-мировоззренческой проблемы.

Наличие нескольких опредмеченных, вербализированных (высказанных), развернутых из различных допущений, оснований, признаков познавательных перспектив с неизбежностью вызывает их сопоставление, координацию, стимулирует размышление. Социокогнитивный конфликт не случайно психологический термин – эквивалент обыденному слову «спор». Спор относительно мировоззренческих проблем это всегда столкновение «социо». Философско-мировоззренческие представления человека «пристрастны», обусловлены социальной ситуацией развития, средой, референтной сферой субъекта (внутренне, субъективно представленными в каждом человеке людьми, на мнение, оценки которых он ориентируется). Вот почему спор в интересующей нас области – почти неизбежно борьба ценностей, глубинный конфликт «мироощущений», мировосприятий, социальных установок, нравственных выборов.

Таким образом сама возможность организации философско-мировоззренческого диалога вытекает из вполне очевидного факта: люди по-разному оценивают окружающий мир и свое место в нем. Другой ипостасью философско-мировоззренческого диалога, происходящего в форме «агона» может быть конфликт когнитивный (познавательный). Нет собеседников, находящихся на одном уровне анализа проблемы.

Знания, опыт, способы рассуждения, мыслительные приемы и операции стоящие за той или иной точкой зрения разнятся.

Познавательный (когнитивный) конфликт это недопонимание обязательно возникающее между более сведущим и менее осведомленным «опытным» и «неопытным». По аналогии с социальным конфликтом мы можем сказать, что возможность организации философско-мировоззренческого диалога в форме агони вытекает из не менее тривиального факта – люди по-разному (на разном уровне сложности) понимают окружающий мир и свое место в нем. Конечно, в реальной ситуации общение почти нельзя встретить агон, спор как чисто социальный или только когнитивный конфликт.

Разделительная линия между социальной и когнитивной составляющими спора весьма условна. Сократический диалог осуществляющийся как агон, спор в подавляющем большинстве случаев можно классифицировать именно как социокогнитивный конфликт между собеседниками имеющими разные точки зрения на способ преодоления философско-мировоззренческой проблемы.

Участники такого диалога – спора знакомятся с содержанием конкурирующих познавательных позиций, распредмечивают и присваивают мнения оппонентов, интериоризируют сам процесс согласования противоречащих точек зрения, вместе устанавливают значение и расширяют сферу смысла обсуждаемого термина. «Дав психологическую характеристику агона, как социо-когнитивного конфликта, перейдем к анализу другого методы (точнее, совокупности методов) организации сократического диалога – майевтики.

Напомним, что феноменологический анализ сократического диалога выявил два основных вида майевтики: майевтику деструктивную (elenchos - «привести в замешательство»; «посеять сомнение») и майевтику конструктивную. Логика реализации деструктивной майевтики жестко задает следующий психологический алгоритм организации взаимодействия с собеседником на 3-м этапе сократического диалога: как только собеседник преодолел философско- мировоззренческую проблему, экстериоризировал собственные представления, идеи, высказал их, дал ответ на обсуждаемый вопрос и потерял стимул к дальнейшему размышлению – необходимо сделать для него очевидными неполноту, незавершенность, относительность имеющейся у собеседника позиции.

Конкретные формы деструктивной майевтики могут быть самыми разными: приведение примера явно опровергающего точку зрения собеседника; изменение ракурса анализа проблемной ситуации; создание такого контекста, в котором собеседник сам способен фиксировать внутренние противоречия своей позиции, обращение внимания собеседника на противоречие его позиции реальным фактам, смена метафизического взгляда на решение проблемы на диалектический подход и т.д. Иными словами, действуя в логике деструктивной майевтики ведущий – организатор философско-мировоззренческого диалога сознательно или любой из участников беседы спонтанно, интуитивно сталкивается с необходимостью: • понять точку зрения собеседника; • встать в рефлексивную позицию по отношению к мнению собеседника.

Попытаться восстановить, реконструировать те личностные основания (установки, принципы, иерархию мотивов, мироощущения, мировосприятие и т.д.) и те способы размышления, рассуждения (т.е. мыслительные действия, операции, сам процесс мышления, ход мыслей), которые привели оппонента к формированию и формулированию своей версии преодоления философско-мировоззренческой проблемы; • критически проанализировать точку зрения собеседника.

Постараться увидеть «слабые места», «узость». Ограниченность и противоречивость данного им варианта ответа на философско-мировоззренческий вопрос; • разработать аргументацию, апеллируя к которой можно «поколебать» уверенность собеседника в абсолютной истинности своей позиции, или вообще опровергнуть заявленную собеседником точку зрения; • найти оптимальную форму для трансляции некоторых аргументов (критерием отбора таковых является способность оппонента воспринять эти доводы) собеседнику.

Надо помочь собеседнику занять рефлексивную позицию по отношению к собственной точке зрения, своему опыту, себе самому.

Давая оценку, высказывая отношение к мнению собеседника, критикуя его, человек осуществляющий деструктивную майевтику, «пристрастно отражает» точку зрения оппонента. Главное, что собеседник приобретает качественно своеобразную, новую возможность: увидеть проблему, и предложенное им самим решение, в «пристрастном отражении» данном другим человеком, «глазами другого», сквозь призму его опыта.

Результат применения деструктивной майевтики – воссоздание философско-мировоззренческой проблемной ситуации, мотивации к дальнейшему размышлению, понимание собеседником оснований собственной точки зрения, формирование способности к рефлексии! Использование агона и деструктивной майевтики приводит к практически тождественным результатам, но тем не менее оба метода организации сократического диалога обладают собственной спецификой: агон предполагает создание нескольких развернутых, автономных точек зрения в области одной философско-мировоззренческой проблемы; для деструктивной майевтики предметом совершенствования является высказанное мнение одного из собеседников, а средством – создание человеком применяющим деструктивную майевтику проблематизирующего контекста для точки зрения собеседника.

Причем позиция самого субъекта деструктивной майевтики чаще всего лишь подразумевается, дана имплицитно (в скрытом виде, неявно), не раскрывается до конца, не формируется точно. «Вопрошая», не соглашаясь с высказанным мнением, критикуя его, субъект деструктивной майевтики как бы «ни на чем не настаивает», «ничего не предлагает взамен», способен менять направления критики вплоть до взаимоисключающих.

Лишенным конфликтного потенциала и более простым нежели методы агона и деструктивной майевтики нам представляется такой способ организации сократического диалога как конструктивная, положительная майевтика.

Суть положительной майевтики двойственна, амбивалентна. Положительная майевтика это диалектический подход к анализу вариантов преодоления философской проблемы, созданных на актуальном уровне развития участников сократического диалога. Если на втором этапе сократического диалога собеседник мог создать только «локальную», «частную», «узкую», «конкретную», со ссылками на отдельные примеры точку зрения, то положительная майевтика применялась в индуктивной форме.

Не опровергая мнения собеседника, ведущий диалога задавал вопросы, выводящие партнера по общению «за границы непосредственного опыта» требующие движения от конкретного к абстрактному «возведения частного к общему», «восхождения от вида к роду», предельно возможного обобщения конкретных примеров, представлений, явлений и т.д. Прямо противоположенную логику действий организатора диалога можно назвать дедуктивной положительной майевтикой.

В случае когда на втором этапе сократического диалога собеседник приходил к слишком «общему», «сложному», «оторванному от практики», «запутанному» определению содержания «абстрактного» слова обыденного языка, ведущий задает вопросы требующие от собеседника аналитического подхода к своему мнению, «спуска» от рода к видам и разновидностям, разделения на более элементарные, части и единицы.