Если я вопрошаю о нечто, знаю о нечто или, стремясь, волея, действуя, отношу себя к другому, т.е. полагаю некий сознательный, следовательно интенциональный, акт, то я знаю в нем, что "я" направляю себя на "другое". Я знаю, что "я" полагаю этот акт и что в то же время все различные протекающие во времени акты в единстве моего сознания суть "мои" акты. Они предполагают единство Я во множественности и различности моих актов, тождество меня самого в различии моих способов исполнения: Я есмь тот же самый.
В акте я отношу себя к "другому". Я могу это лишь потому, что прежде знаю: это другое есть "оно само", тождественное с самим собой, "единое" в себе. Я предполагаю единство другого, которое, будучи отлично от меня, встречается мне как предмет [Gegen-stand, противо-стоящее] и отличается от всего другого, о чем я могу еще вопрошать или относить себя к нему: одно не есть другое.