Все средневековые философы согласны, что бытие – это Бог, различие – в трактовке степени причастности к бытию тварного мира. В философии Августина Аврелия (наиболее видный представитель патристики) и Фомы Аквинского (схоластика) представлены два наиболее характерных для средневековой философии решения этой проблемы.
Августин Аврелий резко противопоставляет Бога и мир. Бог – это бытие, а «этот мир идёт, куда и шёл – к небытию, и терзает душу смертельною тоскою»[4], – пишет он в своей «Исповеди». Как видно из цитаты, Августин решает проблему бытия аналогично Платону. «Мир идей» Платона стал мыслями в уме христианского Бога, а «мир теней» – слабое, несовершенное их отражение, находящееся между бытием и небытием.
Фома Аквинский, вслед за Аристотелем, выделяет два уровня бытия: актуальный и потенциальный, которые едины как форма и материя. Актуальное бытие – это Бог, материальный мир тоже является бытием, но только потенциально.