"У него двое противников: первый теснит его сзади, изначально. Второй преграждает ему путь вперед. Он борется с обоими"2.
Очень важна заметка: "Раньше он был частью монументальной группы" ("Как строилась...", с. 217)3. Ибо,
* разум (лат.)
** три старухи-ткачихи (лат.)
во-первых, она относится к комплексу пластических образов, который весьма немаловажен (ср. ангелов в Оклахоме)4. Во-вторых, в этой заметке сказано, что он из группы вышел. Вероятно, это можно понимать как противоположность тому вхождению в картину, которое встречается в китайских сказках.
Подмеченные массой свойства — слова, повадки, события — иные, чем слова, жесты, события, подмеченные отдельными лицами. Однако в успокоительной мощи огромной людской массы и кругозор отдельного человека меняется. Тип вроде Швейка, например, самым счастливым образом капитулирует перед массовым мышлением. У Кафки тут, возможно, намечаются конфликты. Ср.: "Он живет не ради своей личной жизни, он мыслит не ради своего личного мышления. Ему кажется, будто он живет и мыслит, подчиняясь понуждению некоей семьи". ("Как строилась...", с. 217 - 218)5.
"Ему все дозволено, только себя забыть не дано" ("Как строилась...", с. 220)6. Правда, от тьмы прожитого мгновения ускользает тот, кто входит в образ. Кафка, однако, от этой тьмы не бежит, он ее проницает. Но для этого ему приходится глубоко вдыхать малярийный воздух наличного бытия.
Революционная энергия и слабость — это у Кафки две стороны одного и того же состояния. Его слабость, его дилетантизм, его неподготовленность — революционны. ("Как строилась...", с. 212-213)7. Кафка говорит, что всегда чувствовал Ничто "своей стихией". Что он
под этим подразумевает? Творческое безразличие? Нирвану? ("Как строилась...", с. 216)8.
"Даже мокрице нужна довольно большая щель, чтобы скрыться", а вот для его разысканий, наблюдений, "работ вообще никакого места не требуется, даже там, где даже крохотной щелочки нет, они, вживаясь друг в друга, могут жить несметными тысячами" ("Как строилась...", с. 215).
Обезьяна, бьющаяся головой в дощатую стену ("Сельский врач", с.159), "его путь по жизни прегражден его собственной лобной костью", зарываться лбом в землю ("Как строилась...", с. 82)9.
Для мотива превращения чрезвычайно важно, что оно вершится у Кафки с обеих сторон: обезьяна превращается в человека, Грегор Замза - в животное.
"Отчет для академии": бытие человека здесь предстает просто как выход. Похоже, более основательно нельзя было поставить оное бытие под сомнение.
"В замкнутости своего символического содержания сопоставимы со сказками и мифами", - справедливо замечает Хельмут Кайзер о произведениях Кафки.
Если у Жюльена Грина главный, всех персонажей обуревающий порок — это нетерпение, то у Кафки это леность. Люди передвигаются у него, словно во влажном, наполненном тяжелой духотой воздухе. Присутствие духа - это то, что меньше всего им свойственно. Особенно явно это проступает в женских образах, тут есть прямая связь между леностью и готовностью вступить в половые сношения.
* * *
Ниже записываю ряд важных соотнесений между "Созерцанием"10 и более поздними произведениями Кафки.
"Смотреть на других взглядом животной твари" (с. 34) - здесь это выражение "последнего замогильного покоя"11.
Платья, на которых, особенно на роскошной отделке, пыль лежит таким толстым слоем, что от нее уже не избавиться (с. 64), а в конце концов и лицо, "всеми уже виденное и перевиденное и порядком поизносившееся" (с. 65)12.
Купец заявляет: я "несусь, как на волнах, прищелкиваю пальцами обеих рук, треплю по волосам встречных детишек" (с. 46). Ребячливый ангел: "Летите прочь". И вообще здесь местами чувствуется "Америка"13.
"Полностью выбыл из своей семьи" (с. 30)14. Сразу после этого начинает создаваться впечатление, будто рассказчик превращается в лошадь.
"Тоска": рассказчик бегает по ковровой дорожке своей комнаты, как "по скаковой дорожке" — с. 80". А затем является главный герой рассказа, ребенок-привидение. - Человек, которому пришлось "пригнуть голову под лестницей" (с. 98)16.
В "Отказе" девушка старомодно одета (с. 68). Старомодное движение "плавно покачивающегося автомобиля" (с. 67)17. Лошади своим шумом заставляют усталого человека "откинуть голову" (с. 76)18.
"В назидание наездникам" опять-таки акцентирует внимание на скаковой дорожке, но при этом, как кажется, рассказчик хочет взять и саму эту дорожку, и лошадей под защиту от деляческой суеты ипподрома.
"Само собой, все во фраках" (с. 37)" — то бишь анонимные люди-никто. /Так же и палачи в "Процессе": "Я тут по праву в ответе за все — за каждый стук в дверь" (с. 54)./20
/"Разоблаченный проходимец" — этюд к помощникам./21
"Соседние страны могут лежать так близко, что будут видеть друг друга"22.